— Вот сделаю дело, буду гулять.
— А дело — это я? — уточнил Мезенцев.
— Ты, — подтвердил Тема.
— Ты рехнулся?
— Нет. Мне деньги нужны. А деньги за тебя дают хорошие.
Говоря это, Тема на миг посмотрел за спину Мезенцеву, а за спиной у Мезенцева был сейф. И сейф был пустой. И Мезенцев наконец догадался.
— Я рад, что мои деньги тебе понравились, — сказал Мезенцев. — Ведь тебе заплатили моими же деньгами, так?
— А какая мне разница? Деньги не воняют. И на них не пишут, чьи они. Это просто деньги. И сразу тебе говорю — не надо мне компостировать мозги насчет боевого братства, старой дружбы и всей этой херни. Это в восемнадцать лет бывает дружба, а в нашем возрасте бывают только коммерческие интересы. А они у нас с тобой разные.
— Понятно, — сказал Мезенцев. От вида Темы, упершего ему в лоб ствол «ТТ», Мезенцеву стало как-то вдруг безразлично — вышибут ему мозги сейчас, или через час, или через день. Можно сделать много глупостей в жизни, больших и малых, но десять лет считать другом человека, который тебя потом убьет, — это уже чересчур.
— Давай, валяй, — сказал Мезенцев равнодушно.
— Только вот не надо строить из себя невинную жертву... Я помню, сколько мы с тобой всякого разного пережили... Поэтому я с тобой сейчас и разговариваю. Мог ведь просто с порога залепить тебе в башку... Но я с тобой разговариваю, Женя. Хочу, чтобы ты меня понял.
— Все мне понятно, — сказал Мезенцев. — Кончай оправдываться, стреляй и иди за бабками.
— Я уж как-нибудь без тебя соображу, что мне делать! — взвился Тема, и Мезенцеву показалось, что сейчас он и нажмет курок, но этого не произошло. — И вообще — ты сам виноват! Какого хера ты вернулся?! Кто тебя просил? Ты что, намеков не понимаешь?!
— Каких еще намеков?
— Может, я тогда специально промазал. Может, я хотел дать тебе шанс. А ты ни черта не понял, кретин!
— Куда ты там еще промазал?
— Когда ты с генеральской дочкой чаи гонял. Или ты не заметил, что парню за вашим столиком башку прострелили?
Слегка обалдевший Мезенцев едва инстинктивно не схватился за ствол «ТТ», чтобы отвести его в сторону от лба и тем самым помочь себе сосредоточиться на словах Темы. Потому что от этих слов в голове все переворачивалось.
— Так это ты стрелял?
— Ну.
— В меня?
— А в кого же? Хотя стоило, наверное, и эту козу московскую тоже пристрелить. Знаешь, она такая... В папу. Типа, я все про всех знаю. Высокомерная — вот как это называется. Стала мне читать, что там Генерал про меня в мемуарах настрочил... Я ее послал, короче говоря. Денег мало предлагает, а гонору, гонору... Не знаю, зачем ты с ней связался. Ты хоть трахнул ее?
— А как же, — сказал Мезенцев, у которого стал дико чесаться лоб — в том месте, куда упирался ствол пистолета.
— Серьезно?
— А зачем мне врать?
— Ну и как? Расскажи, как это было трахнуть дочку Генерала, — оживился Тема. — После того как он нас трахал и трахал в этом Приднестровье...
— Как? Неплохо, — сказал Мезенцев и стал говорить дальше, много и быстро, не особенно вникая в смысл своих слов, но заботясь о том, чтобы это были правильные слова.
А правильные — те, которыми можно заворожить Тему, увлечь его, а тем временем левой рукой осторожно поискать на столе нож для резки бумаг...
Тема сам был виноват — он напомнил Мезенцеву про Лену. Не про разовый секс двух усталых людей, которым нужно было хоть на время убежать от жизни за дверью гостиничного номера, и этот уход они увидели друг в друге... А про то, что она ждет его. Ждет и надеется. Мезенцев много сделал нехороших вещей, но он всегда старался не обманывать ждущих и надеющихся на него женщин. И не его вина, что в последние годы таких женщин у него было немного. Точнее — одна.
И звали ее Лена Стригалева.
4
А вообще все это было напрасно. Потому что едва Мезенцев нашарил на столе что-то продолговатое, как Тема сказал:
— Ну что ты там елозишь? Ну что ты в самом деле, как ребенок?.. Я тебе пять минут жизни подарил, а ты...
Тема укоризненно наморщил лоб, будто Мезенцев только что черной неблагодарностью отплатил ему за добро.
— Ладно, — с тяжким вздохом сказал Тема, отступая назад, чтобы не забрызгаться. — Повернись спиной. Смотри в окно. Может, там что интересное покажут.
Мезенцев послушно повернулся, оперся руками о стол и увидел, что продолговатым предметом был не нож для резки бумаг, как он надеялся, а обычный маркер... За окном тоже ничего интересного не было — оно выходило во внутренний дворик ресторана, да к тому же было завешено жалюзи. Сквозь узкие щели между планками была видна ночь и ничего, кроме ночи.
— Ну ты чего так прогнулся, — недовольно буркнул за спиной Тема. — Башку подними, а то встал, как будто я тебя сейчас трахать буду...
Миллион мелких иголок застучал по затылку Мезенцева, и от этого неприятного предсмертного зуда он вопреки пожеланию Темы еще ниже пригнул голову.
— Башку подними, — с раздражением в голосе повторил Тема. Мезенцев закрыл глаза и поднял голову.
По ушам ударил звук выстрела. Мезенцев ясно его слышал, но совершенно точно был при этом жив.
Тема умудрился промазать с двух шагов. Халтурщик.
5
— Давай, что ли, — зло проворчал Мезенцев. — Не тяни, садист недоделанный.
Но Тема молчал, и тогда Мезенцев открыл глаза. Первое, что он увидел, было отверстие в оконном стекле и разорванная планка жалюзи.
Мезенцев обернулся и увидел Тему. Тот лежал на полу с дыркой во лбу.
— Идиот, — пробормотал Мезенцев, то ли в качестве эпитафии Теме, то ли в качестве оценки своего поведения за последний час.
Он быстро опустился на пол — в окно запросто могли еще раз пальнуть, — ведь было еще неясно, кого хотел завалить стрелок во дворе — то ли Тему, то ли Мезенцева, то ли попал стрелок, то ли промахнулся. Поэтому Мезенцев вытащил из пальцев Темы «ТТ» и приготовился к худшему.
Хотя что могло быть хуже, чем обнаружить себя обложенным и преданным со всех сторон? А это с Мезенцевым уже случилось.
Потом в коридоре раздались осторожные шаги, и Мезенцев направил ствол на дверь.
Человек за дверью остановился и постучал. Потом добавил:
— Сейчас я войду. Осторожнее с оружием, пожалуйста.
Это было сказано с такой холодной уверенностью в своем праве так сказать и так сделать, что Мезенцев едва удержатся от искушения немедленно засадить в дверь всю обойму.
Но вместо этого он сказал:
— Рискни здоровьем! Я теперь сначала буду стрелять, а потом разговаривать!
— Да? — прежним всезнающим тоном ответили ему из-за двери. — А как же Лена? Что тогда будет с ней?
— Какая еще Лена? — крикнул Мезенцев, уже чувствуя, что в этой словесной дуэли он заведомо проиграл.
— Лена Стригалева, которая ждет вас в гостинице. Она очень на вас надеется.
— Вот сволочи, — обреченно сказал Мезенцев. — Ну и чего вам от меня надо?
— Все то же самое, Евгений Петрович, все то же самое, — сказала Инга, входя в кабинет и совершенно игнорируя наставленный на нее мезенцевский «ТТ».
6
Мезенцев задумался. Посмотрел на Тему, потом на Ингу. Тема был мертв, Инга была жива и здорова. Пять минут назад все было наоборот. Тут было о чем поразмыслить.
— У вас какой-то странный взгляд, Евгений Петрович, — заметила Инга, присаживаясь на диван. — Что-то не так? Вас что-то волнует?
Мезенцев оценил шутку и растянул губы в кривой усмешке.
— Хорошо выглядишь, — наконец сказал он. — Особенно для трупа.
— Я рада, что вы сохранили чувство юмора в такой тяжелой ситуации, — кивнула Инга. — Это хорошо, мы заинтересованы в вашем здравом рассудке. И особенно в твердой памяти. Потому что если что-то случится с вашей памятью и вы не вспомните, где находится интересующая нас папка генерала Стригалева...
— А что это ты меня на «вы»? Старые знакомые, так сказать... — Рассудок Мезенцева плыл в каком-то тумане, и сейчас ему было важно отыскать какие-то надежные реальные метки, опоры, чтобы на их основе сориентироваться и понять, что к чему. Если бы Инга сейчас заявила, что видит Мезенцева первый раз в жизни, он, наверное, совсем рехнулся бы.
Но она так не сказала.
— В некотором роде, — сказала она. — Хотя в Дагомысе я тебя не узнала. Извини.
— Значит, в девяносто втором ты произвела на меня более сильное впечатление, чем я на тебя.
— Спасибо за комплимент, — сдержанно улыбнулась Инга. — Зато ты был неотразим в Дагомысе. Ты вел себя абсолютно нелогично... И твои действия было невозможно просчитать. Мы никак не могли понять, кто ты такой и что тебе нужно. Честно говоря, окончательно мы тебя расшифровали уже после. После того, как ты в меня стрелял. Бронежилет — это хорошая вещь, но два сломанных ребра... Не очень приятно. Лишние расходы на лечение. Потерянное время.
— Извини. Я хотел просто тебя убить.
— Интересно, зачем?
— Потому что ты хотела убить меня.
— Ничего подобного.
— Не свисти... Ты еще скажи, что не хотела убить Генерала.
— У меня не было такого задания.
— Ха! — сказал Мезенцев.
— Не «ха!», а у меня действительно не было такого задания.
У меня было другое задание. Серьезное задание. Если бы у меня не было такого задания, я бы и не надела бронежилет.
— И что это за задание?
Инга посмотрела на него снисходительно-доброжелательно, как смотрит мать на крошку-сына, просящего неприемлемо дорогую игрушку.
— А вам нужна папка? — уточнил Мезенцев.
— Конечно. Иначе я бы не стала мешать твоему другу. — Она кивнула в сторону Темы. — Делать то, что он хотел сделать.
— Отлично. Тогда давай разберемся — что ты там делала?
— Где папка, Евгений?
— Папка у меня, все в порядке. Что ты там делала?
— Хорошо. Кроме Генерала, в гостинице было много других людей. Мне нужно было позаботиться о других людях. Не о Генерале.
— Но ты оказалась в его номере. Зачем?
— Чтобы защитить его. Мне это не удалось. К сожалению.
— Подожди... — Мезенцев уставился на Ингу, сопоставляя то, что он видел сейчас, и то, что он видел в зеркале генеральского гостиничного номера. То, что было на пляже в Дагомысе, и то, что было на деревянном мостике в Приднестровье.
— Подожди. То есть... Ты не хотела ему мстить за то, что было тогда?
— Мстить? Нет. Зачем? Он делал свою работу. Я — свою. Когда-то мы работали друг против друга. Но время прошло. Теперь меня наняли, чтобы работать вместе с ним. Это бизнес. Неправильно примешивать к бизнесу эмоции. И все-таки давай вернемся к нашему с тобой бизнесу...
— К папке.
— Точно. Я не спрашиваю, зачем ты ее взял. Я спрошу — там все на месте?
— Все. Я все оставил так, как есть.
— Это хорошо. Теперь ты должен передать мне папку.
— Нет, я сам привезу эту папку в Волчанск, там я буду уверен, что с Леной все в порядке, мы обговорим условия... По телефону мы договаривались так. И мы не договаривались, что за мной будут шпионить...
— Если бы я за тобой не шпионила, ты был бы уже мертв. А что тебе Лена? Лена втянула тебя в крупные неприятности, и неразумно из-за нее...
— Давай-ка я сам решу, что разумно, а что нет.
— Пожалуйста, — вежливо ответила Инга. — Но я бы тебе рекомендовала обратиться к психологу. У тебя явные нарушения поведения. Вероятно, это последствия войны. Лично я прошла курс лечения — и это было очень хорошо. Тебе тоже рекомендую. Например, у тебя нарушения с логическим мышлением.
— С чего ты взяла?
— Если бы у тебя не было таких нарушений, ты бы давно спросил сам себя: эта Инга, она действует одна? Или за ней кто-то стоит?
Мезенцев вспомнил, что голос в трубке, предложивший ему вернуть папку, был мужским, и ответил:
— По крайней мере, вас двое.
Инга засмеялась.
— Что?
— Сейчас несколько наших людей присматривают в Волчанске за твоей Леной. Чтобы она никуда не убежала. Другие наши люди сейчас расположились снаружи твоего ресторана. Чтобы ты никуда не убежал. Тебя ждут на вокзале. Тебя ждут на твоей квартире. И в той квартире, которую ты снимал для Лены.
— Целая банда, — сказал Мезенцев без большого энтузиазма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— А дело — это я? — уточнил Мезенцев.
— Ты, — подтвердил Тема.
— Ты рехнулся?
— Нет. Мне деньги нужны. А деньги за тебя дают хорошие.
Говоря это, Тема на миг посмотрел за спину Мезенцеву, а за спиной у Мезенцева был сейф. И сейф был пустой. И Мезенцев наконец догадался.
— Я рад, что мои деньги тебе понравились, — сказал Мезенцев. — Ведь тебе заплатили моими же деньгами, так?
— А какая мне разница? Деньги не воняют. И на них не пишут, чьи они. Это просто деньги. И сразу тебе говорю — не надо мне компостировать мозги насчет боевого братства, старой дружбы и всей этой херни. Это в восемнадцать лет бывает дружба, а в нашем возрасте бывают только коммерческие интересы. А они у нас с тобой разные.
— Понятно, — сказал Мезенцев. От вида Темы, упершего ему в лоб ствол «ТТ», Мезенцеву стало как-то вдруг безразлично — вышибут ему мозги сейчас, или через час, или через день. Можно сделать много глупостей в жизни, больших и малых, но десять лет считать другом человека, который тебя потом убьет, — это уже чересчур.
— Давай, валяй, — сказал Мезенцев равнодушно.
— Только вот не надо строить из себя невинную жертву... Я помню, сколько мы с тобой всякого разного пережили... Поэтому я с тобой сейчас и разговариваю. Мог ведь просто с порога залепить тебе в башку... Но я с тобой разговариваю, Женя. Хочу, чтобы ты меня понял.
— Все мне понятно, — сказал Мезенцев. — Кончай оправдываться, стреляй и иди за бабками.
— Я уж как-нибудь без тебя соображу, что мне делать! — взвился Тема, и Мезенцеву показалось, что сейчас он и нажмет курок, но этого не произошло. — И вообще — ты сам виноват! Какого хера ты вернулся?! Кто тебя просил? Ты что, намеков не понимаешь?!
— Каких еще намеков?
— Может, я тогда специально промазал. Может, я хотел дать тебе шанс. А ты ни черта не понял, кретин!
— Куда ты там еще промазал?
— Когда ты с генеральской дочкой чаи гонял. Или ты не заметил, что парню за вашим столиком башку прострелили?
Слегка обалдевший Мезенцев едва инстинктивно не схватился за ствол «ТТ», чтобы отвести его в сторону от лба и тем самым помочь себе сосредоточиться на словах Темы. Потому что от этих слов в голове все переворачивалось.
— Так это ты стрелял?
— Ну.
— В меня?
— А в кого же? Хотя стоило, наверное, и эту козу московскую тоже пристрелить. Знаешь, она такая... В папу. Типа, я все про всех знаю. Высокомерная — вот как это называется. Стала мне читать, что там Генерал про меня в мемуарах настрочил... Я ее послал, короче говоря. Денег мало предлагает, а гонору, гонору... Не знаю, зачем ты с ней связался. Ты хоть трахнул ее?
— А как же, — сказал Мезенцев, у которого стал дико чесаться лоб — в том месте, куда упирался ствол пистолета.
— Серьезно?
— А зачем мне врать?
— Ну и как? Расскажи, как это было трахнуть дочку Генерала, — оживился Тема. — После того как он нас трахал и трахал в этом Приднестровье...
— Как? Неплохо, — сказал Мезенцев и стал говорить дальше, много и быстро, не особенно вникая в смысл своих слов, но заботясь о том, чтобы это были правильные слова.
А правильные — те, которыми можно заворожить Тему, увлечь его, а тем временем левой рукой осторожно поискать на столе нож для резки бумаг...
Тема сам был виноват — он напомнил Мезенцеву про Лену. Не про разовый секс двух усталых людей, которым нужно было хоть на время убежать от жизни за дверью гостиничного номера, и этот уход они увидели друг в друге... А про то, что она ждет его. Ждет и надеется. Мезенцев много сделал нехороших вещей, но он всегда старался не обманывать ждущих и надеющихся на него женщин. И не его вина, что в последние годы таких женщин у него было немного. Точнее — одна.
И звали ее Лена Стригалева.
4
А вообще все это было напрасно. Потому что едва Мезенцев нашарил на столе что-то продолговатое, как Тема сказал:
— Ну что ты там елозишь? Ну что ты в самом деле, как ребенок?.. Я тебе пять минут жизни подарил, а ты...
Тема укоризненно наморщил лоб, будто Мезенцев только что черной неблагодарностью отплатил ему за добро.
— Ладно, — с тяжким вздохом сказал Тема, отступая назад, чтобы не забрызгаться. — Повернись спиной. Смотри в окно. Может, там что интересное покажут.
Мезенцев послушно повернулся, оперся руками о стол и увидел, что продолговатым предметом был не нож для резки бумаг, как он надеялся, а обычный маркер... За окном тоже ничего интересного не было — оно выходило во внутренний дворик ресторана, да к тому же было завешено жалюзи. Сквозь узкие щели между планками была видна ночь и ничего, кроме ночи.
— Ну ты чего так прогнулся, — недовольно буркнул за спиной Тема. — Башку подними, а то встал, как будто я тебя сейчас трахать буду...
Миллион мелких иголок застучал по затылку Мезенцева, и от этого неприятного предсмертного зуда он вопреки пожеланию Темы еще ниже пригнул голову.
— Башку подними, — с раздражением в голосе повторил Тема. Мезенцев закрыл глаза и поднял голову.
По ушам ударил звук выстрела. Мезенцев ясно его слышал, но совершенно точно был при этом жив.
Тема умудрился промазать с двух шагов. Халтурщик.
5
— Давай, что ли, — зло проворчал Мезенцев. — Не тяни, садист недоделанный.
Но Тема молчал, и тогда Мезенцев открыл глаза. Первое, что он увидел, было отверстие в оконном стекле и разорванная планка жалюзи.
Мезенцев обернулся и увидел Тему. Тот лежал на полу с дыркой во лбу.
— Идиот, — пробормотал Мезенцев, то ли в качестве эпитафии Теме, то ли в качестве оценки своего поведения за последний час.
Он быстро опустился на пол — в окно запросто могли еще раз пальнуть, — ведь было еще неясно, кого хотел завалить стрелок во дворе — то ли Тему, то ли Мезенцева, то ли попал стрелок, то ли промахнулся. Поэтому Мезенцев вытащил из пальцев Темы «ТТ» и приготовился к худшему.
Хотя что могло быть хуже, чем обнаружить себя обложенным и преданным со всех сторон? А это с Мезенцевым уже случилось.
Потом в коридоре раздались осторожные шаги, и Мезенцев направил ствол на дверь.
Человек за дверью остановился и постучал. Потом добавил:
— Сейчас я войду. Осторожнее с оружием, пожалуйста.
Это было сказано с такой холодной уверенностью в своем праве так сказать и так сделать, что Мезенцев едва удержатся от искушения немедленно засадить в дверь всю обойму.
Но вместо этого он сказал:
— Рискни здоровьем! Я теперь сначала буду стрелять, а потом разговаривать!
— Да? — прежним всезнающим тоном ответили ему из-за двери. — А как же Лена? Что тогда будет с ней?
— Какая еще Лена? — крикнул Мезенцев, уже чувствуя, что в этой словесной дуэли он заведомо проиграл.
— Лена Стригалева, которая ждет вас в гостинице. Она очень на вас надеется.
— Вот сволочи, — обреченно сказал Мезенцев. — Ну и чего вам от меня надо?
— Все то же самое, Евгений Петрович, все то же самое, — сказала Инга, входя в кабинет и совершенно игнорируя наставленный на нее мезенцевский «ТТ».
6
Мезенцев задумался. Посмотрел на Тему, потом на Ингу. Тема был мертв, Инга была жива и здорова. Пять минут назад все было наоборот. Тут было о чем поразмыслить.
— У вас какой-то странный взгляд, Евгений Петрович, — заметила Инга, присаживаясь на диван. — Что-то не так? Вас что-то волнует?
Мезенцев оценил шутку и растянул губы в кривой усмешке.
— Хорошо выглядишь, — наконец сказал он. — Особенно для трупа.
— Я рада, что вы сохранили чувство юмора в такой тяжелой ситуации, — кивнула Инга. — Это хорошо, мы заинтересованы в вашем здравом рассудке. И особенно в твердой памяти. Потому что если что-то случится с вашей памятью и вы не вспомните, где находится интересующая нас папка генерала Стригалева...
— А что это ты меня на «вы»? Старые знакомые, так сказать... — Рассудок Мезенцева плыл в каком-то тумане, и сейчас ему было важно отыскать какие-то надежные реальные метки, опоры, чтобы на их основе сориентироваться и понять, что к чему. Если бы Инга сейчас заявила, что видит Мезенцева первый раз в жизни, он, наверное, совсем рехнулся бы.
Но она так не сказала.
— В некотором роде, — сказала она. — Хотя в Дагомысе я тебя не узнала. Извини.
— Значит, в девяносто втором ты произвела на меня более сильное впечатление, чем я на тебя.
— Спасибо за комплимент, — сдержанно улыбнулась Инга. — Зато ты был неотразим в Дагомысе. Ты вел себя абсолютно нелогично... И твои действия было невозможно просчитать. Мы никак не могли понять, кто ты такой и что тебе нужно. Честно говоря, окончательно мы тебя расшифровали уже после. После того, как ты в меня стрелял. Бронежилет — это хорошая вещь, но два сломанных ребра... Не очень приятно. Лишние расходы на лечение. Потерянное время.
— Извини. Я хотел просто тебя убить.
— Интересно, зачем?
— Потому что ты хотела убить меня.
— Ничего подобного.
— Не свисти... Ты еще скажи, что не хотела убить Генерала.
— У меня не было такого задания.
— Ха! — сказал Мезенцев.
— Не «ха!», а у меня действительно не было такого задания.
У меня было другое задание. Серьезное задание. Если бы у меня не было такого задания, я бы и не надела бронежилет.
— И что это за задание?
Инга посмотрела на него снисходительно-доброжелательно, как смотрит мать на крошку-сына, просящего неприемлемо дорогую игрушку.
— А вам нужна папка? — уточнил Мезенцев.
— Конечно. Иначе я бы не стала мешать твоему другу. — Она кивнула в сторону Темы. — Делать то, что он хотел сделать.
— Отлично. Тогда давай разберемся — что ты там делала?
— Где папка, Евгений?
— Папка у меня, все в порядке. Что ты там делала?
— Хорошо. Кроме Генерала, в гостинице было много других людей. Мне нужно было позаботиться о других людях. Не о Генерале.
— Но ты оказалась в его номере. Зачем?
— Чтобы защитить его. Мне это не удалось. К сожалению.
— Подожди... — Мезенцев уставился на Ингу, сопоставляя то, что он видел сейчас, и то, что он видел в зеркале генеральского гостиничного номера. То, что было на пляже в Дагомысе, и то, что было на деревянном мостике в Приднестровье.
— Подожди. То есть... Ты не хотела ему мстить за то, что было тогда?
— Мстить? Нет. Зачем? Он делал свою работу. Я — свою. Когда-то мы работали друг против друга. Но время прошло. Теперь меня наняли, чтобы работать вместе с ним. Это бизнес. Неправильно примешивать к бизнесу эмоции. И все-таки давай вернемся к нашему с тобой бизнесу...
— К папке.
— Точно. Я не спрашиваю, зачем ты ее взял. Я спрошу — там все на месте?
— Все. Я все оставил так, как есть.
— Это хорошо. Теперь ты должен передать мне папку.
— Нет, я сам привезу эту папку в Волчанск, там я буду уверен, что с Леной все в порядке, мы обговорим условия... По телефону мы договаривались так. И мы не договаривались, что за мной будут шпионить...
— Если бы я за тобой не шпионила, ты был бы уже мертв. А что тебе Лена? Лена втянула тебя в крупные неприятности, и неразумно из-за нее...
— Давай-ка я сам решу, что разумно, а что нет.
— Пожалуйста, — вежливо ответила Инга. — Но я бы тебе рекомендовала обратиться к психологу. У тебя явные нарушения поведения. Вероятно, это последствия войны. Лично я прошла курс лечения — и это было очень хорошо. Тебе тоже рекомендую. Например, у тебя нарушения с логическим мышлением.
— С чего ты взяла?
— Если бы у тебя не было таких нарушений, ты бы давно спросил сам себя: эта Инга, она действует одна? Или за ней кто-то стоит?
Мезенцев вспомнил, что голос в трубке, предложивший ему вернуть папку, был мужским, и ответил:
— По крайней мере, вас двое.
Инга засмеялась.
— Что?
— Сейчас несколько наших людей присматривают в Волчанске за твоей Леной. Чтобы она никуда не убежала. Другие наши люди сейчас расположились снаружи твоего ресторана. Чтобы ты никуда не убежал. Тебя ждут на вокзале. Тебя ждут на твоей квартире. И в той квартире, которую ты снимал для Лены.
— Целая банда, — сказал Мезенцев без большого энтузиазма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71