- Врешь ты все, Мишка! Но только учти - за это твое вранье там, - я указал на небо, - с тебя спросится.
- Дурак ты и не лечишься, - ответил мой друг словами Иванова.
- Ни фига, блин, заявочки. Вы с ним стали говорить одними словами, усмехнулся я.
- С кем - с ним? - не понял Краснов.
- С таким же придурком, как ты, - с Ивановым.
- А-а! - понимающе протянул Михаил. - Очередная шиза?
- Очередная, - вынужден был согласится.
А потом все сидели в летнем кафе. Мы с Мишей ели шашлыки и пили пиво "Сибирская корона". Женщины и дети ели мороженное. Все были довольны и счастливы. После чего Красновы вдруг "вспомнили", что чего-то там не сделали дома и стали прощаться. А мы остались втроем и ещё долго гуляли мимо клеток и вольеров. Верочка не выпускала Светланиной руки. Видно, она очень скучала по женской теплоте и ласке. А зверушки смотрели на нас и загадочно улыбались. А глаза у них были добрыми и печальными. Такое впечатление, что о жизни они понимают гораздо больше нашего. Точно.
У Светланиного подъезда я все-таки решился и сказал:
- Светлана Анатольевна, выходите за меня замуж.
А она неожиданно заплакала. К подобному развитию собитий я был совершенно не готов. Дело в том, что женских слез я боялся, как черт ладана, а может быть и больше. Я настолько разнервничался, что уже готов был позорно бежать куда подаьше, когда вдруг услышал:
- Я согласна, Сергей Иванович!
И что вы думаете сделал я после столь замечательных слов? Обнял свою любимую? Нет. Сказал ей, как я безмерно счастлив? Ничуть не бывало. Я подхватил на руки Верочку и принялся её неистово тискать и бурно целовать, пока дочка не остановила меня и не напомнила, что она не целлулоидная кукла, а существо живое и нежное.
- Папа, мне больно! - жалобно пропищала она.
И я понял, что в избытке восторга мог очень даже запросто приченить любимой дочке членовредительство. Бережно поставил её на место. Светлана подошла ко мне так близко, что я даже сумел разглядеть у неё на носу несколько мелких чуть заметных конопушек. И это меня так обрадовало, будто сделал открытие мирового значения. Едва не заорал благим матом - "Эврика!", но вовремя сдержался. Хорошо бы я выглядел, да? Она бы ко мне после этого всякое уважение потеряла.
- Сергей Иванович, поцелуйте меня, - тихо попросила Светлана.
Дурачина я, простофиля! Ведь все нормальные мужики именно с этого и начинают. Так то нормальные. А меня-дурака надо было ещё и уговаривать. И чтобы окончательно не потерять лица, я, не мешкая, прижался к её теплым, трепетным губам.
Сидящие на скамейке старушки разом возбудились, зашипели, будто гремучие змеи, и принялись тут же нас обсуждать. Им сегодня явно подфартило - источники их вдохновения сами притопали. И не какие-то желторотые юнцы, а люди вполне солидные да ещё с ребонком. Бессовестные!
Но я уже ничего не видел, не слышал и не замечал вокруг. Это был наш первый поцелуй. В голове что-то шумело, звенело и с тихими мелодичным звоном лопалось. Хотелось куда-то бежать и на её глазах совершить нечто очень замечательное, чтобы она могла мной гордиться. Жизнь, сделав третий виток, зачиналась заново. И я почувствовал такой мощный прилив сил и положительной энергии, что вновь обнял Светлану и поцеловал. Нет, кто бы и чтобы не говорил, а счастливый я человек, если разобраться. Здорово мне везет в жизни. Ага. Чем-то угодил я Боженьке. Праведной жизнью своей, наверное. Чем же еще?
Ночью я долго не мог уснуть. Вспоминал прекрасное Светланино лицо и все никак не мог поверить, что она согласилась выйти за меня замуж. Я всегда считал, что она заслуживает большего. Перелистывал в памяти страницы прожитой жизни. Несмотря ни на что, она у меня удалась. Лишь боль утраты дорогих мне людей: мамы, Кати, Олега Цветаева, Лени Шабаева и других славных парней не дает покоя. Так порой прижмет, что Божий свет кажется с овчинку. Но если верить достоверным источникам, то я их не потерял, а лишь на время расстался с ними. Настанет время и я обязательно с ними встречусь. Очень хочется в это верить. Так будет. Непременно. А пока... А пока надо очень постараться, чтобы им там не было за меня стыдно.
Я не заметил, как уснул.
А утром я вспомнил, что за весь вчерашний день ни разу не подумал о деле. Вот те раз! Все моя система жизненных координат летела к чертовой матери. Хотел было восполнить упущение. Не получилось. Не до этого было. Сегодня мы со Светланой договорились повести Верочку в Центральный парк, а потом в недавно открывшийся Театр кукол.
День прошел замечательно. А вечером Светлана осталась у меня, надеюсь, на всю оставшуюся жизнь. Маэстро, туш! Нет, лучше сыграй нам, дружище, лунную сонату Беховена. Душа требует чего-нибудь этакого, возвышенного.
Глава пятая: Беркутов. Неожиданный поворот.
Итак, я, фигурально выражаясь, решил взять за жабры Тагира Бахметова и сделать из него агента ФСБ. Мало мне, видите ли, было босса. Вот таким я чувствовал себя крутым и самоуверенным. Отдав кассету с записью разговора с Первенцевым Рощину и предупредив, что её нужно хранить, как зеницу ока, и оберегать от любопытных глаз, как любимую девушку, я вышел из дома и потопал к штабу, где проживал мой будущий агент. Ночь была тихой и прохладной. На черном небе, как гроздья винограда, висели крупные, начищенные до ослепительного блеска, будто вышедшие на парад, звезды и тонкий серп нарождающейся луны. Внизу, в долине опиумного мака, стелился белый туман. Я шел по улице и мои шаги гулко отдавались в ночной тишине. Большинство домов уже спало беспробудным сном, равнодушно взирая на меня темными провалами окон. А где то там впереди в высоком тереме сейчас лежит в своей постели моя любимая и думает обо мне. И так мне стало от этой мысли хорошо на душе, так захотелось сделать что-нибудь замечательное.
- "Никто не сравнится с Матильдой моей!" - взорвал ночную тишину мой жизнеутверждающий голос. Мне ответила криком какая-то ночная птица да залаяли собаки. Светочка, любовь моя, этот подвиг я посвящаю исключительно тебе!
А вот и штаб. Окно квартиры Хозяина ярко светилось. Не спит архаровец, переживает не удавшееся покушение. Ему можно лишь посочувствовать. Однако, я очень сомневался, что сам Бахметов решился на подобное. За ним явно кто-то стоял. Определенно.
Стоящий на посту у дверей абрек с лицом потенциального убийцы хотел было меня остановить.
- Спокойно, джигит! - сказал я. - Мне нужно срочно к Хозяину по очень важному делу.
Я был для него героем. Поэтому, после некоторого раздумья, он решил со мной не связываться. Сказал сердито:
- Проходы!
Я поднялся на второй этаж, отыскал дверь квартиры Бахметова, деликатно постучал, открыл и шагнул через порог. В комнате я увидел Бахметова и его первого помощника Реваза Салигеева. По их разгоряченным лицам понял, что они о чем-то спорили. Причем, разговор для обоих был неприятным.
О чем спорим, господа?! - беспечно спросил я. - Может, я могу чем помочь?
Появление приведения вызвало бы меньший эффект, чем мое. Их лица в считанные мгновения превратились в гипсовые посмертные маски, а устремленные на меня глаза выражали недоумение и мистический ужас. Это называется - не ждали. Первым опомнился Бахметов, наклонился к своему помощнику и что-то горячо зашептал ему на ухо.
- Понял, - кивнул тот и выбежал из комнаты.
Я сел в кресло, закурил и, насмешливо глядя на Бахметова, сказал:
- Ну, рассказывайте, Тагир Казбекович, как вы дошли до жизни такой?
Он усмехнулся, не спеша прошелся по комнате, сел в кресло напротив, развел руками и с легким смешком ответил:
- Да вот так, как-то.
Быстро он оправился от шока, вызванного моим неожиданным появлением. Быстро. Молодец. Его выдержке и самообладанию можно только позавидывать. Определенно. Похоже, он уже обо всем догадался. Что ж, тем лучше. Однако, я решил не спешить со своими разоблачениями.
- И не мучит вас совесть за бесцельно прожитые годы? Не жжет позор? Нет?
- Нет, не мучит, Павел Иванович, не жжет, - рассмеялся теперь уже по полной программе Бахметов.
- А я бы на вашем месте уже давно бы сгорел от стыда, как бикфордов шнур.
- Вот когда вы окажитесь на моем месте, тогда и поговорим.
Мне эта игра в кошки-мышки уже начинала порядком надоедать. Пора было переходить к конкретике.
- Нет уж, не уж. Тешу себя надеждой, что подобного со мной никогда не случится. Я никогда не сдаю своих друзей, а уж тем более...
- Я - тоже.
- Не понял?
- Я тоже не сдаю своих друзей, а уж тем более. Никогда. - Бахметов провел по лицу рукой, как бы стирая с него веселье и беспечность. Серьезно и строго глянул на меня. - Если вы имеете в виду Руслана Татиева, то он никогда не был моим другом.
- Вот даже как!
- Да именно так. Он выскочка и краснобай. А этих качеств я терпеть не могу.
- Отчего же тогда верой и правдой ему служили?
- У меня не было иного выбора.
- Не надо ля-ля, милейший. Выбор есть всегда.
- Возможно. Но, когда я его делал, рядом, к моему великому сожалению, не было вас, чтобы подсказать, - усмехнулся Бахметов.
Меня начинала беспокоить эта его уверенность и невозмутимость. Он явно что-то придумал. И это что-то не сулит мне ничего хорошего. Определенно. Надо постараться перехватить инициативу.
- Как вы догадались, что мне обо всем известно?
- Это было не так трудно. Мои парни не нашли Первенцева. Ваш визит ко мне свидетельствует, что вы нашли его раньше меня. Так?
- Допустим.
- Вы очень умный человек, Павел Иванович. Скажите, вы успели сообщить это Татитеву?
- Нет. Решил пока переговорить с вами. Все будет зависеть от результатов этих переговоров. Если мы с вами придем, как говаривал бывший президент бывшей империи, к консенсусу, то Татиев может ничего не узнать.
Бахметов закурил. Долго молчал, глядя в пространство, что-то обдумывая и решая для себя. Раздавил в пепельнице окурок, сказал с сожалением:
- Это было вашей ошибкой, Павел Иванович.
- Не понял?
В это время дверь открылась и в комнату стремительно вошел Салигеев. Он был чем-то очень взволнован и, по всему, очень доволен. Подойдя к своему шефу, наклонился и что-то прошептал на ухо.
- Очень хорошо, - кивнул тот. - Подожди за дверью.
Салигеев вышел.
- Вы кажется что-то хотели спросить, Павел Иванович? - обратился Бахметов ко мне.
- В чем, вы считаете, была моя ошибка?
- Ошибка? - переспросил Бахметов недоуменно, поглощенный своими мыслями. - Ах. ошибка... В том, что вы ничего не сказали Татиеву.
- Это могло что-то изменить?
- И очень существенно. А теперь вы лишились свидетеля, Павел Иванович. Очень сожалею.
- Вы убили Первенцева? - догадался я.
- Пришлось, - развел руками Бахметов. - Негодяй оказал при задержании "сопротивление". Мы были вынуждены применить оружие. Справедливое возмездие настигло убийцу. Ха-ха-ха!
- Это ничего не меняет. Его показания записаны на кассету.
- Вот как! - делано удивился Хозяин. - Хорошо работаете, Павел Иванович.
- Стараюсь.
- Нечто подобное я предвидел. Кассета с вами?
- Надо полагать, что вы пошутили, Тагир Казбекович. Только шутки у вас дурацкие, если не сказать больше.
- Ну-ну, - мрачно проговорил Бахметов. - Только вам, Павел Иванович, не придется воспользоваться вашей кассетой. Очень сожалею.
А я уже начал догадываться о его дальнейших планах. И мне стало совсем нехорошо. Идиот! Самоуверенный болван! Это называется - головокружение от успехов. Определеннно. Очень я себя не уважал сейчас. Очень. Костерил последними словами, но это мало помогало. Собрал в кулак остатки мужества, нарисовал на лице насмешливую улыбку.
- Вы в этом уверены?
- Больше чем, Павел Иванович. Больше чем, - вздохнул Бахметов. Желаете знать, каким образом будут развиваться дальнешие события?
- Сгораю от нетерпения и любопытства.
- Что ж, извольте. Завтра труп Первенцева будет выставлен на площади для всеобщего обозрения. Будут предъявлены исчерпывающие доказательства его виновности в покушении на Татиева и в убийстве оружейника - в его комнате будет надена снайперская винтовка, похищенная им накануне из оружейки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51