Сначала взрыв в райотделе унес три жизни, здесь — тоже три.
Ее любовь к «экологу» запятнана кровью.
Может быть, Корневы и неизвестный парень — не последние жертвы бандитского беспредела, может быть, на мушке Пети сидят другие жизни. Расследовать же убийства, совершенные им, приходится фактической соучастнице преступлений, завербованной сотруднице Кокошинского уголовного розыска, старшему лейтенанту милиции.
Очередная в её жизни гримаса судьбы, вторая по счету. Первой было замужество…
Салова пыталась лечить душевную боль своими средствами, далекими от медицины. Может быть, взрыв в райотделе произошел без участия Пети? Мало ли разгуливает по тайге банд и одиночных убийц, почему все преступления она связывает с Васиным?
Нет, нет, такой, как Петя, нежный, заботливый, не может быть убийцей!
А если нежность и заботливость — умелая маскировка? Общаясь по долгу службы с ворами, убийцами, грабителями, Салова отлично знала, какими изощренными они бывают, каких только не выдумывают хитрых ходов…
Занимаясь привычным делом — измеряя расстояния, фиксируя положение убитых, опрашивая мужиков, которые с интересом следили за ходом расследования, Стелла внутренне металась в поисках выхода. Наталкиваясь на мысль о признании и покаянии, пугливо отшатывалась. Ибо признание вызовет камнепал последствий: суд, солидный срок, фактическое сиротство сына, окончание служебной карьеры мужа.
Ведь никто не пверит в то, что майор не был связан с предательством жены, ничего о нем не знал…
Поздно вечером группа сыщиков завершила осмотр места происшествия и опрос так называемых свидетелей… А кого опрашивать? Мужики знают столько же, сколько сыщики, деревья и кусты говорить ещё не научились, птицы что-то щебечут, но пойди узнай, о чем именно.
Сошлись в одном: неизвестный двумя выстрелами убил охотника, сын его с»умел скользнуть в кусты, откуда смертельно ранил убийцу, который убил его ударом ножа. Эту версию и следует отрабатывать. В первую очредь, установить фамилию и местожительство убийцы…
Васина тоже терзали сомнения. Правда, их истоки лежали в другой плоскости, нежели у Саловой.
Если боевик ликвидировал болтливого охотника, почему не поспешил за обговоренным «гонораром»? Причина просматривается единственная: по неизвестным пока причинам киллер попался сыскарям.
Тогда нужно срочно смываться. Чем быстрей — тем лучше. Ибо расколов убийцу, сыскари немедленно выйдут на след пуделевской базы. Перебираться в Подмосковье рановато. Прежде всего, потому, что Иванчишин не завершил ещё подготовительного цикла разработки усовершенствованной чудо-ракетки. Не стоит отвлекать его от работы.
Но как быть с исчезнувшим боевиком? Повязали его менты или не повязали?
Единственный источник, откуда можно получить информацию — старший лейтенант Салова, любовница и наводчица боевиков.
Натянув привычный парик, приклеив щеточки усиков, Пудель наведался в Кокошкино. Он не собирается повторять однажды совершенную ошибку — вызывать телку в избушку на окраине городка. Вдруг за ней следят или она порешила пойти с повинной?
Кажется, пришло время навсегда расстаться с любовницей. Опасно рисковать, оставлять следы. Многие из них уже «стерты» — Взяток, древний скит, возможно — брехливый охотник. На очереди — телка.
Из местной гостинички, почему-то именуемой «Домом приезжих», Васин позвонил в угрозыск.
В первый раз ответил мужской голос.
— Уголовный розыск. Слушаю вас.
Бросить трубку — вызвать подозрение. Это тебе не столица, мигом засекут. В милиции сидят не одни идиоты.
— Простите, ошибся номером, — проквакал Пудель через приложенный к мембране носовой платок. — Извините.
— Бывает, — миролюбиво посочувствовал сыскарь, и тут же спросил. — А какой номер вы набирали?
Поднатужившись, Васин назвал такое сочетание цифр, что в горле запершило. И — замер: поверит или станет проверять? Может быть к гостиничке уже торопятся резвые оперативники?
— Ничего похожего…
— Извините, — ещё раз квакнул Пудель и положил трубку.
Отдышался, вытер потный лоб. Не дай Бог, снова наткнуться на миролюбивого мента — лучше звякнуть после обеда. И, конечно, не из Дома приезжих.
Второй звонок — из разгромленной будки телефона-автомата.
На этот раз повезло — ответила Стелла. Несмотря на поскрипывание и посвистывание аппарата-инвалида, Васин сразу узнал негромкий, мелодичный голос молодой женщины.
— Угрозыск. Слушаю вас.
В ответ — горловое покряхтывание.
У Стеллы перехватило дыхание, замерло сердце. Мучающие её подозрения мигом растворились в радости.
— Петя… ты?
— Я… У нас мало времени. Слушай внимательно. Ты в комнате одна? Никто нас не подслушивает?
— Да… Нет…
Молоток, телка, сразу врубилась! Отвечает коротко и ясно, не размазывает и не всхлипывает.
— Завтра в десять утра ожидаю тебя на полпути к Сидоровке. Никаких машин, возьми верховую лошадь. И — никаких сопровождающих… Увижу кого — не подойду.
Стелла молчала. Отвечать, соглашаться либо спрашивать не было сил. К тому же, по опыту прежних встреч с Петром она знала: ответа либо раз»яснения не получит.
Одно из двух: соглашаться или… положить трубку. Последнее казалось невероятно глупым, сравнимым разве с издевательством над собой. И все же радость от появления Васина была не такой всепоглощающей, нежели раньше. Оставшийся после расследования убийства в Настасьином распадке осадок спресовался под сердцем и в мозгу, не пуская туда жаркие волны, исходящие от зажатой в руке телефонной трубки.
— Почему молчишь? Ты все поняла?
— Да, все.
— Приедешь?
— Конечно, — и словно догоняя равнодушное слово «конечно», послала ему вдогонку. — Обязательно, Петя, непременно…
Пудель положил трубку, удовлетворенно выругался. Телка — класс, жаль мочить такую, но другого выхода нет, Салова становится опасной — он с»умел расслышать в её голосе ранее несуществующие нотки сомнения. Поедет он с генералом в Подмосковье, ментовка расколется и пошлет её муженек-майор следом за соперником своих сыскарей. Или звякнет муровскому начальству…
Придется рубить ещё один конец…
А Салова положила трубку и задумалась. Схлынул вешний поток радости и обнажил угловатые камни подозрений. Спрашивается, зачем встречаться так далеко? Чем Петю не устраивает приземистая избушка на окраине Кокошино? Что означает настойчивое предупреждение приехать на свидание одной? Неужели он думает, что Стелла пригласит с собой на любовное свидание ребят из угрозыска?
Вопросы, вопросы…
Может быть, не ездить? Позвонит вторично — сослаться на болезнь, запрещение мужа, шалости сына… Да мало ли какие причины можно изобрести…
Нет, нет, она поедет. В последний раз. Серьезно поговорит с Петей, заставит его признаться в непричастности или в… причастности к преступлениям, которые буквально потрясли район. После этого она либо зачеркнет горькую свою любовь, либо она, эта любовь, вспыхнет ещё более ярким пламенем.
Головой женщина понимала: ни в чям Васин не признается, ни за что не склонит гордой головы — затеянный ею «серьезный разговор» расплавится в огне его ласк. И все же надеялась совместить несовместимое: любовь и увещевание.
Утвердившись в принятом решении, Салова нацелились на разрешение немалых трудностей.
Первая, где взять лошадь с седлом? В райотделе такой «штатной единицы» не прелусмотрено — «газики» без горючего, пикап, несколько мотоциклов. Придется обратиться к кому-нибудь из местных жителей.
Позабыв о залежах бумаг, Салова ринулась на поиски.
— Имеется лошаденка, как без них? — признался один владелец гужевого транспорта. — И седлышко висит в амбаре. Не новое, конечно, но годное…
— Одолжите на денек…
— Нынче не старые времена, барышня, за «так» ничего не делается, все имеет свою цену. Не в дерьмовых российских рубликах — в зарубежных зеленых…
— Сколько? Я заплачу…
Мужик заломил такую сумму в баксах, что Салова невольно округлила глаза и по бабьи охнула.
Другой лошадинный владелец не стал размусоливать — с ходу выложил условия: пять долларов за час и ни меньше. Поскольку надежд на другие варианты призрачны, Стелла пустилась в торг.
Сошлись на долларе в час. В переводе на рубли — почти пять тысяч. Это если поблаженствовать в обьятиях Петеньки не больше двух часов.
Вторая проблема полегче.
— Завтра поеду в Настасьин распадок, — независимо проинформировала мужа Стелла. — Возникли кой-какие мыслишки, хочу проверить на месте.
— С кем поедешь? — рассеянно спросил майор, отрываясь от папки с бумагами. — И на чем? Горючка осталась только для срочных выездов…
— Ты считаешь мою работу второстепенной? — ощетинилась Салова, но тут же заставила себя ласково улыбнуться. — Впрочем, ты, как всегда, прав. Попрошу кого-нибудь подбросить меня в распадок.а обратно — на попутных…Что же касается сопровождающих — обойдусь без них. Знаешь ведь — терпеть не могу нянек…
— И все же…
— Ладно, если ты настаиваешь — подумаю. Возможно попрошу съездить со мной Варламку…
Конечно, Стелла никого брать с собой не собиралась, просто попыталась затуманить мужу мозги, предстать перед ним внимательной и послушной.
Майор иронически усмехнулся, Варлаам, сын соседа, парнишка лет шестнадцати. Его самого защищать нужно. И все же — мужик. Крепкий, ловкий.
— Ладно, возьми хотя бы Варлама, все — живая душа… Когда выедешь? — рассеянно спросил Салов, смирившись с опасной затеей жены. — Надеюсь, не на ночь глядя?
— Рано утром. Когда возвращусь — не могу сказать. Возможно, придется ещё раз потолковать с местными мужиками… Не вздумай, Сема, посылать за мной своих топтунов — обижусь…
Салов знал, чем обернется ему обида жены — спать придется на утлой кушетке, стоящей в спальне, завтракать-ужинать в одиночестве. Поэтому он отбросил мысль проследить за передвижениями Стеллы, не послал вслед за ней оперативников…
На полдороге к Сидоровке в таежной глухомани — небольшая проплешина. Ее окружает сплошная стена кедров и осин. Понизу щетинится кустарник. В центре — несколько заблудивщихся березок.
Наверно, это место имел в виду Петя, решила Салова, останавливая унылую кобыленку. Дальше пойдут сплошные заросли — там легко разминуться. Она спешилась, разминаясь, прошлась по полянке. Редко приходится бывать на природе — в основном, сидит за письменным столом, перебирая осточертевшие бумаги.
Где же Петя, почему опаздывает? Наверно, притаился в зарослях и высматривает: одна приехала любовница или с сопровождающими?… Ах, вот он где спрятался!
Раздвинулись кусты и появился улыбающийся Васин.
Начисто позабыв обо всем, женщина бросилась ему на грудь, приникла всем телом.
— Здравствуй, милый мой человек, — прерывисто произнесла она, подставив полураскрытые губы. — Как же долго мы с тобой не виделись… Я уже успела позабыть о твоем существовании…
— Сейчас напомню, — все ещё улыбаясь, пообещал Васин. — Так напомню, что никогда не забудешь.
Минут десять они простояли, приникнув друг к другу. Она — закрыв в истоме глаза, он — пытливо оглядывая заросли, окружающие проплешину.
— Так и будем стоять? — с обидой спросила Стелла. — Постоим, постоим и — раз»едемся?
— Нет, дорогая, не раз»едемся… Верстах в десяти, вон за той сопкой — охотничья избушка одного моего приятеля… Поехали?
— Да, да, и — поскорей, — загорелась Стелла. — Небось, истопить придется — холодрыга…
— Все сделано, господин старший лейтенант, — пошутил Васин, выводя из зарослей оседланного коня. — Печка аж раскалилась, стол накрыт, постель застлана…
Ехали не торопясь. Будь воля Саловой — пустила бы лошаденку в галоп, заставила бы её вспомнить резвую молодость. Удерживала неторопливость Васина, его напускное равнодушие, в которое она не верила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55