Возможно, она не была уверена в том, что это его ребенок. Ирония судьбы. Наташа готова была руку дать на отсечение, что ее предположение окажется верным. Бетани и Дженет, разделенные ста пятьюдесятью годами, но объединенные общей дилеммой.
Со времен Дженет незаконнорожденность перестала быть позором, но и в наши дни быть матерью-одиночкой нелегко. По-прежнему именно матери приходилось принимать решение, идти ли на риск и самостоятельно воспитывать ребенка, если отец их бросил, или оставить младенца на попечение государства. Или прервать беременность. Жестокий, несправедливый мир. Нетрудно понять, почему многие женщины решали родить ребенка, но потом отказывались от него. Сбегали из родильного отделения, оставив новорожденного на больничной койке, или через неделю подбрасывали его на крыльцо какого-нибудь приюта.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Проснувшись, Наташа вспомнила, что сегодня пятница, тринадцатое. Можно еще поваляться в постели. Однако Борис думал иначе – он нетерпеливо метался у двери, требуя прогулки. Наташа одевалась, держа подбородком трубку и пытаясь набрать номер Мэри.
Схватки прекратились.
– Будем надеяться, он подождет, по крайней мере, до завтра, – сказала Мэри.
– Никакого секса, горячего карри или прыжков на батуте.
– Не будь занудой! Я тебя плохо слышу. В трубке что-то трещит.
– Странно, я звоню не с мобильного. Должно быть, твой... Поговорим позже.
Перед уходом Наташа не удержалась и дважды обошла дом, проверяя и лишний раз убеждаясь, что все окна закрыты на щеколды.
На улице она почувствовала себя лучше. Над головой громоздились черные тучи, сквозь которые пробивались солнечные лучи – красивое небо, предвещавшее непогоду.
Отправляясь в Глочестер, в окружной архив, она решила взять Бориса с собой. Собаке придется провести в машине часа два, но она не могла оставить его, опасаясь, что тот, кто побывал накануне в ее доме, может нанести повторный визит.
За ночь температура упала ниже нуля, лобовое стекло «Санбима» покрылось толстым слоем инея. У нее не было антифриза, поэтому пришлось потратить пару минут, чтобы с помощью подставки для компакт-дисков проделать в нем маленькое круглое окошко. Сдавшись, пошла в дом за горячей водой и потратила еще двадцать минут на чистку стекла.
Наташа ехала осторожно, дожидаясь, пока остаток инея растает.
В Винчкомбе она посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы оценить обстановку. Через две машины от нее ехала красная «Селика».
Да на дорогах можно встретить сотни таких «Селик»! Она попыталась рассмотреть номер, но расстояние, их разделявшее, было слишком велико. В следующий раз она будет внимательнее.
В окрестностях Глочестера Наташа переключилась на первую скорость, взглянув в зеркало заднего вида. «Селика» держалась позади «Санбима», но разглядеть номера или лицо водителя не представлялось возможным. Она дождалась, пока проедет грузовик, потом поспешила занять освободившееся место в цепочке машин. «Селика» последовала за ней. На проезжей части с двусторонним движением, проверив, что все чисто, Наташа догнала «Мондео» и до упора нажала педаль. Стрелка спидометра «Санбима» рванула к семидесяти. Дорога оставалась скользкой и вряд ли кому захочется повторить ее рискованный трюк. Но нет, водитель «Селики» думал иначе. Он резко сократил расстояние и пристроился сразу за «Санбимом». Заднее стекло Ната-шиного автомобиля было покрыто конденсатом, поэтому она по-прежнему не могла разглядеть лицо своего преследователя. Но она была уверена, что это та же машина.
«Селика» отстала, когда Наташа, не включая указатель правого поворота, резко повернула направо и остановилась на муниципальной автостоянке напротив окружного архива. Красная «Тойота» проехала мимо.
Она выключила двигатель. Протянула вперед руки, удерживая руль, пока у нее не восстановилось дыхание.
Кто же это, черт побери, мог быть? Дело обстояло наихудшим образом. Она дважды заметила эту машину, однако это не означало, что эти два случая слежки были единственными. Может быть, ее преследователь не был. специалистом и выдал себя случайно? В конце концов, кто-то должен был знать наверняка время, когда можно проникнуть в ее дом... При мысли о том, что за ней наблюдают, когда она об этом не подозревает, Наташа вздрогнула.
Она выпустила Бориса размять ноги, потом закрыла машину и вошла в здание архива. Раньше в этом перестроенном викторианском здании располагалась школа, о чем свидетельствовали сохранившиеся черно-белые фотографии девочек в передниках и мальчиков в фуражках на стенах. Если приглядеться повнимательнее, то можно было разобрать фамилии, вырезанные на деревянных дверных рамах классных комнат, в которых сейчас размещались библиотеки. Здесь хранились микрофиши большинства каталогов регистрационных записей о гражданском состоянии – рождении, браках и смерти.
Уилл вышел на перерыв немного раньше обычного и теперь ждал в фойе. Наташе удалось упросить его оказать ей кое-какую помощь, поскольку Мэри по понятным причинам выбыла из строя.
Он обнял ее, потом отодвинул от себя и оглядел.
– С тобой все в порядке? Ты выглядишь встревоженной.
– На дорогах полно психов.
Они зашли в уютное кафе, Наташа заказала по чашке горячего шоколада с белыми завитками сливок. Они разделили работу между собой. Нужно просмотреть все фолианты с записями о браках, чтобы определить, была ли маленькая Элеонора замужем. Следующая задача – выяснить имя того, за кого она вышла замуж. Возможно, им не удастся продвинуться так далеко. До двадцатого столетия в каталогах имена жениха и невесты записывали в разных местах, поэтому, чтобы узнать имя мужа Элеоноры, нужно было дождаться свидетельства о браке, и только потом приступать к поискам ее детей. Нужно сказать, Наташа мало надеялась на удачу.
Она погрузилась в записи восьми лет, последовавших за совершеннолетием Элеоноры, когда она вероятнее всего могла выйти замуж. Уилл проверял данные о семи последующих годах. Если у них останется время, они проверят также Лейбурнов. По логике, это следовало бы сделать сначала, но иногда стоит доверять своей интуиции. А Наташина интуиция ей кричала, что ключ к разгадке «в руках» Элеоноры.
Пока Наташа настраивала аппарат для чтения микрофишей, методично просматривала список фамилий за период с 1882 по 1886 год, проплывающий мимо глаз, ее уверенность росла. Она чувствовала Бетани, непрестанно рисуя ее в своем воображении. Дневник, испытания, через которые она прошла, вели к ее семье, хотела она этого или нет.
– Нашел, – объявил Уилл.
Наташа подошла к столу и заглянула через его плечо.
Элеонора Маршалл вышла замуж в Лондонском округе Вестминстер Сент-Джеймс в июне 1882 года. Наташа почувствовала радостное возбуждение, своего рода охотничий азарт, который приходил к ней не всегда. Это был первый шаг к продолжению родословной Дженет Маршалл, найти которую Наташа потеряла надежду.
– Отлично сработано, – сказала она.
– Тогда продолжим.
У Наташи не было времени дожидаться свидетельства о браке.
– Я могу обойтись без копии свидетельства.
Был уже почти час дня. Архив заполнялся исследователями, которые в обеденный перерыв пришли поработать над своими родословными. Уилл сказал, что должен вернуться к своей работе. Наташа поблагодарила его, проводила до фойе, набрала телефонный номер Лондонского архива «Метрополитен» и попросила к телефону Стюарта Расселла, бывшего коллегу из Геральдической палаты. Она продиктовала ему номер тома и страницы, чтобы он смог найти свидетельство. Это должно занять минут пятнадцать. Она перешла через дорогу, пообедала, выпила кофе, потом вернулась в архив.
Стюарт перезвонил через две минуты.
– Жениха звали Сэмюэль Джордж Миллер.
Наташа поблагодарила, пообещав свою помощь в любой нужный момент.
Она позвонила Тоби. Его телефон был выключен – хороший знак, поскольку в читальных залах семейных архивов не разрешалось включать мобильные телефоны, а Тоби выключал свой аппарат только в крайних случаях. Скорее всего, он по-прежнему погружен в работу.
Наташа взяла Бориса на прогулку вокруг квартала, прошла мимо прачечных и химчисток, бакалейных лавок и букмекерских контор, набрала номер отдаленного доступа к своему электронному почтовому ящику, но вовремя остановилась и сделала себе выговор. Она позволит себе заглянуть туда, только когда приедет домой.
Ничего страшного не случится, даже если Маркус не ответит сразу. Она будет продолжать попытки до тех пор, пока не получит ответ.
Тоби ответил на ее сообщение через полчаса. Наташа попросила его поискать заодно завещание Сэмюэля Миллера. В ожидании звонка выпила еще чашку горького кофе из автомата. Вскоре Тоби перезвонил и сказал, что главными наследниками были сын Миллера и его внуки, Джон и Чарльз, а некоторые личные безделушки достались дочери, Фрэнсис Лейбурн.
– Ты сказал Лейбурн?
– Именно так. Двумя годами позже в оригинал была внесена поправка, по которой все переходило к Чарльзу, поскольку другой мальчик умер. Сопоставив даты, я прикинул, что ему было около двадцати одного. Я знал, что ты попросишь меня поискать Чарльза Миллера, поэтому я это уже сделал. Он оставил все свое имущество жене Мэй и своим детям, Элейн и Джеку.
– Отлично.
Теперь у нее были данные о четырех поколениях. Миновав этап поисков записей о рождении, Наташа получила имена детей Элеоноры, ее внуков, а также их детей и внуков.
Она рискнула предположить, что дневник передавался по женской линии. Мэй и Элейн. Пора вернуться к каталогам о браках, благо более поздние записи сделаны аккуратнее – имена женихов и невест записаны вместе. На это ушел час. Элейн вышла замуж за Эндрю Уилдинга осенью 1967 года, в Стрэтфорде-он-Эйвон. Возможно, это родители Бетани.
Стрэтфорд. Фотография канала, которую Бетани отдала Адаму.
Случается, мы с опаской ждем чего-то, а потом смеемся над своими страхами. А бывает, и долгожданное событие не приносит радости и удовлетворения. Самое трудное – принять решение. Когда и этот этап пройден, остается лишь чувство облегчения.
Наташа нашла беглянку. Почти нашла. Оставалось прошерстить каталоги записей о рождении, учитывая, что сейчас Бетани около двадцати.
Время тянулось бесконечно долго, пока Наташа просматривала информацию обо всех девочках по фамилии Уилдинг, родившихся в Стрэтфорде за два предыдущих десятилетия. Если бы Бетани назвалась чужим именем, поиск занял бы намного больше времени. Ей пришлось бы запрашивать справочные для проверки всех свидетельств о рождении девочек, имена родителей которых были Элейн и Эндрю. Нельзя назвать фамилию Уилдинг очень распространенной, но в каждом каталоге их было до десятка.
Что-то внутри нее отвергало мысль о том, что можно было бы напрямую обратиться к Элейн и Эндрю и наугад спросить, есть ли у них дочь, похожая на Бетани.
То, что нужно: Уилдинги больше десяти лет дожидались рождения дочери. В регистрационной книге за сентябрь 1981 года зафиксирован факт рождения Бетани Э. Уилдинг. Наташа вышла на улицу, чтобы позвонить в адресный стол и глотнуть свежего воздуха. Улица была пустынной, только мальчик в английской рубашке ударял футбольным мячом о кирпичную стенку в месте, которое могло быть спортивной площадкой старой школы. Небо было болезненно-желтым. Уличные фонари уже зажглись, разливая вокруг свой желтый свет, над головой мерцали огни гигантского авиалайнера.
Наташа набрала 192, ей сообщили, что в Стрэтфорде живет единственный Э. Уилдинг. Она нацарапала номер в своем блокноте.
Все становилось на свои места. Обратив свое внимание на Элеонору, она как будто ввела ключевое слово и вскрыла код. Ей повезло: ведь Уилдинги могли переехать несколько лет назад или у них могла быть более распространенная фамилия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47