— А вы собираетесь присоединиться?
— Я думаю. Но нам нужно поехать не позже четырех часов. На Португез-стрит есть магазин, где продаются божественные украшения, и продавец сказал, что сегодня он нам покажет кое-что ещё. Так что мы с Эдди поедем и посмотрим.
— Не забудьте чековую книжку Эдди, — язвительно заметил Найджел.
— Дорогой Найджел, вы сегодня очень злы и раздражительны, — пожаловалась Лоррейн. — В чем дело? Такой прекрасный день, а вы все нервничаете и готовы сорваться, вместо того, чтобы спокойно расслабиться.
— Мы спокойно расслабляемся, — сказал Лэш, закрыв глаза. — Посмотрите на нас.
— Нет, это неправда. Вы пытаетесь сделать вид, но я чувствую, как у вас натянуты нервы. Я думаю, все это из-за Ханивуда и Джемба. А потом бедная Миллисент…
Гасси Бингхэм резко встала, забрала полотенце, масло от загара и зонт, и зашагала через пляж по тропинке среди камней, которая вела в сад.
Амэлфи села и, надев солнечные очки, сказала:
— Ты обидела свою дорогую золовку. Очень нехорошо. Лоррейн, дорогая, будь мягче и не возвращайся больше к этой теме.
— Но зачем быть страусами? — спросила обиженная Лоррейн.
— Почему бы нет? Я ничего не имею против страусов. Я даже за, если им нравится прятать голову в песок, чтобы забыть о проблемах. Так ты везёшь нас сегодня в Занзибар?
— Да, если хотите. Я полагаю, Гасси хочет чем-нибудь заняться, чтобы не думать о Миллисент. Гасси ненавидит печалиться. Да, во дворце и в резиденции не забудьте все оставить свои имена в книге посетителей. Это просто формальность.
— Подделайте мою подпись, я разрешаю, — буркнул Лэш.
— Я не стану. Вы сделаете это сами!
— Ладно, ладно, — поспешил согласиться Лэш. — Все, что скажете. Я еду.
Поехали все, кроме Найджела, у которого было много работы, и Дэни, которая неожиданно заснула в гамаке.
— Пусть поспит, — сказала Лоррейн, отстраняя Лэша, который хотел её разбудить. — Пусть останется здесь. Это лучше, чем таскать её в такую жару по городу. Похоже, она плохо спала. Найджел за ней присмотрит. С ней все будет в порядке. Нет, Лэш, не надо её будить.
Решительно сказав это, она взяла Лэша за руку и повела к машине.
У Лоррейн почти не было возможностей поговорить с дочерью с тех пор, как та приехала. Тайсон просил её не общаться с Дэни слишком близко, вести себя с ней только как с секретаршей одного из гостей. Но утром они виделись в саду: после завтрака Дэни вышла полежать в гамаке, а Лоррейн собирала цветы для Гасси в знак примирения.
— Дорогая, как хорошо, что можно поговорить спокойно, — Лоррейн оставила цветы и подошла к гамаку. — Это ужасно — нельзя пообщаться с тобой, не оглядываясь через плечо. Я боюсь, для тебя, детка, это просто кошмар, но Тайсон сказал, надо подождать день — другой, и приедет полиция. Не надо будет больше притворяться, что ты какая-то там Китчелл. И слава Богу!
Она вздохнула и качнула гамак. А через несколько секунд заговорила снова:
— Дорогая… По поводу Лэша… — и замолчала, не зная, как продолжить.
Дэни удивилась:
— Что такое?
— Он тебе нравится, верно?
Дэни покраснела до кончиков своих ужасных крашеных волос; Лоррейн, увидев это, неопределённо заметила:
— Нет… Это не твой цвет. Жаль…
— Мама, о чем ты говоришь? — спросила Дэни.
Лоррейн бросила опасливый взгляд через плечо:
— Дорогая, тише! Вдруг кто-нибудь услышит.
— Здесь никого нет, — отмахнулась Дэни. — Что ты говорила про Лэша?
— Ну… я чувствую, что кое-что должна тебе сказать, потому что мне кажется, он тебе нравится больше, чем… скажем, чем должен нравится шеф секретарше. И к тому же он очень симпатичный парень и…
Она беспомощно взмахнула рукой и снова не закончила фразы.
— И что? — настойчиво допытывалась Дэни.
— Ну ладно, милая. Я выходила вчера ночью на веранду, чтобы забрать журнал, который там забыла. И видела, как вы вдвоём шли к дому. Вы выглядели… очень дружными.
Дэни ничего не сказала, и Лоррейн тяжело вздохнула:
— Боюсь, я никудышная мать… Беда в том, что я не знаю, как себя вести. Но я чувствую, что как мать должна что-то сказать тебе. О Лэше. Ты знаешь, что он собирался жениться на Эльф — миссис Гордон?
— Да, ты писала мне. И он мне говорил.
— Ну, хорошо. Уже кое-что, — Лоррейн облегчённо вздохнула. — Но дорогая, ты же будешь поосторожнее, правда? Ты так мало знаешь мужчин. Это моя ошибка: я была ужасной эгоисткой и не следила за временем. Я всегда собиралась однажды стать хорошей матерью, но ты всегда казалась мне ещё ребёнком. И вот вдруг выросла. Но ты же не собираешься отдать своё сердце первому встречному мужчине. Это самая большая ошибка! Я ничего не имею против Лэша, но…
— Значит имеешь, — холодно возразила Дэни.
— Нет, детка, нет. Правда. Но Тайсон говорит, у него была куча девушек и… ну, он просто обожал Эльф. А мужчины могут так себя вести просто из мести: оказывать внимание первой попавшейся девушке, чтобы утешить своё внутреннее "я". Это ничего не значит. Мне нравится Лэш, но он как ястреб, и я бы не стала ему доверять. Эльф могла с ним справиться, но ты молодая, романтичная и наивная, оцениваешь людей и вещи по первому впечатлению. Так что… подумай немножко, ладно? Не верь всему, что он говорит, только потому что он весел, хорошо выглядит и прекрасно себя ведёт. Подумай обо всем…
— Хорошенько? — горько прервала её Дэни. — Я знаю!
— Я собиралась сказать совсем другое, — упрекнула Лоррейн. — Я уверена, все будет в порядке. О — вот идёт Ларри. Он прелесть, правда? Я рада, что мы попросили его остаться, хотя Тайсону он не слишком нравится. Он сказал, мы должны быть настороже, потому что люди такого сорта, как Ларри, умеют очаровывать женщин с первого взгляда, и все они — двоеженцы и обманщики. Видишь, как мужчины могут поливать друг друга грязью, когда… Привет, Ларри. Вы когонибудь ищете?
— Нет, — улыбнулся Ларри, — просто гуляю. Потрясающие места, миссис Фрост. Та стена в конце сада не меньше десяти футов в толщину. Должно быть, когданибудь там были комнаты охраны или конюшни. Их заложили кирпичом?
— Думаю, да — кивнула Лоррейн. — Если вам интересно, можете почитать книгу старины Барклая. Вы поедете с нами в город?
— Конечно, если вы меня возьмёте. Ваш муж к нам присоединится?
— Он встретит нас в отеле к чаю, — с улыбкой заверила Лоррейн и повернулась к Дэни. — Оставляю вас в гамаке, мисс Китчелл. Устройтесь поудобнее и отдохните. Мы поедем не раньше чем через час.
Они с Ларри Доулингом зашагали по дорожке между апельсиновыми деревьями и розами. Дэни смотрела им вслед и думала о Лэше и о том, что он говорил прошлой ночью про Амэлфи Гордон. Не похоже, чтобы он все ещё любил её. Но была ли это просто горечь? «Не верь всему, что он говорит…»
Была ли она «молодой, романтичной и наивной»? Неопытная школьница, которая судит о вещах и о людях по первому впечатлению? Как узнать? Это трудно? Лэш играл с ней в любовь, только чтобы удовлетворить своё внутреннее "я"? Чтобы показать Амэлфи, что та ему безразлична?
Большую половину часа Дэни лежала в гамаке, глядя на голубое небо через благоуханный сквозной шатёр из листьев и цветов. Её мысли были так заняты личными проблемами, что она ни разу не подумала ни о мистере Ханивуде, ни о Джембе, ни о Миллисент Бейтс. И сон коснулся её глаз своими лёгкими пальцами так, что она не услышала Лоррейн и Лэша, приходивших её искать.
Проснулась она в пять часов. Тени уже заполнили сад, жара спала. В доме было очень тихо, но она нашла Найджела, который пил в гостиной китайский чай и читал лондонскую газету, датированную прошлой неделей.
При виде неё он отложил газету на пол и встал, но Дэни посмотрела вниз и увидела знакомый заголовок: «Убийство в Маркет-Лидоне».
Найджел проследил за её взглядом и рассмеялся.
— Вы поймали меня на месте преступления, мисс Китчелл. Мне стыдно. Но если хотите знать правду, после этих противных сплетён вчера вечером я слегка заинтригован. Мисс Бейтс все ходила вокруг да около, пока кому-то не захотелось узнать поподробнее — если, конечно, что-нибудь было! Но кто-то чувствовал, что есть… Садитесь и выпейте чаю. Индийский или китайский? Китайский просто божественен. Тайсону чай присылает его друг прямо с плантаций из Кантона.
Дэни взяла чашку с бледной жёлто-зеленоватой жидкостью, которая пахла сухими цветами, и продолжала слушать мелодичный голос Найджела, струившийся в бесконечном монологе. Как она выяснила, было очень легко слушать его и думать о чем-то своём.
И вдруг она отвлеклась от своих мыслей.
— А теперь скажите мне, — сказал Найджел, — кто вы на самом деле? Я никому не скажу. Конечно, кто-то может догадаться. Это меня так заинтриговало. Отдаёт мистикой!
Дэни посмотрела на него и поставила чашку.
— Ну — ну! — Пойнтинг вскочил, чтобы исправить недоразумение. — Извините, я не прав. Но если честно, дорогая мисс Кто-бы-вы-ни-были, вы просто не можете быть Адой Китчелл — ни за что.
Дэни холодно поинтересовалась:
— Почему же?
— Ну, дорогая, — ваш голос! Абсолютно британский. Ни малейшего заокеанского акцента. И какая женщина станет носит очки, если они ей не нужны? А эти очки вас просто портят! И… не будем называть имена, но одна беленькая птичка мне чирикнула, будто бедная Ада в этот момент лежит в больнице Айлингтона со свинкой.
— Миссис Гордон! — непроизвольно воскликнула Дэни. — Нужно было думать!
— Да, если честно, дорогая, нужно было думать. Как бы там ни было, не беспокойтесь. Возможно, это неправда, а я никому ни слова. Только скажите мне. Я очень хочу знать. Почему? И конечно, кто?.. Хотя, безусловно, кто-нибудь мог догадаться, верно?
— Я не знаю. Мог?
— Ну, конечно! Наша милая Лоррейн не способна на хитрость. В доме было несколько фотографий её дорогой дочери. И кто-нибудь мог ими заинтересоваться. Конечно, их было немного. Нельзя сказать, что Лоррейн одержима чувством материнства. Но одна или две все же были. И где они сейчас? «Унесены ветром»? Но она забыла про иллюстрированный томик об исследованиях в центральной… Там есть фотографии её симпатичного первого мужа. Я туда украдкой заглянул. Знаете, вы очень похожи на отца. Сходство стало очень заметно, когда я вас увидел без этих очков и уродливой чёлки. Как-то ночью вы о них забыли.
Дэни встала и подошла к окну. Она стояла спиной к комнате, нервно дёргая краешек занавески и невидяще глядя в сад. Первая паника прошла, и теперь она чувствовала, как напряжение спадает и растёт уверенность. Быть мисс Китчелл оказалось очень тяжело, и так тянуло снова стать Дэни Эштон, перестать притворяться… И бояться. Но ей хотелось, чтобы здесь была Лоррейн. Или Тайсон, или Лэш. Кто-нибудь, чтобы ей посоветовать, что сказать.
Все видели её насквозь? Все догадались? Но не на паспортном контроле! Остальные не имели значение — кроме Ларри Доулинга, который догадаться не должен.
Она спросила:
— Миссис Гордон рассказала всем?
— Про Аду? Нет, не думаю. Она могла шепнуть что-то на ушко своему Эдуардо, но вряд ли ему было интересно; и я уверен, больше она никому не скажет. Не Гасси, по крайней мере. И конечно, не нашему любопытному мистеру Доулингу.
Дэни резко повернулась:
— Почему вы так говорите? Вы уверены?
— Что она не насплетничает Ларри? Но, моя дорогая, конечно нет! Человек, пишущий в газеты… Если он узнает, Тайсон и твоя дорогая мама очень разозлятся, а Амэлфи не хочет, чтобы её выставили за дверь. Вы здесь в полной безопасности, в полной. По крайней мере, на некоторое время. Я думаю, все это когда-нибудь выйдет наружу, но уже после того, как наш друг наберёт достаточно материала, чтобы дискредитировать всех нас, и уедет.
Мысль о Ларри Доулинге, казалось, отвлекла внимание Найджела, поскольку он нахмурил брови и сказал:
— Я не могу понять, во что играет Тайсон. Почему он не даст этому молодому человеку интервью и не отошлёт его отсюда? Зачем приглашать его в дом, чтобы он крутился под ногами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32