— Но нам надо тренироваться —много тренироваться. Физически и морально мы еще не готовы для взятия Парадайз-сити;
Здоровяк каскадер кивнул в знак согласия.
— Нам нужно подготовить трассу для преодоления препятствий — вроде той, что была у нас на ферме,-предложил он.
— У нас есть стрельбище и полным-полно боеприпасов, так что мы можем пристреляться,— подхватил второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов.
— Нам придется часто прослушивать телефоны, ставить «жучки» и пользоваться радиопередатчиками, Сэмми,— предупредил Уиллистон.— Ты можешь, все это раздобыть? И ты еще помнишь, как обращаться с этими штуками?
Человек из Лас-Вегаса кивнул и объяснил, что сравнительно проще купить миниатюрную электронную ап-паратуруру па Манхэттене, если, конечно, у них достаточно средств для этого.
Арболино расхохотался.
- У Пи-Ти есть! — напомнил он Гилману.— У него полные сундуки — если верить журналу «Тайм».
Математик вздохнул.
- Я, знаешь ли, не читаю эти левацкие журналь-чики и признался он.— А что ты скажешь, Энди? Чем ты займешься в операции?
- Я займусь АИ, что вполне соответствует моим академическим склонностям. Кто-то ведь должен проводить анализ и исследования, чтобы знать, во что мы связываемся. Мы будем последними дураками, если по-лезем на вражескую территорию, не имея предваритель-ного доклада о мощи противника, диспозиции его сил, организации и командном составе. То есть у нас должна быть подробнейшая стратегическая сводка об этой мафии, которая засела в Парадайз-сити.
Гилман улыбнулся. Если коллекционеру оружия не терпелось поскорее затеять стрельбу, то этот худощавый профессор с такой же страстью был готов заняться сбором разведывательной информации для подготовки операции.
Взгляд, интонация, собранность Уиллистона — все выдавало в нем только ему свойственный азарт. Коренас-тые человек из Лас-Вегаса научился «читать» людские души в казино, и теперь ему было проще простого прочи-тать то, что творилось в душе у этого по-мальчишески возбужденного профессора.
Операцию «Молот», однако, было не так-то просто осуществить. Об этом и сказал Гилман.
- Сколько бы у нас ни было стволов, технических средств и денег и как бы блестяще мы ни были подготов-лены физически,— глубокомысленно предупредил он,— все равно операция предстоит нелегкая. Учтите: в зоне выброски у нас не будет ни группы размещения, ни группы поддержки. Так что нам придется десантировать-ся «вслепую» на, как теперь говорят в спецназе, «запретную территорию».
Уиллистон отрицательно помотал головой. - Впрочем... да, пожалуй, тут я ошибаюсь,— при-знался человек, который гордился тем, что никогда не ошибался.— Энди прав. У нас есть контакт в Парадайз-
сити— неизвестный нам горожанин, который выслал Энди газетные вырезки.
— Так что у нас там есть агент,— сделал вывод Карстерс,— и нам только остается найти его. Если он еще жив.
Один человек из ста десяти тысяч населения, запуганного до смерти, бесспорно знавший об участии Эдди Барринджера в диверсионных операциях УСО много лет назад. Об этом размышлял Уиллистон, когда раздался страшный удар грома и небо разрезала ослепительная вспышка молнии. В ту же секунду мощный ливень грозно обрушился на крышу охотничьего дома. Начался ураган.
Дождь лил несколько часов не переставая.Наложение кадра.Так в кино называется мгновенная смена места действия — переход, скажем, с циферблата часов в кабинете начальника полиции на циферблат часов в спальне сенатора.
Итак, наложение кадра на Парадайз-сити.Всю ночь в Парадайз-сити лило как из ведра. Шел сильный, нескончаемый ливень; дождевые капли стекали с листвы и превращались на тротуарах и мостовых в клубящиеся валы теплого тумана. Местная телестанция закончила работу, ночные бары опустели и закрылись, последние сонные посетители покидали публичные дома, ибо было уже четыре двадцать утра и почти весь город спал. Два бармена в круглосуточной забегаловке «Ар-низ» слушали похабные анекдоты, которые травил водитель контейнеровоза,— этот анекдот за последнюю неделю, они слышали уже четыре раза от других водителей контейнеровозов и приготовились вежливо рассмеяться из чувства жалости и в знак оплаченного, дружелюбия.
Пять полицейских автомобилей, точно желтоглазые призраки, выписывали вдоль пустынных улиц правильные геометрические фигуры, медленно рассекая потоки дождя и механически следуя привычным маршрутом патрулирования. Пешие полицейские патрули, позевывая и вздыхая, бродили под дождем, сонно и беспечно неся свою ночную вахту. Они знали, что очень немногие вооруженные грабители или отчаянные алкаши — если таковые вообще найдутся — отважатся напасть на них
в тумане. Это был дисциплинированный город: Малыш Джонни не терпел самодеятельных конкурентов. В Па-рйдайз-сити не было места для мелких воришек и вообще д !я мелких правонарушителей, ибо мелкая преступность была невыгодна и раздражала налогоплательщиков, ко-торые готовы были оставаться обитателями зоопарка Пикелиса, коль скоро их никто там не тревожил. И все бандиты штата знали, что от этого городка им лучше держаться подальше.
Цена была слишком высока. Попавшись здесь в пе-рвый раз, вы могли отделаться сломанной челюстью и парой тычков по почкам либо переломом запястья — это в том случае, если вы оказались угонщиком ав-томобилей. Карманным воришкам обыкновенно сокрушали лодыжки дубинками, предоставляя им возможность продолжать свое ремесло в другом месте. Таких отпускали, строго предупреждая о необходимости соблюдать общественный порядок в Парадайз-сити. У капитана Бена Мартона было своеобразное чувство юмора — не такое, как у Морта Сала, но ведь у того и аудитория была совершенно другая. Что же касается торговцев наркотиками, их попросту здесь не было, ибо Пикелис не мог терпеть ничего, что могло бы привлечь К городу внимание федеральных властей. После Того как здесь обнаружили сгоревшую заживо троицу гастролеров из Майами, никто даже и не помышлял толкать наркоту в Парадайз-сити.
Что же до прочих видов противозаконной деятельпости, то приблудный бизнесмен, возможно, и мог бы унести отсюда ноги, будучи впервые замеченным в Парадайз-сити. Но уж если местным копам удавалось засечь его вторично, ему обычно простреливали брюхо в двух-трех местах и потом вставали в кружок, . чтобы понаблюдать, как он издыхает. Такие инциденты в рапортах обычно фигурировали как «сопротивление полиции», но иногда— чтобы местная статистика соот-ветствовала средним данным по стране — эти смерти проходили по графе «жертвы автомобильных катастроф» или, ради разнообразия, как «самоубийства». Сговорчивый коронер был свояком мэра. Сколь бы невероятная небылица ни сочинялась им для свидетельства о смерти, все городские обыватели сходились на том,
что «быть заетреленным» — довольно-таки болезненный способ кончины, и мало кто был готов подвергнуть себя такому испытанию, а в этом и состояла, по большому счету, суть задумки. Ларра Льюис, здоровенный бандюга, которого в 1962 году вышибли из правления профсоюзного объединения АФТ—КПП за рэкет, любил шутить, что Парадайз-сити — это город, где нечем поживиться.
Когда в то дождливое утро забрезжил рассвет, Льюке спал, обняв блондинку — «модель» из Нового Орлеана, не так давно ставшую «экзотической танцовщицей», а мэр города Роджер Стюарт Эшлй валялся без сознания, нокаутированный бутылкой виски «Джек Дэниэлс», а Малыш Джонни Пикелис видел сны в своем роскошном пентхаусе. Ему снилась пышная многолюдная свадьба его двадцатитрехлетней дочери, которая скоро должна вернуться домой после годичного пребывания в Париже. На ее свадьбе будет море самых разнообразных цветов, импортное шампанское и биг-бенд Майера Дэвиса. Тот факт, что симпатичная Кэти Пикелис не была пока что даже обручена, никоим образом не нарушал гармоничной красоты этого сна.
В то мгновение, когда стрелки курантов на башне муниципалитета показывали пять утра, из всех горожан только девяносто — ну, от силы сто — человек бодрствовали. Из этих немногих некое лицо сидело у окна на шестом этаже, курило сигарету и вглядывалось в колеблющуюся пелену влажного тумана, навалившегося на гавань. В комнате было темно и тихо, потом проигрыватель издал щелчок, и игла опустилась на пластинку Джорджа Ширинга. Музыка была очень, хотя и не вполне, расслабляющей.
Итак, газетные вырезки отосланы.
Теперь остается только ждать.
Только ждать, ненавидеть, гадать и молиться.
Приедут ли они?
Скоро ли?
После того как четверо участников операции проснулись на следующее утро в лесном доме, каждый из них занялся своим делом, о чем они договорились накануне вечером. Цриготовить обильный завтрак — было обязан-
ностью Арболино. Другим членам группы вменялось готовить обед и ужин в течение всего времени их нахождения на тренировочной базе, ибо Карстерс отпустил своего повара в месячный отпуск, чтобы шестидесятилет-ний «чужак» не стал свидетелем приготовлений четырех взрослых мужчин к их тайной войне. «Максимальные меры предосторожности»,— предупредил Уиллистон строго, и это означало присутствие в доме только тех, кто был задействован в операции «Молот».
После завтрака Гилман и Арболино занялись сооружением простейших тренажеров и обустройством учебной трассы преодоления препятствий. Они вязали канаты, сбивали барьеры, размечали в лесу тропинки для кросса — словом, готовили все необходимое для занятий по укреплецию органов дыхания и мускулатуры. Пока они выполняли свое задание, профессор и второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов отправились п Олбани — на разных автомобилях — закупить инвентарь. Закупки они делали небольшими партиями, в раз-пых местах. Уиллистон поехал в армейский магазин неподалеку от негритянского гетто, где приобрел комбинезоны, сапоги, рубахи, плащи и прочую одежду для себя И Гилмана. Карстерс купил себе и Арболино обмундирование в другой «интендантской» лавке — в тридцати кварталах от армейского магазина. Они приобрели месячный запас провизии в пяти разных супермаркетах, двух закусочных и четырех бакалейных лавках.
— Если человек заходит в магазин и накупает на триста долларов еды, то его в этом магазине непременно запомнят,— предупредил их Гилман.
И он был, как обычно, прав. Они должны были действовать неприметно, спокойно, не вызывая любопытства у продавцов. Эту мысль человек из Лас-Вегаса без устали любил повторять, напоминая им о товарищах и союзниках, погибших из-за забвения этого простейшего правила. Никаких больших закупок, никаких оплат чеком, оплачивать все наличными, в мелких купюрах. Забирать покупки с собой. Было бы очень неразумно оформлять доставку покупок в лесной дом, когда в двух шагах от него, на стрельбище, палят по мишеням из автоматов. Заранее тщательно продумывать каждый спой шаг. Всегда иметь наготове достоверную «легенду» для прикрытия. Отправляя своего повара в отпуск, Карстерс намекнул, что' ему необходимо полное одиночество, ибо его приезжает навестить некая красивая —
возможно, известная в обществе и замужняя — дама. Это было абсолютно правдоподобно, и преданному слуге можно было доверить такой секрет — как то уже не раз случалось на протяжении многих лет.
И все же к каким бы хитростям и предосторожностям они ни прибегали, все равно опасность существует, думал второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов, вертя баранку автофургона. Здесь были его родные места, здесь он чувствовал себя дома: ведь это страна свободных, колыбель демократии, расположенная за тысячи миль от кровавых диктаторских режимов и тайной полиции — а он сейчас был на поле боя. И он не сможет прибегнуть к помощи полиции или властей, он должен ежесекундно быть начеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Здоровяк каскадер кивнул в знак согласия.
— Нам нужно подготовить трассу для преодоления препятствий — вроде той, что была у нас на ферме,-предложил он.
— У нас есть стрельбище и полным-полно боеприпасов, так что мы можем пристреляться,— подхватил второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов.
— Нам придется часто прослушивать телефоны, ставить «жучки» и пользоваться радиопередатчиками, Сэмми,— предупредил Уиллистон.— Ты можешь, все это раздобыть? И ты еще помнишь, как обращаться с этими штуками?
Человек из Лас-Вегаса кивнул и объяснил, что сравнительно проще купить миниатюрную электронную ап-паратуруру па Манхэттене, если, конечно, у них достаточно средств для этого.
Арболино расхохотался.
- У Пи-Ти есть! — напомнил он Гилману.— У него полные сундуки — если верить журналу «Тайм».
Математик вздохнул.
- Я, знаешь ли, не читаю эти левацкие журналь-чики и признался он.— А что ты скажешь, Энди? Чем ты займешься в операции?
- Я займусь АИ, что вполне соответствует моим академическим склонностям. Кто-то ведь должен проводить анализ и исследования, чтобы знать, во что мы связываемся. Мы будем последними дураками, если по-лезем на вражескую территорию, не имея предваритель-ного доклада о мощи противника, диспозиции его сил, организации и командном составе. То есть у нас должна быть подробнейшая стратегическая сводка об этой мафии, которая засела в Парадайз-сити.
Гилман улыбнулся. Если коллекционеру оружия не терпелось поскорее затеять стрельбу, то этот худощавый профессор с такой же страстью был готов заняться сбором разведывательной информации для подготовки операции.
Взгляд, интонация, собранность Уиллистона — все выдавало в нем только ему свойственный азарт. Коренас-тые человек из Лас-Вегаса научился «читать» людские души в казино, и теперь ему было проще простого прочи-тать то, что творилось в душе у этого по-мальчишески возбужденного профессора.
Операцию «Молот», однако, было не так-то просто осуществить. Об этом и сказал Гилман.
- Сколько бы у нас ни было стволов, технических средств и денег и как бы блестяще мы ни были подготов-лены физически,— глубокомысленно предупредил он,— все равно операция предстоит нелегкая. Учтите: в зоне выброски у нас не будет ни группы размещения, ни группы поддержки. Так что нам придется десантировать-ся «вслепую» на, как теперь говорят в спецназе, «запретную территорию».
Уиллистон отрицательно помотал головой. - Впрочем... да, пожалуй, тут я ошибаюсь,— при-знался человек, который гордился тем, что никогда не ошибался.— Энди прав. У нас есть контакт в Парадайз-
сити— неизвестный нам горожанин, который выслал Энди газетные вырезки.
— Так что у нас там есть агент,— сделал вывод Карстерс,— и нам только остается найти его. Если он еще жив.
Один человек из ста десяти тысяч населения, запуганного до смерти, бесспорно знавший об участии Эдди Барринджера в диверсионных операциях УСО много лет назад. Об этом размышлял Уиллистон, когда раздался страшный удар грома и небо разрезала ослепительная вспышка молнии. В ту же секунду мощный ливень грозно обрушился на крышу охотничьего дома. Начался ураган.
Дождь лил несколько часов не переставая.Наложение кадра.Так в кино называется мгновенная смена места действия — переход, скажем, с циферблата часов в кабинете начальника полиции на циферблат часов в спальне сенатора.
Итак, наложение кадра на Парадайз-сити.Всю ночь в Парадайз-сити лило как из ведра. Шел сильный, нескончаемый ливень; дождевые капли стекали с листвы и превращались на тротуарах и мостовых в клубящиеся валы теплого тумана. Местная телестанция закончила работу, ночные бары опустели и закрылись, последние сонные посетители покидали публичные дома, ибо было уже четыре двадцать утра и почти весь город спал. Два бармена в круглосуточной забегаловке «Ар-низ» слушали похабные анекдоты, которые травил водитель контейнеровоза,— этот анекдот за последнюю неделю, они слышали уже четыре раза от других водителей контейнеровозов и приготовились вежливо рассмеяться из чувства жалости и в знак оплаченного, дружелюбия.
Пять полицейских автомобилей, точно желтоглазые призраки, выписывали вдоль пустынных улиц правильные геометрические фигуры, медленно рассекая потоки дождя и механически следуя привычным маршрутом патрулирования. Пешие полицейские патрули, позевывая и вздыхая, бродили под дождем, сонно и беспечно неся свою ночную вахту. Они знали, что очень немногие вооруженные грабители или отчаянные алкаши — если таковые вообще найдутся — отважатся напасть на них
в тумане. Это был дисциплинированный город: Малыш Джонни не терпел самодеятельных конкурентов. В Па-рйдайз-сити не было места для мелких воришек и вообще д !я мелких правонарушителей, ибо мелкая преступность была невыгодна и раздражала налогоплательщиков, ко-торые готовы были оставаться обитателями зоопарка Пикелиса, коль скоро их никто там не тревожил. И все бандиты штата знали, что от этого городка им лучше держаться подальше.
Цена была слишком высока. Попавшись здесь в пе-рвый раз, вы могли отделаться сломанной челюстью и парой тычков по почкам либо переломом запястья — это в том случае, если вы оказались угонщиком ав-томобилей. Карманным воришкам обыкновенно сокрушали лодыжки дубинками, предоставляя им возможность продолжать свое ремесло в другом месте. Таких отпускали, строго предупреждая о необходимости соблюдать общественный порядок в Парадайз-сити. У капитана Бена Мартона было своеобразное чувство юмора — не такое, как у Морта Сала, но ведь у того и аудитория была совершенно другая. Что же касается торговцев наркотиками, их попросту здесь не было, ибо Пикелис не мог терпеть ничего, что могло бы привлечь К городу внимание федеральных властей. После Того как здесь обнаружили сгоревшую заживо троицу гастролеров из Майами, никто даже и не помышлял толкать наркоту в Парадайз-сити.
Что же до прочих видов противозаконной деятельпости, то приблудный бизнесмен, возможно, и мог бы унести отсюда ноги, будучи впервые замеченным в Парадайз-сити. Но уж если местным копам удавалось засечь его вторично, ему обычно простреливали брюхо в двух-трех местах и потом вставали в кружок, . чтобы понаблюдать, как он издыхает. Такие инциденты в рапортах обычно фигурировали как «сопротивление полиции», но иногда— чтобы местная статистика соот-ветствовала средним данным по стране — эти смерти проходили по графе «жертвы автомобильных катастроф» или, ради разнообразия, как «самоубийства». Сговорчивый коронер был свояком мэра. Сколь бы невероятная небылица ни сочинялась им для свидетельства о смерти, все городские обыватели сходились на том,
что «быть заетреленным» — довольно-таки болезненный способ кончины, и мало кто был готов подвергнуть себя такому испытанию, а в этом и состояла, по большому счету, суть задумки. Ларра Льюис, здоровенный бандюга, которого в 1962 году вышибли из правления профсоюзного объединения АФТ—КПП за рэкет, любил шутить, что Парадайз-сити — это город, где нечем поживиться.
Когда в то дождливое утро забрезжил рассвет, Льюке спал, обняв блондинку — «модель» из Нового Орлеана, не так давно ставшую «экзотической танцовщицей», а мэр города Роджер Стюарт Эшлй валялся без сознания, нокаутированный бутылкой виски «Джек Дэниэлс», а Малыш Джонни Пикелис видел сны в своем роскошном пентхаусе. Ему снилась пышная многолюдная свадьба его двадцатитрехлетней дочери, которая скоро должна вернуться домой после годичного пребывания в Париже. На ее свадьбе будет море самых разнообразных цветов, импортное шампанское и биг-бенд Майера Дэвиса. Тот факт, что симпатичная Кэти Пикелис не была пока что даже обручена, никоим образом не нарушал гармоничной красоты этого сна.
В то мгновение, когда стрелки курантов на башне муниципалитета показывали пять утра, из всех горожан только девяносто — ну, от силы сто — человек бодрствовали. Из этих немногих некое лицо сидело у окна на шестом этаже, курило сигарету и вглядывалось в колеблющуюся пелену влажного тумана, навалившегося на гавань. В комнате было темно и тихо, потом проигрыватель издал щелчок, и игла опустилась на пластинку Джорджа Ширинга. Музыка была очень, хотя и не вполне, расслабляющей.
Итак, газетные вырезки отосланы.
Теперь остается только ждать.
Только ждать, ненавидеть, гадать и молиться.
Приедут ли они?
Скоро ли?
После того как четверо участников операции проснулись на следующее утро в лесном доме, каждый из них занялся своим делом, о чем они договорились накануне вечером. Цриготовить обильный завтрак — было обязан-
ностью Арболино. Другим членам группы вменялось готовить обед и ужин в течение всего времени их нахождения на тренировочной базе, ибо Карстерс отпустил своего повара в месячный отпуск, чтобы шестидесятилет-ний «чужак» не стал свидетелем приготовлений четырех взрослых мужчин к их тайной войне. «Максимальные меры предосторожности»,— предупредил Уиллистон строго, и это означало присутствие в доме только тех, кто был задействован в операции «Молот».
После завтрака Гилман и Арболино занялись сооружением простейших тренажеров и обустройством учебной трассы преодоления препятствий. Они вязали канаты, сбивали барьеры, размечали в лесу тропинки для кросса — словом, готовили все необходимое для занятий по укреплецию органов дыхания и мускулатуры. Пока они выполняли свое задание, профессор и второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов отправились п Олбани — на разных автомобилях — закупить инвентарь. Закупки они делали небольшими партиями, в раз-пых местах. Уиллистон поехал в армейский магазин неподалеку от негритянского гетто, где приобрел комбинезоны, сапоги, рубахи, плащи и прочую одежду для себя И Гилмана. Карстерс купил себе и Арболино обмундирование в другой «интендантской» лавке — в тридцати кварталах от армейского магазина. Они приобрели месячный запас провизии в пяти разных супермаркетах, двух закусочных и четырех бакалейных лавках.
— Если человек заходит в магазин и накупает на триста долларов еды, то его в этом магазине непременно запомнят,— предупредил их Гилман.
И он был, как обычно, прав. Они должны были действовать неприметно, спокойно, не вызывая любопытства у продавцов. Эту мысль человек из Лас-Вегаса без устали любил повторять, напоминая им о товарищах и союзниках, погибших из-за забвения этого простейшего правила. Никаких больших закупок, никаких оплат чеком, оплачивать все наличными, в мелких купюрах. Забирать покупки с собой. Было бы очень неразумно оформлять доставку покупок в лесной дом, когда в двух шагах от него, на стрельбище, палят по мишеням из автоматов. Заранее тщательно продумывать каждый спой шаг. Всегда иметь наготове достоверную «легенду» для прикрытия. Отправляя своего повара в отпуск, Карстерс намекнул, что' ему необходимо полное одиночество, ибо его приезжает навестить некая красивая —
возможно, известная в обществе и замужняя — дама. Это было абсолютно правдоподобно, и преданному слуге можно было доверить такой секрет — как то уже не раз случалось на протяжении многих лет.
И все же к каким бы хитростям и предосторожностям они ни прибегали, все равно опасность существует, думал второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов, вертя баранку автофургона. Здесь были его родные места, здесь он чувствовал себя дома: ведь это страна свободных, колыбель демократии, расположенная за тысячи миль от кровавых диктаторских режимов и тайной полиции — а он сейчас был на поле боя. И он не сможет прибегнуть к помощи полиции или властей, он должен ежесекундно быть начеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47