– Всё правильно… Пенсионеры…
Лампочка под потолком замигала и погасла.
Кузов выругался и полез в стол, где у него была керосиновая лампа.
Достал ее, зажег, поставил на стол и снова углубился в чтение…
Дегенгард Георгий Адамович, 1935 года рождения, русский. Причина смерти: огнестрельное ранение… Дегенгард Раиса Павловна, 1936 года рождения, русская. Причина смерти: огнестрельное ранение…
– Не может быть! – сказал Сергей вслух. – Не может быть, что им столько лет!
Он решил взглянуть на покойных еще раз. Взял лампу и пошел в тусклом свете керосина, стараясь не задевать полки.

4

На полпути Кузов услышал низкий протяжный гул, идущий будто из-под земли. Внутри у Сергея всё съежилось. Гул внезапно прекратился. Кузов прислушался. Этот звук казался тревожным, он был похож на начало землетрясения. Именно с такого звука начинались землетрясения в Туркмении, где Сергей служил в армии… Но здесь же не Туркмения! Что-то ему не доводилось слышать, чтобы в Тамбовской области трясло. Бывало, что земля содрогалась при взлете реактивных истребителей с военного аэродрома, но это был совсем другой звук…
Кузов еще постоял, прислушиваясь. Гул не повторился.
– Ну и хрен с ним, – он не любил долго думать над тем, чему нет объяснений, и пошел дальше.
Подошел к столу, сбросил простыню, поднес поближе лампу и нагнулся. В колеблющемся свете он увидел прекрасную белую кожу на молодом лице красавицы. Раиса Павловна показалась Кузову еще прекраснее, чем в прошлый раз, и он опять почувствовал, как спереди у него всё оттопыривается.
Кузов поставил лампу на стол и почесал яйца. Он начал понимать извращенцев, которые залазили на трупов… Она была такая… Ох… Он ничего не мог поделать… Один раз – не некрофил… Рука сама потянулась к ремню… Рука дрожала от возбуждения и внутренней борьбы… Внутри Кузова шла борьба между звериным инстинктом бессознательного и этическими нормами человеческого общежития… Человеческое общежитие не допускало сношений с трупами… А звериным инстинктам всё равно… Брюки упали к ногам… Сергей снял ботинки, наступая одним на другой… Брюки мешали этому… Нужно было сначала ботинки снять… Путаясь в штанинах, Кузов скинул с себя всё… Наступил носками на холодный кафельный пол… Она прекрасна… Он остановился перед столом… Надувшийся конец покачивался, как дирижабль в небе Ленинграда… Он занес ногу над столом, чтобы лечь на Раису Павловну…
И тут она распахнула глаза и схватила Кузова за конец…
Сергей отскочил назад, но женщина так крепко держала его, что отскочить особенно не удалось.
– Куда ты, красавчик?! – спросила она низким грудным голосом.
Кузов почему-то не испугался… Почему-то ему показалось вполне естественным такое поведение… Он вспомнил про летаргический сон, когда люди просыпаются в моргах и гробах…
– Так ты живая? – спросил он сиплым голосом.
– Ну… если тебе так больше нравится, я могу притвориться мертвой…
– Нет… не надо…
– Тогда залезай ко мне на стол, – женщина подергала Сергею.
– Лезу… – Кузов схватился руками за две металлические ручки по краю стола, уперся пяткой в крышку и подтянулся.
Он лег на нее и почувствовал, что женщина слишком холодная для ожившей. Но тоже не очень удивился.
– Замерзла? – спросил он.
– Ага…
– Я тебя сейчас согрею…
– Давай, согрей меня, красавчик… – женщина раздвинула ноги и задала Кузову нужный курс.
Кузов, как ледокол «Ленин», начал раздвигать ледяные покровы…
Как ледокол «Ленин»
Буравя Арктики льдины
Руками держал колени
И в целом ноги любимой
И в заиндевевшем проходе
Темном холодном и узком
Застрял его пароходец,
Горячий красный «Челюскин»
Хотел пополам разрезать
Покров ледяного плена
На Северный Полюс полез я
Скажите какого хрена?..
Кузов услышал, что на соседнем столе что-то зашуршало. Он посмотрел вбок и увидел, как покойный муж откинул простыню, повернул голову в их сторону и открыл глаза.
– Вы что же это делаете?! – заревел он на весь морг. – Ничего себе! Воспользовались положением?!
Кузов растерялся и замер.
– Извините, – сказал он робко, – я думал, что вы это… того уже… А вы, оказывается, нет… – Совершенно идиотское положение. Он лежит голый на чужой жене в присутствии ее внезапно ожившего мужа. К тому же любовница под ним никак не согревается, а наоборот, становилась всё холоднее и холоднее. И теперь, когда Кузов замер, он почувствовал, как будто голый лежит на сугробе с воткнутым в снег концом. От холода и неприятностей Кузов задрожал. – Всё-всё-всё… Уже слезаю… Извините, если что… Бес попутал… – Он перекинул свою правую ногу через левую ногу женщины и хотел спуститься вниз, но женщина обхватила его своими ногами, и Кузов оказался в мышеловке. – Пусти, дура… Муж же ожил!..
Раиса Павловна засмеялась глухим смехом, от которого Кузову стало нехорошо.
– Подумаешь, муж ожил! – вскрикнула она. – Пусть себе кого-нибудь с полки достанет и пользуется на здоровье!
– Ах, так! – закричал муж. – Так я и поступлю, раз ты, Раиса…
Муж спрыгнул со стола, подошел к полке и за ногу стащил с нее голую восьмидесятилетнюю старуху Карпову.
– Вот эта подойдет! А ты, Раиска, смотри и ревнуй!
Он затащил старуху на стол и лег сверху.
– Видишь, – сказала Раиса Кузову, – муж успокоился. Давай, сладкий, грей меня дальше.
У Кузова в голове всё перемешалось. До него дошло, что происходит что-то абсурдное. Полная какая-то чепуха! А что будет, если вдруг кто-то придет и увидит?!. Мама родная!
Ему стало страшно. Он не мог себе представить, чем это закончится.
– Пусти, – выдавил он. – Я больше не хочу…
– Я тебе уже не нравлюсь? – женщина сжала Кузова ногами и руками так, что у него перехватило дыхание. – Я разонравилась тебе, красавчик?
– Пусти же!..
– Или ты импотент?.. А зачем тогда ты скомпрометировал меня перед мужем?.. Нет, красавчик, теперь ты должен вести себя, как мужчина! Теперь я навеки твоя невеста!
– Пусти! Я задыхаюсь! – Кузова как будто сжимали стальными тисками. Он никогда бы не подумал, что в этой маленькой женщине скрывается такая сила. – Мне больно! Мне…
– Я хочу поцеловать тебя, красавчик! – Она впилась губами в его губы и высосала из него остатки воздуха.
Кузов почувствовал, что все его внутренности сейчас сорвутся со своих мест и улетят в рот Раисы Дегенгард.
– У! У! У! – Он подумал, что теряет сознание. Но сознание не уходило.
Женщина оторвала свои губы от его губ и дико захохотала. Кузову показалось, что она не смеется, а лает.
– Ты меня не любишь!.. – крикнула она. – Я всё поняла… Георгий! Меня увлек мерзавец! Я напрасно тебе изменила!
– Так убей его! – крикнул Георгий, оторвавшись от старухи.
– Хорошо! Для тебя я готова на всё!
У женщины начал вытягиваться нос и превратился в волчий. Шерсть полезла из пор ее кожи, и через полминуты Кузов лежал в объятиях женщины с волчьей мордой. Огромные клыки волчицы, желтые глаза, красная пасть!
– Ты обманул меня, красавчик, – прорычала волчица и ударила его в глаз, и у Кузова появился второй синяк. – Ты должен заплатить за это.
Кузов хотел крикнуть, но из его рта вылетело только сиплое шипение.
Волчица взревела и вонзила в его шею свои страшные зубы. А сзади в шею вгрызся подоспевший муж.

Глава четвертая
ДУЭЛЬ

Упал, застреленный на месте…

1

Три года назад у Павла Петровича Крайнова вернулся из армии сын Борька. Сын вернулся мужчиной. Уходил пацаном зеленым. А вернулся настоящим мужиком. Подрос, заматерел, мускулы распирали узкую парадку, пуговицы едва выдерживали натяжение ткани. Десантник. Девки в деревне заглядывались на сына и шушукались за его спиной. Было ясно, что долго он холостым не проходит. Окрутят его – не та, так другая. Ну что ж, конечно, жалко мужчинскую свободу, да, может, оно и к лучшему. По крайности, может, не запьет тогда, как все.
Так и случилось. Зажал он на сеновале Галку Чернышеву, и уже зимой сыграли свадьбу, а весной Галка ходила порядочно с брюхом. Летом родила внука. Назвали в честь прадеда Петром Борисовичем.
Нормально, короче, складывалась жизнь. Семья более-менее крепкая, на работу Борька устроился, денег получал достаточно, чтобы прокормиться. Отцу-матери помогал в сельском труде… Нормально… Павел Петрович, как мужик и отец, чувствовал удовлетворение за то, что оставил после себя толковое продолжение рода.
– Молодец Борька, – говорил он сыну. – Не то семя хорошо, которое кидать приятно, а то хорошо, что всходит аккуратно! Вырос ты что надо. И вся теперь задача – Петьку тебе воспитать, как я тебя воспитал. Понял, сынок?
– Понял, бать!
– То-то.

2

Осенью отец и сын собрались на охоту. Решили настрелять зайцев. Разошлись в разные стороны. Хотели зажать зайцев в тиски. Борька пошел в одну сторону, а Павел Петрович с собакой в другую.
Павел Петрович шел наизготовку, ожидая, когда из кустов появится цель, чтобы вдарить по ней как следует. Рядом бежал кавказец Дембель, которого Борька завел сразу после армии. Вдруг в кустах впереди что-то заворочалось. Дембель поднял уши и загавкал. Павел Петрович вскинул двустволку и пальнул по кустам из обеих стволов.
– А-а-а! – услышал он крик. – Батя…
Павел Петрович Крайнев застрелил своего сына.
Собака почуяла хозяина и радостно приветствовала его, а Павел Петрович решил, что она почуяла добычу…
За десять дней Крайнов постарел на десять лет.
А деревенские злыдни, которым на чужое горе насрать, за глаза прозвали Крайнова Тарасом Бульбой. Но Крайнов не знал об этом…

3

Крайнов спал, и ему уже в который раз снилось, как он на охоте не убивает своего сына. Сын выходит живой-здоровый из кустов и говорит: Ну ты чего, бать?! У меня твоя пуля прямо над ухом просвистела!.. А Крайнов ему отвечал: Пошли домой щи есть!..
Проснулся Павел Петрович от какого-то шума. За окном лаяли собаки. Он приподнялся и посмотрел в окно. Было темно, и за окном он ничего не увидел. Тогда Крайнов надел сапоги и вышел во двор, а потом на улицу.
Недалеко от дома деревенские собаки бились с двумя волками. Среди собак был и его кавказец Дембель. На глазах у Крайнова волки разодрали Дембелю брюхо.
Крайнов быстро вернулся в избу, открыл сундук, достал с самого дна двустволку, которую не брал в руки с той самой охоты. Рядом лежала коробка с картечью. Крайнов зарядил ружье, а коробку сунул в карман. Вышел на улицу, приложил приклад к плечу и выстрелил из одного ствола по одному волку, а из другого по второму. Один волк рухнул.
Крайнов увидел, как второй волк взвалил раненого к себе на холку и побежал прочь. Крайнов споро перезарядил ружье и выстрелил вслед убегавшему зверю. Из одного ствола… из другого…
– За Дембеля!
Оставшиеся в живых собаки разбежались. Крайнов подошел поближе. Под пригорком лежало не меньше двух десятков задранных животных. Среди них лежал на боку, истекающий кровью, Дембель. Павел Петрович нагнулся. Дембель был еще жив. У него судорожно поднимался и опускался бок. Крайнов присел рядом, осторожно провел ладонью по мокрой от крови собачьей голове.
– Ах ты горе какое!
Дембель открыл глаза, лизнул Крайнову руку и умер.

4

Нет, не один Витек и его маманя проснулись в ту ночь, когда на деревню упал сверхсекретный самолет. Павел Петрович Крайнов тоже проснулся.
В эту ночь ему не снился обычный сон про то, как он не застрелил на охоте сына. В эту ночь ему снились плохие сны. Ему снилось, как убитый им сын пришел к нему с развороченным лицом и кавказцем Дембелем:
– Готовься, батя, к встрече, – сказал сын. – Скоро мы встретимся с тобой. Соскучился я по тебе, батя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101