Правда, он как-то обмолвился, что никакого твёрдого распорядка у него нет, то каждый день приходит, то выбирается всего раз в месяц, однако собственные Элюнины наблюдения показали — ни то, ни другое, попробуй угоди на него! Ему же, по всему видно, совершенно до лампочки, угодит он на неё или нет. Господи, как тут быть?
Похоже, небеса услышали отчаянные мольбы девушки, потому что вдруг к Стефану Барничу подошёл какой-то мужчина, которого Элюня тут же горячо полюбила. Такое приятное лицо, к тому же немного будто бы знакомое.
— Верну послезавтра в шестнадцать, — сказал приятный мужчина Барничу, даже не останавливаясь, мимоходом, и тем самым разрешил Элюнину проблему.
— Буду! — коротко ответил ему Барнич, не оборачиваясь.
Блаженство разлилось по всем членам Элюни. Теперь ей не надо проявлять нахальство и навязчивость, не надо задавать вопросов. Две ночи просидит за работой, чтобы высвободить время на казино. Вместо неё приятный пан договорился о встрече с мужчиной её мечты, по всей видимости, намерен отдать долг.
— Так вы скажете — за вами занято? — обратилась она к Барничу. — Схожу в кассу.
— Я тоже пойду в кассу, — ответил тот. — Там получу деньги, здесь приходится ждать, а я и так опаздываю. Очень неприятно получилось, нужно уходить как раз тогда, когда вы пришли.
Ну так договорись со мной о встрече, глупенький! — мысленно посоветовала красавцу Элюня, но вслух не произнесла ни слова.
Целуя на прощание ручку девушки, Стефан Барнич глянул ей в глаза и улыбнулся. У Элюни вмиг прошла вся злость и обида на недогадливого красавца, сердце растаяло. Сердце… В основном действовало сердце, разум не подключался, даже не сообразила, что теперь, когда обожаемый мужчина ушёл, ей нечего делать в казино и тоже могла бы отправиться домой. Нет, с глупой блаженной улыбкой на устах, нежно прижимая к сердцу банку со злотувками, вернулась Элюня к автомату.
Болтливую пани, тоже вернувшуюся к своему автомату, Элюня не увидела, а услышала.
— Как это? — обратилась пани к Элюне. — Вы тут сидите? А где же пан Стефан? Этот автомат занят, пан Стефан играет. Ах, уже ушёл? Правда, он говорил, что скоро уйдёт, боже мой, а я так рассчитывала на него! Ну сами подумайте, проигрывает человек и проигрывает, они специально так настраивают автоматы, пани Иоанна говорила мне, наш проигрыш уже заложен в автомате, иначе казино прогорит, а мне не везёт, уже восемь миллионов пошло псу под хвост. Проше пана, тут занято, как кто, я здесь играю, разве не видите, ну и что, не сижу, а на кредите сто злотых, это мои!
Последние слова относились к какому-то посетителю казино, захотевшему бросить свою однозлотовую монету в автомат, стоящий рядом с автоматом разговорчивой пани. Несколько оглушённая Элюня сообразила, что пани играет сразу на двух автоматах. Это были автоматы другого типа, не карточные, они как-то не привлекали девушку с самого начала. Хорошо, что подвернулся новый игрок, пани переключилась на него и Элюне не надо было ей отвечать. Краем уха она слышала продолжение разговора.
— Но ведь вы же играете на другом автомате! — робко попытался возразить игрок. — А все остальное занято.
— Я играю и на этом, и на том! — железным голосом ответила пани. — А вон там, подальше, есть и свободные, пока свободные, поспешите! А я имею право играть на двух! И играю! Нет, вы подумайте (это опять относилось к Элюне), ну и народ пошёл, глаз у них, что ли, нет! Суёт злотувку, не глядя на кредит. А вдруг бы выиграл, чей был бы выигрыш? Об этом они не думают, им лишь бы чужой автомат занять! К тому же я играю по пяти, а он одну злотувку суёт, мог бы мне тем самым главный выигрыш испаскудить. О, пожалуйста! Нет, вы посмотрите, проше пани, вы посмотрите, видите золотые!…
Элюня не выдержала нажима и глянула на автомат пани, не поняла, почему та так взволновалась, потом до неё дошло: две золотые семёрки выстроились на средней линии, а третья на одну строку выше. Тупо глядя на семёрки, Элюня не сразу сообразила, что следующие слова относятся непосредственно к ней:
— Так почему же ушёл пан Стефан? Ведь ему сегодня везло, а мне вот не везёт, последнее спускаю и так рассчитывала на него, думала, он одолжит мне немного. Не знаете, он совсем ушёл? Проше пани, не знаете, пан Стефан совсем ушёл?!
— Кажется, совсем, — ответила Элюня.
— Ну вот, всегда так! Значит, я опоздала. А может, стоит его поискать, может, он где-нибудь задержался в казино? Ну давай же, давай, окаянный! Может, этот автомат все-таки что-нибудь даст? Вот ваш вам даёт, о, смотрите!
Получив каре, Элюня испытала какие-то непонятные угрызения совести. И в самом деле, её автомат даёт ей деньги, а вот оба автомата разговорчивой соседки ведут себя по-хамски. Так возможно, она, Элюня, просто из вежливости обязана проиграть? Можно неудачно удвоить, и соседка перестанет завидовать.
А соседка трещала без остановки.
— Нет, не даёт, не даёт, паршивец! Я в него последние денежки бросаю, а он… Нельзя это так оставлять, должна же я хоть разок выиграть… О, у вас опять… что там? Масть? Ну вот, видите, а мой… Я пробежалась по залам, никого из знакомых, не у кого перехватить, последняя надежда была на пана Стефана, а он уже ушёл, правда, предложили мне тут одни такие, подозрительные, да я не решаюсь… Ну дай же хоть что-нибудь, дорогой, хороший, хоть красные, если уж не золотые… ага! Вышло! Ой, мало вышло, не мог раскошелиться… А у пани сыплет и сыплет…
Совсем обалдев от безостановочной болтовни и стараясь из вежливости побольше проиграть, Элюня принялась удваивать все подряд, и, как назло, у неё каждый раз выходило! Её автомат и в самом деле так и сыпал денежки. Огорчённая Элюня уже не знала, что и делать, как вдруг соседний автомат перебил болтунью на полуслове и тоже сыпанул деньги. Раззвонился, разбренчался и перекинул на кредит бабе тысячу очков. Пани так страшно обрадовалась, что кинулась Элюне на шею, чуть не столкнув её со стула, расцеловала в обе щеки, на радостях чуть не расцеловала автомат и с новыми силами занялась игрой и болтовнёй.
И опять стала проигрывать. Поняв, что проиграть за компанию ей никак не удастся, Элюня сочла своим долгом хотя бы проявить к соседке повышенную вежливость. Она теперь хорошо поняла Стефана Барнича, хотя тот и более выдержанный, Элюня же совсем изнемогала под гнётом словесного прессинга. Приходилось то и дело смотреть на экран соседки, выражать ей сочувствие, утешать и даже отвечать на вопросы. Да, она бывает тут редко, вообще недавно заинтересовалась казино, да, она варшавянка, и мама её была варшавянкой, и бабушка тоже, да, в карты она играет с детства. Хорошо ещё, болтливая пани, задавая вопросы, не всегда оставляла время на ответы, так что остальные анкетные данные о себе Элюне удалось сохранить в тайне.
Когда наконец соседка проиграла все и на двух её автоматах осталось всего по десяти злотых, вдруг наступила тишина. Элюня безотчётно наслаждалась ею, не веря ушам своим. Неужели соседка решила помолчать? Как же, просто она прислонила стулья к обоим автоматам в знак того, что занято, и куда-то удалилась. Облегчённо вздохнув, Элюня смогла заняться наконец спокойно своей игрой.
Отдых продолжался не более десяти минут. Пани вернулась ещё более взволнованной, чем была до этого.
— Ну и видите, проше пани, что мне оставалось делать, пришлось согласиться, оставила им паспорт. Как залог за тысячу злотых, а если я завтра не выкуплю, считай, пропало, и что тогда делать? Скажу — украли. На что им паспорт, хотя понятно, каждый выкупит, с процентами, разумеется, но если не это, то и не знаю…
Тут Элюня стала слушать внимательнее.
— …а если продать, так и тысячу двести дадут, и все равно не понимаю, на что он им, не хотела с ними дела иметь, да другого выхода не было, в крайнем случае продам, получу ещё двести злотых. О, наконец! Попала! Даёт, даёт! Коханый, золотко моё!…
У соседки вышли наконец золотые семёрки, и она получила на кредит более пяти тысяч. Это ещё не был главный выигрыш, не джек-пот, за который получают десять или даже двадцать тысяч злотых, но для удручённой дамы и этого оказалось достаточно. Она впала в форменную эйфорию.
— Ну видите, видите, проше пани? Правильно я говорила — этого нельзя так оставлять, ещё можно выиграть. И выиграла! И ещё буду играть, должно быть, это паспорт принёс мне счастье, выкуплю его сразу, пусть даже с процентами… или сесть за другой автомат, вон тот выигрывает чаще, пожалуй, займу очередь. О, вам тоже что-то перепало! Сейчас пойду к тем ростовщикам за паспортом, только дай, подожду немножко, моё золотце, ну же, коханый, выплати ещё!
Дождавшись минуты, когда пани закрыла рот, занявшись перекладыванием из корытца высыпавшихся злотувок, Элюня поинтересовалась:
— Вы сказали — паспорт? По паспорту дают деньги в долг?
Соседка охотно подхватила тему.
— Ну да, какая-то новая мода, дают в долг деньги, но надо оставлять в залог свой паспорт, есть тут такой деятель, мне его показали знакомые, когда не у кого перезанять, можно обратиться к этому ростовщику, он дерёт большие проценты, но что делать, если приспичит, есть здесь неподалёку ломбард, только улицу перейти, но там слишком уж мало платят. Просто безобразие, за это вот кольцо, прошу вас, взгляните, брильянт в три карата, так знаете, сколько мне предложили? Не отгадаете, всего триста злотых, а оно стоит минимум три тысячи, я, разумеется, не согласилась, лучше уж за паспорт…
— И что же, они так любому одалживают под залог паспорта?
— Не знаю, может, и любому, а может, только некоторым, меня тут знают, я тут часто бываю. Но где же они застряли с деньгами?
Элюню бросило в жар: вспомнилась финансовая афёра, в которой и она была замешана. Невозможно, чтобы здешние дельцы до такой степени обнаглели или поглупели, что стали действовать открыто. Достаточно комиссару допросить их…
Соседка наконец получила наличные и, сияя от счастья, опять включила автомат. Элюня не знала, на что решиться. С одной стороны, она хотела бы спокойно поиграть, уже было за что, ибо благодаря постоянным удваиваниям неплохо обогатилась, а с другой стороны, очень хотелось ещё что-то узнать о подозрительных ростовщиках. Болтливая соседка была неисчерпаемым источником информации. Опять же, с третьей, похоже, о ростовщиках сообщила все, что знала, вряд ли из неё удастся выдоить дополнительные полезные сведения. Разве что покажет пальцем ростовщика…
Тем временем воодушевлённая соседка преисполнилась оптимизма и принялась опять играть на двух автоматах, одновременно непрестанно болтая. Элюня собралась с духом и перебила её.
— Не кажется ли вам, что все-таки следует сразу же выкупить свой паспорт? А то ростовщик уйдёт, кто знает, будет ли он тут завтра.
— Да-да, конечно, сейчас пойду к нему. То есть я хочу сказать — он здесь всегда… минуточку…
Продолжения Элюня не услышала, поскольку, не прекращая говорить, соседка встала и отошла куда-то, осматриваясь. Продолжение последовало после небольшой паузы:
— …и стоит там, у буфета. Сейчас я…
— Который именно? — проявила настойчивость Элюня. — Вы мне его покажете? На всякий случай, ведь никогда не известно, вдруг тоже нужда заставит.
Элюня слезла со стула, соседка схватила её за руку, отволокла немного в сторону и, обойдя автомат, показала пальцем:
— А вон тот, который беседует с паном Янушем. Не знаете пана Янушека? Да вон же он, седой такой. Очень симпатичный, правда, хоть и седой? Я бы и сама… а тот рядом сидит.
Решительным жестом освободив руку, Элюня прошла немного вперёд и хорошенько рассмотрела типа, сидевшего рядом с симпатичным паном Янушеком. Постаралась сделать это незаметно. Нет, она никогда не видела его раньше. Помня своё обещание комиссару Бежану, девушка внимательно оглядела подозрительную личность, мысленно запоминая черты его лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Похоже, небеса услышали отчаянные мольбы девушки, потому что вдруг к Стефану Барничу подошёл какой-то мужчина, которого Элюня тут же горячо полюбила. Такое приятное лицо, к тому же немного будто бы знакомое.
— Верну послезавтра в шестнадцать, — сказал приятный мужчина Барничу, даже не останавливаясь, мимоходом, и тем самым разрешил Элюнину проблему.
— Буду! — коротко ответил ему Барнич, не оборачиваясь.
Блаженство разлилось по всем членам Элюни. Теперь ей не надо проявлять нахальство и навязчивость, не надо задавать вопросов. Две ночи просидит за работой, чтобы высвободить время на казино. Вместо неё приятный пан договорился о встрече с мужчиной её мечты, по всей видимости, намерен отдать долг.
— Так вы скажете — за вами занято? — обратилась она к Барничу. — Схожу в кассу.
— Я тоже пойду в кассу, — ответил тот. — Там получу деньги, здесь приходится ждать, а я и так опаздываю. Очень неприятно получилось, нужно уходить как раз тогда, когда вы пришли.
Ну так договорись со мной о встрече, глупенький! — мысленно посоветовала красавцу Элюня, но вслух не произнесла ни слова.
Целуя на прощание ручку девушки, Стефан Барнич глянул ей в глаза и улыбнулся. У Элюни вмиг прошла вся злость и обида на недогадливого красавца, сердце растаяло. Сердце… В основном действовало сердце, разум не подключался, даже не сообразила, что теперь, когда обожаемый мужчина ушёл, ей нечего делать в казино и тоже могла бы отправиться домой. Нет, с глупой блаженной улыбкой на устах, нежно прижимая к сердцу банку со злотувками, вернулась Элюня к автомату.
Болтливую пани, тоже вернувшуюся к своему автомату, Элюня не увидела, а услышала.
— Как это? — обратилась пани к Элюне. — Вы тут сидите? А где же пан Стефан? Этот автомат занят, пан Стефан играет. Ах, уже ушёл? Правда, он говорил, что скоро уйдёт, боже мой, а я так рассчитывала на него! Ну сами подумайте, проигрывает человек и проигрывает, они специально так настраивают автоматы, пани Иоанна говорила мне, наш проигрыш уже заложен в автомате, иначе казино прогорит, а мне не везёт, уже восемь миллионов пошло псу под хвост. Проше пана, тут занято, как кто, я здесь играю, разве не видите, ну и что, не сижу, а на кредите сто злотых, это мои!
Последние слова относились к какому-то посетителю казино, захотевшему бросить свою однозлотовую монету в автомат, стоящий рядом с автоматом разговорчивой пани. Несколько оглушённая Элюня сообразила, что пани играет сразу на двух автоматах. Это были автоматы другого типа, не карточные, они как-то не привлекали девушку с самого начала. Хорошо, что подвернулся новый игрок, пани переключилась на него и Элюне не надо было ей отвечать. Краем уха она слышала продолжение разговора.
— Но ведь вы же играете на другом автомате! — робко попытался возразить игрок. — А все остальное занято.
— Я играю и на этом, и на том! — железным голосом ответила пани. — А вон там, подальше, есть и свободные, пока свободные, поспешите! А я имею право играть на двух! И играю! Нет, вы подумайте (это опять относилось к Элюне), ну и народ пошёл, глаз у них, что ли, нет! Суёт злотувку, не глядя на кредит. А вдруг бы выиграл, чей был бы выигрыш? Об этом они не думают, им лишь бы чужой автомат занять! К тому же я играю по пяти, а он одну злотувку суёт, мог бы мне тем самым главный выигрыш испаскудить. О, пожалуйста! Нет, вы посмотрите, проше пани, вы посмотрите, видите золотые!…
Элюня не выдержала нажима и глянула на автомат пани, не поняла, почему та так взволновалась, потом до неё дошло: две золотые семёрки выстроились на средней линии, а третья на одну строку выше. Тупо глядя на семёрки, Элюня не сразу сообразила, что следующие слова относятся непосредственно к ней:
— Так почему же ушёл пан Стефан? Ведь ему сегодня везло, а мне вот не везёт, последнее спускаю и так рассчитывала на него, думала, он одолжит мне немного. Не знаете, он совсем ушёл? Проше пани, не знаете, пан Стефан совсем ушёл?!
— Кажется, совсем, — ответила Элюня.
— Ну вот, всегда так! Значит, я опоздала. А может, стоит его поискать, может, он где-нибудь задержался в казино? Ну давай же, давай, окаянный! Может, этот автомат все-таки что-нибудь даст? Вот ваш вам даёт, о, смотрите!
Получив каре, Элюня испытала какие-то непонятные угрызения совести. И в самом деле, её автомат даёт ей деньги, а вот оба автомата разговорчивой соседки ведут себя по-хамски. Так возможно, она, Элюня, просто из вежливости обязана проиграть? Можно неудачно удвоить, и соседка перестанет завидовать.
А соседка трещала без остановки.
— Нет, не даёт, не даёт, паршивец! Я в него последние денежки бросаю, а он… Нельзя это так оставлять, должна же я хоть разок выиграть… О, у вас опять… что там? Масть? Ну вот, видите, а мой… Я пробежалась по залам, никого из знакомых, не у кого перехватить, последняя надежда была на пана Стефана, а он уже ушёл, правда, предложили мне тут одни такие, подозрительные, да я не решаюсь… Ну дай же хоть что-нибудь, дорогой, хороший, хоть красные, если уж не золотые… ага! Вышло! Ой, мало вышло, не мог раскошелиться… А у пани сыплет и сыплет…
Совсем обалдев от безостановочной болтовни и стараясь из вежливости побольше проиграть, Элюня принялась удваивать все подряд, и, как назло, у неё каждый раз выходило! Её автомат и в самом деле так и сыпал денежки. Огорчённая Элюня уже не знала, что и делать, как вдруг соседний автомат перебил болтунью на полуслове и тоже сыпанул деньги. Раззвонился, разбренчался и перекинул на кредит бабе тысячу очков. Пани так страшно обрадовалась, что кинулась Элюне на шею, чуть не столкнув её со стула, расцеловала в обе щеки, на радостях чуть не расцеловала автомат и с новыми силами занялась игрой и болтовнёй.
И опять стала проигрывать. Поняв, что проиграть за компанию ей никак не удастся, Элюня сочла своим долгом хотя бы проявить к соседке повышенную вежливость. Она теперь хорошо поняла Стефана Барнича, хотя тот и более выдержанный, Элюня же совсем изнемогала под гнётом словесного прессинга. Приходилось то и дело смотреть на экран соседки, выражать ей сочувствие, утешать и даже отвечать на вопросы. Да, она бывает тут редко, вообще недавно заинтересовалась казино, да, она варшавянка, и мама её была варшавянкой, и бабушка тоже, да, в карты она играет с детства. Хорошо ещё, болтливая пани, задавая вопросы, не всегда оставляла время на ответы, так что остальные анкетные данные о себе Элюне удалось сохранить в тайне.
Когда наконец соседка проиграла все и на двух её автоматах осталось всего по десяти злотых, вдруг наступила тишина. Элюня безотчётно наслаждалась ею, не веря ушам своим. Неужели соседка решила помолчать? Как же, просто она прислонила стулья к обоим автоматам в знак того, что занято, и куда-то удалилась. Облегчённо вздохнув, Элюня смогла заняться наконец спокойно своей игрой.
Отдых продолжался не более десяти минут. Пани вернулась ещё более взволнованной, чем была до этого.
— Ну и видите, проше пани, что мне оставалось делать, пришлось согласиться, оставила им паспорт. Как залог за тысячу злотых, а если я завтра не выкуплю, считай, пропало, и что тогда делать? Скажу — украли. На что им паспорт, хотя понятно, каждый выкупит, с процентами, разумеется, но если не это, то и не знаю…
Тут Элюня стала слушать внимательнее.
— …а если продать, так и тысячу двести дадут, и все равно не понимаю, на что он им, не хотела с ними дела иметь, да другого выхода не было, в крайнем случае продам, получу ещё двести злотых. О, наконец! Попала! Даёт, даёт! Коханый, золотко моё!…
У соседки вышли наконец золотые семёрки, и она получила на кредит более пяти тысяч. Это ещё не был главный выигрыш, не джек-пот, за который получают десять или даже двадцать тысяч злотых, но для удручённой дамы и этого оказалось достаточно. Она впала в форменную эйфорию.
— Ну видите, видите, проше пани? Правильно я говорила — этого нельзя так оставлять, ещё можно выиграть. И выиграла! И ещё буду играть, должно быть, это паспорт принёс мне счастье, выкуплю его сразу, пусть даже с процентами… или сесть за другой автомат, вон тот выигрывает чаще, пожалуй, займу очередь. О, вам тоже что-то перепало! Сейчас пойду к тем ростовщикам за паспортом, только дай, подожду немножко, моё золотце, ну же, коханый, выплати ещё!
Дождавшись минуты, когда пани закрыла рот, занявшись перекладыванием из корытца высыпавшихся злотувок, Элюня поинтересовалась:
— Вы сказали — паспорт? По паспорту дают деньги в долг?
Соседка охотно подхватила тему.
— Ну да, какая-то новая мода, дают в долг деньги, но надо оставлять в залог свой паспорт, есть тут такой деятель, мне его показали знакомые, когда не у кого перезанять, можно обратиться к этому ростовщику, он дерёт большие проценты, но что делать, если приспичит, есть здесь неподалёку ломбард, только улицу перейти, но там слишком уж мало платят. Просто безобразие, за это вот кольцо, прошу вас, взгляните, брильянт в три карата, так знаете, сколько мне предложили? Не отгадаете, всего триста злотых, а оно стоит минимум три тысячи, я, разумеется, не согласилась, лучше уж за паспорт…
— И что же, они так любому одалживают под залог паспорта?
— Не знаю, может, и любому, а может, только некоторым, меня тут знают, я тут часто бываю. Но где же они застряли с деньгами?
Элюню бросило в жар: вспомнилась финансовая афёра, в которой и она была замешана. Невозможно, чтобы здешние дельцы до такой степени обнаглели или поглупели, что стали действовать открыто. Достаточно комиссару допросить их…
Соседка наконец получила наличные и, сияя от счастья, опять включила автомат. Элюня не знала, на что решиться. С одной стороны, она хотела бы спокойно поиграть, уже было за что, ибо благодаря постоянным удваиваниям неплохо обогатилась, а с другой стороны, очень хотелось ещё что-то узнать о подозрительных ростовщиках. Болтливая соседка была неисчерпаемым источником информации. Опять же, с третьей, похоже, о ростовщиках сообщила все, что знала, вряд ли из неё удастся выдоить дополнительные полезные сведения. Разве что покажет пальцем ростовщика…
Тем временем воодушевлённая соседка преисполнилась оптимизма и принялась опять играть на двух автоматах, одновременно непрестанно болтая. Элюня собралась с духом и перебила её.
— Не кажется ли вам, что все-таки следует сразу же выкупить свой паспорт? А то ростовщик уйдёт, кто знает, будет ли он тут завтра.
— Да-да, конечно, сейчас пойду к нему. То есть я хочу сказать — он здесь всегда… минуточку…
Продолжения Элюня не услышала, поскольку, не прекращая говорить, соседка встала и отошла куда-то, осматриваясь. Продолжение последовало после небольшой паузы:
— …и стоит там, у буфета. Сейчас я…
— Который именно? — проявила настойчивость Элюня. — Вы мне его покажете? На всякий случай, ведь никогда не известно, вдруг тоже нужда заставит.
Элюня слезла со стула, соседка схватила её за руку, отволокла немного в сторону и, обойдя автомат, показала пальцем:
— А вон тот, который беседует с паном Янушем. Не знаете пана Янушека? Да вон же он, седой такой. Очень симпатичный, правда, хоть и седой? Я бы и сама… а тот рядом сидит.
Решительным жестом освободив руку, Элюня прошла немного вперёд и хорошенько рассмотрела типа, сидевшего рядом с симпатичным паном Янушеком. Постаралась сделать это незаметно. Нет, она никогда не видела его раньше. Помня своё обещание комиссару Бежану, девушка внимательно оглядела подозрительную личность, мысленно запоминая черты его лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51