Котко застрелен телохранителем во время ожесточенной перебранки. Телохранитель, само собою, скрылся. Комментарии?
Я прокомментировал.
- Хорошо, Эрик... Будем считать дело закрытым, старое забытым.
Черт побери! Вот это да! Обычно Маку не советуешь, как поступать, а если советуешь - держись...
- По человекоубийственной части имеется известное оживление. Молодой человек по имени Йэль обнаружен плавающим посреди Вестфьорда, Лофотенские острова. С пулевой дыркой во лбу. Комментарии?
- Должно быть, Эльфенбейн. Разведал, что Норман Йэль продает его всякому и каждому, кому не лень уплатить. А может, заметал следы неудачного дела...
- Что ж, не наша забота. Мак поднялся.
- Врачи обещают полное выздоровление, Эрик. Даже не исключают быстрого. О чем и сообщаю с удовольствием.
- Рад, что вы рады, сэр, - ответил я. С полминуты Мак изучающе глядел на меня. Спокойно произнес:
- Я отдал косвенное распоряжение, вы истолковали его должным образом. И в итоге поступили правильно. До свидания.
- До свидания, сэр...
* * *
Когда я проснулся, она тихо стояла возле кровати. Забинтованная левая рука обреталась на перевязи.
Она выглядела еще бледнее прежнего и, в отличие от прежних времен, была облачена в довольно женственное серое платье. Дотоле я видал Диану только в темных брюках или вовсе без брюк.
Зеленые глаза казались весьма сердитыми.
- Бессердечная сволочь, - сказала она.
- Разве я скрывал это?
- Бросил на съедение! На растерзание!
- Вооружив, и наставив соответственно. Тебе велено было: не отдавать револьвер ни-ко-му. Помнишь? Если даже просто попросят на минутку - рассматривать просьбу как открытое враждебное действие, требующее противодействия немедленного и убийственного!.. Послушная умница: вручила Присту револьвер по первому требованию. Чего же просишь? Похвалы? Сочувствия?
Медленно, и тем более мило, по лицу Дианы поползла улыбка.
- Спасибо, милый. По чести, я ненавижу любые утешения, сопли, нюни. И убила бы тебя за любую попытку оправдаться либо извиниться задним числом. Надеюсь, плечико побаливает всерьез? Моя ручка - да, и весьма.
- И тебе спасибо. Полагаю, плечико болит не меньше. А что именно стряслось?
- Эльфенбейн привязал меня к тяжеленному дубовому креслу, на кухне старой заброшенной фермы; и прибил руку к столу внушительным ножом. И бросил подыхать. Я провела целую ночь, коченея от холода и кровью истекая, покуда не ввалился твой приятель Денисон и не освободил меня. Передал привет Эрику. Сказал, что раскинул мозгами и решил согласиться на предложенную тобою сделку. Еще уведомил о следующем: на колено в тоннеле он упал отнюдь не нарочно - хотя, убей, не пойму, как это истолковать.
Я отмолчался.
- Мэтт...
- Он самый.
- Целую ночь я ненавидела тебя лютой ненавистью.
- Потому и до утра дотянула. Размышляй ты об осиротелых пеликанах и скорбящих леопардах - подохла бы еще до полуночи, В таком душевном и физическом состоянии лютая ненависть - настоящий спасательный круг.
- Здесь, когда руку подлечили и перевязали, когда я узнала, что ты лежишь едва ли не в соседней палате - дала себе слово: буду ненавидеть мерзавца и впредь. Зачем же пришла, спрашивается?
- Понятия не имею, - ответил я. - Но едва лишь сумею чуток ворочаться, приложу всевозможные усилия, дабы выяснить.
И приложил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Я прокомментировал.
- Хорошо, Эрик... Будем считать дело закрытым, старое забытым.
Черт побери! Вот это да! Обычно Маку не советуешь, как поступать, а если советуешь - держись...
- По человекоубийственной части имеется известное оживление. Молодой человек по имени Йэль обнаружен плавающим посреди Вестфьорда, Лофотенские острова. С пулевой дыркой во лбу. Комментарии?
- Должно быть, Эльфенбейн. Разведал, что Норман Йэль продает его всякому и каждому, кому не лень уплатить. А может, заметал следы неудачного дела...
- Что ж, не наша забота. Мак поднялся.
- Врачи обещают полное выздоровление, Эрик. Даже не исключают быстрого. О чем и сообщаю с удовольствием.
- Рад, что вы рады, сэр, - ответил я. С полминуты Мак изучающе глядел на меня. Спокойно произнес:
- Я отдал косвенное распоряжение, вы истолковали его должным образом. И в итоге поступили правильно. До свидания.
- До свидания, сэр...
* * *
Когда я проснулся, она тихо стояла возле кровати. Забинтованная левая рука обреталась на перевязи.
Она выглядела еще бледнее прежнего и, в отличие от прежних времен, была облачена в довольно женственное серое платье. Дотоле я видал Диану только в темных брюках или вовсе без брюк.
Зеленые глаза казались весьма сердитыми.
- Бессердечная сволочь, - сказала она.
- Разве я скрывал это?
- Бросил на съедение! На растерзание!
- Вооружив, и наставив соответственно. Тебе велено было: не отдавать револьвер ни-ко-му. Помнишь? Если даже просто попросят на минутку - рассматривать просьбу как открытое враждебное действие, требующее противодействия немедленного и убийственного!.. Послушная умница: вручила Присту револьвер по первому требованию. Чего же просишь? Похвалы? Сочувствия?
Медленно, и тем более мило, по лицу Дианы поползла улыбка.
- Спасибо, милый. По чести, я ненавижу любые утешения, сопли, нюни. И убила бы тебя за любую попытку оправдаться либо извиниться задним числом. Надеюсь, плечико побаливает всерьез? Моя ручка - да, и весьма.
- И тебе спасибо. Полагаю, плечико болит не меньше. А что именно стряслось?
- Эльфенбейн привязал меня к тяжеленному дубовому креслу, на кухне старой заброшенной фермы; и прибил руку к столу внушительным ножом. И бросил подыхать. Я провела целую ночь, коченея от холода и кровью истекая, покуда не ввалился твой приятель Денисон и не освободил меня. Передал привет Эрику. Сказал, что раскинул мозгами и решил согласиться на предложенную тобою сделку. Еще уведомил о следующем: на колено в тоннеле он упал отнюдь не нарочно - хотя, убей, не пойму, как это истолковать.
Я отмолчался.
- Мэтт...
- Он самый.
- Целую ночь я ненавидела тебя лютой ненавистью.
- Потому и до утра дотянула. Размышляй ты об осиротелых пеликанах и скорбящих леопардах - подохла бы еще до полуночи, В таком душевном и физическом состоянии лютая ненависть - настоящий спасательный круг.
- Здесь, когда руку подлечили и перевязали, когда я узнала, что ты лежишь едва ли не в соседней палате - дала себе слово: буду ненавидеть мерзавца и впредь. Зачем же пришла, спрашивается?
- Понятия не имею, - ответил я. - Но едва лишь сумею чуток ворочаться, приложу всевозможные усилия, дабы выяснить.
И приложил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34