– Это так. Обидно, что парень так ничего и не понял. Я в этом уверен. Ну да бог с ним. Что мы имеем на сегодняшний день?
– Затишье перед бурей.
– Да ты присаживайся, Глеб, в ногах правды нет.
Воронец сел. Обычно Скороспелов выслушивал доклад своего верного сатрапа, давал конкретные поручения – и вперед, остальное додумывал Воронец сам. Если хозяин предложил ему сесть, значит, предстояла обстоятельная беседа. Он заговорил первым.
– Мне до сих пор не удается установить, кто с такой яростью уничтожает конкурентов наших ребят. Как только я докапываюсь до кого-то, так натыкаюсь на трупы. Менты нашли карабин в квартире циркачей Топтуновых. Экспертиза установила: инкассаторы фургона и шофер были убиты из этого оружия. Антон тоже был ранен из того же карабина. Далее случай на шоссе. Циркачи опять обошли моих людей и устроили грандиозный трюк на мотоцикле. Я взял их след, бросил на поиски все силы, но опоздал.
– Их убили в пансионате во время рыбалки, это я уже слышал. Но почему? Они виртуозно работали, нам бы таких ловкачей. Чем они не угодили старику? И кто мог убить самого Руденко?
– Скоро узнаем. Все не совсем так, как мы думали. Старик и циркачи мешали нам. По логике вещей их устранением должна заниматься наша группа. Понятно, что старик, отброшенный на обочину, нашел циркачей и начал перехватывать нашу добычу. Мы это понимали, готовили им ловушку, но тут появляется новая группа. Или она существовала с самого начала. Циркачи – подставные ребята, они не принимали участия в налетах, они вообще ничего не делали. Их вызвали сюда, чтобы свалить на них всю вину, подставить ментам, увести следствие в сторону и продолжать работать без помех. Старик Руденко знал о моих связях в МВД и отлично понимал – все, что знают там, известно и мне. На самом деле, вместо Топтуновых работали другие люди. Менты заняты только Топтуновы-ми, а те исчезли. Сбежали. А напоследок убили старика. Он им больше не нужен, человек на пенсии не может получать банковскую информацию. Это раз. И второе. В последний рабочий день он унес два миллиона. Один себе, другой Антону. Вот тот, кто отнял у Антона деньги, тот и старика пристрелил. С убийством циркачей и Руденко следствие заходит в тупик. Но зачем? Кому это надо?
– Ты меня путаешь, Глеб. Подо все статьи подставляли циркачей, их до сих пор должны были искать, но нашли трупы и раньше, чем труп Руденко.
– Благодаря вашему покорному слуге.
– Тебе, что ли?
– Я же вам сказал. Мы раньше ментов вышли на след циркачей. Трупы еще не успели закопать, они лежали в подвале продовольственного склада загородного пансионата. Очень миленький уголок. Тишь, гладь да божья благодать, отличная база для деловой группировки. К сожалению, я оставил там только одного человека для наблюдения. Семьдесят процентов жилого фонда пустует, не сезон. Сорок восемь коттеджей разбросаны по огромной территории, там нужен взвод наблюдателей. Ночью, когда в окнах зажглись огни, мой парень начал поиски. И вот он слышит два глухих выстрела. Парень туда. Двери распахнуты, в домике два трупа, Иван и Жора Топтуновы. Убийца исчез. Вскоре появились мужики с тележкой, погрузили трупы и отвезли в погреб, чтобы под утро закопать. Если бы это случилось, циркачей можно было искать всю жизнь. Никто бы не сомневался, что старика убили именно они. Ментам не везет, потому что не тех ловят.
– И что делаешь ты? – нетерпеливо спросил Скороспелов.
– Из пансионата я получил доклад в три часа ночи и поднял свих людей с постели. Мои мальчики вытащили трупы из подвала, отволокли к берегу, усадили их и сунули в руки удочки. В восемь утра муж с женой, направляясь на завтрак в столовую, обнаруживают трупы и тут же звонят в милицию, а не бегут к администратору. Муж с женой тоже мои ребята. Они не отходили от трупов, чтобы их не уволокли. Слава богу, менты приехали быстро. Надо было видеть морду администратора, когда тот застал невообразимое зрелище у берега гнилого пруда, где даже летом, кроме головастиков, ничего не водится. Но, к сожалению, мои старания пошли кошке под хвост. Я ментам все разжевал и положил в рот, а они не клюнули, пансионат их не заинтересовал. Сняли показания с моих людей, но даже не проверили регистрационную книгу, где те не значились.
– Из этого ты сделал вывод, что пансионат является базой наших противников.
– Хозяин пансионата и главный администратор – одно лицо. Его фамилия Белов. Аркадий Белов. Если он тут ни при чем, то почему сам лично вместе с рабочими подкатил телегу, грузил трупы, прятал их в подвале? От продовольственного склада ключи только у него и у шефа столовой. Он стопроцентный соучастник. Или член команды. Белову пансионат продал тесть Антона Михаил Игнатьевич Мирзоев два года назад, а строил райский уголок Савелий Гостюхин.
– В их дела я не вмешиваюсь. У них свои заморочки, у нас свои.
Воронец погрозил пальцем, хитро ухмыляясь.
– Э, нет, Эраст Петрович. Это же ваша идея вызвать сюда Гостюхина, который якобы имеет список номеров купюр, украденных бандитами на шоссе. Гостюхин строитель, а не банкир. Деньги он в глаза не видит и в руках не держит, ими занимаются его бухгалтеры. Какие номера он может знать?
– И что? По какой-то причине мы должны были обнаружить пустой сейф? Не сам же я решил проверять наличность, это обязанность главбуха.
– Андрей Григорьевич принципиально не лезет в ваши дела. Надеюсь, вы не принимаете его за дурачка?
– Сумской занимается спекуляциями на бирже. На хлеб с маслом ему хватает, а у меня и без него ртов выше крыши. Всех вас кормить надо.
– В случае заварухи, Сумской останется в стороне.
– Тетя Нюра с улицы тоже останется в стороне, и что?
– А то, что тетя Нюра не обладает той информацией, которую держит за пазухой Андрей Григорьевич. Его спекуляции на бирже – официальный бизнес.
– А деньги, по-твоему, где он берет? У тети Нюры? У меня! И прекрати паниковать. У нас большие планы, а мне на нервы действуют какие-то отщепенцы, которые уж слишком ловко работают. У них все наперед просчитано. Ишь, циркачей выписали для подставы! Тут думать надо. Гениальная идея и профессиональное воплощение идеи в жизнь – разные вещи. Но не будет идей, и воплощать будет нечего. Меня мотоциклисты не интересуют, мне нужен тот, кто этот трюк придумал. Затишье! Затишье перед бурей! В нашем деле это называется простоем. Мне нужны точные сведения – откуда и когда к нам придет ураган и как нам подготовиться к его атаке. Иди, Глеб, думай и работай. Вчерашние потери поучительны, но меня интересует завтрашний день.
– Я понял, Эраст Петрович.
– Работай, парень. Работай в поте лица!
На другом конце города в более скромном кабинете шли дебаты другого рода. Газета со статьей об аресте убийцы и грабителя Антона Гордеева лежала на столе Вербицкого. Мякишев возмущался:
– Как он мог такое напечатать! Стервец! Подполковник, размахивая руками, метался по кабинету.
– Громов ничего просто так не делает. Думаю, он согласовал с Антоном выход статьи.
– Зачем? Кому они пудрят мозги?
– Похоже, что Антон вляпался в дерьмо, и Олег прикрывает его задницу. По-другому я не могу расценить эту «утку» с поимкой опасного преступника.
В кабинет без стука вошел майор Сладков:
– Уже прочитали? Молодцы! Опередили меня. Он подошел и положил на стол целлофановый пакет, в котором был пистолет.
– Что это? – спросил Вербицкий.
– Пистолет «Кириккала» турецкого производства по лицензии «Вальтера» калибр 7,65.
Орудие убийства. Из него был убит слуга коллекционера, которого вы окрестили «абреком», из него убили рецидивиста Валентина Кушнира по кличке Валек, из него застрелены Иван и Георгий Топтуновы, так называемые «циркачи», из него выпустили пулю в старика Руденко. Пять трупов из одной обоймы. Осталось два патрона из семи. На рукоятке отпечатки пальцев Гордее-ва. Со всеми он был как-то связан. Вы арестовали Гордеева, я нашел орудие убийства. Прошу допустить меня к арестованному для снятия показаний. Не возражаю против вашего присутствия на допросе.
– Все сказал? – зло спросил Мякишев.
– Мое слово еще впереди. Чем вы недовольны?
– Где вы нашли пистолет, Сладков? – прервал перепалку Вербицкий.
– В квартире Гордеева при обыске.
– А санкцию на обыск вам кто давал? Майор удивился:
– Да вы что, ребята! Мы взяли оборотня в паго-нах, а вы…
– Он без погон и никто его не брал, – отрезал Мякишев.
– Вот что, уважаемые товарищи сыщики. Я в вашу бригаду не вхожу, у меня свое расследование. И подчиняюсь я только начальнику управления генералу Лемешеву. Если вы будете чинить мне препятствия, я обращусь к прокурору округа за помощью.
– Ты занимаешься убийством Толстопальцева, Сладков? – продолжал злиться Мякишев. – При чем тут Гордеев?
– При том, что он задушил шнурком бывшего капитана. У меня есть свидетели. Его сфотографировали с сообщницей на месте преступления.
– Вопрос на засыпку. – Мякишев усмехнулся. – Кто фотографировал? Ты получил снимки по почте. Фотографа допрашивал?
– Фотографии признаны подлинными, этого достаточно.
– А зачем этот фотограф прятался в кустах и фотографировал въезжающую во двор машину?
– Поджидал убийцу.
– Ну да, Гордеев ему позвонил и сказал: «Жди, друг, я еду убивать Толстопальцева».
– Фотограф видел труп Толстопальцева и устроил засаду.
– Наконец-то ты прокололся, Сладков, – Мякишев встал. – Значит, труп уже лежал в квартире. Кого же приехал убивать Гордеев? Да еще подружку взял себе в помощь. Ищи фотографа, майор, это он придушил Толстопальцева, а потом сел в кусты поджидать козла отпущения. Вот почему ты получил фотографии по почте. И еще. Мы уже проводили обыск в квартире Гордеева, но пистолета там не нашли.
– Плохо искали. Отпечатки с оружия сняты и сверены. В обойме не хватает пяти патронов, что соответствует количеству трупов.
– Эксперты с тобой не согласны, Сладков. Только четверых убили из этого пистолета. Твоего стукача Валька убили той же пулей, но из другого оружия. Всем стреляли в лоб, у всех пуля прошла навылет, а у Валька застряла в голове. Значит, стреляли с большого расстояния. И я думаю, что из винтовки, похожей на ту, которой уложили налетчиков на инкассаторов. Экспертиза уже доказала, стрелял не Гордеев и не из пистолета, его пули легли в стену дома. Его самого ранил другой снайпер, тот, что палил из карабина. Это доказано. Карабин найден в квартире Топтуновых. Так что ты еще не дозрел до допросов.
Сладков глянул на Вербицкого.
– О чем он говорит?
Вербицкий постучал пальцем по газете.
– Это «утка», майор. Антон Гордеев на свободе. У нас тоже есть к нему немало вопросов, но другого характера. Хорошо, что напомнил мне о своем расследовании. Пора объединить дела в одно производство. Пока этого не случилось, ты мне не подчиняешься, все верно. Свободен, я тебя не задерживаю.
Сладков выскочил из кабинета, хлопнув дверью.
– Ты что, и вправду делал обыск у Гордеева? – спросил Вербицкий подполковника.
– Нет, конечно. Так, блефовал.
– Навести жену Антона. Ты же говорил, что был шафером на их свадьбе, успокой ее, поговори. Надо выяснить, кто из посторонних в последнее время был у них в квартире. Может, слесарь или телемастер…
– Тот, кто мог подбросить пистолет?
– Какой ты умный, Сережа! Как мне повезло с помощниками.
– Все издеваетесь, Илья Алексеич. Антон по лезвию бритвы ходит, дурак самонадеянный. В любую секунду ему могут вонзить нож в спину.
– Не вонзят. Он стоит спиной к стене, а это лучшая тактика, когда тебя уже клюнул жареный петух.
На этот раз Мякишев так и не попал к жене Гордеева, у машины его поджидал Громов.
– Удобный случай свернуть тебе башку, Олег!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30