– Ну и что у вас складывается из того, о чем поведал Альфонсе? – спросил наконец Кевин.
– Я бы сказала: присяжные еще совещаются, – ответила Мелани. – Но они, разумеется, глубоко вникают.
– Мне кажется, очень настораживает замечание пигмея о том, что бонобо становятся на две ноги, когда подходят забирать еду, – сказал Кевин. – Косвенных свидетельств возникает все больше.
– А меня поразило известие, будто они умеют общаться друг с другом, – призналась Кэндис.
– В общем, да, но ведь и шимпанзе с гориллами удалось научить языку знаков, – заметила Мелани. – И нам известно, что бонобо ходят на двух ногах чаще, чем любые другие человекообразные обезьяны. Лично меня поразила агрессивность их поведения, хотя я и остаюсь при своем мнении, что такое могло случиться из-за нашей ошибки: не завезли побольше самок, чтобы поддержать равновесие.
– Шимпанзе издают такие звуки, как изобразил Альфонсе? – спросила Кэндис.
– Не думаю, – отозвался Кевин. – И это важный вопрос. Он предполагает, что у них гортань устроена по-другому.
– А шимпанзе в самом деле убивают обезьянок? – вновь спросила Кэндис.
– Время от времени убивают, – ответила на сей раз Мелани. – Но я никогда не слышала, чтобы бонобо этим занимались.
– Держитесь! – вскричал Кевин, резко тормозя.
Машина рывками одолела ствол дерева, лежавший поперек дороги.
– Все в порядке? – спросил он у Кэндис, разглядывая в зеркальце дорогу позади машины.
– Нормально, – ответила та, хотя ее изрядно встряхнуло. По счастью, сработал ремень безопасности, иначе Кэндис пребольно стукнулась бы головой о крышу.
Кевин замедлил ход, опасаясь наткнуться еще на одно бревно. Через пятнадцать минут они въехали на поляну, обозначавшую конец дороги. Кевин остановил машину. Лучи фар уперлись в фасад одноэтажного домика из шлакоблоков с подъемной гаражной дверью.
– Это оно? – спросила Мелани.
– Наверное, – ответил Кевин. – Я этого домика тогда не видел.
Кевин выключил фары, затем и двигатель. Небо широко раскинулось над поляной, и освещение здесь было вполне сносным. Несколько мгновений никто не шевелился.
– Ну и каков план? – прервал молчание Кевин. – Будем проверять, или что?
– Почему бы нет? – произнесла Мелани. – Досюда же мы добрались. – Она открыла дверцу и вышла из машины. Кевин последовал ее примеру.
– Думаю, я лучше посижу в машине, – сказала Кэндис.
Кевин подошел к домику и подергал дверь. Она была заперта. Он пожал плечами:
– Представить себе не могу, что там. – И шлепком убил комара, севшего ему на лоб.
– Как нам попасть на остров? – спросила Мелани.
Кевин указал направо:
– Вон там дорожка. По ней до воды всего ярдов пятьдесят.
Мелани подняла голову, взглянула на омытое цветом увядшей лаванды небо и сказала:
– Очень скоро стемнеет. У вас в машине есть фонарик?
– Кажется, есть, – ответил Кевин. – Еще важнее то, что у меня есть спрей от комаров. Без него они нас тут живьем съедят.
Они направились обратно к машине. Когда подошли, из салона вылезла Кэндис, бормоча:
– Не могу я тут одна торчать. Страшно аж жуть.
Кевин достал средство от комаров. Пока женщины опрыскивались, он занялся поисками фонарика, наконец отыскав его в бардачке.
Попшикав на себя спреем, Кевин жестом предложил женщинам следовать за ним, предупредив:
– Держитесь рядом. Ночью крокодилы и бегемоты выходят из воды.
– Он шутит? – спросила Кэндис у Мелани.
– Не думаю, – ответила та.
Как только все трое выбрались на дорожку, света стало значительно меньше, хотя его еще хватало, чтобы идти без фонарика. Кевин шагал впереди, а женщины шли следом едва не в обнимку. Чем ближе они подходили к воде, тем громче звучал хор насекомых и лягушек.
– И надо же было в такое вляпаться, – ворчала Кэндис. – Я для путешествий не создана. Если не в зоопарке, так я даже крокодила от бегемота не отличу. Черт, как вижу жука побольше ногтя на моем большом пальце, так от страха дрожу... а еще пауки... лучше не вспоминать!
Неожиданно слева что-то громко зашуршало-затрещало, будто порвалась плотная ткань. Кэндис, сдавленно ойкнув, судорожно обхватила Мелани, которая повела себя точно так же. Кевин, хмыкнув, зажег фонарик и направил лучик в сторону шума. Но света хватало всего на несколько футов.
– Что это было? – жалобно спросила Кэндис, когда вновь обрела голос.
– Возможно, дукер, – успокоил ее Кевин. – Это такая порода маленьких антилоп.
– Антилопа или слон, – сказала Кэндис, – но страху я натерпелась.
– Я тоже испугался, – признался Кевин. – Может, нам лучше вернуться, а сюда приехать как-нибудь в дневное время.
– Ради всего святого, – шикнула на спутников Мелани, – мы уже столько вынесли, забравшись сюда. Мы дошли. Я слышу плеск воды.
На мгновение все замерли. Точно: было слышно, как плещет вода о берег.
– А что случилось со всеми ночными тварями? – заговорила Кэндис.
– Хороший вопрос, – отозвался Кевин. – Антилопа, должно быть, и их напугала.
– Выключите фонарик, – попросила Мелани.
И как только Кевин выполнил ее просьбу, все трое увидели сквозь листву мерцающую поверхность воды. Она колыхалась жидким серебром.
Хор ночных обитателей джунглей грянул вновь, Мелани первой направилась к воде. Под конец, на самом берегу протоки, тропинка тоже расширилась, превратившись в лужайку. Посреди лужайки стояло темное сооружение, размерами схожее с гаражом на поляне, где они оставили машину. Кевин подошел поближе. Догадаться, что за сооружение тут стояло, было нетрудно: мост.
– У него телескопический механизм, – объяснил Кевин подошедшим женщинам. – Вот почему Альфонсе говорил, что мост вырастает.
Футах в тридцати, за полоской воды, находился остров Франчески. В уходящем свете его плотная растительность приобрела цвет полночной синевы. Напротив раздвижного моста на противоположном берегу стояла бетонная опора, на которую, вытянувшись во всю длину, укладывался мост. За опорой расстилалось расчищенное пространство, уходившее на восток.
– Попробуйте перекинуть мост, – посоветовала Мелани.
Кевин щелкнул выключателем фонарика и высветил панель управления с двумя кнопками – красной и зеленой. Нажал на красную, но ничего не произошло, тогда он надавил на зеленую. Снова ничего. И тут он заметил замочную скважину, возле которой, было выведено: «Выкл».
– Нужен ключ, – крикнул он отошедшим спутницам, стоявшим у края воды.
– Смотрите, тут есть небольшое течение, – сказала Мелани. Мимо по воде медленно плыли листья и прочий сор.
Кэндис подняла голову. Верхние ветви высоких деревьев, что росли по берегам, почти соприкасались. Она не удержалась от вопроса:
– И чего наши бонобо сидят на острове?
– Обезьяны, человекообразные в том числе, не лезут в воду, особенно в глубокую, – объяснила Мелани. – Вот почему в зоопарках, чтобы приматы не разбежались, их вольер достаточно обнести рвом с водой.
– А если перебраться по деревьям? – не унималась Кэндис.
В разговор вступил Кевин, подошедший к женщинам:
– Бонобо довольно тяжелые создания, особенно наши. Большинство из них уже весят больше сотни фунтов, а ветки вовсе не такие прочные, чтобы выдержать их. До того как мы доставили на остров первых животных, тут в двух местах росли деревья, вызвавшие сомнения. Их срубили. Зато зверье помельче, скажем, толстотелые колобусы, и сейчас туда-сюда бегает.
– А что это за квадратные штуки там, на поляне? – указала пальцем Мелани.
Кевин направил в указанном направлении луч фонарика, впрочем, на таком расстоянии это мало что изменило: луч был слабенький. Он выключил фонарик и сощурился в полусвете. Потом сказал:
– Похоже на клетки для транспортировки из центра животных.
– Хотелось бы знать, что они там делают, – нахмурилась Мелани. – Их так много...
– Понятия не имею, – пожал плечами Кевин.
– А мы можем как-нибудь так сделать, чтобы бонобо сюда пришли? – спросила Кэндис.
– В это время они, наверное, на ночь устраиваются, – сказал Кевин. – Сомневаюсь, чтобы у нас получилось.
– А плот? – вспомнила Мелани. – Его ведь должны по веревке, как на пароме, подтягивать. Если он при этом скрипит, звякает, по воде хлопает, обезьяны услышат шум. Может, он для них как колокольчик к обеду – они и явятся.
– Наверное, стоит попробовать, – сказал Кевин, внимательно оглядывая берег справа и слева от себя. – Беда в том, что мы понятия не имеем, где плот.
– Вряд ли где-то далеко, – усомнилась Мелани. – Вы идите направо, а я – налево.
Кевин и Мелани разошлись в разные стороны. Кэндис осталась стоять, где стояла, изо всех сил желая снова оказаться в своей комнатке в здании клиники.
– Вот он! – донесся голос Мелани. Она прошла по тропке в высокой траве и вскоре наткнулась на шкив, прилаженный к стволу толстого дерева. Шкив охватывала похожая на канат веревка, один конец которой уходил в воду. Другой конец был привязан к плотику фута четыре на четыре, притянутого к самого берегу.
Подошли Кевин с Кэндис. Кевин посветил фонариком в сторону острова. На том берегу такой же шкив был прилажен к такому же дереву. Кевин отдал фонарик Мелани и ухватил скрывшуюся в воде веревку. Потянув за нее, увидел, как шкив на другом берегу, натянувшись, подался от ствола дерева.
Кевин принялся тянуть, перебирая веревку руками. Шкивы жалобно запричитали, нещадно заскрипели и завизжали. Плотик не замедлил отчалить и поплыл к другому берегу.
– Может получиться, – с одышкой произнес Кевин. Пока он тянул, Мелани обшаривала лучом фонарика другой берег.
Когда плотик оказался на середине протоки, справа послышался громкий всплеск и кто-то громадный плюхнулся в воду с острова. Мелани направила луч в направлении всплеска, и в его свете на поверхности воды желтовато сверкнули две зоркие щелки. Прямо на людей из воды смотрел большой крокодил.
– Боже правый! – вскрикнула Кэндис и отступила от воды.
– Ничего страшного, – успокоил Кевин. Он отпустил веревку, нагнулся, подобрал с земли увесистую палку и швырнул ее в крокодила. Еще один громкий всплеск – и крокодил исчез под водой.
– Вот здорово! – воскликнула Кэндис. – Только теперь мы не знаем, где он прячется.
– Он ушел, – убеждал ее Кевин. – Крокодилы не опасны, если только вы не в воде и они не очень проголодались.
– А кто скажет, что этот не проголодался? – заметила Кэндис.
– Тут кругом для них еды хватает, – сказал Кевин и, подобрав веревку, вновь принялся перебирать ее руками.
Когда плотик добрался до противоположного берега, Кевин сменил веревку и потянул его обратно.
– А-а, – выдохнул он, – слишком поздно. Ничего не получится. До ближайшего места ночлега бонобо, судя по тому, что изобразил компьютер, отсюда больше мили. Придется в дневное время попробовать.
Не успел он произнести последние слова, как ночь разорвали устрашающие вопли. Одновременно в кустах на острове поднялась жуткая суматоха, будто из них вот-вот появится идущий напролом слон.
Кевин бросил веревку. Кэндис с Мелани опрометью кинулись обратно по тропинке и, лишь отбежав на несколько шагов, остановились. Застыв как изваяния, с бешено колотящимися сердцами, они ждали, когда снова раздастся вопль. Дрожащей рукой Мелани навела свет фонарика на то место, где колыхались заросли кустов. Все замерло. Ни единый листок не шелохнулся.
Десять секунд, казалось, растянулись на десять минут. Все трое напрягали слух, пытаясь уловить хоть малейший звук. Ничего, полная тишина. Умолкли все ночные твари. Казалось, джунгли разом замерли в ожидании какой-то страшной беды.
– Что, ради всего святого, это было? – выговорила наконец Мелани.
– Не уверена, что горю желанием выяснять, – подала голос Кэндис. – Давайте уйдем отсюда.
– Должно быть, парочка бонобо приходила, – сказал Кевин. Нагнувшись, он поднял веревку. Плотик застрял посреди протоки. Кевин быстро притянул его к берегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76