А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Прожив здесь два года, Крылов и Ингрид это поняли и могли пересмотреть свое отношение к договорам, заключенным в Берлине. С такими деньгами совсем не обязательно возвращаться на Запад. Им и здесь можно найти применение, пустить в оборот, и через год-два появятся новые Березовские, Абрамовичи, Гусинские в лице Крылова или какой-нибудь прибалтийки Магды Вяйле.
— Я в это не верю. В них еще остался здравый смысл.
— Тебе виднее. Я высказал свое мнение, а ты решай, если, конечно, твои решения будут для кого-нибудь иметь значение.
Шефнер тяжело вздохнул.
***
Но если Шефнер и Гельмут занимались умственной работой, то Гаврилюк, назначенный Шефнером на должность прораба, взмок от физической нагрузки. В подвале работа шла полным ходом. Выбившиеся из сил четыре человека вскрывали пятнадцатый по счету ящик. Содержимое стальных кофров придавало им силы и энергии. В углу стояло тридцать мешков, набитых доверху бесценным грузом.
Вскрыли крышку очередного кофра. Теперь они делали это с легкостью, поняв секреты запоров. Сверкавшие кольца, колье и браслеты только поначалу слепили глаза. Теперь они уже не вызывали особых эмоций, а перегружались в мешки, как зерно при помощи лопаты. Каждый спуск в склеп сопрягался со смертельной опасностью. Горючего в канистре оставалось еще на один заход. Сожгли более десятка факелов. Силы были на исходе. Освободив кофр от ценностей, они загружали его песком, запирали кофры и опускали вниз.
— Так, — вытирая пот со лба, прохрипел Гаврилюк, — там осталось пять ящиков. С нас и этого хватит силы еще понадобятся. Все с этим согласны?
Никто не возражал.
— А куда мешки девать? — спросил Кореец.
— Нам хватит двух тракторов с прицепами. Подгоняйте их ко входу. Загрузим мешки, накроем их брезентом и отгоним груз за мой барак. Пусть до ночи стоят там. За частоколом их не видно, да и кого заинтересует прицеп с мешками. Главное, чтобы здесь все выглядело пристойно. Все ящики на месте, вес подходящий, заперты, вот только стоят не так, как надо, но кто может знать, как и кто и по какому принципу их укладывал. Так, ну хватит болтать. Кореец и Гусь, отправляйтесь за транспортом. Нам пора грузиться, отгонять груз и готовить людей к ночной операции.
Урки побросали лопаты и направились к выходу.
— Да, Николай, боюсь, ты откусил кусок больше, чем в состоянии проглотить. Может быть, на начальном этапе тебе удастся обмануть Ингрид, а что дальше? Ведь с таким грузом по России не побегаешь. Все равно тебя достанут.
— Это мы еще увидим. Так, значит, ты сам вышел на этот объект через Ингрид? Уж слишком много ты о ней знаешь.
— Она меня давно интересует, и я знаю, что ты с ней встречался, приезжал к ней в гостиницу «Варшава». Я уже тогда понял, что ты на нее работаешь, и не ошибался. Когда дело касается таких денег, никто ни на кого не работает. Каждый сам по себе.
— Я давно понял, что ты парень с головой, чужак. Меня не интересует твое имя и твои цели. Ты мне нужен сейчас. Навредить ты уже ничем не сможешь. Сделаешь свою работу, получишь долю — и прощай. А там — как знаешь. Меня тебе не достать, а с Ингрид разбирайся сам. В склепе осталось еще пять сундуков золота. Вам этого хватит, если сумеете договориться. А меня это не касается. Мое останется при мне. Я тридцать лет ждал этого момента.
Из кармана бушлата прораба раздался зуммер. Он вынул рацию и нажал кнопку.
— Слушаю.
— Говорит ноль седьмой. Николай Николаич, на подъезде к зоне у первого поста гость объявился. Рвет на себе рубаху.
— Кто?
— Сам Ханс Шефнер. Его, разумеется, не пустили, но он не уезжает. Ждет объяснений. Как бы к Чепурину за помощью не побежал.
— Плевать я хотел на Чепурина. Ладно, подготовьте мне машину, я к нему сам выеду.
— Приказ понял.
Гаврилюк убрал рацию в карман.
— Что, еще один наследник объявился? — усмехнулся Журавлев.
— Пусть грызутся. Мое дело — сторона.
— Не хочешь поделиться планами?
— Всему свое время. Сам увидишь. Ладно, вывозите мешки на место. Я скоро вернусь.
— Не боишься, что сбегу?
Прораб усмехнулся. Кивнув на мешки, он сказал:
— От такого не бегут. Даже если мешок прихватишь, то с ним тем более далеко не уйдешь. Так что тяни свою лямку до конца. Я не кровожадный, в обиде никто не останется.
С этими словами прораб ушел. Вскоре появились помощники.
— А где Микола? — спросил Гусь.
— Отправился на блокпост отшивать очередного прихлебателя. Задание получено, надо выполнять. Тридцать шесть мешков, по двенадцать на брата, давайте таскать.
Дело было не из легких. Работу подогревало содержимое невзрачных, пыльных и грязных мешков с трафаретными надписями «Сахар». Две повозки были забиты доверху и накрыты брезентом. Тракторы оттащили прицепы за высокий забор, окружавший барак прораба. Журавлев обратил внимание на огромную кучу хвороста и дров, сложенных у частокола. Он обошел кучу и присел на корточки. Под хворостом стояли две канистры, от которых несло бензином. Вадим встал и осмотрелся. Гладкая поверхность котлована простиралась километра на три.
— Зачем ему хворост? — спросил он у Гуся, заливавшего солярку в бак трактора.
— Печь топить. Это в скворечниках зимой и летом живут как попало, а бугор должен жить по-человечески.
— Я смотрю на котлован и удивляюсь: зачем надо было выравнивать поверхность, будто по ней утюгом прогладили?
— А кто его знает? Площадка под строительство, а потом на ровном месте змею заметить проще. Эти стервы любят коряги, камни и ямы. Так что не зря корчевали. Но они теперь особнячок облюбовали. Их оттуда не вытравишь. А если весной травка пробьется, то тут жизни, окромя змеиной, не будет. Все захватят, хуже саранчи.
— О какой весне можно говорить, когда здесь жизнь сегодня ночью закончится!
— Нас это не касается, — уверенно заявил Кореец. Он ошибался. Гаврилюк никого не забыл, и каждый должен был получить то, что ему уготовили.
***
«УАЗик» проехал лесополосу и подкатил к шлагбауму первого поста, с которого начиналась зона. Прораб вышел из машины, миновал будку охраны и направился к «мерседесу». Шефнер вышел ему навстречу.
— Что здесь происходит, черт побери?! Почему меня не пропускают? — пошел в атаку хозяин объекта.
— Это я дал такое распоряжение, господин Шефнер. Мы готовим взрывные работы, и в зоне находиться опасно. Придется вам немного подождать. Приезжайте вечером вместе с госпожой Иордан, и вас пропустят. Мы ей обещали, что к одиннадцати вечера завалы будут разобраны.
— О каких завалах идет речь?
— А вы не знаете? Странно, я думал, госпожа Иордан вам доложила обстановку.
— Оставьте ее в покое и доложите еще раз.
— Пожалуйста. На прошлой неделе мы вычистили откопанный нами старый особняк. В подвале обнаружили усыпальницу с гробницами и хорошо задраенный люк в склеп. Подручными средствами попытались его открыть. При этом присутствовал начальник участка Гюнтер Краузе. Люк вскрыли, а он оказался заминированным. Гюнтер и еще шестеро рабочих погибли. В склеп никто не спускался. Мы осмотрели его сверху при помощи фонарей. В склепе лежат стальные ящики, штук сорок, может, больше. Лестницу снесло взрывом, так что нужна лебедка, чтобы туда спуститься и достать ящики. Но вчера произошел обвал в подвальном помещении. Придется взрывать, разгребать, ставить опоры и устанавливать лебедку с подъемником. Работы идут полным ходом и к полуночи будут закончены. Госпожа Иордан сказала, что пригонит сюда грузовики и заберет ящики, поэтому к полуночи мы обязаны все подготовить к их подъему, что мы и делаем. Так что не сердитесь, но сейчас в зоне находиться очень опасно. Приезжайте вечером вместе с госпожой Иордан, и вы сможете увидеть все своими глазами и забрать ящики.
— Я вижу, вы толковый работник, Гаврилюк. Хорошо, продолжайте работать. К полуночи я буду здесь. Но вы должны отдавать себе отчет, что объект является моей собственностью, а Ингрид Иордан всего лишь мой менеджер. На территории объекта действуют только мои приказы.
— Никто с этим не спорит, господин Шефнер.
— Хорошо, не буду вас отвлекать от дел. Шефнер вернулся в машину «Мерседес» развернулся и поехал в сторону шоссе.
Гаврилюк смотрел ему вслед и усмехался.
8. Незаметный воробушек
Удовлетворенный Сидор слез с Валюхи и повалился набок.
— Ну и трахаться ты здорова, баба. От тебя оторваться невозможно.
— А почему нет, когда рядом такой мужик. Мне с тобой хорошо.
— Оставайся у меня жить. Валька. Все для тебя сделаю.
— Не получится, Сидорчик. У меня родители старенькие, им помогать надо, кормить, лечить, ухаживать, деньги зарабатывать.
— В гостиничных номерах?
— Там, где больше платят. А что с охранника возьмешь? Тебе меня на халявину Колька дал на неделю, за что с меня долги списал. Вот и все расчеты.
Она встала с кровати и накинула халатик.
— Да, о деньгах-то я никогда и не думал, — проворчал Сидор. — Всю жизнь на всем готовом прожил. Но кто знал, что встречу такую, как ты. Налей-ка мне стакан.
Стакан стоял на столе уже полный, и Валя не забыла вылить в него пузырек с прозрачной жидкостью, оставленный Николаем. Она подцепила грибок на вилку, взяла стакан и подала его любовнику. Тот опрокинул содержимое в глотку, и водка проскочила в желудок без глотков. Сунув в рот гриб, он его немного пожевал, и выплюнул.
— Что за гадость!
Лицо его начало краснеть, он открыл рот, пытаясь вздохнуть, приподнялся, но тут же упал на кровать и застыл.
Валя равнодушно взирала на происходившее. Когда клиент отключился, она переоделась и вышла в коридор.
Спустившись на второй этаж, Валя заглянула в одну из комнат, где сидели трое крепких парней.
— Кто меня вывезет из зоны, мальчики?
— Ты Валентина? — спросил один из них.
— Она самая. Можно подумать, у вас здесь гарем.
— Идем, я отвезу, — сказал один из парней и встал. Они сели в дежурный «УАЗик», и девушку доставили к первому посту. Там ее поджидала другая машина. Она пересела в «волгу» и глянула на часы на приборной панели. Половина девятого. Времени у нее хватало, она действовала с опережением графика.
— Все в порядке? — спросил шофер.
— А иначе и быть не может. Если ноты расписаны, то по ним и играть следует, тогда и музыка звучать будет. А у любителей импровизации только шум получается.
— Ну да, ты же у нас консерваторию окончила.
— Не то что некоторые. Поехали на базу, хватит травить.
Дорога до так называемой базы заняла около двух часов. Это была огромная ферма, где в парниках выращивались овощи, обеспечивающие всю Смоленскую область в течение зимы. За фермой раскинулись орошаемые поля с привозной землей, тут даже имелось несколько самолетов — два так называемых кукурузника для орошения полей и «Ил-18», древняя, по нашим временам, машина, выкрашенная в зеленый цвет, с красными звёздами на крыльях и белым парашютом на хвосте. Боковая дверь в самолете отсутствовала. Когда-то эта машина стояла в боевом ряду на аэродроме в десантных войсках и на ней отрабатывали технику прыжков с парашютами молодые бойцы. После расформирования десантной дивизии старую технику начали списывать и не потому, что вышла из строя, а стала не по карману. Приватизация докатилась и до армии, и нашелся один предприимчивый бизнесмен, который купил старый «Ил» для своей фермы, используя самолет для доставки овощей, фруктов, саженцев и прочего, сделав из него летающий грузовик. И был этим покупателем овощной король округа господин Князев Альберт Григорьевич. Кто он на самом деле, понять было трудно. У него и банк свой был, и торговые фирмы в области. Темная личность. Он привел самолет в надлежащий вид, зарегистрировал, нанял летчика и вошел со своим графиком полетов в навигационную систему авиационных перевозок. Так что зрелую продукцию господин Князев доставлял заказчикам воздушным путем, если, конечно, у заказчиков имелись условия для посадки и взлета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54