Все тело ломило. Купание не прошло даром.
— Как ты думаешь, в такую погоду летают? — обратился он к Алексею.
— Если облака еще малость разгонит, можно лететь.
— Пойду на скалу огонь жечь.
— Сиди уж, и так найдут. Ты еле живой, еще свалишься по дороге.
— Пойду, — упрямо повторил Давыдов. — Самолет с переката сбросило, теперь им искать сложнее будет.
— Сверху его все равно видно. Лодку под водой находят, а тут такая куча железа у самого берега. А огонь можно и здесь развести.
— Ты здесь жги, а я выше поднимусь. Если что, щелкни питанием на любом из пеналов, я возьму с собой прибор, на нем сразу лампочка загорится и зуммер сработает, я сразу к тебе спущусь.
— Ладно, валяй, — согласился Лебедев. Давыдов побрел к утесу, по пути собирая обсушенные ветром ветки и хворост. Наклоняться было трудно. В голове шумело. Бросало то в жар, то в холод, по телу катились капли пота. Болело горло, кружилась голова. Через каждые двадцать метров Анатолий останавливался, чтобы отдышаться. «Не иначе простыл», — мелькнула мысль. Вдобавок ко всему начался сухой кашель. «Точно простыл. Не везет. Надо терпеть, скоро здесь будут спасатели, вот тогда можно болеть, а пока нужно держаться. Только бы не воспаление, будут пенициллин колоть, хрен в отпуск уедешь». Анатолий то и дело останавливался, чтобы передохнуть и откашляться. Охапка хвороста казалась непосильной ношей. Лямка прибора резала сбитое плечо. ТТ в кармане куртки казался пудовой гирей. Медленно переставляя ноги, Давыдов упрямо взбирался к вершине.
Двуногий был болен, от него пахло болезнью, он был слаб и еле двигался. Но нападать на него все же опасно, разумнее подождать, пока он умрет. Второй двуногий тоже был болен, но он все время сидел возле ящиков, которые пахли страшно. Косолапый потянул носом и припал к земле. Первый двуногий неуклюже взбирался на холм, зачем-то подбирая ветки. Наконец он поднялся на вершину и зажег там костер. Медведь подобрался поближе и затаился в невысоком кустарнике. Он решил ждать. Двуногий выдержит недолго, еще несколько дней, и у него совсем не останется сил. Тогда он перестанет быть опасным и превратится в легкую добычу. Медведь уложил лобастую голову на передние лапы. Человек оставался на холме весь день. Начало вечереть. Костер то затухал, то разгорался с новой силой. Временами двуногий сидел неподвижно, а то вдруг начинал ползать на четвереньках в поисках топлива.
У костра Давыдов почувствовал себя лучше, но тепло его совсем разморило. Пробовал бороться со сном, но с каждой минутой это давалось все тяжелее и тяжелее. Подбросив новую партию дров, он привалился спиной к стволу одинокой сосны и отключился. Сновидений не было, мелькал какой-то сумбур, а иногда он просто проваливался в пустую темноту. Временами капитан вздрагивал и от этого просыпался. Тогда он осматривал горизонт и, подбросив в огонь хвороста, снова забывался в тяжелой дреме. Очнулся от сильного шума. Помотав пудовой головой, вытер слезящиеся глаза. Низко, почти над самой водой шел вертолет. Ходовые огни отражались в озерной воде, рождая на ней дрожащие цветные пятна. Давыдов облегченно вздохнул и лицом вниз повалился в прошлогоднюю хвою.
Очнулся от писка зуммера, это Алексей звал его вниз. На корпусе прибора горели все пять светодиодов. Видимо, летчик включил питание на всех пеналах. Анатолий сел, с неимоверным усилием вытащил прибор из-за спины и нажал кнопку приема управления — зуммер смолк. Давыдов встал на четвереньки и подобрался к краю площадки. Судя по всему, он недолго был в забытьи. Лопасти вертолета, стоявшего у самой кромки воды, еще не успели остановиться. От машины вверх по косогору к их палатке поднимались люди. Несколько человек вытащили из машины резиновую лодку и стали торопливо накачивать ее. Давыдов никак не мог понять, зачем они это делают. Всем распоряжался человек, стоящий у вертолета. Этот начальник сильно размахивал руками, отдавая какие-то распоряжения. Давыдов устало подумал, что ему вроде бы надо спуститься вниз, но сил на это уже не было. Оставалось одно: сидеть на месте, пока не вспомнят о его существовании. Двое под руки вели к вертолету Лебедева, тот что-то объяснял прилетевшим. Потом летчик протянул руку в направлении утеса, на котором сидел. Давыдов. Анатолий решил ждать, пока кто-нибудь придет и поможет ему спуститься. Тем временем люди, возившиеся с лодкой, спустили ее на воду и погребли к торчавшему из воды хвосту самолета. Лодка прошла вдоль корпуса машины, люди что-то сбрасывали в воду. Давыдов тупо наблюдал за их занятием. «Датчики, что ли, устанавливают? — лениво подумал он. — Зачем? И так все ясно, все доказательства на берегу, в „дипломате"». Между тем двое отделились от группы у вертолета и направились в его сторону. Миновав прибрежную полосу песка, они вошли в лес, и Давыдов потерял их из виду. Тем временем лодка вернулась к берегу. До сих пор спокойно стоявший у вертолета Лебедев вдруг побежал к лесу. Два человека легко нагнали летчика, сбили с ног и поволокли к машине. Анатолий вглядывался в сумерки, отсветы костра мешали разглядеть, что у них там происходит внизу. Кто-то из стоявших наклонился над телом летчика, и в его руке сверкнула молния электрического разряда. Лебедев дернулся и затих. Его подняли, поволокли к озеру и бросили в воду. «Какого черта? Они там что, с ума посходили?» Давыдов с ужасом начал понимать (он еще отказывался в это верить): на вертолете прибыли совсем не спасатели. Это были чистильщики. Из компании подложивших мину в самолет. Они прилетели, чтобы окончательно замести следы. Анатолий встал, и его сразу заметили на фоне костра. Чистильщики побежали к нему, вспыхивали белые огоньки выстрелов. Звуков выстрелов Давыдов не слышал, похоже, что их оружие было снабжено глушителями. Пригнувшись, он бросился вниз по противоположному склону. Спотыкаясь о корни, Анатолий напролом летел сквозь редкий кустарник в лес. По лицу хлестали колючие еловые лапы. Он то и дело падал, но тотчас вскакивал, заставляя себя бежать. На вершине утеса, где все еще пылал сигнальный огонь, появились двое. Оглядев окрестности, они пустились за Анатолием.
За холмом взревели двигатели вертолета, машина поднялась и начала описывать круги над лесом, освещая землю прожектором. Сделав несколько кругов, вертолет начал ходить зигзагами, лучом прижимая беглеца к берегу. Пробежав метров сто, Давыдов остановился. Было ясно, что долго он не продержится. Мозг капитана захлестнула холодная ярость загнанного в угол Зверя. В таких случаях даже самое безобидное животное становится смертельно опасным. Давыдов вдруг вспомнил случай из курсантской жизни. Он с приятелем попал в наряд по столовой. Накрывали столы на свой курс. После ужина закончили уборку и уже собирались в казарму, как вдруг в зал забежала крыса. Приятель Анатолия стал гонять грызуна, стараясь отрезать ему путь к выходу. Крыса бегала, увертываясь от ударов, пока он не загнал ее в угол, и тогда зверек развернулся и, громко визжа, атаковал обидчика. Курсанту пришлось обратиться в позорное бегство. Маленький грызун превратился в свирепого хищника и преследовал беглеца, пока тот не убежал на мойку. Работавшие там женщины плеснули в крысу горячей водой, и та наконец оставила бедного вояку в покое. Раз нельзя убежать, придется драться, как та крыса. В конце концов у него есть пистолет. А для начата капитан включил прибор в режим инфракрасного наведения. Двоих чистильщиков он обнаружил достаточно быстро. Два ярких силуэта мелькали среди тускло светящихся древесных стволов. Слева Давыдов заметил еще один силуэт. Он был какой-то странный, и, добавив увеличение, Анатолий с удивлением узнал в световом пятне медведя. Косолапый бежал в его сторону. Преследователи, похоже, пользовались приборами ночного видения, уж очень уверенно они двигались по темному лесу, пожалуй, даже уверенней, чем косолапый. Присутствие медведя давало шанс, мизерный, но все-таки шанс. Капитан принял вправо, оставляя топтыгина между собой и противником. Если у них приборы не такие мощные, как у него, они не сразу поймут, кто перед ними. А тем временем можно попытаться уйти. Врагом номер один был вертолет. Рокот приближался. Машина медленно шла вдоль леса, высвечивая прожектором каждый камешек. И вот вертолет выскользнул прямо на него, все вокруг залило голубым сиянием. Вертушка зависла неподвижно, указывая лучом местонахождение мишени. За холмом вдруг оглушительно бабахнуло. Обернувшись на грохот, Давыдов увидел, как над утесом появился пенный столб. Белая шапка на миг застыла в воздухе, а потом рухнула в озеро с шумом, который не мог заглушить даже гул двигателей вертушки. «Самолет взорвали! Вот зачем они там на лодке катались!» — сообразил Давыдов. Он бросился в сторону и, споткнувшись о корягу, полетел кувырком. Прибор перелетел через его голову и шлепнулся перед самым носом. На корпусе ярко светились красные огоньки. Давыдов подумал, что они его демаскируют, и хотел было забросить прибор куда подальше, но вдруг вспомнил о его прямом предназначении. «Ну, гады, сейчас вам будет маленький Сталинград». Горящие светодиоды могли означать только одно. Он знал что. Встав, он поднес видоискатель к глазам. Казалось, вертолет находится совсем рядом, до него можно дотронуться рукой. Кожух двигателя был ярко-зеленым, сопло турбины пульсировало нестерпимо белым, режущим глаза светом. Давыдов навел на машину перекрестье прицела и отвел в сторону крышку с кнопки пуска. В меню видоискателя в окошке «ГОТОВА К СТРЕЛЬБЕ» мигала зеленая цифра «3». Давыдов плавно нажал пуск и зажмурился в ожидании вспышки. Третьей оказалась ракета с осколочной головной частью. Прибор автономной стрельбы идентифицировал цель как воздушную и выбрал нужную ракету, как только Анатолий навел перекрестье на цель. «Акинак» обработал параметры цели, получил команду на поражение и начал расчет оптимальной траектории. Ракета выпрыгнула из контейнера, начертила в темном небе огненную дугу и вышла на цель сверху. На расстоянии двадцати метров до цели сработал радиовзрыватель, и поток раскаленных осколков огненными брызгами прошил корпус вертолета. Лопасти мгновенно разлетелись на части, куски металла прошили двигатель и устремились в кабину, турбины взорвались, и окутанная огненным облаком машина рухнула в лес. Давыдов перестал быть дичью. Он превратился в охотника. Загнанная крыса бросилась в атаку. Теперь в видоискателе светилась цифра «2». «Акинак» был готов стрелять по наземной мишени. Уповая на то, что ему первому удастся обнаружить преследователей, капитан обвел лес инфракрасным оком.
Преследователи действительно пользовались ПНВ. Вспышка взорвавшегося вертолета, многократно усиленная оптикой ПНВ, ослепила их. Когда они снова обрели способность различать предметы, обломки вертолета весело пылали, освещая все вокруг. От сполохов пожара изображение в их видоискателях начало мерцать, но бойцы не стали снимать оптику, боясь упустить свою цель. То, что вертолет каким-то образом уничтожен, только разозлило преследователей. Теперь у них не было иного выхода. Беглеца необходимо найти и уничтожить. Он — свидетель убийства пилота и уничтожения останков самолета, ему никак нельзя позволить уйти. Эти двое работали слаженно, один прикрывал другого. Наконец в окулярах высветился белесый силуэт. Беглец мелькал среди деревьев, явно пытаясь оторваться. Потом повернулся к ним и остановился. Пара вышла прямо на него. Свою ошибку они поняли не сразу. Тот, кого они приняли за свою мишень, не был человеком. Перед опешившими коммандос раскачивался на задних лапах огромный медведь. Первый не растерялся и выпустил по зверю очередь из автомата. И тут устройство бесшумной и беспламенной стрельбы сыграло плохую шутку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
— Как ты думаешь, в такую погоду летают? — обратился он к Алексею.
— Если облака еще малость разгонит, можно лететь.
— Пойду на скалу огонь жечь.
— Сиди уж, и так найдут. Ты еле живой, еще свалишься по дороге.
— Пойду, — упрямо повторил Давыдов. — Самолет с переката сбросило, теперь им искать сложнее будет.
— Сверху его все равно видно. Лодку под водой находят, а тут такая куча железа у самого берега. А огонь можно и здесь развести.
— Ты здесь жги, а я выше поднимусь. Если что, щелкни питанием на любом из пеналов, я возьму с собой прибор, на нем сразу лампочка загорится и зуммер сработает, я сразу к тебе спущусь.
— Ладно, валяй, — согласился Лебедев. Давыдов побрел к утесу, по пути собирая обсушенные ветром ветки и хворост. Наклоняться было трудно. В голове шумело. Бросало то в жар, то в холод, по телу катились капли пота. Болело горло, кружилась голова. Через каждые двадцать метров Анатолий останавливался, чтобы отдышаться. «Не иначе простыл», — мелькнула мысль. Вдобавок ко всему начался сухой кашель. «Точно простыл. Не везет. Надо терпеть, скоро здесь будут спасатели, вот тогда можно болеть, а пока нужно держаться. Только бы не воспаление, будут пенициллин колоть, хрен в отпуск уедешь». Анатолий то и дело останавливался, чтобы передохнуть и откашляться. Охапка хвороста казалась непосильной ношей. Лямка прибора резала сбитое плечо. ТТ в кармане куртки казался пудовой гирей. Медленно переставляя ноги, Давыдов упрямо взбирался к вершине.
Двуногий был болен, от него пахло болезнью, он был слаб и еле двигался. Но нападать на него все же опасно, разумнее подождать, пока он умрет. Второй двуногий тоже был болен, но он все время сидел возле ящиков, которые пахли страшно. Косолапый потянул носом и припал к земле. Первый двуногий неуклюже взбирался на холм, зачем-то подбирая ветки. Наконец он поднялся на вершину и зажег там костер. Медведь подобрался поближе и затаился в невысоком кустарнике. Он решил ждать. Двуногий выдержит недолго, еще несколько дней, и у него совсем не останется сил. Тогда он перестанет быть опасным и превратится в легкую добычу. Медведь уложил лобастую голову на передние лапы. Человек оставался на холме весь день. Начало вечереть. Костер то затухал, то разгорался с новой силой. Временами двуногий сидел неподвижно, а то вдруг начинал ползать на четвереньках в поисках топлива.
У костра Давыдов почувствовал себя лучше, но тепло его совсем разморило. Пробовал бороться со сном, но с каждой минутой это давалось все тяжелее и тяжелее. Подбросив новую партию дров, он привалился спиной к стволу одинокой сосны и отключился. Сновидений не было, мелькал какой-то сумбур, а иногда он просто проваливался в пустую темноту. Временами капитан вздрагивал и от этого просыпался. Тогда он осматривал горизонт и, подбросив в огонь хвороста, снова забывался в тяжелой дреме. Очнулся от сильного шума. Помотав пудовой головой, вытер слезящиеся глаза. Низко, почти над самой водой шел вертолет. Ходовые огни отражались в озерной воде, рождая на ней дрожащие цветные пятна. Давыдов облегченно вздохнул и лицом вниз повалился в прошлогоднюю хвою.
Очнулся от писка зуммера, это Алексей звал его вниз. На корпусе прибора горели все пять светодиодов. Видимо, летчик включил питание на всех пеналах. Анатолий сел, с неимоверным усилием вытащил прибор из-за спины и нажал кнопку приема управления — зуммер смолк. Давыдов встал на четвереньки и подобрался к краю площадки. Судя по всему, он недолго был в забытьи. Лопасти вертолета, стоявшего у самой кромки воды, еще не успели остановиться. От машины вверх по косогору к их палатке поднимались люди. Несколько человек вытащили из машины резиновую лодку и стали торопливо накачивать ее. Давыдов никак не мог понять, зачем они это делают. Всем распоряжался человек, стоящий у вертолета. Этот начальник сильно размахивал руками, отдавая какие-то распоряжения. Давыдов устало подумал, что ему вроде бы надо спуститься вниз, но сил на это уже не было. Оставалось одно: сидеть на месте, пока не вспомнят о его существовании. Двое под руки вели к вертолету Лебедева, тот что-то объяснял прилетевшим. Потом летчик протянул руку в направлении утеса, на котором сидел. Давыдов. Анатолий решил ждать, пока кто-нибудь придет и поможет ему спуститься. Тем временем люди, возившиеся с лодкой, спустили ее на воду и погребли к торчавшему из воды хвосту самолета. Лодка прошла вдоль корпуса машины, люди что-то сбрасывали в воду. Давыдов тупо наблюдал за их занятием. «Датчики, что ли, устанавливают? — лениво подумал он. — Зачем? И так все ясно, все доказательства на берегу, в „дипломате"». Между тем двое отделились от группы у вертолета и направились в его сторону. Миновав прибрежную полосу песка, они вошли в лес, и Давыдов потерял их из виду. Тем временем лодка вернулась к берегу. До сих пор спокойно стоявший у вертолета Лебедев вдруг побежал к лесу. Два человека легко нагнали летчика, сбили с ног и поволокли к машине. Анатолий вглядывался в сумерки, отсветы костра мешали разглядеть, что у них там происходит внизу. Кто-то из стоявших наклонился над телом летчика, и в его руке сверкнула молния электрического разряда. Лебедев дернулся и затих. Его подняли, поволокли к озеру и бросили в воду. «Какого черта? Они там что, с ума посходили?» Давыдов с ужасом начал понимать (он еще отказывался в это верить): на вертолете прибыли совсем не спасатели. Это были чистильщики. Из компании подложивших мину в самолет. Они прилетели, чтобы окончательно замести следы. Анатолий встал, и его сразу заметили на фоне костра. Чистильщики побежали к нему, вспыхивали белые огоньки выстрелов. Звуков выстрелов Давыдов не слышал, похоже, что их оружие было снабжено глушителями. Пригнувшись, он бросился вниз по противоположному склону. Спотыкаясь о корни, Анатолий напролом летел сквозь редкий кустарник в лес. По лицу хлестали колючие еловые лапы. Он то и дело падал, но тотчас вскакивал, заставляя себя бежать. На вершине утеса, где все еще пылал сигнальный огонь, появились двое. Оглядев окрестности, они пустились за Анатолием.
За холмом взревели двигатели вертолета, машина поднялась и начала описывать круги над лесом, освещая землю прожектором. Сделав несколько кругов, вертолет начал ходить зигзагами, лучом прижимая беглеца к берегу. Пробежав метров сто, Давыдов остановился. Было ясно, что долго он не продержится. Мозг капитана захлестнула холодная ярость загнанного в угол Зверя. В таких случаях даже самое безобидное животное становится смертельно опасным. Давыдов вдруг вспомнил случай из курсантской жизни. Он с приятелем попал в наряд по столовой. Накрывали столы на свой курс. После ужина закончили уборку и уже собирались в казарму, как вдруг в зал забежала крыса. Приятель Анатолия стал гонять грызуна, стараясь отрезать ему путь к выходу. Крыса бегала, увертываясь от ударов, пока он не загнал ее в угол, и тогда зверек развернулся и, громко визжа, атаковал обидчика. Курсанту пришлось обратиться в позорное бегство. Маленький грызун превратился в свирепого хищника и преследовал беглеца, пока тот не убежал на мойку. Работавшие там женщины плеснули в крысу горячей водой, и та наконец оставила бедного вояку в покое. Раз нельзя убежать, придется драться, как та крыса. В конце концов у него есть пистолет. А для начата капитан включил прибор в режим инфракрасного наведения. Двоих чистильщиков он обнаружил достаточно быстро. Два ярких силуэта мелькали среди тускло светящихся древесных стволов. Слева Давыдов заметил еще один силуэт. Он был какой-то странный, и, добавив увеличение, Анатолий с удивлением узнал в световом пятне медведя. Косолапый бежал в его сторону. Преследователи, похоже, пользовались приборами ночного видения, уж очень уверенно они двигались по темному лесу, пожалуй, даже уверенней, чем косолапый. Присутствие медведя давало шанс, мизерный, но все-таки шанс. Капитан принял вправо, оставляя топтыгина между собой и противником. Если у них приборы не такие мощные, как у него, они не сразу поймут, кто перед ними. А тем временем можно попытаться уйти. Врагом номер один был вертолет. Рокот приближался. Машина медленно шла вдоль леса, высвечивая прожектором каждый камешек. И вот вертолет выскользнул прямо на него, все вокруг залило голубым сиянием. Вертушка зависла неподвижно, указывая лучом местонахождение мишени. За холмом вдруг оглушительно бабахнуло. Обернувшись на грохот, Давыдов увидел, как над утесом появился пенный столб. Белая шапка на миг застыла в воздухе, а потом рухнула в озеро с шумом, который не мог заглушить даже гул двигателей вертушки. «Самолет взорвали! Вот зачем они там на лодке катались!» — сообразил Давыдов. Он бросился в сторону и, споткнувшись о корягу, полетел кувырком. Прибор перелетел через его голову и шлепнулся перед самым носом. На корпусе ярко светились красные огоньки. Давыдов подумал, что они его демаскируют, и хотел было забросить прибор куда подальше, но вдруг вспомнил о его прямом предназначении. «Ну, гады, сейчас вам будет маленький Сталинград». Горящие светодиоды могли означать только одно. Он знал что. Встав, он поднес видоискатель к глазам. Казалось, вертолет находится совсем рядом, до него можно дотронуться рукой. Кожух двигателя был ярко-зеленым, сопло турбины пульсировало нестерпимо белым, режущим глаза светом. Давыдов навел на машину перекрестье прицела и отвел в сторону крышку с кнопки пуска. В меню видоискателя в окошке «ГОТОВА К СТРЕЛЬБЕ» мигала зеленая цифра «3». Давыдов плавно нажал пуск и зажмурился в ожидании вспышки. Третьей оказалась ракета с осколочной головной частью. Прибор автономной стрельбы идентифицировал цель как воздушную и выбрал нужную ракету, как только Анатолий навел перекрестье на цель. «Акинак» обработал параметры цели, получил команду на поражение и начал расчет оптимальной траектории. Ракета выпрыгнула из контейнера, начертила в темном небе огненную дугу и вышла на цель сверху. На расстоянии двадцати метров до цели сработал радиовзрыватель, и поток раскаленных осколков огненными брызгами прошил корпус вертолета. Лопасти мгновенно разлетелись на части, куски металла прошили двигатель и устремились в кабину, турбины взорвались, и окутанная огненным облаком машина рухнула в лес. Давыдов перестал быть дичью. Он превратился в охотника. Загнанная крыса бросилась в атаку. Теперь в видоискателе светилась цифра «2». «Акинак» был готов стрелять по наземной мишени. Уповая на то, что ему первому удастся обнаружить преследователей, капитан обвел лес инфракрасным оком.
Преследователи действительно пользовались ПНВ. Вспышка взорвавшегося вертолета, многократно усиленная оптикой ПНВ, ослепила их. Когда они снова обрели способность различать предметы, обломки вертолета весело пылали, освещая все вокруг. От сполохов пожара изображение в их видоискателях начало мерцать, но бойцы не стали снимать оптику, боясь упустить свою цель. То, что вертолет каким-то образом уничтожен, только разозлило преследователей. Теперь у них не было иного выхода. Беглеца необходимо найти и уничтожить. Он — свидетель убийства пилота и уничтожения останков самолета, ему никак нельзя позволить уйти. Эти двое работали слаженно, один прикрывал другого. Наконец в окулярах высветился белесый силуэт. Беглец мелькал среди деревьев, явно пытаясь оторваться. Потом повернулся к ним и остановился. Пара вышла прямо на него. Свою ошибку они поняли не сразу. Тот, кого они приняли за свою мишень, не был человеком. Перед опешившими коммандос раскачивался на задних лапах огромный медведь. Первый не растерялся и выпустил по зверю очередь из автомата. И тут устройство бесшумной и беспламенной стрельбы сыграло плохую шутку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43