Подумай, если Кардинале спал, как он говорит, когда произошло столкновение, то где были его ноги? Не на полу под приборной доской, как ты мог подумать, иначе он никогда бы не покинул этой машины. Его ноги были бы раздавлены, когда передок подался назад.
— Я видел достаточно автомобильных катастроф, чтобы убедиться в том, что все возможно, — сказал Стрэнг.
— Может быть, — признал Бейкер, — но я готов биться об заклад, что почти в тот момент, когда машина ударилась о парапет, Кардинале поднял ноги на сиденье и выпрыгнул.
— Ну а что в отношении девушки? — спросил Стрэнг. — Она сидела за рулем?
Бейкер посмотрел на него.
— Единственная вещь, в которой мы уверены, так это то, что она была за рулем.
— Ты пока что ничего не можешь доказать, — заметил Стрэнг.
— Прямо сейчас не могу, — ответил Бейкер. — Но у меня есть некоторые идеи.
— Собираешься установить за ним хвост? — спросил Стрэнг.
Бейкер отрицательно покачал головой.
— Пустая трата времени. В кругах, где вращается этот парень, любой, кого мы могли бы поставить за ним, будет выглядеть как инородное тело. Кроме того, пойдет слишком много вони. Ты знаешь, с какой осторожностью шеф относится к важным лицам.
— Тогда что ты собираешься делать? — спросил Стрэнг. Бейкер улыбнулся.
— Во-первых, дать возможность просочиться в газеты информации о том, что его допрашивали. А затем подыскать человека, который мог бы подойти к нему достаточно близко и втереться в доверие, чтобы узнать что-либо о нем и тем самым оказать нам действенную помощь.
— Кого ты имеешь в виду? — спросил Стрэнг.
. — Например, женщину, — сказал Бейкер. — Он же дамский угодник. Ну а мы воспользуемся этим и подберем ему подходящую кандидатуру. Общество. Гонки. Работа...
— Если он действительно Стилет, то это будет опасно для нее, — заметил Стрэнг.
— Она утверждает, что может справиться с ним, — ответил Бейкер. — Я посмотрел ее досье — поверь мне, если не справится она, то не справится никто.
Глава 11
Вечеринка была в полном разгаре, когда в салон вошел Чезаре. Он стоял в дверях, а его глаза искали хозяйку. Она увидела его почти в тот же момент, когда он заметил ее, и поспешила к нему, протягивая руку.
— Чезаре, мой дорогой мальчик, — сказала она, когда он целовал ей руку. — Я так рада, что ты пришел.
— Я бы скорее умер, чем пропустил отплытие мадам, — заверил он.
Она улыбалась, ее темные глаза сверкали из-под густых ресниц. Ее голос понизился и по тембру стал очень похож на тот, который Чезаре слышал по телефону всего несколько недель назад.
— Встреча в соседней каюте, — прошептала она. — Там есть дверь между двумя ванными комнатами. Он должен прибыть на борт минут через десять.
Он не сказал ни слова, а она повысила голос, поскольку приближался другой гость.
— И благодарю вас за такие прекрасные цветы.
— Мне очень приятно, мадам, — ответил он.
Чезаре посмотрел, как она повернулась к вошедшему, и отошел. Когда-то она была очень красивой женщиной, одной из наиболее известных в мире. Ее имя все еще вызывает в памяти образы роскошных балов и принцев. Но сейчас она принадлежит дону Эмилио.
Он медленно двинулся в сторону ванной комнаты. Открывая дверь, услышал ее смех. Сколько же здесь ей подобных, которые ходили на грани двух миров? И сколько здесь таких, как он?
Выходя из такси перед пирсом, Эмилио Маттео запахнул пальто от зябкого ветра, дувшего с Гудзона. Бросил угрюмый взгляд на судно, поежился, недовольный присутствием двух детективов, вставших рядом с ним. Не говоря ни слова, он передал одному из них банкноту для водителя.
— Сюда, — сказал детектив и направился в сторону пирса.
— Я знаю дорогу, — раздраженно ответил Эмилио.
Они пошли по пирсу, а затем по сходням.
Маленький стюард провел их по коридору на палубу первого класса. Из-за дверей доносились звуки веселья, там празднование отплытия было в полном разгаре. “Италия” отправлялась в путь менее чем через час. Стюард открыл дверь.
— Сюда, пожалуйста, синьор, — поклонился он.
Эмилио вошел в каюту, детективы последовали за ним. В углу каюты был устроен небольшой бар.
Стюард вошел вслед за ними.
— Все ли доволен синьор? — спросил он Эмилио.
Тот дал ему банкноту и похвалил:
— Все прекрасно.
Стюард снова поклонился и вышел. Детективы осмотрелись. Старший повернулся к Эмилио.
— Здесь вполне прилично, — сказал он.
Эмилио улыбнулся.
— Я всегда предпочитаю только самое лучшее, — сказал он, направляясь к бару. — Не думаете же вы, что я остался бы в одной из этих отвратительных кают, за которые платит правительство?
Детектив ухмыльнулся.
— Думаю, не остались бы.
Эмилио открыл бутылку, налил себе в стакан, а затем опрокинул содержимое в рот.
— Ах, — крякнул он, — хорошее виски. Оно немного согревает после холодного ветра на пристани. — Он повернулся к детективам. — Не хотите ли выпить?
Детективы посмотрели друг на друга и заулыбались.
— Если не возражаете, мы немного выпьем, — сказал старший из них, подходя к бару.
— Наливайте сами, — сказал Эмилио, пододвигая к ним бутылку. Он снял пальто и бросил его на кресло. — Похоже, я старею, почки работают уже не так, как раньше, поэтому прямиком направляюсь в туалет.
Он открыл дверь в ванную комнату. Детектив, что помоложе, оказался с ним рядом. Эмилио сделал шаг назад.
— Полагаю, вы сначала произведете осмотр, — заметил он саркастически.
Детектив заглянул в ванную. Он повернулся, на его лице появилось глуповатое выражение.
— Все в порядке, — объявил он.
— Благодарю вас, — сказал с оттенком официальности Эмилио. Он шагнул в ванную комнату и стал закрывать за собой дверь. — По некоторым причинам человек должен иногда уединяться.
Дверь за ним закрылась, а из соседней каюты донесся сильный шум.
— Кажется, там гуляют, — заметил молодой детектив, наливая себе выпить.
— На все это требуются деньги, — ответил другой. Он поднял бокал и произнес:
— “Гленливит”.
— “Гленливит”, — ответил молодой и добавил:
— Хорошее виски. — Они залпом выпили.
Старший детектив посмотрел на подчиненного.
— Как говорит Маттео — только самое лучшее.
Эмилио подошел к раковине и повернул ключ. Какое-то мгновение подождал, прислушиваясь. До него доносилось слабое бормотание детективов. Он быстро направился к противоположной стороне ванной комнаты. Там была дверь, ведущая в соседнее помещение. Она была заперта.
Он поцарапал дверь ногтями, производя скрипящий звук.
— Чезаре, — прошептал он.
Послышалось ответное царапанье. Он быстро развернулся и открыл шкафчик с аптечкой. На верхней полке лежал ключ. Он вставил его в замочную скважину и повернул. Замок с его стороны щелкнул. Послышался щелчок и с другой стороны.
Дверь приоткрылась, и в помещение проскользнул Чезаре, закрыв за собой дверь.
Эмилио улыбнулся.
— Дон Чезаре! Племянник!
— Дон Эмилио! Дядя!
Они обнялись.
— Много воды утекло, — сказал Эмилио.
— Да, действительно прошло много времени, — несколько официально прозвучал ответ Чезаре.
— Ты добился успехов, племянник, — прошептал Эмилио. — Я горжусь тобой.
— Я сдержал клятву, дон Эмилио, ответил Чезаре.
— Да, и семья будет довольна, когда я им расскажу о тебе. Пришло время тебе занять место в нашем совете.
Чезаре покачал головой.
— Я согласен только выполнить мое соглашение с вами, дон Эмилио, но мне ничего не надо от Братства.
На лице Эмилио появилось выражение удивления.
— У тебя будет такое богатство, о котором ты никогда не мечтал!
— Мне не нужно богатства, — ответил Чезаре. — Того, что я имею сейчас, более чем достаточно для меня.
Эмилио покачал головой.
— Доны воспримут это как оскорбление.
— Но это совсем не так, — быстро сказал Чезаре. — Объясните им. Я уплачу свой долг, как и должен сделать, но не более того.
— Три других человека, которые были вместе со мной в суде, уже обратились к совету с требованием твоей смерти! — сказал Эмилио. — Они считают, что, пока ты на свободе, ты опасен для них. Они читали в газетах, что власти уже допрашивали тебя.
— Старые бабы, вот кто они! — презрительно отреагировал Чезаре. — Полиция ничего от меня не узнала.
— Но они все еще беспокоятся.
— Объясните совету, что им нечего бояться и что я ничего от них не хочу. Эмилио покачал головой.
— Я выполню твою просьбу, племянник. Но, до тех пор пока ты не получишь от меня весточку, будь осторожен. Они очень опасные люди.
— Я буду осторожен, дон Эмилио, — улыбнулся Чезаре, — и надеюсь, что они, ради самих себя же, тоже будут осторожны.
— Я передам им это, — сказал Эмилио.
Чезаре кивнул.
— Хорошо. А когда я получу весточку от вас?
— В следующем месяце, — ответил Эмилио. — Я сообщу тебе о решении совета во время автогонок на приз “Гран Мехико”. Ты поедешь на своем “феррари”. Твой механик будет задержан в Италии, и, когда ты приедешь в Мехико за день до гонок, тебе сообщат телеграфом, что он болен. Ты наймешь того, кого я тебе пришлю. Затем получишь дальнейшие указания.
Чезаре снова кивнул.
— Если у меня возникнут какие-либо изменения в планах, ты узнаешь об этом в ресторане “Четверть Луны” в Гарлеме, как и раньше. — Эмилио улыбнулся. — Все понятно? — Он снова обнял Чезаре, а затем взял его руку. — Я умру за тебя, — сказал он.
Чезаре какое-то мгновение смотрел на него, а затем ответил:
— Я умру за тебя. — И, быстро повернувшись, он выскользнул за дверь.
Эмилио услышал, как щелкнула предохранительная задвижка. Он повернул ключ со своей стороны и положил его обратно в шкафчик с аптечкой. Потом завернул кран и направился в свою комнату, покачивая головой. Отказываясь от дальнейшего союза с Братством, Чезаре подписал себе смертный приговор. Теперь Эмилио тоже должен желать смерти Чезаре. Слишком плохо, что у него не было времени уведомить других о перемене в своих чувствах.
В Манхэттене есть ресторан на Лек-сингтон-авеню, чьи бифштексы завоевали репутацию лучших в мире, а спагетти здесь готовят даже лучше, чем на родине.
Вполне естественно, что цены в таком прекрасном ресторане настолько высоки, что человек с улицы вряд ли может себе позволить заказать здесь даже бутерброд. Поэтому его посещают те, кто либо обладает крупным счетом в банке, либо располагает наличностью в таком количестве, что, если потребуется, готов предоставить хрустящие новые купюры для использования их в громадных зеленых салатах, что подаются здесь с пряными приправами.
Большой Голландец жадно запихнул в рот большой кусок бифштекса, поджаренного точно так, как он любил, — с кровью, и начал его пережевывать. Крошечная капля подливки выскользнула из уголка его рта. Он вытер ее куском хлеба и затолкал его в рот вместе с мясом. Пожевал какое-то время, затем взглянул на своих двух компаньонов.
— Мне все равно, что вы, парни, говорите, — пробормотал он. — Я считаю, что мы должны убрать его.
Элли Фарго уставился на него.
— Но мы даже не уверены, тот ли это парень. Эмилио никогда не являлся нам на глаза и ничего не говорил.
Большой Голландец проглотил прожеванное мясо и стал отрезать очередной кусок бифштекса.
— Какая разница? — требовательно спросил он. — У нас нет времени для проверки. Газеты написали, что ФБР уже допрашивало его. А что случится с нами, если он заговорит?
Дэнди Ник с отвращением посмотрел в свою тарелку. Подобная обильная пища изнурила его, хотя он и не налегал на еду.
— Мне все это не нравится, — сказал он. — Эмилио говорил, что мы должны сидеть смирно и ждать сообщение из Италии. Он решит этот вопрос с Лаки и Джо.
— Эмилио говорит, Эмилио говорит! — взорвался Большой Голландец, а его рот все еще был полон. Он быстро проглотил еду и продолжал:
— Я устал от того, что говорит Эмилио. Эти шишки сидят там на своих жирных задницах, в то время как мы остаемся здесь, подставляя свои шеи! Они думают, что раз они начинали это дело, то оно им и принадлежит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28