Что ты там выяснил, Камерон? Что скажешь? — спросил Марио, поворачиваясь лицом к задним рядам.
Все тоже повернули головы в ту сторону и уставились на Хардвика, который даже не приподнялся со своего места. От поставленного вопроса он попросту отмахнулся.
— Я лучше послушаю, что вы сами думаете по этому поводу.
Марио продолжал настаивать.
— Да брось ты, Камерон. Мы же не просим тебя рассказывать про своих клиентов, открывать их тайны. Хорошо, я спрошу тебя иначе. Как ты считаешь, стоит туда соваться?
Хардвик поднялся, подался вперед и ухватился руками за спинку стоявшего впереди него стула.
— Я работаю со своими клиентами один в конфиденциальном порядке. Вы сюда пришли, чтобы послушать господина Беннета. — При этих словах он даже попытался улыбнуться. — Так что прошу меня извинить. — С этими словами Хардвик вышел из зала.
Последовала неловкая пауза, которую прервал Беннет.
— По своему личному опыту я знаю, что подавляющее большинство моих коллег с превеликим удовольствием излагают свои взгляды на те или иные финансовые вопросы. Но мы должны с уважением отнестись к нежеланию господина Хардвика поступать таким же образом. Что же касается моей точки зрения, то…
Через десять минут, выходя из зала, Марио и Иммакулата подошли к Риган и леди Экснер.
— Интересно, этот Хардвик совсем придурок или нет? — возмущался Марио. — Знаете, я могу поспорить на миллион монет, что он и слыхом не слыхивал про эту русскую фирму. По-моему, этот парень либо тупица, либо врет, что он финансовый консультант.
Сильви долго бродила по ресторанам корабля, побывала в “Астолат Лаунж”, в “Найтс Лаунж”, в баре “Ланселот”. Только в зеркальном зале “Лидо Дек” она нашла тех, с кем так хотела пообщаться: Милтона Уанамейкера и вечно сопровождавшую его сестру Виолет Кон. Брат и сестра потягивали из красивых бокалов ярко-красные напитки, похожие на коктейль “Кровавая Мэри”. Только нарочито долго оглядывая зал во второй или третий раз, Сильви сумела поймать взгляд Милтона. Широко улыбнувшись, она ринулась к его столу, уверенно и быстро скользя между столиками.
— Вкушаете великолепную погоду, которую сегодня нам подарила природа? — спросила Сильви, кладя ладонь на спинку стула, стоявшего между местом Милтона и его сестры.
— Не совсем. Лечебный пластырь, что мне посоветовали прикрепить за ухом, ночью отвалился, и я проснулась в плохом самочувствии. Для меня вообще нет ничего хуже морской болезни. Я все еще не приспособилась к качке и чувствую себя не в своей тарелке, — принялась жаловаться Виолет.
“Я буду только рала, если это так и будет продолжаться”, — подумала Сильви. Милтон тем временем поднялся со своего места.
— Присаживайтесь, пожалуйста. Выпейте что-нибудь с нами. — Одной рукой он отодвинул стул, предлагая даме сесть, другой подозвал официанта.
— Что вы будете пить, Сильви?
— То же, что и вы. Мне подойдет “Кровавая Мэри”.
— Ну, мы-то себе заказали безалкогольные коктейли, — заявила Виолет. При этом и ее тон, и выражение лица носили отпечаток некоторого недовольства.
— Тогда это называется уже не “Кровавая Мэри”, а “Страшный стыд”. Как вам не совестно! — весело отметила Сильви.
— Согласен, — живо поддержал ее Милтон. Когда подошел официант, он заказал две “Кровавых Мэри”, потом взглянул на сестру. — А как ты, Виолет?
— Я выпью обычного томатного сока, а то в твоем безалкогольном коктейле, Милтон, слишком много всяких приправ. В общем, все не так, вот и пластырь у меня ночью отлетел, и я…
Сильви заметила выражение отчаяния, появившееся на лице Милтона, когда он вдруг покорно поддержал сестру:
— Да-да, тогда и мы тоже возьмем себе просто по томатному соку.
Вчера вечером Милтон пригласил Сильви на танец, воспользовавшись моментом, когда сестра пошла в туалет. Теперь, сидя рядом с ним за столиком, удобно скрестив ноги, Сильви получила возможность получше рассмотреть своего вчерашнего партнера. Ей понравилась его стройная фигура в отлично сидевшем спортивного покроя костюме, его голубые умные глаза с едва заметными морщинками, ухоженные светлые волосы, обрамлявшие большие залысины, скрывать которые, слава Богу, Милтон совершенно не пытался. Сильви встречала уже предостаточное число мужчин, здорово облысевших, но стремившихся замаскировать это, отращивая волосы на висках, зачесывая их, вопреки законам гравитации, наверх и закрепляя там разными способами. Сильви молилась про себя, чтобы Милтон не вздумал вдруг сегодня записаться на запланированный вечером семинар по проблемам борьбы с облысением. Тут вдруг совершенно неожиданно для себя Сильви встретилась глазами с откровенно восхищенным взглядом Милтона.
“Я ему нравлюсь, — решила она. — И он тоже мне нравится. Не вздумай испортить чем-либо все это”, — предупредила себя Сильви.
Прошлым вечером, танцуя под мелодию “Сэтин Доля”, они почти не разговаривали. Сильви просто нравилось танцевать с привлекательного вида мужчиной, который был к тому же еще и весьма умелым танцором. Интуитивно Сильви почувствовала, что Милтон Уанамейкер не принадлежит к числу тех мужчин, которые любят, чтобы им без умолку что-то шептали на ухо, заглушая звуки музыки. После танца они едва успели присесть за столик, стоявший у танцевальной площадки, и обменяться самыми первыми сведениями о себе (она вдова из Палм-Спрингз, а он — вдовец из Беверли Хиллз), как его сестра, о которой он сказал, что она живет в Майами, появилась в дверях женского туалета.
— Мне кажется, что у меня неблагоприятная реакция на этот пластырь, Милтон, — проинформировала она брата, практически проигнорировав Сильви. — В приложении к лекарству говорилось, что оно может вызывать головокружение и временное ухудшение зрения. По-моему, у меня как раз все это и наблюдается. Не мог бы ты, Милтон, отвести меня обратно в мои апартаменты?
Вот так вчера вечером и завершилось романтическое приключение Сильви. С ней такое происходило и раньше. Она уже наталкивалась и прежде на таких вот похожих на сторожевых собак сестричек, которые сами себя назначили на эту должность и изо всех сил оберегали своих выдающихся братцев. Даже после брака с Гаролдом, Сильви так и не смогла как следует подружиться с сестрой мужа Голди. Золовка, оказывается, может быть куда хуже свекрови. Кроме того, сестра всегда стремится быть рядом со своим братом, что усугубляет ситуацию.
Накануне вечером Виолет жаловалась на то, что пластырь не действует. Сегодня она жалуется на то, что он отвалился. Глядя на Виолет полными мнимого сочувствия глазами, Сильви, казалось, видела ее насквозь. Сестре Милтона перевалило за шестьдесят, то есть она была на добрый десяток лет старше своего брата. Облачена она была в дорогое серо-белое хлопчатобумажное платье, прямой линией ниспадавшее с плеч и доходившее до икр. “Платье мне напоминает покрывало для гладильных досок, — решила Сильви, но вслух не преминула высказать свое полное восхищение по поводу манеры Виолет одеваться. — Тебе не удастся отвадить меня от твоего брата, дуреха”. И, казалось, она была близка к цели, потому что, отвечая на ее комплимент, Виолет немного оттаяла.
— Серый — мой любимый цвет, — призналась она. Затем, указав в сторону бара, добавила: — Вот тот молодой человек, кажется, мне знаком. Уверена, что где-то я с ним встречалась.
Сильви и Милтон повернули головы, чтобы проследить за указательным пальцем Виолет. Внимание их спутницы привлек Камерон Хардвик.
“Потрясающе, — подумала Сильви. — Только бы она им как следует заинтересовалась. Это было бы здорово!” Сильви решила действовать. Она вскочила со своего места и энергично замахала рукой Камерону, приглашая его к их столику. Хардвик захватил свой стакан и направился к ним.
Сильви тем временем объяснила:
— Камерон сидит за одним столом со мной в ресторане.
— Что-то я его не припоминаю, Виолет, — заметил Милтон.
Когда Хардвик приблизился, Сильви быстро представила своих знакомых друг другу.
— Миссис Кон уверена, что где-то с вами встречалась.
Виолет глядела на Камерона с тем же напряжением, с которым ястреб всматривается в свою добычу перед тем как камнем броситься на нее с высоты.
— Я никогда не забываю лиц людей, с которыми когда-либо сталкивалась. Говорят, что Герберт Гувер мог поцеловать ребенка, которому было всего-то четырнадцать месяцев от роду, а потом узнать его лет через двадцать в возрасте, дающем право участвовать в выборах. Мой брат может это подтвердить. У меня точно такой же талант, что и у Гувера.
“Могу поспорить, что она не забывает не только лица, но еще и обиды”, — про себя добавила Сильви.
Глаза Виолет сузились.
— Произошло это лет десять или даже двенадцать тому назад. На каком же это корабле? А, вспомнила. Милтон, помнишь тот корабль, на котором мы плыли в Грецию? — Виолет повернулась к Сильви. — Это было одиннадцать лет назад. Мой дорогой супруг Брюс тогда как раз скончался. — Лицо Виолет просветлело. Ее улыбка показалась Сильви больше похожей на злобный, торжествующий оскал. — Да, вспомнила, вы тогда работали в “Олимпик Хотэл” официантом.
Лицо Хардвика стало сначала розовым, а затем пурпурным.
— Я в Греции никогда не бывал, так что, уверен, вам надо как следует проверить вашу знаменитую память.
Хардвик резко развернулся, и Милтон, вскочив с места, попробовал его остановить:
— Но, послушайте…
Сильви положила руку на локоть Милтона.
— Я прошу у вас прощения. Мне не надо было его подзывать. Я и не думала…
Виолет же выглядела страшно довольной.
— Очевидно, он не любит, когда ему напоминают, что он когда-то служил официантом. Вероятно, он тут ходит и всем рассказывает, что родом голубых кровей. Милтон, помнишь, как знакомые нам с тобой сэр Джон и леди Виктория любили шутить по поводу людей, которые только и делают, что хвастаются своими не существующими родовыми связями?
Сильви отметила, с какой гордостью сама Виолет упомянула имена своих титулованных знакомых. И тут ее посетило вдохновение.
— Мне только что пришла в голову одна мысль… — она помедлила. “Как же мне назвать эту стерву, Виолет или же миссис Кон? Наверное, все же Виолет, потому что в ближайшем будущем нам с ней придется видеться очень часто”. — …Дело в том, что… Я тут подумала, что вам, Виолет, будет очень интересно повстречаться с леди Экснер, которая тоже сидит за одним со мной столом в ресторане. Мы с ней здорово подружились, и она даже пригласила меня в гости в ее поместье в Оксфорде. Называется это поместье… — Черт, как же оно называется?.. Сильви принялась лихорадочно вспоминать. Лолли?.. Луи?.. Ле?.. Ле… — Ллевелин — холл!
Виолет с радостью согласилась познакомиться с леди Экснер, приняв предложение Сильви выпить со знатной леди по стаканчику чего-нибудь на предстоявшем сегодня капитанском коктейле. Потом, вздохнув, Виолет сообщила, что ее желудок стал опять очень уж активно реагировать на эту проклятую качку и попросила “дорогого Милтона” сопроводить ее до каюты для короткого предобеденного сна.
“Неужели она не может просто так сесть на свою ведьмину метлу и улететь отсюда поскорее”, — подумала Сильви.
* * *
Леди Экснер и Риган заказали себе обед в номер и попросили накрыть стол на террасе. Идея принадлежала Риган.
— Вероника, вы только что отзанимались в спортивной секции, прошли подготовку по безопасности плавания, посетили лекцию по финансовым проблемам, а время уже перевалило за полдень. Так не заказать ли нам себе каких-нибудь салатов и не посидеть ли спокойно пару часиков?
— Великолепное предложение, — с готовностью согласилась леди Экснер. — Сеанс медиума у нас только в два тридцать. Прежде чем обращаться к медиуму, нам надо, согласно существующим правилам, хорошенько помедитировать, то есть обратиться к своему внутреннему “я”, к своим самым сокровенным чувствам, глубоким невысказанным ощущениям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Все тоже повернули головы в ту сторону и уставились на Хардвика, который даже не приподнялся со своего места. От поставленного вопроса он попросту отмахнулся.
— Я лучше послушаю, что вы сами думаете по этому поводу.
Марио продолжал настаивать.
— Да брось ты, Камерон. Мы же не просим тебя рассказывать про своих клиентов, открывать их тайны. Хорошо, я спрошу тебя иначе. Как ты считаешь, стоит туда соваться?
Хардвик поднялся, подался вперед и ухватился руками за спинку стоявшего впереди него стула.
— Я работаю со своими клиентами один в конфиденциальном порядке. Вы сюда пришли, чтобы послушать господина Беннета. — При этих словах он даже попытался улыбнуться. — Так что прошу меня извинить. — С этими словами Хардвик вышел из зала.
Последовала неловкая пауза, которую прервал Беннет.
— По своему личному опыту я знаю, что подавляющее большинство моих коллег с превеликим удовольствием излагают свои взгляды на те или иные финансовые вопросы. Но мы должны с уважением отнестись к нежеланию господина Хардвика поступать таким же образом. Что же касается моей точки зрения, то…
Через десять минут, выходя из зала, Марио и Иммакулата подошли к Риган и леди Экснер.
— Интересно, этот Хардвик совсем придурок или нет? — возмущался Марио. — Знаете, я могу поспорить на миллион монет, что он и слыхом не слыхивал про эту русскую фирму. По-моему, этот парень либо тупица, либо врет, что он финансовый консультант.
Сильви долго бродила по ресторанам корабля, побывала в “Астолат Лаунж”, в “Найтс Лаунж”, в баре “Ланселот”. Только в зеркальном зале “Лидо Дек” она нашла тех, с кем так хотела пообщаться: Милтона Уанамейкера и вечно сопровождавшую его сестру Виолет Кон. Брат и сестра потягивали из красивых бокалов ярко-красные напитки, похожие на коктейль “Кровавая Мэри”. Только нарочито долго оглядывая зал во второй или третий раз, Сильви сумела поймать взгляд Милтона. Широко улыбнувшись, она ринулась к его столу, уверенно и быстро скользя между столиками.
— Вкушаете великолепную погоду, которую сегодня нам подарила природа? — спросила Сильви, кладя ладонь на спинку стула, стоявшего между местом Милтона и его сестры.
— Не совсем. Лечебный пластырь, что мне посоветовали прикрепить за ухом, ночью отвалился, и я проснулась в плохом самочувствии. Для меня вообще нет ничего хуже морской болезни. Я все еще не приспособилась к качке и чувствую себя не в своей тарелке, — принялась жаловаться Виолет.
“Я буду только рала, если это так и будет продолжаться”, — подумала Сильви. Милтон тем временем поднялся со своего места.
— Присаживайтесь, пожалуйста. Выпейте что-нибудь с нами. — Одной рукой он отодвинул стул, предлагая даме сесть, другой подозвал официанта.
— Что вы будете пить, Сильви?
— То же, что и вы. Мне подойдет “Кровавая Мэри”.
— Ну, мы-то себе заказали безалкогольные коктейли, — заявила Виолет. При этом и ее тон, и выражение лица носили отпечаток некоторого недовольства.
— Тогда это называется уже не “Кровавая Мэри”, а “Страшный стыд”. Как вам не совестно! — весело отметила Сильви.
— Согласен, — живо поддержал ее Милтон. Когда подошел официант, он заказал две “Кровавых Мэри”, потом взглянул на сестру. — А как ты, Виолет?
— Я выпью обычного томатного сока, а то в твоем безалкогольном коктейле, Милтон, слишком много всяких приправ. В общем, все не так, вот и пластырь у меня ночью отлетел, и я…
Сильви заметила выражение отчаяния, появившееся на лице Милтона, когда он вдруг покорно поддержал сестру:
— Да-да, тогда и мы тоже возьмем себе просто по томатному соку.
Вчера вечером Милтон пригласил Сильви на танец, воспользовавшись моментом, когда сестра пошла в туалет. Теперь, сидя рядом с ним за столиком, удобно скрестив ноги, Сильви получила возможность получше рассмотреть своего вчерашнего партнера. Ей понравилась его стройная фигура в отлично сидевшем спортивного покроя костюме, его голубые умные глаза с едва заметными морщинками, ухоженные светлые волосы, обрамлявшие большие залысины, скрывать которые, слава Богу, Милтон совершенно не пытался. Сильви встречала уже предостаточное число мужчин, здорово облысевших, но стремившихся замаскировать это, отращивая волосы на висках, зачесывая их, вопреки законам гравитации, наверх и закрепляя там разными способами. Сильви молилась про себя, чтобы Милтон не вздумал вдруг сегодня записаться на запланированный вечером семинар по проблемам борьбы с облысением. Тут вдруг совершенно неожиданно для себя Сильви встретилась глазами с откровенно восхищенным взглядом Милтона.
“Я ему нравлюсь, — решила она. — И он тоже мне нравится. Не вздумай испортить чем-либо все это”, — предупредила себя Сильви.
Прошлым вечером, танцуя под мелодию “Сэтин Доля”, они почти не разговаривали. Сильви просто нравилось танцевать с привлекательного вида мужчиной, который был к тому же еще и весьма умелым танцором. Интуитивно Сильви почувствовала, что Милтон Уанамейкер не принадлежит к числу тех мужчин, которые любят, чтобы им без умолку что-то шептали на ухо, заглушая звуки музыки. После танца они едва успели присесть за столик, стоявший у танцевальной площадки, и обменяться самыми первыми сведениями о себе (она вдова из Палм-Спрингз, а он — вдовец из Беверли Хиллз), как его сестра, о которой он сказал, что она живет в Майами, появилась в дверях женского туалета.
— Мне кажется, что у меня неблагоприятная реакция на этот пластырь, Милтон, — проинформировала она брата, практически проигнорировав Сильви. — В приложении к лекарству говорилось, что оно может вызывать головокружение и временное ухудшение зрения. По-моему, у меня как раз все это и наблюдается. Не мог бы ты, Милтон, отвести меня обратно в мои апартаменты?
Вот так вчера вечером и завершилось романтическое приключение Сильви. С ней такое происходило и раньше. Она уже наталкивалась и прежде на таких вот похожих на сторожевых собак сестричек, которые сами себя назначили на эту должность и изо всех сил оберегали своих выдающихся братцев. Даже после брака с Гаролдом, Сильви так и не смогла как следует подружиться с сестрой мужа Голди. Золовка, оказывается, может быть куда хуже свекрови. Кроме того, сестра всегда стремится быть рядом со своим братом, что усугубляет ситуацию.
Накануне вечером Виолет жаловалась на то, что пластырь не действует. Сегодня она жалуется на то, что он отвалился. Глядя на Виолет полными мнимого сочувствия глазами, Сильви, казалось, видела ее насквозь. Сестре Милтона перевалило за шестьдесят, то есть она была на добрый десяток лет старше своего брата. Облачена она была в дорогое серо-белое хлопчатобумажное платье, прямой линией ниспадавшее с плеч и доходившее до икр. “Платье мне напоминает покрывало для гладильных досок, — решила Сильви, но вслух не преминула высказать свое полное восхищение по поводу манеры Виолет одеваться. — Тебе не удастся отвадить меня от твоего брата, дуреха”. И, казалось, она была близка к цели, потому что, отвечая на ее комплимент, Виолет немного оттаяла.
— Серый — мой любимый цвет, — призналась она. Затем, указав в сторону бара, добавила: — Вот тот молодой человек, кажется, мне знаком. Уверена, что где-то я с ним встречалась.
Сильви и Милтон повернули головы, чтобы проследить за указательным пальцем Виолет. Внимание их спутницы привлек Камерон Хардвик.
“Потрясающе, — подумала Сильви. — Только бы она им как следует заинтересовалась. Это было бы здорово!” Сильви решила действовать. Она вскочила со своего места и энергично замахала рукой Камерону, приглашая его к их столику. Хардвик захватил свой стакан и направился к ним.
Сильви тем временем объяснила:
— Камерон сидит за одним столом со мной в ресторане.
— Что-то я его не припоминаю, Виолет, — заметил Милтон.
Когда Хардвик приблизился, Сильви быстро представила своих знакомых друг другу.
— Миссис Кон уверена, что где-то с вами встречалась.
Виолет глядела на Камерона с тем же напряжением, с которым ястреб всматривается в свою добычу перед тем как камнем броситься на нее с высоты.
— Я никогда не забываю лиц людей, с которыми когда-либо сталкивалась. Говорят, что Герберт Гувер мог поцеловать ребенка, которому было всего-то четырнадцать месяцев от роду, а потом узнать его лет через двадцать в возрасте, дающем право участвовать в выборах. Мой брат может это подтвердить. У меня точно такой же талант, что и у Гувера.
“Могу поспорить, что она не забывает не только лица, но еще и обиды”, — про себя добавила Сильви.
Глаза Виолет сузились.
— Произошло это лет десять или даже двенадцать тому назад. На каком же это корабле? А, вспомнила. Милтон, помнишь тот корабль, на котором мы плыли в Грецию? — Виолет повернулась к Сильви. — Это было одиннадцать лет назад. Мой дорогой супруг Брюс тогда как раз скончался. — Лицо Виолет просветлело. Ее улыбка показалась Сильви больше похожей на злобный, торжествующий оскал. — Да, вспомнила, вы тогда работали в “Олимпик Хотэл” официантом.
Лицо Хардвика стало сначала розовым, а затем пурпурным.
— Я в Греции никогда не бывал, так что, уверен, вам надо как следует проверить вашу знаменитую память.
Хардвик резко развернулся, и Милтон, вскочив с места, попробовал его остановить:
— Но, послушайте…
Сильви положила руку на локоть Милтона.
— Я прошу у вас прощения. Мне не надо было его подзывать. Я и не думала…
Виолет же выглядела страшно довольной.
— Очевидно, он не любит, когда ему напоминают, что он когда-то служил официантом. Вероятно, он тут ходит и всем рассказывает, что родом голубых кровей. Милтон, помнишь, как знакомые нам с тобой сэр Джон и леди Виктория любили шутить по поводу людей, которые только и делают, что хвастаются своими не существующими родовыми связями?
Сильви отметила, с какой гордостью сама Виолет упомянула имена своих титулованных знакомых. И тут ее посетило вдохновение.
— Мне только что пришла в голову одна мысль… — она помедлила. “Как же мне назвать эту стерву, Виолет или же миссис Кон? Наверное, все же Виолет, потому что в ближайшем будущем нам с ней придется видеться очень часто”. — …Дело в том, что… Я тут подумала, что вам, Виолет, будет очень интересно повстречаться с леди Экснер, которая тоже сидит за одним со мной столом в ресторане. Мы с ней здорово подружились, и она даже пригласила меня в гости в ее поместье в Оксфорде. Называется это поместье… — Черт, как же оно называется?.. Сильви принялась лихорадочно вспоминать. Лолли?.. Луи?.. Ле?.. Ле… — Ллевелин — холл!
Виолет с радостью согласилась познакомиться с леди Экснер, приняв предложение Сильви выпить со знатной леди по стаканчику чего-нибудь на предстоявшем сегодня капитанском коктейле. Потом, вздохнув, Виолет сообщила, что ее желудок стал опять очень уж активно реагировать на эту проклятую качку и попросила “дорогого Милтона” сопроводить ее до каюты для короткого предобеденного сна.
“Неужели она не может просто так сесть на свою ведьмину метлу и улететь отсюда поскорее”, — подумала Сильви.
* * *
Леди Экснер и Риган заказали себе обед в номер и попросили накрыть стол на террасе. Идея принадлежала Риган.
— Вероника, вы только что отзанимались в спортивной секции, прошли подготовку по безопасности плавания, посетили лекцию по финансовым проблемам, а время уже перевалило за полдень. Так не заказать ли нам себе каких-нибудь салатов и не посидеть ли спокойно пару часиков?
— Великолепное предложение, — с готовностью согласилась леди Экснер. — Сеанс медиума у нас только в два тридцать. Прежде чем обращаться к медиуму, нам надо, согласно существующим правилам, хорошенько помедитировать, то есть обратиться к своему внутреннему “я”, к своим самым сокровенным чувствам, глубоким невысказанным ощущениям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40