— К-капо?
— Капо мафиозо. Местный крестный отец, с которым ваш отец сотрудничает уже долгие годы.
— Я слышала кое-какие истории, — ответила она. На ее щеки понемногу начал возвращаться румянец. — Я им не верю. Но, предположим, мистер Бонелли действительно... как вы говорите. Мой отец — бизнесмен. Ему нужны... связи.
— Кое-кого из тех, с кем он был связан, вы повстречали сегодня утром.
— Но зачем мистеру Бонелли причинять вред моему отцу?
— А вот это вопрос по существу. Я приехал в Финикс, чтобы получить на него ответ. Но одно я знаю точно. Те парни были профессионалами, и они в городе не одни такие. Их дружки будут искать вашего отца, если уже не нашли.
— Не найдут. Когда мой отец не хочет, чтобы его беспокоили... ну, его просто нигде не могут найти, и все.
Она слегка ссутулилась, произнося эти слова, и Болан понял со всей определенностью, что Шарон Кауфман действительно слышала «кое-какие истории» про своего отца. И задумывалась, без сомнения, о каких-то странных ситуациях, возникающих время от времени, и о странной реакции на них, о странном поведении отца и его сомнительных визитеров, о ночных телефонных звонках и приглушенных голосах...
Да, Шарон Кауфман знала или догадывалась, а вероятнее всего, боялась, не желая знать правду о «деловых контактах» своего отца.
Она заговорила после долгой паузы:
— Вы правду сказали? Насчет того, что я могу идти?
— Когда пожелаете. Я не вербую гражданских лиц.
— Но вы, наверное, хотите, чтобы я вам помогла?
— Мне нечего вам предложить взамен, Шарон.
— А жизнь моего отца? — с надеждой в голосе спросила она.
— Я не даю обещаний, которых не смогу сдержать, — холодно ответил он. Затем добавил, но уже чуть мягче: — Я в Финиксе отнюдь не из-за вашего отца. Однако учтите: если бы я хотел его смерти, я бы немедленно уехал из Финикса, предоставив «друзьям» вашего папеньки полную свободу действий. Моя цель — предотвратить, насколько это возможно, уличную войну и не дать какой-нибудь части мафии прибрать всю власть к рукам. И я буду добиваться своей цели любыми необходимыми средствами. Честно предупреждаю.
Шарон Кауфман обдумывала его слова в течение нескольких долгих мгновений, потом пристально поглядела на Болана.
— Хорошо, — сказала она ровным тоном. — Постараюсь вам помочь — до определенного предела. Я не хочу подвергать опасности своего отца!
— Отлично. Мы понимаем друг друга, — ответил Болан.
Но он хорошо знал, что это не так.
Глава 5
Шарон Кауфман сосредоточилась, мысленно прикидывая, что может позволить себе рассказать этому гиганту в черном. Она все еще была напугана его словами и мрачным видом, да к тому же не вполне оправилась от шока, вызванного утренними событиями. Однако она чувствовала теплые нотки в его голосе и улавливала проблески сердечности в ледяных глазах. В конце концов она начала говорить — медленно, запинаясь, тщательно взвешивая слова, чтобы представить сказанное в нужном свете.
— Примерно за час до того, как появились эти люди, моему отцу позвонил Айк Руби.
— Я знаю Руби, — сказал Болан. — Продолжайте.
Шарон запнулась, внезапно сбитая с толку, — она никак не могла понять, что же знает этот великан и без нее. Какое-то время она собиралась с мыслями, прежде чем продолжить.
— Звонок, по-видимому, был очень важным. Мой отец вел себя, словно был не то что рассержен, а... расстроен.
Болан нетерпеливо подсказал:
— И он отправился на встречу с Руби.
— Я... я не знаю. Честно. Может быть, и так, но мне он сказал только, что должен ненадолго выйти по делам. — Она поколебалась и добавила: — Мой отец и Айк — партнеры по бизнесу. Возможно, они договорились встретиться в папином офисе... если они вообще договаривались о встрече. Я просто не знаю, куда он отправился.
Интонации человека в черном снова стали ледяными:
— Хорошо. Где мне вас высадить?
Девушка запаниковала, не готовая к столь решительному повороту.
— Я ... но... что?..
— Я вам верю. Мы поговорили и были друг с другом честны и откровенны. Вот и давайте закончим на этой ноте.
— Но ничего еще не закончено, да? — робко пробормотала она. И чуть слышно добавила: — Для моего отца.
— Боюсь, нет, — мягко ответил Болан.
Смысл этих слов до нее дошел сразу. С неожиданной энергией она запротестовала:
— Вы все не так поняли. Мой отец — порядочный человек. У него есть деловые враги, политические противники... но все остальное это... это совершенная неправда!
— Где мне вас высадить? — спросил он.
— Айк Руби был мне как второй отец! Я, сколько себя помню, всегда звала его «дядя Айк». — Ей показалось, что в стальных глазах собеседника мелькнула искорка сочувственного понимания, и жалобно продолжила: — Пожалуйста. Я чувствую, что вы... порядочный человек. Стоило спасать меня из огня, чтобы бросить в полымя!..
Он тяжело вздохнул:
— Я никуда вас не бросаю. Все, что мне нужно от Кауфмана и Руби, — это правда. И я не смогу ее добиться, если не отыщу их, верно?
Наконец она решилась. Лихорадочный блеск глаз и прерывистое дыхание выдавали отчаянную душевную борьбу.
— Тогда я останусь с вами и помогу найти их.
Он слабо улыбнулся.
— Это невозможно.
— Почему? Это ведь и меня касается. Я имею право.
Улыбка погасла, и он угрюмо заявил:
— Право на смерть? — В его глазах сквозила неподдельная печаль. — Что ж, мы все имеем такое право. Но я не обязан помогать вам.
Шарон поняла, что это окончательный ответ. Она опустила глаза и нервно заерзала. Затем еле слышно прошептала:
— Мне нельзя возвращаться домой.
— Нельзя, — спокойно подтвердил он.
— Мне... нужно позвонить.
Болан вздохнул, протянул ей аппарат и объяснил, как им пользоваться. Потом, не выказывая никаких чувств, слушал, как она договаривается о «стрелке» с подругой по колледжу. После этого диалог с молчаливым гигантом свелся к пустяковым замечаниям да указаниям маршрута к тому месту, где Шарон хотела высадиться.
Ехать пришлось недолго. Они остановились у многоквартирного дома на Норт Сентрал авеню, в котором сдавались апартаменты для одиночек. Дом находился по соседству с госпиталем Св. Иосифа. В пути Шарон с любопытством рассматривала содержимое фургона, пытаясь разгадать его мрачные тайны. Ей было ясно, что это — боевая машина, столь же могучая и грозная, как и ее молчаливый водитель, небрежно руливший по улицам Финикса. Он не сразу остановился у нужного дома, а сделал несколько кругов, внимательно осматривая прилегавшую территорию. Только после этого фургон затормозил у тротуара на пустынной улочке за домом подруги.
Перед тем как выйти из машины, она задержалась в дверях, пытаясь в последний раз договориться со своим спасителем.
— Мистер Болан... я...
— Я ничего не обещаю, Шарон.
Она хотела еще что-то сказать, но передумала и лишь сказала на прощание:
— Еще раз спасибо.
Она быстро пересекла мокрый от росы газон и остановилась у дверей, чтобы проводить взглядом фургон. Боевая машина свернула за угол и исчезла из вида.
С выражением угрюмой решимости на лице Шарон Кауфман вошла в здание. В отличие от Болана она уже дала себе обещания и решила выполнить их во что бы то ни стало.
* * *
Айка Руби Болан знал. Девушка назвала его бизнесменом, но Палач знал его как главного исполнителя и ответственного за подбор кадров в империи Мо Кауфмана. Уроженец Бронкса, Руби был в свое время протеже Лепке Бухгалтера и принимал участие в гангстерских налетах на профсоюзы, после чего отправился на запад, где и нашел свою судьбу и истинное призвание — сделался правой рукой Кауфмана. Его послужной список насчитывал семь арестов по подозрению в убийствах, но только однажды против него выдвинули предварительное обвинение, в итоге так ни разу и не осудив. Хотя все понимали, что это — лишь верхушка айсберга. И тем не менее, невзирая на периодические исчезновения бойцов противной стороны и упорные слухи о тайных захоронениях в пустыне, Руби четверть века оставался непотопляемым и неуязвимым для правосудия.
Воистину, страшный человек. Пишется «бизнесмен», читается «каннибал».
Да, Болан знал Айка Руби. И кто-то другой тоже его знал. Дом Руби был еще одной мишенью, помеченной на карте Финикса. Айк в этой игре являлся такой же целью, как и его хозяин, и Болан сообразил, что может и не успеть «потолковать» с Руби. Не то чтобы его сердце кровью обливалось за судьбу гангстера. При других обстоятельствах Руби вполне мог оказаться в экзекуционном списке самого Палача. Но сейчас Болану нужна была козырная карта в той игре, которая развертывалась в Финиксе, и первый помощник Кауфмана был способен оказать немалую помощь в этом деле.
Болан прибавил газу и погнал фургон к поместью Руби, ориентируясь по карте города, которую услужливо выдавала его фотографическая память. Усадьба находилась к северо-западу от Кэмелбэкского парка, на расстоянии винтовочного выстрела от государственного шоссе. Он отыскал владение достаточно легко и объехал по кругу вокруг его стен, внимательно высматривая малейшие детали, которые могли бы его насторожить.
Странности обнаружились почти сразу же. Главные ворота были настежь распахнуты, и, словно извещая об этом прискорбном и недопустимом факте всю округу, разносился резкий тревожный звонок. Болан ничего не видел за стеной, кроме верхушек деревьев и крытой черепицей крыши метрах в семидесяти от входа.
Он припарковал фургон и тотчас соответствующим образом экипировался. «Беретту» с глушителем дополнил «отомаг» 44-го калибра на правом бедре.
На шее болтался легкий пистолет-пулемет, а кармашки пояса были набиты запасными обоймами. Секунду Болан колебался, не взять ли несколько ручных гранат, потом раздумал и выскочил наружу.
Через призывно распахнутые ворота он идти не стал и предпочел проникнуть на территорию, преодолев северную стену. Забравшись на нее, он быстро огляделся, перед тем как спрыгнуть вниз. Стандартный газон с нерегулярно разбросанными по нему деревьями и длинный невысокий дом в испанском стиле. Красная черепица на крыше, толстые глинобитные стены. У главного входа припаркован длинный фургон, в кабине виден силуэт водителя. Еще один малый стоял, небрежно облокотясь о передний бампер. Высокий парень, негр, хорошо одетый. Внезапно он напрягся, когда из дома донеслось стаккато автоматной очереди.
Выстрелы побудили Болана к действию. Воспользовавшись тем, что внимание охранников было отвлечено, он бросился в сторону дома. Ударом ноги он распахнул боковую дверь и ввалился внутрь с пистолетом-пулеметом наготове.
В комнате никого не было. За противоположной дверью вновь гулко прогремели выстрелы. Болан подскочил к двери, чуть приоткрыл ее и заглянул в узкую щель.
Два парня забаррикадировались на кухне и, прикрываясь перевернутым дубовым столом, палили из револьвера в сторону гостиной. Из гостиной же по ним палили трое боевиков, используя в качестве прикрытия разнообразные предметы обстановки, в том числе и мягкую мебель. На нейтральной территории валялся изрешеченный труп, и ни одна из сторон не выказывала ни малейшего желания идти на компромисс. Болан разглядел лысину Айка Руби, когда тот приподнялся, чтобы пальнуть в непрошенных гостей.
Болан ознаменовал свое вступление в битву короткой очередью из пистолета-пулемета. Кровавая строчка прошила одного из пришельцев от плеча до бедра, и боевик моментально рухнул на инкрустированный кофейный столик. Пальба в комнатах на секунду затихла: противники судорожно пытались определить, что сулит им внезапное вмешательство неведомого стрелка. Наконец Айк Руби сообразил, что пришла подмога. Он победоносно вскрикнул и, не мешкая, принялся палить из револьвера, уже не сомневаясь в поддержке огневой мощи нового союзника. Боевики в гостиной отпрянули. Теперь ими владело одно желание — любой ценой спасти собственные жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21