Один из прилично одетых облокотился о борт и, не скрывая презрения, крикнул:
— Эй, мужики! Рыбнадзор! Здесь ловить нельзя! Так что собирайте манатки и освобождайте плацкарту.
Шнорхель лениво окинул катер и сидящих в нем безразличным взглядом и плюнул на песок:
— Если ты взаправду рыбнадзор, кажи ксиву. Найдешь запрещенную снасть — можешь конфисковать улов. — Он поднял за хвост рыбу, которую до этого так старательно скоблил. — А нет, так проваливайте. Недосуг с вами бакланить.
Пассажиров катера откровенно забавляла задиристость заросшего щетиной доходяги.
— Ладно, мужики, это наше место. Так что давайте линяйте отсюда, пока мы добрые.
— Что-то мы не видели тут вывески насчет частного владения, — внес свою лепту Циркач.
— Может, вам поискать другое место? Тут недалеко еще острова есть. Километров десять.
Один из туристов, вроде бы главный в этой компании, обернулся к стоящему у руля и проронил вполголоса несколько слов. Спортсмен на секунду исчез за высоким бортом, наклонившись за чем-то, скрытым от взглядов сидящих на берегу. Потом снова возник уже с помповым ружьем в руках. Передернув затвор, он взял Шнорхеля и Циркача на мушку. И двое туристов не спеша спрыгнули на берег. Они пошли к палатке, стараясь не пересекать линию прицела. В одинаковой одежде они выглядели как братья, один, правда, был чуть повыше. Шнорхель застыл как истукан, а Циркач почувствовал, как между лопаток побежала холодная липкая струйка.
— Ты, чернявый! Положи-ка ножик, а то еще порежешься ненароком, — скомандовал один из высадившихся Шнорхелю. Тот отбросил бесполезный нож в сторону. — Так-то лучше, — усмехнулся высокий и с показной брезгливостью стал рыться в куче вещей, лежащих у палатки, после беглого осмотра отбрасывая их носком высокого шнурованного ботинка.
Второй тем временем занялся изучением лодки. Циркач засунул руку под плащ, где лежал топорик. Шнорхель пристально поглядел на него и покачал головой. Низкорослый обернулся. Настороженно вскинул голову.
— А ну-ка ты, чего у тебя там? Оба медленно вон туда! — Он показал на поваленное дерево.
Циркач и Шнорхель уселись на толстенное бревно, выброшенное на берег свирепым осенним штормом. Низкорослый отшвырнул плащ в сторону и усмехнулся, обнаружив под ним топорик.
— Всего-то. — Обернувшись к катеру, скомандовал рулевому: — Выходи! Это просто лохи! Ничего серьезного.
Высокий тем временем внимательно рассматривал карту, забытую на ящике Седым.
— Просто лохи, говоришь? Не думаю. Глянь-ка, каким маршрутом они сюда пожаловали.
Высокий протянул карту товарищу. Брови того вскинулись над темными очками. Удивление вызвал исходный пункт маршрута. Сам остров был обведен простым карандашом, а возле его названия Седой намалевал жирный восклицательный знак.
— Там же крупная зона и вэвэшная часть стоит. Эй, вы кто такие?
Шнорхель с показным равнодушием сплюнул на песок.
— Или менты, или конкурирующая фирма, — с усмешкой подытожил низкорослый. — Вот только как они узнали?
Высокий обернулся к спортсмену, замершему с ружьем в руках, и кивнул в сторону сидящих на бревне.
— Витя, спроси у товарищей, откуда им стало известно об этом острове.
Спортсмен перехватил оружие поудобнее и двинулся к окаменевшим зекам. На его физиономии расцветала нехорошая улыбка. Похлопывая стволом по ладони, громила медленно приближался. Циркачу стало дурно: «Чего ж Седой медлит? А вдруг он уже свалил отсюда? Почувствовал, что запахло керосином, и бросил нас с Шнорхелем, подставил как приманку». Спортсмен подошел и теперь, широко расставив ноги, покачивался с носков на пятки. Его глазки перебегали с одного на другого. Он словно размышлял, кого сначала. Определившись, приложил приклад к плечу и прицелился Шнорхелю в голову.
Любой человек, отслуживший в армии, никогда не перепутает щелчок оттянутой и отпущенной затворной рамы АКМ с каким-либо другим звуком. Услышав его в боевой обстановке у себя за спиной, любой профессиональный военный немедленно бросается на землю в поисках укрытия. Привыкший качать права на «стрелках» и разборках спортсмен медленно обернулся, угрожающе выпятив нижнюю челюсть. Наморщив низкий лоб, он пытался определить источник угрозы. Двое в камуфляже тоже прекратили изучение карты и, удивленно прислушиваясь, оглядывали берег. Шнорхель вжал голову в плечи и, увлекая за собой Циркача, повалился за бревно. Седой срезал нежданных гостей одной длинной очередью. Не дожидаясь, пока в окрестных утесах умолкнет эхо выстрелов, Шнорхель, кошкой выпрыгнув из-за бревна, вытянул перед собой руку с заточкой. Высокий был мертв, его компаньон с простреленным плечом пытался ползти к катеру, спортсмен, стоя на четвереньках, тянулся за выбитым пулями оружием. Шнорхель перехватил заточку за лезвие и, взмахнув рукой, метнул оружие, целясь спортсмену в шею. Заточка, со свистом мелькнув в воздухе, с тупым шлепком поразила цель. Спортсмен схватился за рукоятку и выдернул оружие из раны. Из перебитой артерии фонтаном хлынула кровь. Названный Виктором захрипел и, сделав несколько шагов к Шнорхелю, зашатался и упал навзничь. На забрызганном кровью лице навсегда застыло удивление. Низкорослый, скрываясь за камнями, полз к катеру. Путаясь в одежде, он пытался вытащить левой рукой пистолет из плечевой кобуры. Обогнув валун, он укрылся за ним и наконец сумел достать оружие. Положив руку с «береттой» на вершину камня, он зажмурил правый глаз, ловя Шнорхеля на мушку. Резкая боль в шее заставила его вскрикнуть.
— Положи-ка свою машинку.
Позади, уткнув раскаленный от работы ствол чуть повыше воротника куртки неудачливого снайпера, стоял Седой. Раненый медленно разжал пальцы и положил оружие на камень.
— Поднимайся, — скомандовал ему вожак.
Подошел Шнорхель и взял пистолет. Из-за дерева появился Циркач.
— Власть переменилась — наши в городе, — ухмыльнулся Шнорхель.
— Обшмонай остальных и проверь, чтоб все были с гарантией, — бросил ему Седой.
Циркач увидел лицо спортсмена и согнулся в приступе рвоты. Шнорхель ободряюще похлопал его по плечу.
— Ну-ну, ты что! Это ж беспредельщики! Не мы их, так они нас. А ты молодец, хорошо держался.
Бывший зек склонился над телом в «адидасовском» костюме и похлопал по карманам. Извлек пачку сигарет, зажигалку. Больше в карманах ничего не было. Снял с руки убитого часы в золоченом корпусе, расстегнул «молнию» куртки. Заметил на груди окровавленный крестик. Потянул за цепочку в поисках застежки. Намотав находку на кулак и подобрав заточку, склонился над водой, смывая кровь. Увидев такое обращение с покойником, Циркач упал на колени и закашлялся, пытаясь выдавить что-нибудь еще из уже пустого желудка. Усмехнувшись, Шнорхель принялся за высокого. Седой проводил допрос.
— Ну, милок, выкладывай, с чем вы сюда пожаловали?
Пленник, морщась от боли, отвернулся.
— Я что, непонятно спрашиваю?
— Знаешь, что с вами будет? — с ненавистью прорычал низкорослый. — Пожалеете, что на свет родились.
— Значит, говорить не будем?
Пленник усмехнулся:
— А чего тебе сказать, дядя? Ты хоть знаешь, на кого вы дернули?
— А ты мне расскажи, — наклонился над раненым участливый Седой. — А то я не слишком догадливый.
— Скоро объяснят, — ответил пленник, демонстрируя нежелание говорить.
Седой кряхтя поднялся.
— Может, мне поспрашивать? — осклабился Шнорхель. — Мигом запоет, как соловушка.
— Не спеши. — Вожак подошел к деревьям и, наклонившись к земле, стал что-то высматривать между сосновыми стволами. Наконец, обнаружив искомое, позвал подельников. — Волоките-ка этого хрена сюда.
Циркач и Шнорхель подняли арестанта за руки, за ноги и доставили к Седому.
— Вот сюда его, голубчика, сажайте. — Главарь показал на гладкий сосновый ствол. Скользнув взглядом по стволу вниз, Циркач увидел разворошенный муравейник.
— Ну, самое оно! Ты, шеф, голова! — воскликнул Шнорхель, роняя ношу на кучу хвои со снующими между иголок насекомыми. Заложив руки раненого за деревом и связав их, Седой закурил. Наклонившись к самому лицу сидящего, дохнул дымом:
— Станет скучно, позови. Вдруг чего вспомнишь. — Воткнув в губы пленника сигарету, Седой кивнул своим: — Мы пойдем катер посмотрим, а ты пока кури, думай. На природе всегда хорошо думается.
На катере все сияло чистотой. Склонившись над приборной доской, Седой удивленно присвистнул.
— Дорогая игрушка, не на одну тысячу баксов. Не думаю я, что это беспредельщики. У такой цапки должны быть солидные владельцы, посерьезнее. Ну да ничего, скоро наш друг разговорится. Циркач, ты у нас ученый, ну-ка глянь, чего тут наворочено.
Циркач протиснулся в небольшую рубку на носу судна. Приборная доска пестрела от обилия панелей и циферблатов. Быстрее всего инженер разобрался с управлением двигателей. Большой зеленый индикатор — похоже, радар. Рация. Какие-то навигационные приборы. Восхищенно покачал головой:
— Не техника — мечта. А радиоэлектроника, как на военном корабле.
— Управлять сможешь? — практичного Седого интересовали более прозаические вопросы.
— Двигатели запустить смогу, а насчет остального… — Циркач пожал плечами. — Разбираться надо.
— По пути разберешься. Главное, заставить этот кораблик плыть, карта у нас есть. Где находимся, знаем. Это, слава Богу, не море, не заблудимся. Хватило бы горючки дойти куда надо, а потом с этой электроникой пусть рыбы разбираются.
— Ты что, шеф, это все потом бросить собираешься? — завопил Шнорхель.
— Ты что же, думаешь, тебе всем этим дадут спокойно пользоваться? Ты кто? Вор. Не депутат, не мэр, не новый русский. И жить должен, как вор. А на таких штуках наш брат только в Америке кайфует. Выкинь из головы!
— Жа-алко, — протянул Шнорхель.
— Жалко у пчелки, а у нас на хвосте менты, а теперь, возможно, еще и хозяева этой лодочки. Ну-ка, давай пошарим тут везде. Посмотрим, чего у них тут.
Пока Циркач изучал управление, Седой и Шнорхель рылись в рундуках и нишах. Седой нашел запас продовольствия.
— С питанием у них все о'кей. — Вожак удовлетворенно щелкнул ногтем по этикетке найденной бутылки виски. — Не туфта какая-нибудь. С комфортом ребята путешествуют.
Шнорхель вытащил из ящика штурманского столика пачку документации.
— Циркач, на-ка! Может, что нужное найдешь.
Седой потянулся к картам и судовым документам.
— Шеф, ты что, во всем этом петришь? Учился где, что ли?
— Мореходку когда-то закончил, — усмехнулся Седой. — По штурманской части.
— А как же на зоне оказался? У мореходов житуха вроде ничего.
— Много будешь знать, скоро зажмуришься, — огрызнулся вожак.
Шнорхель заржал и продолжил поиски. Он открывал все загашники подряд и вываливал их содержимое на палубу. Вскоре между креслами выросла приличная куча имущества. Под спасательными поясами нашел продолговатый металлический ящик. Водрузил его поверх всего барахла и отщелкнул замки. Внутри на черном поролоне матово поблескивала снайперская винтовка. Вытащив трофей на свет, Шнорхель восхищенно прищелкнул языком. Потянул на себя затвор, посмотрел на казенник, взвесил оружие на вытянутой руке и заглянул в окуляр прицела.
— Шеф, глянь, что нашел.
Седой оглянулся и протянул руку.
— Дай-ка сюда, пока ты никого не подстрелил.
Шнорхель с сожалением протянул винтовку вожаку прикладом вперед.
— Жалко, что патрон всего один, магазина нет. А так хорошая игрушка.
— Игрушка? — переспросил Седой, загадочно улыбаясь. — Этими игрушками профессионалы работают, поэтому и магазина нет. Им второй выстрел обычно не нужен.
Седой ласково провел рукой по ложу.
— Зато есть регулируемые противовесы установки баланса. Прицел — не просто оптика, вот разъем для провода. С электроникой!
Шнорхель заглянул в еще не проверенную нишу:
— Тут еще такой же ящик и «дипломат».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
— Эй, мужики! Рыбнадзор! Здесь ловить нельзя! Так что собирайте манатки и освобождайте плацкарту.
Шнорхель лениво окинул катер и сидящих в нем безразличным взглядом и плюнул на песок:
— Если ты взаправду рыбнадзор, кажи ксиву. Найдешь запрещенную снасть — можешь конфисковать улов. — Он поднял за хвост рыбу, которую до этого так старательно скоблил. — А нет, так проваливайте. Недосуг с вами бакланить.
Пассажиров катера откровенно забавляла задиристость заросшего щетиной доходяги.
— Ладно, мужики, это наше место. Так что давайте линяйте отсюда, пока мы добрые.
— Что-то мы не видели тут вывески насчет частного владения, — внес свою лепту Циркач.
— Может, вам поискать другое место? Тут недалеко еще острова есть. Километров десять.
Один из туристов, вроде бы главный в этой компании, обернулся к стоящему у руля и проронил вполголоса несколько слов. Спортсмен на секунду исчез за высоким бортом, наклонившись за чем-то, скрытым от взглядов сидящих на берегу. Потом снова возник уже с помповым ружьем в руках. Передернув затвор, он взял Шнорхеля и Циркача на мушку. И двое туристов не спеша спрыгнули на берег. Они пошли к палатке, стараясь не пересекать линию прицела. В одинаковой одежде они выглядели как братья, один, правда, был чуть повыше. Шнорхель застыл как истукан, а Циркач почувствовал, как между лопаток побежала холодная липкая струйка.
— Ты, чернявый! Положи-ка ножик, а то еще порежешься ненароком, — скомандовал один из высадившихся Шнорхелю. Тот отбросил бесполезный нож в сторону. — Так-то лучше, — усмехнулся высокий и с показной брезгливостью стал рыться в куче вещей, лежащих у палатки, после беглого осмотра отбрасывая их носком высокого шнурованного ботинка.
Второй тем временем занялся изучением лодки. Циркач засунул руку под плащ, где лежал топорик. Шнорхель пристально поглядел на него и покачал головой. Низкорослый обернулся. Настороженно вскинул голову.
— А ну-ка ты, чего у тебя там? Оба медленно вон туда! — Он показал на поваленное дерево.
Циркач и Шнорхель уселись на толстенное бревно, выброшенное на берег свирепым осенним штормом. Низкорослый отшвырнул плащ в сторону и усмехнулся, обнаружив под ним топорик.
— Всего-то. — Обернувшись к катеру, скомандовал рулевому: — Выходи! Это просто лохи! Ничего серьезного.
Высокий тем временем внимательно рассматривал карту, забытую на ящике Седым.
— Просто лохи, говоришь? Не думаю. Глянь-ка, каким маршрутом они сюда пожаловали.
Высокий протянул карту товарищу. Брови того вскинулись над темными очками. Удивление вызвал исходный пункт маршрута. Сам остров был обведен простым карандашом, а возле его названия Седой намалевал жирный восклицательный знак.
— Там же крупная зона и вэвэшная часть стоит. Эй, вы кто такие?
Шнорхель с показным равнодушием сплюнул на песок.
— Или менты, или конкурирующая фирма, — с усмешкой подытожил низкорослый. — Вот только как они узнали?
Высокий обернулся к спортсмену, замершему с ружьем в руках, и кивнул в сторону сидящих на бревне.
— Витя, спроси у товарищей, откуда им стало известно об этом острове.
Спортсмен перехватил оружие поудобнее и двинулся к окаменевшим зекам. На его физиономии расцветала нехорошая улыбка. Похлопывая стволом по ладони, громила медленно приближался. Циркачу стало дурно: «Чего ж Седой медлит? А вдруг он уже свалил отсюда? Почувствовал, что запахло керосином, и бросил нас с Шнорхелем, подставил как приманку». Спортсмен подошел и теперь, широко расставив ноги, покачивался с носков на пятки. Его глазки перебегали с одного на другого. Он словно размышлял, кого сначала. Определившись, приложил приклад к плечу и прицелился Шнорхелю в голову.
Любой человек, отслуживший в армии, никогда не перепутает щелчок оттянутой и отпущенной затворной рамы АКМ с каким-либо другим звуком. Услышав его в боевой обстановке у себя за спиной, любой профессиональный военный немедленно бросается на землю в поисках укрытия. Привыкший качать права на «стрелках» и разборках спортсмен медленно обернулся, угрожающе выпятив нижнюю челюсть. Наморщив низкий лоб, он пытался определить источник угрозы. Двое в камуфляже тоже прекратили изучение карты и, удивленно прислушиваясь, оглядывали берег. Шнорхель вжал голову в плечи и, увлекая за собой Циркача, повалился за бревно. Седой срезал нежданных гостей одной длинной очередью. Не дожидаясь, пока в окрестных утесах умолкнет эхо выстрелов, Шнорхель, кошкой выпрыгнув из-за бревна, вытянул перед собой руку с заточкой. Высокий был мертв, его компаньон с простреленным плечом пытался ползти к катеру, спортсмен, стоя на четвереньках, тянулся за выбитым пулями оружием. Шнорхель перехватил заточку за лезвие и, взмахнув рукой, метнул оружие, целясь спортсмену в шею. Заточка, со свистом мелькнув в воздухе, с тупым шлепком поразила цель. Спортсмен схватился за рукоятку и выдернул оружие из раны. Из перебитой артерии фонтаном хлынула кровь. Названный Виктором захрипел и, сделав несколько шагов к Шнорхелю, зашатался и упал навзничь. На забрызганном кровью лице навсегда застыло удивление. Низкорослый, скрываясь за камнями, полз к катеру. Путаясь в одежде, он пытался вытащить левой рукой пистолет из плечевой кобуры. Обогнув валун, он укрылся за ним и наконец сумел достать оружие. Положив руку с «береттой» на вершину камня, он зажмурил правый глаз, ловя Шнорхеля на мушку. Резкая боль в шее заставила его вскрикнуть.
— Положи-ка свою машинку.
Позади, уткнув раскаленный от работы ствол чуть повыше воротника куртки неудачливого снайпера, стоял Седой. Раненый медленно разжал пальцы и положил оружие на камень.
— Поднимайся, — скомандовал ему вожак.
Подошел Шнорхель и взял пистолет. Из-за дерева появился Циркач.
— Власть переменилась — наши в городе, — ухмыльнулся Шнорхель.
— Обшмонай остальных и проверь, чтоб все были с гарантией, — бросил ему Седой.
Циркач увидел лицо спортсмена и согнулся в приступе рвоты. Шнорхель ободряюще похлопал его по плечу.
— Ну-ну, ты что! Это ж беспредельщики! Не мы их, так они нас. А ты молодец, хорошо держался.
Бывший зек склонился над телом в «адидасовском» костюме и похлопал по карманам. Извлек пачку сигарет, зажигалку. Больше в карманах ничего не было. Снял с руки убитого часы в золоченом корпусе, расстегнул «молнию» куртки. Заметил на груди окровавленный крестик. Потянул за цепочку в поисках застежки. Намотав находку на кулак и подобрав заточку, склонился над водой, смывая кровь. Увидев такое обращение с покойником, Циркач упал на колени и закашлялся, пытаясь выдавить что-нибудь еще из уже пустого желудка. Усмехнувшись, Шнорхель принялся за высокого. Седой проводил допрос.
— Ну, милок, выкладывай, с чем вы сюда пожаловали?
Пленник, морщась от боли, отвернулся.
— Я что, непонятно спрашиваю?
— Знаешь, что с вами будет? — с ненавистью прорычал низкорослый. — Пожалеете, что на свет родились.
— Значит, говорить не будем?
Пленник усмехнулся:
— А чего тебе сказать, дядя? Ты хоть знаешь, на кого вы дернули?
— А ты мне расскажи, — наклонился над раненым участливый Седой. — А то я не слишком догадливый.
— Скоро объяснят, — ответил пленник, демонстрируя нежелание говорить.
Седой кряхтя поднялся.
— Может, мне поспрашивать? — осклабился Шнорхель. — Мигом запоет, как соловушка.
— Не спеши. — Вожак подошел к деревьям и, наклонившись к земле, стал что-то высматривать между сосновыми стволами. Наконец, обнаружив искомое, позвал подельников. — Волоките-ка этого хрена сюда.
Циркач и Шнорхель подняли арестанта за руки, за ноги и доставили к Седому.
— Вот сюда его, голубчика, сажайте. — Главарь показал на гладкий сосновый ствол. Скользнув взглядом по стволу вниз, Циркач увидел разворошенный муравейник.
— Ну, самое оно! Ты, шеф, голова! — воскликнул Шнорхель, роняя ношу на кучу хвои со снующими между иголок насекомыми. Заложив руки раненого за деревом и связав их, Седой закурил. Наклонившись к самому лицу сидящего, дохнул дымом:
— Станет скучно, позови. Вдруг чего вспомнишь. — Воткнув в губы пленника сигарету, Седой кивнул своим: — Мы пойдем катер посмотрим, а ты пока кури, думай. На природе всегда хорошо думается.
На катере все сияло чистотой. Склонившись над приборной доской, Седой удивленно присвистнул.
— Дорогая игрушка, не на одну тысячу баксов. Не думаю я, что это беспредельщики. У такой цапки должны быть солидные владельцы, посерьезнее. Ну да ничего, скоро наш друг разговорится. Циркач, ты у нас ученый, ну-ка глянь, чего тут наворочено.
Циркач протиснулся в небольшую рубку на носу судна. Приборная доска пестрела от обилия панелей и циферблатов. Быстрее всего инженер разобрался с управлением двигателей. Большой зеленый индикатор — похоже, радар. Рация. Какие-то навигационные приборы. Восхищенно покачал головой:
— Не техника — мечта. А радиоэлектроника, как на военном корабле.
— Управлять сможешь? — практичного Седого интересовали более прозаические вопросы.
— Двигатели запустить смогу, а насчет остального… — Циркач пожал плечами. — Разбираться надо.
— По пути разберешься. Главное, заставить этот кораблик плыть, карта у нас есть. Где находимся, знаем. Это, слава Богу, не море, не заблудимся. Хватило бы горючки дойти куда надо, а потом с этой электроникой пусть рыбы разбираются.
— Ты что, шеф, это все потом бросить собираешься? — завопил Шнорхель.
— Ты что же, думаешь, тебе всем этим дадут спокойно пользоваться? Ты кто? Вор. Не депутат, не мэр, не новый русский. И жить должен, как вор. А на таких штуках наш брат только в Америке кайфует. Выкинь из головы!
— Жа-алко, — протянул Шнорхель.
— Жалко у пчелки, а у нас на хвосте менты, а теперь, возможно, еще и хозяева этой лодочки. Ну-ка, давай пошарим тут везде. Посмотрим, чего у них тут.
Пока Циркач изучал управление, Седой и Шнорхель рылись в рундуках и нишах. Седой нашел запас продовольствия.
— С питанием у них все о'кей. — Вожак удовлетворенно щелкнул ногтем по этикетке найденной бутылки виски. — Не туфта какая-нибудь. С комфортом ребята путешествуют.
Шнорхель вытащил из ящика штурманского столика пачку документации.
— Циркач, на-ка! Может, что нужное найдешь.
Седой потянулся к картам и судовым документам.
— Шеф, ты что, во всем этом петришь? Учился где, что ли?
— Мореходку когда-то закончил, — усмехнулся Седой. — По штурманской части.
— А как же на зоне оказался? У мореходов житуха вроде ничего.
— Много будешь знать, скоро зажмуришься, — огрызнулся вожак.
Шнорхель заржал и продолжил поиски. Он открывал все загашники подряд и вываливал их содержимое на палубу. Вскоре между креслами выросла приличная куча имущества. Под спасательными поясами нашел продолговатый металлический ящик. Водрузил его поверх всего барахла и отщелкнул замки. Внутри на черном поролоне матово поблескивала снайперская винтовка. Вытащив трофей на свет, Шнорхель восхищенно прищелкнул языком. Потянул на себя затвор, посмотрел на казенник, взвесил оружие на вытянутой руке и заглянул в окуляр прицела.
— Шеф, глянь, что нашел.
Седой оглянулся и протянул руку.
— Дай-ка сюда, пока ты никого не подстрелил.
Шнорхель с сожалением протянул винтовку вожаку прикладом вперед.
— Жалко, что патрон всего один, магазина нет. А так хорошая игрушка.
— Игрушка? — переспросил Седой, загадочно улыбаясь. — Этими игрушками профессионалы работают, поэтому и магазина нет. Им второй выстрел обычно не нужен.
Седой ласково провел рукой по ложу.
— Зато есть регулируемые противовесы установки баланса. Прицел — не просто оптика, вот разъем для провода. С электроникой!
Шнорхель заглянул в еще не проверенную нишу:
— Тут еще такой же ящик и «дипломат».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43