Как у ребенка, совершившего удачный набег на припрятанную в буфете баночку джема.
— В четыре тридцать все будет готово! — объявила она. Можно было подумать, что она только что выиграла суперкубок.* — А бюро выдачи лицензий закрывается в пять. Вполне можно успеть. А теперь не мешало бы и пообедать.
* Суперкубок — приз на встрече американских команд — победительниц Национальной и Американской лиги, проводится после окончания сезона.
Время больше не измерялось часами. Легкое покалывание и зуд в боку подсказывали, что мне снова стоит сесть на лекарства. Я принял капсулы и заел их спагетти по-датски, Вельда же тем временем расправлялась с огромной порцией яичницы с беконом. Несколько раз она нервно вскидывала на меня глаза. Она чувствовала, что что-то неладно, и спросила, в порядке ли я.
— Как обычно, — ответил я. — Ральф Морган пытался внушить мне кое-что, но я все время забываю. Не так-то просто сохранять спокойствие, особенно в таких обстоятельствах... Ладно, не бойся, котенок, пока что еще не умираю.
Мы покончили седой, официантка принесла нам еще по чашке кофе. И мы сидели и, улыбаясь, смотрели друг на друга. И размышляли о том, на что это похоже, быть женатыми. Черт, мы ж и без того почти все время вместе, причем порой — в самых опасных ситуациях, когда сама твоя жизнь зависит от напарника... Так что такого нового доведется испытать в браке?..
Наконец она опустила глаза, пошарила в сумочке и извлекла белый конверт.
— Забыла тебе показать. Рядом с тем мотелем находился пункт срочной проявки. И я напечатала снимки.
И она протянула мне фотографии, на которых красовалась пещера Гарриса Швырялы. Хотя и с фокусом, и с освещением было все в порядке, с композиционной точки зрения вышли они по-любительски. Я проглядывал их, еще раз отметил огромные размеры этой пещеры, где можно было спрятать несколько тысяч бутылок спиртного. На полу просматривались отпечатки, оставленные тяжелыми ящиками, виднелись также следы протекторов грузовиков, доставлявших партии спиртного обитателям больших городов.
Я изучал один из них — тот, где был запечатлен обрушившийся потолок. Вельда спросила:
— И никаких летучих мышей?
— Никаких... — ответил я. Отпил еще глоток кофе и вдруг нахмурился.
— О чем думаешь, Майк?
— У тебя сохранилась карточка лавки «Макклейн энд Лидз»?
— Ага... — Она снова пошарила в сумочке и достала карточку.
Я взглянул на адрес я вернул ей.
— Идем, котенок. Возникло одно срочное дельце.
Из нее непременно получится хорошая жена. Никаких вопросов задавать она не стала. Я расплатился по счету, и мы сели в машину. Тридцать минут спустя она остановилась перед нужным нам зданием. Джонни Лидз приветствовал меня крепким рукопожатием. А Вельду окинул таким взглядом... что ж, мне было не привыкать.
— Ну что, видели логово старины Гарриса? — осведомился он.
Я усмехнулся и кивнул.
— Да. Чудное местечко.
— Шутите!
— И не думаю шутить, Джонни.
— Но я же говорил вам, район практически вымерший, никакой деятельности не наблюдается. — Секунду-другую он молча смотрел на меня, потом вдруг до него дошло: — Так вы и вправду решили начать там семейную жизнь?
— Начнем пока что с малого. Хочу присмотреть там местечко, куда бы можно было приехать отдохнуть. Снести эти старые здания ничего не стоит, они и без того развалились, к тому же, согласитесь, украшением пейзажа они не являются. Ну а в случае, если дела в городе пойдут плохо, всегда можно устроить в пещере ферму по выращиванию грибов.
— Конечно, можно, — с иронией откликнулся он. — Но какие у вас возникли проблемы?
— Никаких. Просто мне нужна информация. Там живет какой-то старик, вроде бы смотритель, и мне хотелось бы выяснить, как долго он там живет и кто занимал его место прежде. Хочу также выяснить, кто является официальным владельцем, и проверить, имею ли я вообще право купить этот участок Возможно ли поручить вам это?
— Конечно, разумеется! Если речь идет о покупке, могу порекомендовать хорошее надежное агентство.
— Спасибо. Но сперва надо убедиться, возможна ли такая сделка.
— Еще бы! — Он подмигнул мне. — А кстати, слыхали об убийствах на вилле Понти? Это совсем неподалеку от того места.
— Слышал. В утренних новостях. Не думаю, что преступникам удастся улизнуть. Возможно, полиция уже кого-то схватила?
— Ну, если и да, то пока не передавали. Невод уже раскинули. А вот на кого — непонятно.
— Ну уж, во всяком случае, старина Гаррис тут ни при чем, — заметил я. — Когда лучше с вами связаться?
— Сегодня днем, чуть попозже. Вам удобно?
— Вполне. Тогда до скорого. Если не получится встретиться, обязательно позвоню.
— Да, и еще одно. Эти риэлторские агентства... они всегда хотят знать насчет платежеспособности и в какой форме...
— Плачу наличными. Деньги на бочку, Джонни. И никаких проблем. Ни банков, ни закладных.
— Очень хорошо, — сказал он и проводил нас до машины. Едва мы отъехали, Вельда промурлыкала:
— Ни банков, ни закладных...
— А что тут плохого?
— Ты говорил ну в точности как какой-нибудь миллионер, готовый сорить деньгами налево и направо и действительно купить эту землю.
— Так это же замечательная идея.
— А где достанешь деньги?
— О, да просто выкопаю их, и все дела.
— Примерно тем же образом, как выкопали тело Хоффы?*
— Примерно так.
* Хоффа Джеймс Риддл (1913 — 1975) — известный профсоюзный деятель, многократно обвинялся в контактах с преступным миром. В 1975 г. бесследно исчез и считается убитым.
Настала пауза. Затем она спросила:
— Я должна как-то откомментировать это?
— Нет, необязательно.
— Когда мы поженимся...
— Мы еще не поженились, котенок.
Тонким жалобным голоском она произнесла лишь:
— О... — и умолкла.
— Я не говорил, что это столь уж замечательная идея. Я просто сказал, что мы пока что еще не женаты.
На губах у нее вновь заиграла улыбка, и я почувствовал себя намного лучше.
Я включил радио и настроил его на местную волну. В сводках новостей по-прежнему фигурировало известие об убийстве Понти. Пока еще точно не выяснено, какие именно повреждения нанес некий неизвестный автомобиль, врезавшийся в группу гангстеров. Никто из них пока не заговорил, а на месте происшествия не осталось ни осколков стекла, ни каких-либо других вещественных доказательств, позволяющих идентифицировать марку автомобиля. Анализ частичек краски указывал на то, что машина была черного цвета. Позднее, с помощью более сложных лабораторных исследований, можно будет определить фирму-производителя, а также, возможно, год выпуска и модель машины. Что, впрочем, мало меня волновало. Потому как компания «Форд» успела произвести миллионы таких авто.
Двадцать минут спустя я заметил впереди развязку, взял влево и выехал на шоссе, ведущее на север. Вельда обернулась и с удивлением воззрилась на меня.
— Куда мы едем, Майк?
— Хочу еще раз заскочить во владения Гарриса.
— Но, Майк... там, должно быть, полно полицейских!
— Почему? Ведь там никого не убивали. И мы не оставили никаких следов, ведущих к этому месту.
— Но подъезды к нему могут оказаться блокированными. И выставлены посты.
— Только не на той дороге, котенок. И потом, если б они хотели блокировать, мы бы уже давно наткнулись на такой пост. Обычно их устанавливают в самом начале трассы или на развилках. И держат такие посты не слишком долго. Если убийца до сих пор не схвачен, посты вряд ли помогут, и они это понимают.
Я свернул с дороги и остановился у обочины. Пока Вельда ходила в дамский туалет, сунул руку под сиденье и извлек свой родной «кольт» 45-го калибра в кожаной кобуре. Снял пиджак, надел кобуру, приладил, чтоб было удобнее, и закрепил на поясе. Затем передернул затвором, дослал патрон в обойму и поставил на предохранитель. Потом надел пиджак и снова стал выглядеть нормальным человеком. Давненько я не носил при себе оружия... За долгие годы я почти сроднился с этим «кольтом» и встреча с ним радовала — точь-в-точь как со старым добрым другом.
Минут через пять Вельда вернулась. Шла она, отвернувшись от окон офиса, чтоб никто, даже увидевший ее через окно, не смог бы потом опознать или описать ее внешность. Я проделал примерно то же самое, когда оплачивал счет.
Сельская дорога, которую я искал, оказалась недалеко, и вот, выехав на нее, я двинулся к уже знакомому месту, где находились владения Гарриса Швырялы. И после поворота резко сбросил скорость.
Вельда спросила:
— Что случилось?
— Помнишь, как Сланщик сказал, что заметил нашу машину еще за милю?
— Ну и что с того?
— Наверняка у Гарриса имелся среди кустов и деревьев наблюдательный пункт, откуда можно было следить за дорогой.
— Да какая разница? Гаррис же давно умер.
— Просто не люблю нарываться на неприятности, котенок.
— Мы что же, пешком пойдем?
— Нет... Но ты поглядывай с правой стороны и, если заметишь что интересное, тут же дай знать. А я буду смотреть слева.
Не проехали мы и одной восьмой мили, как она вскинула руку и крикнула:
— Стоп!
Я ударил по тормозам, но мотор выключать не стал. Выбрался из машины и обошел ее спереди. Молодец, Вельда, вовремя заметила. Справа от нас, ровная и прямая как стрела, пролегала через деревья на склоне горы узкая тропинка. Кустарник вокруг сильно разросся и затенял ее, и заметить ее было можно лишь с этой точки. А любой находившийся там человек мог заметить движение на дороге. Из машины, пролетающей на большой скорости, никто бы ничего никогда не разглядел, а ведь там, в этой прогалине среди деревьев, подстерегала засада. И нападение могло произойти сверху. Наверняка у них здесь имелось когда-то и специальное сигнальное устройство. Но то было давно. Теперь подобные приемы не применяются. А природа хоть и сделала свое дело, но не смогла пока что полностью замаскировать этот проход от людских глаз.
И вот я очень медленно проехал мимо него. Именно движение привлекает взгляд, но, если двигаться на такой малой скорости, вряд ли кто-либо что заметит. Мы благополучно миновали останки грузовика «Мак» с цепным приводом, аккуратно объехали все ямы на дороге и вот оказались на опушке, откуда открывался вид на владения Гарриса.
Когда я снова остановился, Вельда спросила:
— Что теперь не так?
— А ты ничего странного не замечаешь?
— Намекни.
— Сланщик.
— Но он же не знал, что мы приедем.
— Помнишь, на кухне у него была плита, топящаяся дровами. Дыма не видно.
— Значит, он не готовит, только и всего.
— Но разве огонь разводят только тогда, когда надо поесть?
— И если поленья горят, должен быть дым, верно?
Я покачал головой.
— Необязательно. Если дрова сухие, дыма нет, но над трубой заметно дрожание воздуха.
Вельда тихо спросила:
— Послушай, Майк, откуда нью-йоркским ребятам знать такие тонкости?
— Нью-йоркские ребята служили в армии, и очень часто — на территориях, занятых врагом.
Мы просидели в машине минут пять, затем я тронул рукоятку переключателя скоростей и надавил на педаль газа. Ничего особенного не произошло. Мы подъехали к дому Сланщика и остановились. Снова ничего... Единственным в округе звуком был свист ветра в кронах деревьев. С запада доносились отдаленные раскаты грома.
Я вышел из машины, Вельда последовала за мной по пятам. Не самый лучший способ подбираться к месту, в безопасности которого ты не уверен. Мне казалось, что оно населено привидениями, но, очевидно, то было продиктовано лишь воспоминаниями о том, что некогда здесь творилось и какими делами тут занимались. И лес, и камни, и все вокруг, казалось, так и излучают тревогу.
Дверь была заперта на засов, огонь в плите не горел. В доме ни души. Ни грязных тарелок в раковине, ни мусора в бачке. И все, похоже, на месте. И еще здесь витало ощущение полной заброшенности, одиночества и пустоты, чего раньше не чувствовалось.
Вельда тоже ощутила это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— В четыре тридцать все будет готово! — объявила она. Можно было подумать, что она только что выиграла суперкубок.* — А бюро выдачи лицензий закрывается в пять. Вполне можно успеть. А теперь не мешало бы и пообедать.
* Суперкубок — приз на встрече американских команд — победительниц Национальной и Американской лиги, проводится после окончания сезона.
Время больше не измерялось часами. Легкое покалывание и зуд в боку подсказывали, что мне снова стоит сесть на лекарства. Я принял капсулы и заел их спагетти по-датски, Вельда же тем временем расправлялась с огромной порцией яичницы с беконом. Несколько раз она нервно вскидывала на меня глаза. Она чувствовала, что что-то неладно, и спросила, в порядке ли я.
— Как обычно, — ответил я. — Ральф Морган пытался внушить мне кое-что, но я все время забываю. Не так-то просто сохранять спокойствие, особенно в таких обстоятельствах... Ладно, не бойся, котенок, пока что еще не умираю.
Мы покончили седой, официантка принесла нам еще по чашке кофе. И мы сидели и, улыбаясь, смотрели друг на друга. И размышляли о том, на что это похоже, быть женатыми. Черт, мы ж и без того почти все время вместе, причем порой — в самых опасных ситуациях, когда сама твоя жизнь зависит от напарника... Так что такого нового доведется испытать в браке?..
Наконец она опустила глаза, пошарила в сумочке и извлекла белый конверт.
— Забыла тебе показать. Рядом с тем мотелем находился пункт срочной проявки. И я напечатала снимки.
И она протянула мне фотографии, на которых красовалась пещера Гарриса Швырялы. Хотя и с фокусом, и с освещением было все в порядке, с композиционной точки зрения вышли они по-любительски. Я проглядывал их, еще раз отметил огромные размеры этой пещеры, где можно было спрятать несколько тысяч бутылок спиртного. На полу просматривались отпечатки, оставленные тяжелыми ящиками, виднелись также следы протекторов грузовиков, доставлявших партии спиртного обитателям больших городов.
Я изучал один из них — тот, где был запечатлен обрушившийся потолок. Вельда спросила:
— И никаких летучих мышей?
— Никаких... — ответил я. Отпил еще глоток кофе и вдруг нахмурился.
— О чем думаешь, Майк?
— У тебя сохранилась карточка лавки «Макклейн энд Лидз»?
— Ага... — Она снова пошарила в сумочке и достала карточку.
Я взглянул на адрес я вернул ей.
— Идем, котенок. Возникло одно срочное дельце.
Из нее непременно получится хорошая жена. Никаких вопросов задавать она не стала. Я расплатился по счету, и мы сели в машину. Тридцать минут спустя она остановилась перед нужным нам зданием. Джонни Лидз приветствовал меня крепким рукопожатием. А Вельду окинул таким взглядом... что ж, мне было не привыкать.
— Ну что, видели логово старины Гарриса? — осведомился он.
Я усмехнулся и кивнул.
— Да. Чудное местечко.
— Шутите!
— И не думаю шутить, Джонни.
— Но я же говорил вам, район практически вымерший, никакой деятельности не наблюдается. — Секунду-другую он молча смотрел на меня, потом вдруг до него дошло: — Так вы и вправду решили начать там семейную жизнь?
— Начнем пока что с малого. Хочу присмотреть там местечко, куда бы можно было приехать отдохнуть. Снести эти старые здания ничего не стоит, они и без того развалились, к тому же, согласитесь, украшением пейзажа они не являются. Ну а в случае, если дела в городе пойдут плохо, всегда можно устроить в пещере ферму по выращиванию грибов.
— Конечно, можно, — с иронией откликнулся он. — Но какие у вас возникли проблемы?
— Никаких. Просто мне нужна информация. Там живет какой-то старик, вроде бы смотритель, и мне хотелось бы выяснить, как долго он там живет и кто занимал его место прежде. Хочу также выяснить, кто является официальным владельцем, и проверить, имею ли я вообще право купить этот участок Возможно ли поручить вам это?
— Конечно, разумеется! Если речь идет о покупке, могу порекомендовать хорошее надежное агентство.
— Спасибо. Но сперва надо убедиться, возможна ли такая сделка.
— Еще бы! — Он подмигнул мне. — А кстати, слыхали об убийствах на вилле Понти? Это совсем неподалеку от того места.
— Слышал. В утренних новостях. Не думаю, что преступникам удастся улизнуть. Возможно, полиция уже кого-то схватила?
— Ну, если и да, то пока не передавали. Невод уже раскинули. А вот на кого — непонятно.
— Ну уж, во всяком случае, старина Гаррис тут ни при чем, — заметил я. — Когда лучше с вами связаться?
— Сегодня днем, чуть попозже. Вам удобно?
— Вполне. Тогда до скорого. Если не получится встретиться, обязательно позвоню.
— Да, и еще одно. Эти риэлторские агентства... они всегда хотят знать насчет платежеспособности и в какой форме...
— Плачу наличными. Деньги на бочку, Джонни. И никаких проблем. Ни банков, ни закладных.
— Очень хорошо, — сказал он и проводил нас до машины. Едва мы отъехали, Вельда промурлыкала:
— Ни банков, ни закладных...
— А что тут плохого?
— Ты говорил ну в точности как какой-нибудь миллионер, готовый сорить деньгами налево и направо и действительно купить эту землю.
— Так это же замечательная идея.
— А где достанешь деньги?
— О, да просто выкопаю их, и все дела.
— Примерно тем же образом, как выкопали тело Хоффы?*
— Примерно так.
* Хоффа Джеймс Риддл (1913 — 1975) — известный профсоюзный деятель, многократно обвинялся в контактах с преступным миром. В 1975 г. бесследно исчез и считается убитым.
Настала пауза. Затем она спросила:
— Я должна как-то откомментировать это?
— Нет, необязательно.
— Когда мы поженимся...
— Мы еще не поженились, котенок.
Тонким жалобным голоском она произнесла лишь:
— О... — и умолкла.
— Я не говорил, что это столь уж замечательная идея. Я просто сказал, что мы пока что еще не женаты.
На губах у нее вновь заиграла улыбка, и я почувствовал себя намного лучше.
Я включил радио и настроил его на местную волну. В сводках новостей по-прежнему фигурировало известие об убийстве Понти. Пока еще точно не выяснено, какие именно повреждения нанес некий неизвестный автомобиль, врезавшийся в группу гангстеров. Никто из них пока не заговорил, а на месте происшествия не осталось ни осколков стекла, ни каких-либо других вещественных доказательств, позволяющих идентифицировать марку автомобиля. Анализ частичек краски указывал на то, что машина была черного цвета. Позднее, с помощью более сложных лабораторных исследований, можно будет определить фирму-производителя, а также, возможно, год выпуска и модель машины. Что, впрочем, мало меня волновало. Потому как компания «Форд» успела произвести миллионы таких авто.
Двадцать минут спустя я заметил впереди развязку, взял влево и выехал на шоссе, ведущее на север. Вельда обернулась и с удивлением воззрилась на меня.
— Куда мы едем, Майк?
— Хочу еще раз заскочить во владения Гарриса.
— Но, Майк... там, должно быть, полно полицейских!
— Почему? Ведь там никого не убивали. И мы не оставили никаких следов, ведущих к этому месту.
— Но подъезды к нему могут оказаться блокированными. И выставлены посты.
— Только не на той дороге, котенок. И потом, если б они хотели блокировать, мы бы уже давно наткнулись на такой пост. Обычно их устанавливают в самом начале трассы или на развилках. И держат такие посты не слишком долго. Если убийца до сих пор не схвачен, посты вряд ли помогут, и они это понимают.
Я свернул с дороги и остановился у обочины. Пока Вельда ходила в дамский туалет, сунул руку под сиденье и извлек свой родной «кольт» 45-го калибра в кожаной кобуре. Снял пиджак, надел кобуру, приладил, чтоб было удобнее, и закрепил на поясе. Затем передернул затвором, дослал патрон в обойму и поставил на предохранитель. Потом надел пиджак и снова стал выглядеть нормальным человеком. Давненько я не носил при себе оружия... За долгие годы я почти сроднился с этим «кольтом» и встреча с ним радовала — точь-в-точь как со старым добрым другом.
Минут через пять Вельда вернулась. Шла она, отвернувшись от окон офиса, чтоб никто, даже увидевший ее через окно, не смог бы потом опознать или описать ее внешность. Я проделал примерно то же самое, когда оплачивал счет.
Сельская дорога, которую я искал, оказалась недалеко, и вот, выехав на нее, я двинулся к уже знакомому месту, где находились владения Гарриса Швырялы. И после поворота резко сбросил скорость.
Вельда спросила:
— Что случилось?
— Помнишь, как Сланщик сказал, что заметил нашу машину еще за милю?
— Ну и что с того?
— Наверняка у Гарриса имелся среди кустов и деревьев наблюдательный пункт, откуда можно было следить за дорогой.
— Да какая разница? Гаррис же давно умер.
— Просто не люблю нарываться на неприятности, котенок.
— Мы что же, пешком пойдем?
— Нет... Но ты поглядывай с правой стороны и, если заметишь что интересное, тут же дай знать. А я буду смотреть слева.
Не проехали мы и одной восьмой мили, как она вскинула руку и крикнула:
— Стоп!
Я ударил по тормозам, но мотор выключать не стал. Выбрался из машины и обошел ее спереди. Молодец, Вельда, вовремя заметила. Справа от нас, ровная и прямая как стрела, пролегала через деревья на склоне горы узкая тропинка. Кустарник вокруг сильно разросся и затенял ее, и заметить ее было можно лишь с этой точки. А любой находившийся там человек мог заметить движение на дороге. Из машины, пролетающей на большой скорости, никто бы ничего никогда не разглядел, а ведь там, в этой прогалине среди деревьев, подстерегала засада. И нападение могло произойти сверху. Наверняка у них здесь имелось когда-то и специальное сигнальное устройство. Но то было давно. Теперь подобные приемы не применяются. А природа хоть и сделала свое дело, но не смогла пока что полностью замаскировать этот проход от людских глаз.
И вот я очень медленно проехал мимо него. Именно движение привлекает взгляд, но, если двигаться на такой малой скорости, вряд ли кто-либо что заметит. Мы благополучно миновали останки грузовика «Мак» с цепным приводом, аккуратно объехали все ямы на дороге и вот оказались на опушке, откуда открывался вид на владения Гарриса.
Когда я снова остановился, Вельда спросила:
— Что теперь не так?
— А ты ничего странного не замечаешь?
— Намекни.
— Сланщик.
— Но он же не знал, что мы приедем.
— Помнишь, на кухне у него была плита, топящаяся дровами. Дыма не видно.
— Значит, он не готовит, только и всего.
— Но разве огонь разводят только тогда, когда надо поесть?
— И если поленья горят, должен быть дым, верно?
Я покачал головой.
— Необязательно. Если дрова сухие, дыма нет, но над трубой заметно дрожание воздуха.
Вельда тихо спросила:
— Послушай, Майк, откуда нью-йоркским ребятам знать такие тонкости?
— Нью-йоркские ребята служили в армии, и очень часто — на территориях, занятых врагом.
Мы просидели в машине минут пять, затем я тронул рукоятку переключателя скоростей и надавил на педаль газа. Ничего особенного не произошло. Мы подъехали к дому Сланщика и остановились. Снова ничего... Единственным в округе звуком был свист ветра в кронах деревьев. С запада доносились отдаленные раскаты грома.
Я вышел из машины, Вельда последовала за мной по пятам. Не самый лучший способ подбираться к месту, в безопасности которого ты не уверен. Мне казалось, что оно населено привидениями, но, очевидно, то было продиктовано лишь воспоминаниями о том, что некогда здесь творилось и какими делами тут занимались. И лес, и камни, и все вокруг, казалось, так и излучают тревогу.
Дверь была заперта на засов, огонь в плите не горел. В доме ни души. Ни грязных тарелок в раковине, ни мусора в бачке. И все, похоже, на месте. И еще здесь витало ощущение полной заброшенности, одиночества и пустоты, чего раньше не чувствовалось.
Вельда тоже ощутила это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36