– Они пытались отбить их? – с любопытством спросил генерал Эймос Сауз, председатель комитета начальников штабов. – Вот наглецы! Надеюсь, у них ничего не вышло?
– Не вышло, – успокоил генерала Питт. – Реликвии находятся у нас.
Тожественной походкой приблизился президент США Дин Купер Уоллес.
– Мистер Питт, мистер Джиордино, – обратился он к ним, тепло поздоровавшись с обоими за руку. – Наш народ – нет, весь мир! – в огромном и неоплатном долгу перед вами, и у меня не найдется таких слов, чтобы выразить вам достойную благодарность. К сожалению, лишь немногие избранные смогут узнать, какая тонкая грань отделяла человечество от всеобщей гибели и какой эпический подвиг совершили вы двое, чтобы предотвратить катастрофу.
Вице-президент Брайан Кингмен встал рядом с президентом:
– Мы считаем вопиющей несправедливостью по отношению к вам то прискорбное обстоятельство, что ваши поистине выдающиеся заслуги не получат широкого признания. Но, если станет известно, что население земного шара отделяло от тотального уничтожения всего несколько минут, всеобщий хаос неминуем. СМИ взорвутся почище водородной бомбы, и, хотя опасность миновала, нам еще долгие годы придется избавляться от страха перед возможным повторением этого кошмара.
– Брайан прав, – подтвердил президент. – Общеизвестно, что Земля может столкнуться с кометой или астероидом, пострадать от разрушительного землетрясения или урагана, но подобная перспектива мало заботит широкие массы населения и не омрачает их существование. Но от мысли, что найдется еще один маньяк вроде Карла Вольфа, готовый истребить миллиарды людей ради мирового господства, так легко не отмахнешься. Страх ввергнет мир в хаос – а этого мы допустить не можем.
– Ничего не имею против, господин президент! – жизнерадостно объявил во всеуслышание нахальный итальянец. – Как представлю, что вот сижу я в ресторане, ем лазанью, а ко мне все лезут и лезут за автографами да еще норовят последний пиджак на сувениры порвать – так прямо с души воротит, ей-богу!
Питт отвернулся, прикрыл рот ладонью и закусил губу, давясь смехом. Сэндекер с видом мученика поднял глаза к потолку. На породистом лице президента отразилось вежливое недоумение – он явно не понял, шутит Джиордино или говорит серьезно.
– Мой друг имел в виду, – пришел на выручку Питт, – что мы с ним будем только счастливы сохранить инкогнито.
Тут уже все присутствующие толпой обступили героев дня, наперебой забрасывая их вопросами. В основном они затрагивали шестидесятимильный марш-бросок на «корабле снегов» и роль его экипажа в спасении сил спецназа. Внезапно президент опустил глаза и заметил копье в руке Джиордино.
– Так это и есть то самое Священное копье, о котором я столько слышал? – спросил он. – Могу я взглянуть на него поближе?
Джиордино с облегчением передал Уоллесу оттянувшую ему руки реликвию и утвердительно закивал:
– Оно самое, сэр, можете не сомневаться! Хотите, заберите на память. А что, отличный сувенир.
Президент поднял копье над головой, и все присутствующие с благоговением уставились на священное железо.
– Одна из самых чтимых христианских святынь, – пояснил Питт для тех, кто не в курсе. – Если верить преданию, владеющий им может определять судьбы мира – во имя добра или зла.
– Очевидно, Гитлер выбрал второе, – сухо заметил адмирал Сэндекер.
– Неужели это копье действительно пронзило тело распятого на кресте Христа? – спросил Уоллес, разглядывая наконечник так пристально, будто ожидал увидеть на нем следы засохшей крови.
– Так гласит легенда, – дипломатично ответил Питт. Президент отдал копье госсекретарю Риду:
– Пусть пока побудет у тебя, Пол.
– Что вы собираетесь делать с ним дальше, господин президент? – поинтересовался Сауз.
Уоллес бережно коснулся пальцами древней реликвии:
– Мне докладывали, что до войны оно составляло часть экспозиции императорского дворца в Вене, откуда Гитлер изъял его в 1938 году.
Рид покачал головой.
– Ни за что и никогда! – произнес он с нажимом. – Извините за резкость, господин президент, но я убежден, что его необходимо надежно спрятать, запереть на замок и выбросить ключ, чтобы оно никогда больше не попало в злые руки и не стало снова символом тирании.
Пока все разглядывали Флаг крови и пластинку, спасшую жизнь Гитлеру, Питт незаметно выскользнул в приемную, взял урну, оставленную на столе секретаря, внес ее в Овальный кабинет и поставил на пол.
– Прах Гитлера и Евы Браун, леди и джентльмены!
Потом он отступил назад, а собравшиеся в комнате, наоборот, придвинулись поближе, чтобы лучше разглядеть урну и прочесть выгравированную на серебре надпись. Голоса зазвучали тише, сменившись неразборчивым бормотанием. Даже спустя столько лет останки самого жестокого и кровожадного деспота в истории человечества одним своим присутствием вызывали у окружающих невольный трепет.
– Меня прямо дрожь берет, стоит только об этом подумать, – шепотом призналась Лорен, крепко ухватившись за руку Питта.
Он обнял ее за талию и привлек к себе.
– Уверен, что не ты одна такая впечатлительная.
– Мне даже думать об этом омерзительно, – пробормотал президент, незамедлительно подтверждая своим высказыванием слова Питта.
Генерал Сауз покосился на Уоллеса и сказал:
– Тем не менее, сэр, я полагаю, мы обязаны произвести осмотр содержимого и убедиться, что в урне действительно находится чей-то прах.
Президент обвел взглядом собравшихся:
– У кого-нибудь есть возражения?
– Я также считаю разумным, – добавил госсекретарь Рид, – чтобы в лабораториях ФБР провели исследование и выяснили, человеческие ли это останки.
– Вы не снимете крышку, генерал? – обратился президент к генералу Саузу. – Возможно, в отместку за его предыдущее предложение.
Даже закаленный старый солдат с трудом сумел преодолеть отвращение, коснувшись урны. С большой неохотой он обхватил фигурку черного орла на крышке и осторожно повернул против часовой стрелки, одновременно приподнимая. Крышка отошла неожиданно легко, и генерал так поспешно уронил ее на стол и отшатнулся назад, как будто опасался, что она заразная.
Все умолкли и затаили дыхание, когда президент приблизился к урне. Несколько секунд он напряженно вглядывался внутрь, потом поднял глаза и с озадаченным видом посмотрел на замерших в ожидании окружающих.
– Там пусто, – произнес он растерянно. – Ни пепла, ни костей, да и вообще ничего нет!
Слово «пусто» стало передаваться из уст в уста, разносясь по кабинету.
– Вряд ли кто-нибудь мог предвидеть такой неожиданный поворот, – высказался столь же заинтригованный, как и все присутствующие, вице-президент Кингмен.
– Возможно, Вольфы вынули прах и укрыли в другом месте? – предположил генерал Сауз, вслух оформив мелькнувшую, должно быть, в голове у каждого мысль.
Пока все терялись в догадках, физиономия Джиордино приобрела отнюдь не свойственное ей задумчивое выражение, а на лбу прорезались морщины, отражая напряженную работу мысли. Внезапно лицо его прояснилось, а глаза загорелись. Повернувшись к Питту, он бесцеремонно ткнул его локтем под ребра.
– Колись, несчастный! – прошептал он. – Ты в самом деле... туда?
– В самом деле, – честно сознался Питт. – И именно туда.
– О чем это вы? – вмешалась Лорен. – Дирк, ты что, знаешь, кто вынул из урны прах фюрера?
– Знаю.
– Кто?
– Я, – ответил Питт, и в его зеленых глазах заплясали веселые чертики. – Я спустил его в унитаз в сортире Белого дома.

Последнее благословение
10 сентября 2002 года Вашингтон, округ Колумбия
То был обычный для столицы с ее жарким климатом летний день. Зеленые листья безжизненно повисли на ветвях, еще не ощущая прохладного дыхания наступающей осени. Толпы людей стояли в очереди в недавно открывшееся крыло Национального исторического музея, где были выставлены новые экспонаты – более трех тысяч предметов эменитской культуры, найденных в пещере на острове св. Павла, изъятых из сейфовых хранилищ «Ульриха Вольфа» и обнаруженных в ходе ведущихся раскопок антарктического города.
Как и ожидалось, те немногие из Вольфов, кому было предъявлено обвинение, вышли из залов суда оправданными «за недостаточностью улик». Но уже было создано международное бюро расследований, единственная задача которого состояла в том, чтобы держать всю преступную семейку под пристальным и неусыпным наблюдением. Теперь Вольфам будет крайне затруднительно претворить в жизнь новый план достижения мирового господства, даже если таковой и возникнет в гениальной голове одного из их представителей. Компании «Дестини Энтерпрайзес» более не существовало, достойного кандидата на пост главы семьи после смерти Карла не нашлось. Вольфы остались без лидера, утратив не только цель жизни, но и львиную долю своего имущества, и теперь им предстояло привыкать к гораздо более скромному существованию.
Чилийское правительство поспешило конфисковать все четыре судна-левиафана «Дестини Энтерпрайзес». Фьорд расширили и углубили, чтобы вывести их на открытую воду, после чего бывшие «ковчеги» начали бороздить моря и океаны, перевозя за один рейс такие количества пассажиров и объемы грузов, какие всего несколько лет назад посчитали бы фантастическими и невероятными. «Ульрих Вольф» был продан объединению судовладельцев за три миллиарда долларов. После незначительных переделок он превратился в круизный город-лайнер, совершающий одно кругосветное путешествие за другим. Частные апартаменты в кондоминиумах с успехом сдавались в аренду толстосумам для временного или постоянного проживания. Переименованный в «Океанский рай», он пользовался огромной популярностью, поскольку на его палубу могли садиться даже аэробусы международных рейсов.
Остальные три судна были куплены грузовыми трансокеанскими линиями и нефтяными компаниями, и вскоре стали привычным зрелищем в тех немногих портах, которые могли их принимать. А когда выяснилось, что и такие гиганты могут приносить ощутимую прибыль, на стапелях чилийской верфи заложили еще шесть судов аналогичных габаритов.
Адмирала Сэндекера, Питта, Лорен Смит, Джиордино и Пэт, которая прилетела помочь в подготовке экспозиции предметов эменитской культуры, пригласили на торжественный вечер по случаю открытия выставки для широкой публики. Питт и Джиордино, неоднократно имевшие дело с будущими экспонатами и сами причастные к их обнаружению, были, тем не менее, потрясены грандиозностью и великолепием выставленных на обозрение сокровищ. Невозможно было поверить, что их создала раса людей, исчезнувшая с лица земли девять тысяч лет назад, задолго до того, как большинство доисторических цивилизаций только начали потихоньку выбираться из каменного века.
В центре экспозиции под круглым куполом из пуленепробиваемого стекла сидели прекрасно сохранившиеся мумии эменитских правителей и высшей знати с острова св. Павла, найденные Джиордино и Руди Ганном. В присутствии этих останков людей, живших и умерших так давно, ныне живущих неизменно охватывал благоговейный трепет. Питт даже как-то поймал себя на мысли, не является ли случайно какая-нибудь из этих древних мумий его прямым предком.
Спустя почти пять часов они вышли из музея через боковую дверь, которую открыл им охранник, и направились к недавно перестроенному и отреставрированному Смитсоновскому музею транспорта.
Лорен выглядела ослепительно. Светлые волосы падали на плечи и сияли на солнце. Голубое шелковое платье без рукавов открывало выше колен безупречно стройные загорелые ноги. Питт был одет в зеленую рубашку для гольфа и летние бежевые брюки. Ал и Пэт, из-за жары наотрез отказавшиеся облачаться во что-нибудь официальное, щеголяли в футболках и шортах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96