Он взял такси и проехал мимо оптового магазина, где продавались пластмассовые муляжи разных блюд, которые можно было увидеть в витринах любого ресторана или закусочной. Он попросил таксиста отвезти его в занимающий несколько кварталов район, где было множество лавок ремесленников, старинных храмов и просто старых зданий.
На перекрестке он вышел из такси и расплатился с водителем, а затем направился пешком по узкой дорожке, вдоль которой тянулись цветочные клумбы, пока не дошел до японской гостиницы, известной как «риокан».
Хотя снаружи риокан был ветхим и обшарпанным, внутри он оказался совершенно чистым и уютным. У входа Шоуалтера встретил один из служащих гостиницы, который поклонился и сказал:
— Добро пожаловать в отель Риц.
— Я думал, эта гостиница называется «Ранчо асакузского пижона», — ответил Шоуалтер.
Не произнеся больше ни слова, мускулистый швейцар, руки и ноги которого напоминали железнодорожные шпалы, показал ему на выложенный плоской речной галькой порог. Они вошли и оказались на полированном дубовом полу вестибюля, где Шоуалтера вежливо попросили снять свои туфли и переобуться в пластиковые шлепанцы.
В отличие от большинства шлепанцев, слишком тесных для ног англосаксов, эти были Шоуалтеру как раз по ноге, словно их специально изготовили на заказ по его мерке, и это действительно было так, поскольку этот риокан на самом деле принадлежал американской секретной службе, специализирующейся на устройстве и содержании тайных и безопасных убежищ.
В комнате Шоуалтера была скользящая дверь «содзи», представляющая собой затянутую бумагой деревянную раму. Она выходила на небольшую веранду, откуда открывался вид на разбитый по всем правилам японской архитектуры садик, где вода лилась из бамбуковых труб на камни неиссякаемой журчащей струей. Пол комнаты был устлан традиционными соломенными циновками «татами». Ему пришлось снять шлепанцы и ходить в носках, пока он находился на хрупких соломенных матах.
Здесь не было ни стульев, ни какой-либо другой мебели, лишь подушки на полу и постель, устроенная из множества подушек и тяжелых пуфов, которые японцы называют «футонами». В центре комнаты для гостей находился маленький очаг-жаровня, в которой тлели угли.
Шоуалтер разделся и набросил легкий халат-тунику «юката». Затем горничная, одетая в кимоно, провела его в общественную баню гостиницы. Он оставил юкату и наручные часы в плетеной корзине и, прикрываясь лишь полотенцем размером с салфетку, вошел в окутанное паром помещение бани. Он обошел низкие табуретки и деревянные лавки и встал под простой душ. Он намылился и ополоснулся. Только теперь он был готов медленно погрузиться в горячую воду, наполнявшую огромную, похожую на бассейн деревянную кадку.
Сквозь густой пар он увидел, что в бассейне по грудь в воде уже сидит какой-то человек. Шоуалтер приветствовал его.
— Группа «Хонда», я полагаю.
— Только ее половина, — ответил Рой Орита. — Джим Ханамура должен появиться с минуты на минуту. Хотите сакэ?
— Это нарушение правил — пить во время операции. Хотя какого черта, я продрог как собака. Плесни мне двойную порцию.
Орита наполнил небольшую фаянсовую чашку из бутылки, стоящей на краю бассейна.
— Как там в посольстве?
— Обычное дерьмо, которого и следует ожидать от Государственного департамента. — Шоуалтер сделал хороший глоток сакэ и подождал, пока он уляжется в желудке. — Как продвигается расследование? Есть какая-нибудь информация о ниточках, на которые нам указала группа «Линкольн»?
— Я проверил руководство компании «Мурмото». Мне не удалось обнаружить прямой связи между должностными лицами корпорации и боеголовками. Мое личное мнение состоит в том, что они чисты. И не имеют ни малейшего представления о том, что происходит у них прямо под носом.
— Некоторые из них должны об этом знать.
Орита усмехнулся.
— Чтобы осуществлять установку боеголовок в автомобили, достаточно двух информированных рабочих на конвейере.
— Почему только двух?
— Потому что больше не требуется. Работник на конвейере, отвечающий за установку кондиционеров. Его положение позволяет ему отбирать специально отмеченные автомобили для установки на них боеголовок. И еще один — контролер, проверяющий оборудование автомобилей, чтобы убедиться, что оно работает, прежде чем отправить машины на продажу. Он признает годными фальшивые кондиционеры, которые не работают.
— Должен быть еще третий человек, — не согласился с ним Шоуалтер.
— Агент в отделе сбыта фабрики, который стирает из памяти компьютера все записи о заминированных автомобилях, кроме отгрузочной накладной, которую требуют таможенники.
— Вы проследили ниточку от сборочной фабрики до поставщика кондиционеров и далее до завода, производящего боеголовки?
— До поставщика я проследил. Дальше след оборвался. Я надеюсь разнюхать этот след снова и добраться до источника в следующие несколько дней.
Орита умолк, когда какой-то человек из раздевалки вышел и подошел к нагретому бассейну. Он был низкого роста, с седой головой и усами, и прикрывал пах небольшим полотенцем.
— Кто вы такой, черт побери? — требовательным тоном обратился к нему Шоуалтер, опасаясь, что кто-то посторонний прорвался через кордоны службы безопасности риокана.
— Меня зовут Асикага Энсю.
— Как?
Незнакомец простоял там несколько секунд, не отвечая на последний вопрос. Шоуалтер начал отчаянно оглядываться по сторонам, удивляясь, почему никого из охранников нет поблизости.
Тут Орита расхохотался.
— Великолепный маскарад, Джим. Ты чертовски здорово разыграл нас обоих.
Джеймс Ханамура снял седой парик и отлепил накладные брови и усы.
— Неплохо получилось, если только с моей стороны будет нескромностью сказать это. Мне также удалось провести Хидеки Суму и его секретаршу.
Шоуалтер с облегчением вздохнул и погрузился в воду до подбородка.
— Боже мой, ты меня порядком напугал. Из того, что я знал, я решил, что ты проник сквозь кордоны охранников и собираешься прикончить Ориту и меня.
— Кажется, это приличное сакэ. Осталось что-нибудь?
Орита налил ему чашку.
— Там на кухне целый ящик. — Тут вдруг на его лице появилось выражение удивления. — Что ты только что сказал?
— Насчет чего?
— Хидеки Сума.
— Это моя половина операции. Я проследил, кто в действительности является владельцем Автомобильной и авиационной корпорации «Мурмото», а также Пароходной компании «Сусимо», и по цепочке подставных фирм добрался до их настоящего хозяина, Хидеки Сумы, затворника-сёгуна. Этот подпольный воротила сказочно богат. «Мурмото» и «Сусимо» — это лишь капля в ведре. У этого парня больше денег, чем во всем штате Калифорния, даже если добавить сюда еще Неваду и Аризону.
— Кажется, этот корабль, который взорвался, «Божественная звезда», принадлежал Пароходной компании «Сусимо»? — спросил Шоуалтер.
— Совершенно верно. Неплохой набор, не правда ли? Мне думается, этот Хидеки Сума по уши увяз в этом деле.
— Сума очень могущественный человек. Он обогащается странными и непонятными способами. Говорят, что если он прикажет премьер-министру Янсиро и членам его кабинета взмахнуть руками и полетать, они начнут драться между собой, кому из них первому выпрыгнуть в окно.
— Тебе действительно удалось войти и добиться встречи с Сумой? — изумленно спросил Орита.
— Ничего подобного. Ты бы видел его офис и секретаршу. Они друг друга стоят. К нему просто с улицы не попасть.
— А зачем этот маскарад?
— Это идея группы «Линкольн». Сума коллекционирует картины японского художника шестнадцатого века по имени Масаки Симцу. Джордан нанял специалиста по подделкам произведений искусства, чтобы тот написал то, что среди собирателей называется пропавшим пейзажем Симцу, про который было известно, что его нет в коллекции Сумы. Затем, под видом уважаемого специалиста по розыску утерянных произведений искусства, Асикаги Энсю, я продал этот пейзаж Суме.
Шоуалтер кивнул.
— Хитро придумано, ничего не скажешь. Вам, наверное, пришлось изучить ваше японское искусство.
— Ускоренный курс. — Ханамура рассмеялся. — Сума распространялся насчет того, как Симцу писал острова с аэростата. Он бы приказал меня утопить или четвертовать, если бы знал, что он выложил сто сорок пять миллионов йен за подделку, сделанную по фотографии.
— С какой целью? — спросил Орита со странно напряженным лицом.
— Чтобы установить жучки в его офисе, естественно.
— Как случилось, что мне об этом не сказали?
— Я подумал, что для вас обоих лучше не знать, чем занят другой, — ответил Орите Шоуалтер, — чтобы никто из вас не мог открыть что-нибудь важное, если он попадется.
— А где ты установил жучки? — спросил Орита Хана-муру.
— Два в раме картины. Один в мольберте, который у него стоял перед окном, и еще один — внутри ручки шнура, раздвигающего шторы. Два последних прекрасно расположены по отношению к ретранслятору, который я разместил на дереве снаружи купола, накрывающего внутренний двор города.
— А если у Сумы имеется потайное оборудование для обнаружения жучков?
— Я «одолжил» чертежи электропроводки, устроенной на его этаже здания. Его система обнаружения первоклассная, но она не сможет отыскать наши жучки. И когда я говорю «жучки», я имею в виду также буквальное значение этого слова.
Орита не понял, что имел в виду Ханамура.
— Что вы хотите сказать?
— Наши миниатюрные радиомикрофоны внешне не похожи на электронные устройства. Они выглядят как муравьи. Если их и найдут, то их либо проигнорируют, либо раздавят, и никаких подозрений они не вызовут.
Шоуалтер кивнул.
— Это очень ловко придумано.
— Даже нашим японским братьям далеко до нашей доморощенной техники подслушивания, — широко улыбнулся Ханамура. — Ретранслятор размером с мяч для гольфа передает все разговоры, включая телефонные звонки или переговоры по селектору, на один из наших спутников, а затем они поступают к Мелу Пеннеру и его группе Крайслер на Палау. Орита смотрел на воду.
— Мы знаем наверняка, что они действительно слышат все разговоры в офисе Сумы?
— Система прекрасно работает, — заверил его Шоуалтер. — Я разговаривал с Пеннером, прежде чем отправиться сюда. Он принимает сигналы громко и четко. И мы тоже. Член моей группы в посольстве также настроен на волну, на которой работает передатчик Джима.
— Надеюсь, вы сообщите нам всю информацию, которая может оказаться полезной для нашего расследования.
— Безусловно. — Шоуалтер налил себе еще немного сакэ. — Кстати, там происходила любопытная беседа между Сумой и Корори Ёсису, когда я покидал посольство. Жаль, что я услышал лишь первых две минуты этого разговора.
— Ёсису, — пробормотал Ханамура. — Боже мой, неужели этот старый бандит еще жив?
— Ему девяносто два, и он все такой же отъявленный мерзавец, как всегда, — ответил Шоуалтер.
Ханамура покачал головой.
— Самый главный преступник нашего столетия, лично повинный более чем в миллионе смертей. Если за Сумой стоит Ёсису и всемирная организация, располагающая ядерными боеголовками, то мы все в большой, большой беде.
За час до рассвета лимузин марки «Мурмото» притормозил у края тротуара, из-за кустов появилась фигура человека и быстро нырнула в открытую дверцу. Затем лимузин медленно двинулся через узкие боковые улочки пригорода Асакуза.
— Офис мистера Сумы прослушивается, — сказал Орита. — Один из наших агентов, притворившись торговцем произведениями искусства, спрятал хитроумные подслушивающие устройства в раме картины, в мольберте и в поводке оконных штор.
— Вы уверены? — спросил ошеломленный Каматори. — Этот торговец принес подлинную работу Симцу?
— Подделка, срисованная со спутниковой фотографии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90