Но голову все-таки не разбил. Крови не было.
– Идиоты, – процедил сквозь зубы Невский, испепеляя взглядом виновато потупившихся пацанов. Кивнул, благодаря за реакцию, вовремя подсуетившемуся пехотинцу. Приказал громко, махнув рукой в сторону крана: – На крюк его! Подвешивайте! Бараны. И дайте по ушам, воды в морду плесните, чтобы очухался!..
Рэмбо подождал, пока боевики, выполняющие роль подмастерьев палача, подволокут Мангуста к крану, приподнимут заведенные за спину руки, накинув связующие звенья наручников на крюк, сбегают за ведром с водой в раздевалку, приведут телохранителя в сознание и, повинуясь кивку, шарахнутся от бодигарда в стороны, словно от прокаженного.
– Смотри на меня, Мангуст! – выдавил Рэмбо, поймав полный ужаса взгляд, потерявшего от страха дар речи и лишь беззвучно, как выброшенная на берег рыба, хлопающего открытым ртом бодигарда. – В том, что произошло, виноват только ты сам. Ты знал, что делаешь, и догадывался, что тебя ждет, если о твоем сексотстве станет известно. Ты сам выбрал свою участь. Так что все справедливо, все по понятиям. Надеюсь, после того дикого кайфа, который ты сейчас словишь, даже ад покажется тебе Ялтой в бархатный сезон. Прощай, Мангуст. Привет от меня передай тварям рогатым. На том свете встретимся. Рано или поздно…
Телохранитель конвульсивно дернулся, попытался что-то крикнуть, но порванные первым воплем голосовые связки способны были исторгнуть лишь запредельный, подобный монгольскому горловому пению, хрип.
Невский положил указательный палец на кнопку со стрелкой, надавил. Загудел электродвигатель под потолком, закрутился барабан, наматывая стальной трос.
Крюк начал медленно подниматься. Все пацаны, словно завороженные, наблюдали за этим сюрреалистическим зрелищем, не в силах ни шевельнуться, ни вздохнуть. Что не скрылось от внимания мысленно ухмыльнувшегося, прищурившегося Невского. Смотрите, смотрите и запоминайте. Так будет с каждым предателем. В этот решающий момент Рэмбо был совершенно спокоен. Словно боевая машина. Терминатор, начисто лишенный каких бы то ни было чувств и эмоций.
Подняв Мангуста на два метра над полом, Невский отпустил первую кнопку и нажал вторую. Подождал, пока продолжающий надрывно хрипеть, дрыгающий всеми сочленениями, как червяк на крючке, бодигард не окажется прямо над емкостью с горячей кислотой, отпустил вторую кнопку и нажал третью. Последнюю. Со стрелкой, указывающей вниз. Приговоренный начал медленно опускаться в глубокую, с человеческий рост, гальваническую ванну. Через три секунды подошвы его кроссовок, а затем и сами ступни соприкоснулись с исходящей ядовитым паром бурлящей поверхностью. Мангуст дернулся, как от удара электрическим током и так жутко затрясся всем телом, что даже у Рэмбо пробежали по спине мурашки. Сменивший крики ужаса хрип, достигнув абсолютного апогея, резко оборвался, превратившись в булькающий протяжный свист воздуха, вырывающегося из парализованных судорогой легких. Кто-то из братков не выдержал – отвернулся. Кто-то отвел глаза в сторону. Кто-то громко икнул, кто-то витиевато пукнул. И лишь немногие смотрели на финал казни, не моргая. И не испытывая угрызений совести от участия в происходящем. Собаке – собачья смерть. Стукач должен быть наказан. В назидание оставшимся. Молодец, Рэмбо. Все правильно сделал. Красиво!..
Когда Мангуст опустился в кислоту по колени, его сердце не выдержало и остановилось. Тело последний раз дернулось и обмякло. Перестало дрожать и дальше погружалось в раствор уже абсолютно индифферентно. Как кусок свежего мяса – в кастрюлю с супом. Вся процедура, от контакта подошв до полного погружения, заняла не больше полминуты. Когда голова мертвеца скрылась под зеленоватой поверхностью жидкости, Невский перестал жать на кнопку и отпустил пульт. Снимающий казнь Медведь сделал стоп-кадр и выключил видеокамеру. Влад похлопал его по плечу, оглянулся на стоящего рядом, мокрого от пота, но выглядевшего вполне нормально Сокола. Спросил чуть севшим голосом, нарушив повисшую в цехе гробовую тишину:
– Сколько нужно времени, чтобы кости полностью растворились?
– Примерно двенадцать минут, – сообщил Сергей. Он заранее уточнил у заводского мастера этот существенный момент.
– Подождем. Снаружи. Прежде чем уезжать, надо убедиться, что все действительно кончено, – сказал Рэмбо и первым направился к выходу из цеха. За ним вереницей потянулись остальные. Выйдя за дверь, пацаны облегчено и жадно закурили, наконец-то получив возможность снять напряжение болтовней. Братки говорили о телках, о крутых тачках, о набирающих силу и популярность среди подростков уличных бандах скинхедов, которых – стопудово прав бригадир! – нужно срочно брать под крыло и использовать в борьбе с этническими группировками, пока это не сделал кто-то другой, о разборках с конкурентами и залетными отморозками, о новых видеофильмах – обо всем, кроме того, что только что произошло у них на глазах. Парни были довольны, что не сломались, выдержали кошмарное зрелище. Среди всей толпы сейчас не досчитались только двух. Одному дотерпевшему до конца акции бойцу, по кличке Скунс, стало плохо, и он, бледный как простыня, убежал за угол, едва оказавшись снаружи. Другой, новичок по прозвищу Жук, вообще куда-то исчез. Испарился, как в воду канул, незаметно для остальных. Тоже, видать, кекса пробрало. Ничего, очухается. Крепче будет.
– Кто хочет – может ехать, заниматься делами, – объявил Влад. – Я никого не держу. Свободны.
Но никто из пацанов не двинулся с места. Братва, соблюдая солидарность и демонстрируя субординацию, ждала, когда место казни покинет сам бригадир. Через несколько минут вернулся посланный на проверку боец, принес надетые на кусок арматуры пустые браслеты и сообщил что на крюке нашел только их. Тело полностью растворилось.
– Выбрось их куда-нибудь, подальше, – кинув равнодушный взгляд на ставшие почему-то фиолетовыми наручники, Невский вместе с Соколом сел в джип, за рулем которого находился Фрол, и умчался с территории завода. Первая из запланированных на сегодня акций возмездия прошла точно по плану и без осложнений. До начала следующей, заключительной и гораздо более важной, чем публичная и нарочито театральная месть стукачу, оставалось ждать всего несколько часов. Для ее удачного выполнения, как и в случае с Мангустом, все уже было готово. Братва не сидела сложа руки. Основную часть успешно закончившейся предварительной подготовки ликвидации Винта, по распоряжению Невского, было поручено провести его же собственному бывшему наемнику. Тому самому подрывнику, который установил бомбу под джип Индейца и соединил провода с цепью зажигания. И хоть Слона с Антохой и всех остальных, убитых по приказу Винта, уже не вернуть, погибнуть этот гад должен именно от руки Всеволожского минера. Как сказал в далеком тысяча двести сорок втором году тезка отца Влада, великий князь Александр Невский: «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет». Оставалось только добавить, с поправкой на день сегодняшний: «На этом стояла, стоит и стоять будет русская братва». В этом был моральный фактор возмездия. В этом заключается высшая справедливость…
Коттедж Винта – внушительная двухэтажная громадина из желтого кирпича, с увенчанной флюгером безвкусной нелепой башенкой – находился на южной окраине Петербурга, в местечке под названием Старопаново. На маленькой тихой улочке, в окружении доживающих свой век соседних деревянных хибар и таких же, как у самого братка, помпезных, как правило – столь же вульгарных и нелепых по архитектуре «новорусских» особняков, вырастающих в последние годы в присоединенной к мегаполису бывшей деревне, словно уродливые ядовитые грибы после радиоактивного дождя. Устроить засаду в столь малолюдном месте, где не шлялись случайные прохожие, а прилегающая территория легко просматривалась на все четыре стороны с круглой башни на крыше коттеджа, не привлекая внимания круглосуточно находящейся в доме охраны, было крайне сложно. Место для постройки дома, что и говорить, в плане безопасности было выбрано хозяином удачно. Да и схема ее обеспечения работала как часы. Не могло быть и речи о том, чтобы парковаться и спокойно ждать жертву на улице, ведущей от коттеджа к выезду на шоссе. Все соседские тачки охранники Винта знали, что называется, в лицо и появление чужой машины в секторе сразу привлекало внимание. Стоило незнакомой тачке пробыть в зоне наблюдения больше пяти минут, и пара вооруженных помповыми ружьями боевиков – формальных сотрудников частного охранного предприятия – выходила пробивать поляну, кто сидит внутри, к кому приехал и когда собирается проваливать на фиг. Конечно, можно было решить и эту проблему, но дело в том, что нажать на кнопку пульта, тем самым отомстив за Антоху и всех остальных, Невский хотел сам, лично. И светиться перед охраной было никак невозможно.
Но Владу, в который уже раз за последние безумные дни, вдруг снова подфартило. Накануне акции, когда встал вопрос о точном выборе места ее проведения, частично сгорела одна из развалюх, расположенная через три дома от коттеджа Винта, на той же самой улице. Восстановлению дом уже не подлежал, но стены, за которыми можно было спрятаться, незаметно пробравшись с тыла, сохранились. Узнав от Сокола о пожаре, Рэмбо даже пошутил по этому поводу, мол, все так удачно и красиво складывается, что аж противно. Ибо первый закон главной науки о жизни, диалектики, гласит: вслед за козырным фартом в обязательном порядке следует ждать большой лажи. Пока, судя по всему, переменчивая фортуна играла краплеными на стороне Невского. Но, если верить той же самой диалектике, надо было пользоваться моментом по максимуму. Сложность ликвидации Винта заключалась в выборе подходящего места для взрыва. Рэмбо не хотел, чтобы пострадали невинные люди. Несмотря на свою демонстративную жестокость, он всегда быт сторонником минимализма в плане лишних жертв. Установить под днище джипа бомбу с дистанционным радиовзрывателем – еще полдела. Пока закладку не обнаружили, случайно – в автомастерской, или не случайно – во время осмотра охранниками, надо было срочно решать, где привести бомбу в действие. Задачу усложнял небольшой радиус стабильного приема сигнала детонатором – всего около двадцати метров. Теоретически можно было активизировать бомбу, просто проезжая мимо коттеджа, но для этого, опять-таки, нужно было быть уверенным, что Винт находится в салоне, а значит – пасти возвращающийся домой в сопровождении тачки с охраной джип, сидя у него на хвосте до самых ворот. Что рискованно. Поэтому Рэмбо собирался поднять «Тойоту-Лэндкрузер» на воздух прямо на шоссе, во время движения от Старопаново к городу, держась на безопасном расстоянии сзади и дожидаясь, когда рядом не будет встречных и попуток. Неожиданно сгоревший накануне дом давал шанс значительно упростить акцию возмездия, обеспечив быстрый отход к соседней улице, где дожидался транспорт. И Влад решил этим шансом воспользоваться.
К месту засады Рэмбо, Серега Сокол и виртуозно управляющийся с автомобильной «баранкой» амбал Буля прибыли к семи часам вечера, уже точно зная, что в районе восьми тридцати Винт обязательно покинет обнесенную высоким трехметровым забором территорию коттеджа, где он сейчас находился. В девять на хорошо знакомой Невскому площадке перед въездом на Красненькое кладбище у Винта была забита сугубо деловая стрелка с Бобром из «зареченских». Правой рукой Гоши Вампира. Сей факт был выгоден Рэмбо. Первыми, на кого ляжет подозрение Лешего и Танкиста после гибели Винта, будут именно «зареченские». Подозревать его, Невского, сменившие Кассиуса у руля группировки «старики» вряд ли станут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Идиоты, – процедил сквозь зубы Невский, испепеляя взглядом виновато потупившихся пацанов. Кивнул, благодаря за реакцию, вовремя подсуетившемуся пехотинцу. Приказал громко, махнув рукой в сторону крана: – На крюк его! Подвешивайте! Бараны. И дайте по ушам, воды в морду плесните, чтобы очухался!..
Рэмбо подождал, пока боевики, выполняющие роль подмастерьев палача, подволокут Мангуста к крану, приподнимут заведенные за спину руки, накинув связующие звенья наручников на крюк, сбегают за ведром с водой в раздевалку, приведут телохранителя в сознание и, повинуясь кивку, шарахнутся от бодигарда в стороны, словно от прокаженного.
– Смотри на меня, Мангуст! – выдавил Рэмбо, поймав полный ужаса взгляд, потерявшего от страха дар речи и лишь беззвучно, как выброшенная на берег рыба, хлопающего открытым ртом бодигарда. – В том, что произошло, виноват только ты сам. Ты знал, что делаешь, и догадывался, что тебя ждет, если о твоем сексотстве станет известно. Ты сам выбрал свою участь. Так что все справедливо, все по понятиям. Надеюсь, после того дикого кайфа, который ты сейчас словишь, даже ад покажется тебе Ялтой в бархатный сезон. Прощай, Мангуст. Привет от меня передай тварям рогатым. На том свете встретимся. Рано или поздно…
Телохранитель конвульсивно дернулся, попытался что-то крикнуть, но порванные первым воплем голосовые связки способны были исторгнуть лишь запредельный, подобный монгольскому горловому пению, хрип.
Невский положил указательный палец на кнопку со стрелкой, надавил. Загудел электродвигатель под потолком, закрутился барабан, наматывая стальной трос.
Крюк начал медленно подниматься. Все пацаны, словно завороженные, наблюдали за этим сюрреалистическим зрелищем, не в силах ни шевельнуться, ни вздохнуть. Что не скрылось от внимания мысленно ухмыльнувшегося, прищурившегося Невского. Смотрите, смотрите и запоминайте. Так будет с каждым предателем. В этот решающий момент Рэмбо был совершенно спокоен. Словно боевая машина. Терминатор, начисто лишенный каких бы то ни было чувств и эмоций.
Подняв Мангуста на два метра над полом, Невский отпустил первую кнопку и нажал вторую. Подождал, пока продолжающий надрывно хрипеть, дрыгающий всеми сочленениями, как червяк на крючке, бодигард не окажется прямо над емкостью с горячей кислотой, отпустил вторую кнопку и нажал третью. Последнюю. Со стрелкой, указывающей вниз. Приговоренный начал медленно опускаться в глубокую, с человеческий рост, гальваническую ванну. Через три секунды подошвы его кроссовок, а затем и сами ступни соприкоснулись с исходящей ядовитым паром бурлящей поверхностью. Мангуст дернулся, как от удара электрическим током и так жутко затрясся всем телом, что даже у Рэмбо пробежали по спине мурашки. Сменивший крики ужаса хрип, достигнув абсолютного апогея, резко оборвался, превратившись в булькающий протяжный свист воздуха, вырывающегося из парализованных судорогой легких. Кто-то из братков не выдержал – отвернулся. Кто-то отвел глаза в сторону. Кто-то громко икнул, кто-то витиевато пукнул. И лишь немногие смотрели на финал казни, не моргая. И не испытывая угрызений совести от участия в происходящем. Собаке – собачья смерть. Стукач должен быть наказан. В назидание оставшимся. Молодец, Рэмбо. Все правильно сделал. Красиво!..
Когда Мангуст опустился в кислоту по колени, его сердце не выдержало и остановилось. Тело последний раз дернулось и обмякло. Перестало дрожать и дальше погружалось в раствор уже абсолютно индифферентно. Как кусок свежего мяса – в кастрюлю с супом. Вся процедура, от контакта подошв до полного погружения, заняла не больше полминуты. Когда голова мертвеца скрылась под зеленоватой поверхностью жидкости, Невский перестал жать на кнопку и отпустил пульт. Снимающий казнь Медведь сделал стоп-кадр и выключил видеокамеру. Влад похлопал его по плечу, оглянулся на стоящего рядом, мокрого от пота, но выглядевшего вполне нормально Сокола. Спросил чуть севшим голосом, нарушив повисшую в цехе гробовую тишину:
– Сколько нужно времени, чтобы кости полностью растворились?
– Примерно двенадцать минут, – сообщил Сергей. Он заранее уточнил у заводского мастера этот существенный момент.
– Подождем. Снаружи. Прежде чем уезжать, надо убедиться, что все действительно кончено, – сказал Рэмбо и первым направился к выходу из цеха. За ним вереницей потянулись остальные. Выйдя за дверь, пацаны облегчено и жадно закурили, наконец-то получив возможность снять напряжение болтовней. Братки говорили о телках, о крутых тачках, о набирающих силу и популярность среди подростков уличных бандах скинхедов, которых – стопудово прав бригадир! – нужно срочно брать под крыло и использовать в борьбе с этническими группировками, пока это не сделал кто-то другой, о разборках с конкурентами и залетными отморозками, о новых видеофильмах – обо всем, кроме того, что только что произошло у них на глазах. Парни были довольны, что не сломались, выдержали кошмарное зрелище. Среди всей толпы сейчас не досчитались только двух. Одному дотерпевшему до конца акции бойцу, по кличке Скунс, стало плохо, и он, бледный как простыня, убежал за угол, едва оказавшись снаружи. Другой, новичок по прозвищу Жук, вообще куда-то исчез. Испарился, как в воду канул, незаметно для остальных. Тоже, видать, кекса пробрало. Ничего, очухается. Крепче будет.
– Кто хочет – может ехать, заниматься делами, – объявил Влад. – Я никого не держу. Свободны.
Но никто из пацанов не двинулся с места. Братва, соблюдая солидарность и демонстрируя субординацию, ждала, когда место казни покинет сам бригадир. Через несколько минут вернулся посланный на проверку боец, принес надетые на кусок арматуры пустые браслеты и сообщил что на крюке нашел только их. Тело полностью растворилось.
– Выбрось их куда-нибудь, подальше, – кинув равнодушный взгляд на ставшие почему-то фиолетовыми наручники, Невский вместе с Соколом сел в джип, за рулем которого находился Фрол, и умчался с территории завода. Первая из запланированных на сегодня акций возмездия прошла точно по плану и без осложнений. До начала следующей, заключительной и гораздо более важной, чем публичная и нарочито театральная месть стукачу, оставалось ждать всего несколько часов. Для ее удачного выполнения, как и в случае с Мангустом, все уже было готово. Братва не сидела сложа руки. Основную часть успешно закончившейся предварительной подготовки ликвидации Винта, по распоряжению Невского, было поручено провести его же собственному бывшему наемнику. Тому самому подрывнику, который установил бомбу под джип Индейца и соединил провода с цепью зажигания. И хоть Слона с Антохой и всех остальных, убитых по приказу Винта, уже не вернуть, погибнуть этот гад должен именно от руки Всеволожского минера. Как сказал в далеком тысяча двести сорок втором году тезка отца Влада, великий князь Александр Невский: «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет». Оставалось только добавить, с поправкой на день сегодняшний: «На этом стояла, стоит и стоять будет русская братва». В этом был моральный фактор возмездия. В этом заключается высшая справедливость…
Коттедж Винта – внушительная двухэтажная громадина из желтого кирпича, с увенчанной флюгером безвкусной нелепой башенкой – находился на южной окраине Петербурга, в местечке под названием Старопаново. На маленькой тихой улочке, в окружении доживающих свой век соседних деревянных хибар и таких же, как у самого братка, помпезных, как правило – столь же вульгарных и нелепых по архитектуре «новорусских» особняков, вырастающих в последние годы в присоединенной к мегаполису бывшей деревне, словно уродливые ядовитые грибы после радиоактивного дождя. Устроить засаду в столь малолюдном месте, где не шлялись случайные прохожие, а прилегающая территория легко просматривалась на все четыре стороны с круглой башни на крыше коттеджа, не привлекая внимания круглосуточно находящейся в доме охраны, было крайне сложно. Место для постройки дома, что и говорить, в плане безопасности было выбрано хозяином удачно. Да и схема ее обеспечения работала как часы. Не могло быть и речи о том, чтобы парковаться и спокойно ждать жертву на улице, ведущей от коттеджа к выезду на шоссе. Все соседские тачки охранники Винта знали, что называется, в лицо и появление чужой машины в секторе сразу привлекало внимание. Стоило незнакомой тачке пробыть в зоне наблюдения больше пяти минут, и пара вооруженных помповыми ружьями боевиков – формальных сотрудников частного охранного предприятия – выходила пробивать поляну, кто сидит внутри, к кому приехал и когда собирается проваливать на фиг. Конечно, можно было решить и эту проблему, но дело в том, что нажать на кнопку пульта, тем самым отомстив за Антоху и всех остальных, Невский хотел сам, лично. И светиться перед охраной было никак невозможно.
Но Владу, в который уже раз за последние безумные дни, вдруг снова подфартило. Накануне акции, когда встал вопрос о точном выборе места ее проведения, частично сгорела одна из развалюх, расположенная через три дома от коттеджа Винта, на той же самой улице. Восстановлению дом уже не подлежал, но стены, за которыми можно было спрятаться, незаметно пробравшись с тыла, сохранились. Узнав от Сокола о пожаре, Рэмбо даже пошутил по этому поводу, мол, все так удачно и красиво складывается, что аж противно. Ибо первый закон главной науки о жизни, диалектики, гласит: вслед за козырным фартом в обязательном порядке следует ждать большой лажи. Пока, судя по всему, переменчивая фортуна играла краплеными на стороне Невского. Но, если верить той же самой диалектике, надо было пользоваться моментом по максимуму. Сложность ликвидации Винта заключалась в выборе подходящего места для взрыва. Рэмбо не хотел, чтобы пострадали невинные люди. Несмотря на свою демонстративную жестокость, он всегда быт сторонником минимализма в плане лишних жертв. Установить под днище джипа бомбу с дистанционным радиовзрывателем – еще полдела. Пока закладку не обнаружили, случайно – в автомастерской, или не случайно – во время осмотра охранниками, надо было срочно решать, где привести бомбу в действие. Задачу усложнял небольшой радиус стабильного приема сигнала детонатором – всего около двадцати метров. Теоретически можно было активизировать бомбу, просто проезжая мимо коттеджа, но для этого, опять-таки, нужно было быть уверенным, что Винт находится в салоне, а значит – пасти возвращающийся домой в сопровождении тачки с охраной джип, сидя у него на хвосте до самых ворот. Что рискованно. Поэтому Рэмбо собирался поднять «Тойоту-Лэндкрузер» на воздух прямо на шоссе, во время движения от Старопаново к городу, держась на безопасном расстоянии сзади и дожидаясь, когда рядом не будет встречных и попуток. Неожиданно сгоревший накануне дом давал шанс значительно упростить акцию возмездия, обеспечив быстрый отход к соседней улице, где дожидался транспорт. И Влад решил этим шансом воспользоваться.
К месту засады Рэмбо, Серега Сокол и виртуозно управляющийся с автомобильной «баранкой» амбал Буля прибыли к семи часам вечера, уже точно зная, что в районе восьми тридцати Винт обязательно покинет обнесенную высоким трехметровым забором территорию коттеджа, где он сейчас находился. В девять на хорошо знакомой Невскому площадке перед въездом на Красненькое кладбище у Винта была забита сугубо деловая стрелка с Бобром из «зареченских». Правой рукой Гоши Вампира. Сей факт был выгоден Рэмбо. Первыми, на кого ляжет подозрение Лешего и Танкиста после гибели Винта, будут именно «зареченские». Подозревать его, Невского, сменившие Кассиуса у руля группировки «старики» вряд ли станут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45