– Этот медведь Мастерс напрочь лишен учтивости. А вот я никогда не бываю невежливым. Может, вы скажете мне, почему не сразу упомянули о туфлях?
– Я…
– Не потому ли, – продолжал Г. М., сурово глядя на нее, – что вы вообще не любите Хелен Лоринг? А когда она пришла сюда и не узнала вас или сделала вид, что не узнала, вы настолько обозлились, что решили не признаваться, будто запомнили хоть какую-то деталь ее облика?
«Попал в яблочко?» – подумал Кит.
– Право же, – воскликнула мисс Мэнсфилд, – у меня нет никаких причин любить или не любить леди Хелен! Меня абсолютно не интересуют ее наряды, археологические экспедиции и лю…
Кит мог бы поклясться, что она хотела сказать «любовные истории», но вовремя сдержалась.
– Однако мне кажется, – добавила женщина, – что было бы простой вежливостью сказать: «Добрый вечер. Я Хелен Лоринг», а не вести себя так странно, словно она меня в чем-то подозревает. Особенно учитывая то, как добр был ко мне в прошлом лорд Северн. И… и другой джентльмен. – Мисс Мэнсфилд неожиданно покраснела. – Вы со мной не согласны?
– Согласен, мадам. А что вы имели в виду, говоря, что лорд Северн был добр к вам в прошлом?
Голубые глаза широко открылись.
– Боже всемогущий! – воскликнула мисс Мэнсфилд. – Во всяком случае, не то, что вы подумали!
– Откуда вы знаете, что я подумал?
– Естественно, я этого не знаю! Но…
– У меня грязный ум, – виновато произнес Г. М. – Значит, я не прав?
– Разумеется!
Г. М. выглядел удрученным.
– Я имела в виду, – объяснила мисс Мэнсфилд, – что лорду Северну хватило доброты написать мне два-три раза в прошлом году. Иногда он присылал мне кое-какие вещички из Египта. – Она указала на нижнюю полку прилавка. – Ничего особенно ценного, но, по крайней мере, я могу заверить покупателей, что эти предметы – подлинные, а не изготовленные в Бирмингеме. – После небольшой паузы она снова прижала руку к горлу. – Иногда я даже реставрировала картины в Северн-Холле. Я работала в кабинете лорда Северна на первом этаже, с отдельным выходом на участок, так что туда можно было попасть, не проходя через дом и не привлекая внимания слуг. Именно там я…
– Что, мадам?
– Вы должны меня извинить, – сказала мисс Мэнсфилд. – Я чувствую себя просто кошмарно.
Женщина вышла из-за прилавка, прижимая к шее шарф. Прежде чем Г. М. успел заговорить, она вбежала в дверь и захлопнула ее за собой. Через несколько секунд дверь приоткрылась снова.
– Можете оставаться здесь сколько хотите, – добавила мисс Мэнсфилд с ледяным сарказмом.
Дверь захлопнулась вторично, и ключ повернулся в замке.
Посетители остались одни в чисто выбеленной комнате с обитыми парчой стульями, венецианским зеркалом и старинными напольными часами, которые не работали.
Г. М. фыркнул и посмотрел на Мастерса.
– Нет, сынок! – предупредил он. – Не говорите этого!
– Не говорить чего?
– Того, что вы сейчас собирались сказать, – ответил Г. М. – Вы так или иначе попадете мимо цели. Догадываетесь, что заставило ее внезапно убежать?
– Случайно, не чувство вины? – ехидно осведомился Мастерс.
– Нет, сынок, облегчения. – Г. М. кивнул. – Всепоглощающего облегчения. Знаете, Мастерс, я начинаю многое понимать в этом деле, чего не понимал раньше. Только в одном не могу разобраться.
– Рад слышать. В чем же именно?
– Каким образом Хелен Лоринг исчезла из дома.
– Но это самое важное! – вмешался Кит. – И была ли вообще здесь Хелен в четверг вечером? Как по-вашему, сэр Генри?
– Не знаю, сынок.
– С мисс Мэнсфилд вы говорили так, будто верили ей. Но старший инспектор, кажется, считает…
Мастерс стянул резинкой записную книжку и сунул ее в карман.
– Если не возражаете, молодой человек, я оставлю свое мнение при себе. Простите, но мы не можем допустить, чтобы вы таки свалились с крыши.
– Знаете… – Кит помедлил, подыскивая слова. – Мне целый час было трудно смотреть в глаза вам обоим. Я знаю, что этим утром был на волосок от… от идиотской выходки. Я чуть не спрыгнул с башни.
Детективы воздержались от комментариев.
– Поверьте, тогда я сам этого не осознавал. Я искренне думал, что мне кровь ударила в голову. Но потом я понял… Может, я бы не решился прыгнуть. Мне хотелось бы в это верить, тогда хоть было бы не так стыдно за себя… Но это больше не повторится. Второй раз я таким ослом не буду.
– Вам не за что извиняться, сынок, – успокоил его Г. М. – Только не забывайте, что подобные минутные ослепления нередко являются причиной самоубийств… И убийств, – добавил он.
– Почему убийств?
– Спросите Мастерса.
– Ну, старший инспектор?
Мастерс прочистил горло:
– Посмотрим правде в глаза, мистер Фэррелл. Вынужден признать, что, по моему мнению, ваша молодая леди мертва.
– Понятно, – промолвил Кит.
– Эта история с туфлями… Меня не удивит, если она послужит доказательством.
– Каким образом?
– Если верить мисс Мэнсфилд, кто-то побывал в этом магазине в шесть вечера в четверг. Не леди Хелен, а кто-то другой, носивший ее красно-черные туфли. Зачем? С целью дать понять, что в это время леди Хелен Лоринг жива и находится за пределами Северн-Холла. Я же готов поклясться, что она мертва и находится в Северн-Холле.
Где-то рядом раздался колокольный звон. Но Кит Фэррелл едва слышал его.
– Мертва, – повторил он, – и находится в Северн-Холле… Но где именно? И почему ее не нашли?
– На этот счет у меня тоже имеется теория, – мрачно произнес Мастерс. – Она объясняет всю неразбериху. Хорошо, что местный суперинтендент держал дом под наблюдением все ночи с четверга. – Он возвысил голос, чтобы его не заглушал звон колокола. – Вы не согласны со мной, сэр Генри?
Г. М. не слушал его. Он смотрел на закрытую дверь квартиры Джулии Мэнсфилд.
– Только что, – продолжал старший инспектор, – вас страшно заинтриговало нечто, находящееся в комнате за этой дверью. Не возражаете сообщить, что вы там узрели?
– Всего лишь еще одну картинку. – Голос Г. М. звучал словно издалека. – Маленькую картинку в серебряной рамке, стоящую на столе. Вот и все.
– Черт с ними, с картинками, сэр! Послушайте меня хоть секунду! Вы согласны со мной по поводу того, что убийца или убийцы должны сделать сейчас? И… насчет местонахождения тела?
Г. М. молчал. Только в пять часов вечера, когда в Северн-Холле разразился новый кошмар, он ответил на вопрос Мастерса.
Глава 12
Было четверть пятого, о чем им пришлось вспомнить позднее.
– Кит, – спросила Одри Вейн, – тебе не кажется, что пора бы получить известия от лорда Северна?
– Что? Да, пожалуй…
– Самолет приземлился рано утром. У него взяли интервью в Кройдоне, которое потом еще цитировали в часовой передаче новостей. Он сказал… Кит, что с тобой творится?
– А ты как думаешь, Одри? Еще чаю?
Погода, столь мягкая утром, во второй половине дня резко изменилась, как часто бывает в апреле. Ветер и дождь стучали в окна с еще не задернутыми портьерами и шевелили листву в парке.
Кит Фэррелл откинулся на спинку обитого кретоном кресла и закрыл глаза. Им с Одри подали чай в комнате Хелен у камина, на полке которого все еще стояла бронзовая лампа. Одри свернулась калачиком на диване, возле низенького столика с чайным сервизом.
Итак, Кит откинулся в кресле и закрыл глаза. Он не хотел их открывать, зная, что снова увидит трижды проклятую лампу. Огонь в камине согревал его, навевая сон. Стоило ему только расслабиться, как голова тут же поплыла.
Голос собеседницы доносился издалека.
– Малютка Одри, – сказала девушка, которую никак нельзя было назвать «малюткой», – всерьез беспокоится о вас, мистер Фэррелл.
– В самом деле, мисс Вейн?
– Ты убежал утром по какому-то таинственному делу и даже не удосужился стукнуть мне в дверь.
– Я подумал, что лучше дать тебе поспать, Одри. Ты в этом нуждаешься.
– Не тебе говорить. На себя бы посмотрел.
Перед опущенными веками Кита маячило тусклое красноватое сияние. Тепло огня словно проникало внутрь, защищая от дождя, ветра и мыслей.
– Так куда вы все ходили, Кит? Почему ты мне не рассказываешь?
– Потому что не могу.
– Из-за чего?
– Они говорят, если факты станут известны убийце Хелен, это будет им на руку.
– Убийце Хелен? – Послышался шорох, как будто Одри зашевелилась на диване.
– Да. Они, как и ты, считают, что она мертва. Могу тебе только сказать, что мы были в магазине женщины по имени Джулия Мэнсфилд… Да, и встретились со странным типом по фамилии Бомон. Но если хочешь знать, кого они считают убийцей, то могу тебе это сообщить, так как…
Вышедший из оцепенения Кит приоткрыл глаза и тут же подумал, что он, вероятно, спит.
Одри смотрела не на него, а на противоположную стену, где никого не было, но на ее лице застыло выражение такой ненависти, а в черных глазах – такая слепая ярость, что казалось, алые ногти вот-вот начнут рвать кретоновую обивку дивана.
Боже всемогущий! Неужели он спал? Ибо через несколько секунд, когда Кит полностью открыл глаза, на него смотрела прежняя, милая и ласковая Одри. Правда, ее лицо под слоем косметики слегка побледнело, длинные темные ресницы были опущены, а руки дрожали, когда она доливала уже остывший чай. Но это могло быть всего лишь следствием его слов насчет убийства.
– Да, Кит? – поторопила его Одри. – Ты сказал, что можешь сообщить мне, кого они считают… убийцей?
– Так как это только моя догадка. Но я готов поклясться на Библии, что Мастерс считает это делом рук Бенсона и миссис Помфрет.
Одри расплескала молоко из кувшинчика и быстро вытерла его салфеткой.
– Бенсона? Какая чушь!
– Знаю.
Неужели ему приснился ненавидящий взгляд Одри? Можно ли вообще кому-то доверять в этом злосчастном деле?
– Миссис Помфрет – еще куда ни шло, – продолжала Одри. – Но Бенсон!.. Кит, дорогой, почему ты думаешь, что Мастерс в этом уверен?
– Но он намекал в магазине. И еще был один эпизод, когда мы возвращались сюда на ленч. – Поборовшись с искушением, Кит в конце концов поддался ему, учитывая крайнюю фантастичность обвинения. – Г. М. спросил, – и он в точности изобразил произношение старого маэстро, – «Вы узнали то, о чем я вас просил, – кто собирал нарциссы в четверг?». А Мастерс ответил: «Да, сэр, это был Бенсон».
– Нарциссы! – повторила Одри. Ее взгляд устремился на вазу с желтыми, теперь уже увядшими нарциссами, стоящую в центре стола. – Но какое они имеют отношение?..
– Меня об этом не спрашивай.
– И какая выгода Бенсону и миссис Помфрет… – Одри поежилась, – ну, делать то, чего они, конечно, не делали?
– А какая всем от этого выгода, за исключением Алим-бея? Хотя я ошибся, – проворчал Кит. – Я думал и говорил Г. М. и Мастерсу, что это грязное дело устроил Алим-бей. Кто, кроме этого чертова прорицателя, что-нибудь выиграл от исчезновения Хелен? Кто еще мог извлечь выгоду из бронзовой лампы? Но Алим-бей в Каире и…
– Кит! – Одри выпрямилась, словно внезапно что-то вспомнив. – Ты говорил, что вы встретили человека по фамилии Бомон?
– Да.
– Ты ведь упоминал эту фамилию раньше, – напомнила Одри. – Ты говорил, что какой-то Бомон приходил в отель «Семирамида» и справлялся о Хелен. Но я раньше не связывала эту фамилию с… – Она повысила голос: – Надеюсь, Кит, ты не имеешь в виду Лео Бомона?
– Именно его. А в чем дело?
– Ты хочешь сказать, что никогда о нем не слышал?
– Никогда. И Г. М. с Мастерсом тоже – готов поклясться. А кто он?
– Лео Бомон – самый знаменитый гадальщик и предсказатель в Америке! Он зарабатывает миллионы! Построил в Лос-Анджелесе египетский храм и превратил его в деловое предприятие.
Эмили, толстая горничная, негромко постучала и вошла, чтобы задернуть портьеры. За окнами лил такой сильный дождь, что его пелена создавала впечатление преждевременных сумерек. Время от времени сверкала молния, и слышался раскат грома.
– Так вот оно что! – воскликнул Кит. Вся его сонливость улетучилась, и он вскочил на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Я…
– Не потому ли, – продолжал Г. М., сурово глядя на нее, – что вы вообще не любите Хелен Лоринг? А когда она пришла сюда и не узнала вас или сделала вид, что не узнала, вы настолько обозлились, что решили не признаваться, будто запомнили хоть какую-то деталь ее облика?
«Попал в яблочко?» – подумал Кит.
– Право же, – воскликнула мисс Мэнсфилд, – у меня нет никаких причин любить или не любить леди Хелен! Меня абсолютно не интересуют ее наряды, археологические экспедиции и лю…
Кит мог бы поклясться, что она хотела сказать «любовные истории», но вовремя сдержалась.
– Однако мне кажется, – добавила женщина, – что было бы простой вежливостью сказать: «Добрый вечер. Я Хелен Лоринг», а не вести себя так странно, словно она меня в чем-то подозревает. Особенно учитывая то, как добр был ко мне в прошлом лорд Северн. И… и другой джентльмен. – Мисс Мэнсфилд неожиданно покраснела. – Вы со мной не согласны?
– Согласен, мадам. А что вы имели в виду, говоря, что лорд Северн был добр к вам в прошлом?
Голубые глаза широко открылись.
– Боже всемогущий! – воскликнула мисс Мэнсфилд. – Во всяком случае, не то, что вы подумали!
– Откуда вы знаете, что я подумал?
– Естественно, я этого не знаю! Но…
– У меня грязный ум, – виновато произнес Г. М. – Значит, я не прав?
– Разумеется!
Г. М. выглядел удрученным.
– Я имела в виду, – объяснила мисс Мэнсфилд, – что лорду Северну хватило доброты написать мне два-три раза в прошлом году. Иногда он присылал мне кое-какие вещички из Египта. – Она указала на нижнюю полку прилавка. – Ничего особенно ценного, но, по крайней мере, я могу заверить покупателей, что эти предметы – подлинные, а не изготовленные в Бирмингеме. – После небольшой паузы она снова прижала руку к горлу. – Иногда я даже реставрировала картины в Северн-Холле. Я работала в кабинете лорда Северна на первом этаже, с отдельным выходом на участок, так что туда можно было попасть, не проходя через дом и не привлекая внимания слуг. Именно там я…
– Что, мадам?
– Вы должны меня извинить, – сказала мисс Мэнсфилд. – Я чувствую себя просто кошмарно.
Женщина вышла из-за прилавка, прижимая к шее шарф. Прежде чем Г. М. успел заговорить, она вбежала в дверь и захлопнула ее за собой. Через несколько секунд дверь приоткрылась снова.
– Можете оставаться здесь сколько хотите, – добавила мисс Мэнсфилд с ледяным сарказмом.
Дверь захлопнулась вторично, и ключ повернулся в замке.
Посетители остались одни в чисто выбеленной комнате с обитыми парчой стульями, венецианским зеркалом и старинными напольными часами, которые не работали.
Г. М. фыркнул и посмотрел на Мастерса.
– Нет, сынок! – предупредил он. – Не говорите этого!
– Не говорить чего?
– Того, что вы сейчас собирались сказать, – ответил Г. М. – Вы так или иначе попадете мимо цели. Догадываетесь, что заставило ее внезапно убежать?
– Случайно, не чувство вины? – ехидно осведомился Мастерс.
– Нет, сынок, облегчения. – Г. М. кивнул. – Всепоглощающего облегчения. Знаете, Мастерс, я начинаю многое понимать в этом деле, чего не понимал раньше. Только в одном не могу разобраться.
– Рад слышать. В чем же именно?
– Каким образом Хелен Лоринг исчезла из дома.
– Но это самое важное! – вмешался Кит. – И была ли вообще здесь Хелен в четверг вечером? Как по-вашему, сэр Генри?
– Не знаю, сынок.
– С мисс Мэнсфилд вы говорили так, будто верили ей. Но старший инспектор, кажется, считает…
Мастерс стянул резинкой записную книжку и сунул ее в карман.
– Если не возражаете, молодой человек, я оставлю свое мнение при себе. Простите, но мы не можем допустить, чтобы вы таки свалились с крыши.
– Знаете… – Кит помедлил, подыскивая слова. – Мне целый час было трудно смотреть в глаза вам обоим. Я знаю, что этим утром был на волосок от… от идиотской выходки. Я чуть не спрыгнул с башни.
Детективы воздержались от комментариев.
– Поверьте, тогда я сам этого не осознавал. Я искренне думал, что мне кровь ударила в голову. Но потом я понял… Может, я бы не решился прыгнуть. Мне хотелось бы в это верить, тогда хоть было бы не так стыдно за себя… Но это больше не повторится. Второй раз я таким ослом не буду.
– Вам не за что извиняться, сынок, – успокоил его Г. М. – Только не забывайте, что подобные минутные ослепления нередко являются причиной самоубийств… И убийств, – добавил он.
– Почему убийств?
– Спросите Мастерса.
– Ну, старший инспектор?
Мастерс прочистил горло:
– Посмотрим правде в глаза, мистер Фэррелл. Вынужден признать, что, по моему мнению, ваша молодая леди мертва.
– Понятно, – промолвил Кит.
– Эта история с туфлями… Меня не удивит, если она послужит доказательством.
– Каким образом?
– Если верить мисс Мэнсфилд, кто-то побывал в этом магазине в шесть вечера в четверг. Не леди Хелен, а кто-то другой, носивший ее красно-черные туфли. Зачем? С целью дать понять, что в это время леди Хелен Лоринг жива и находится за пределами Северн-Холла. Я же готов поклясться, что она мертва и находится в Северн-Холле.
Где-то рядом раздался колокольный звон. Но Кит Фэррелл едва слышал его.
– Мертва, – повторил он, – и находится в Северн-Холле… Но где именно? И почему ее не нашли?
– На этот счет у меня тоже имеется теория, – мрачно произнес Мастерс. – Она объясняет всю неразбериху. Хорошо, что местный суперинтендент держал дом под наблюдением все ночи с четверга. – Он возвысил голос, чтобы его не заглушал звон колокола. – Вы не согласны со мной, сэр Генри?
Г. М. не слушал его. Он смотрел на закрытую дверь квартиры Джулии Мэнсфилд.
– Только что, – продолжал старший инспектор, – вас страшно заинтриговало нечто, находящееся в комнате за этой дверью. Не возражаете сообщить, что вы там узрели?
– Всего лишь еще одну картинку. – Голос Г. М. звучал словно издалека. – Маленькую картинку в серебряной рамке, стоящую на столе. Вот и все.
– Черт с ними, с картинками, сэр! Послушайте меня хоть секунду! Вы согласны со мной по поводу того, что убийца или убийцы должны сделать сейчас? И… насчет местонахождения тела?
Г. М. молчал. Только в пять часов вечера, когда в Северн-Холле разразился новый кошмар, он ответил на вопрос Мастерса.
Глава 12
Было четверть пятого, о чем им пришлось вспомнить позднее.
– Кит, – спросила Одри Вейн, – тебе не кажется, что пора бы получить известия от лорда Северна?
– Что? Да, пожалуй…
– Самолет приземлился рано утром. У него взяли интервью в Кройдоне, которое потом еще цитировали в часовой передаче новостей. Он сказал… Кит, что с тобой творится?
– А ты как думаешь, Одри? Еще чаю?
Погода, столь мягкая утром, во второй половине дня резко изменилась, как часто бывает в апреле. Ветер и дождь стучали в окна с еще не задернутыми портьерами и шевелили листву в парке.
Кит Фэррелл откинулся на спинку обитого кретоном кресла и закрыл глаза. Им с Одри подали чай в комнате Хелен у камина, на полке которого все еще стояла бронзовая лампа. Одри свернулась калачиком на диване, возле низенького столика с чайным сервизом.
Итак, Кит откинулся в кресле и закрыл глаза. Он не хотел их открывать, зная, что снова увидит трижды проклятую лампу. Огонь в камине согревал его, навевая сон. Стоило ему только расслабиться, как голова тут же поплыла.
Голос собеседницы доносился издалека.
– Малютка Одри, – сказала девушка, которую никак нельзя было назвать «малюткой», – всерьез беспокоится о вас, мистер Фэррелл.
– В самом деле, мисс Вейн?
– Ты убежал утром по какому-то таинственному делу и даже не удосужился стукнуть мне в дверь.
– Я подумал, что лучше дать тебе поспать, Одри. Ты в этом нуждаешься.
– Не тебе говорить. На себя бы посмотрел.
Перед опущенными веками Кита маячило тусклое красноватое сияние. Тепло огня словно проникало внутрь, защищая от дождя, ветра и мыслей.
– Так куда вы все ходили, Кит? Почему ты мне не рассказываешь?
– Потому что не могу.
– Из-за чего?
– Они говорят, если факты станут известны убийце Хелен, это будет им на руку.
– Убийце Хелен? – Послышался шорох, как будто Одри зашевелилась на диване.
– Да. Они, как и ты, считают, что она мертва. Могу тебе только сказать, что мы были в магазине женщины по имени Джулия Мэнсфилд… Да, и встретились со странным типом по фамилии Бомон. Но если хочешь знать, кого они считают убийцей, то могу тебе это сообщить, так как…
Вышедший из оцепенения Кит приоткрыл глаза и тут же подумал, что он, вероятно, спит.
Одри смотрела не на него, а на противоположную стену, где никого не было, но на ее лице застыло выражение такой ненависти, а в черных глазах – такая слепая ярость, что казалось, алые ногти вот-вот начнут рвать кретоновую обивку дивана.
Боже всемогущий! Неужели он спал? Ибо через несколько секунд, когда Кит полностью открыл глаза, на него смотрела прежняя, милая и ласковая Одри. Правда, ее лицо под слоем косметики слегка побледнело, длинные темные ресницы были опущены, а руки дрожали, когда она доливала уже остывший чай. Но это могло быть всего лишь следствием его слов насчет убийства.
– Да, Кит? – поторопила его Одри. – Ты сказал, что можешь сообщить мне, кого они считают… убийцей?
– Так как это только моя догадка. Но я готов поклясться на Библии, что Мастерс считает это делом рук Бенсона и миссис Помфрет.
Одри расплескала молоко из кувшинчика и быстро вытерла его салфеткой.
– Бенсона? Какая чушь!
– Знаю.
Неужели ему приснился ненавидящий взгляд Одри? Можно ли вообще кому-то доверять в этом злосчастном деле?
– Миссис Помфрет – еще куда ни шло, – продолжала Одри. – Но Бенсон!.. Кит, дорогой, почему ты думаешь, что Мастерс в этом уверен?
– Но он намекал в магазине. И еще был один эпизод, когда мы возвращались сюда на ленч. – Поборовшись с искушением, Кит в конце концов поддался ему, учитывая крайнюю фантастичность обвинения. – Г. М. спросил, – и он в точности изобразил произношение старого маэстро, – «Вы узнали то, о чем я вас просил, – кто собирал нарциссы в четверг?». А Мастерс ответил: «Да, сэр, это был Бенсон».
– Нарциссы! – повторила Одри. Ее взгляд устремился на вазу с желтыми, теперь уже увядшими нарциссами, стоящую в центре стола. – Но какое они имеют отношение?..
– Меня об этом не спрашивай.
– И какая выгода Бенсону и миссис Помфрет… – Одри поежилась, – ну, делать то, чего они, конечно, не делали?
– А какая всем от этого выгода, за исключением Алим-бея? Хотя я ошибся, – проворчал Кит. – Я думал и говорил Г. М. и Мастерсу, что это грязное дело устроил Алим-бей. Кто, кроме этого чертова прорицателя, что-нибудь выиграл от исчезновения Хелен? Кто еще мог извлечь выгоду из бронзовой лампы? Но Алим-бей в Каире и…
– Кит! – Одри выпрямилась, словно внезапно что-то вспомнив. – Ты говорил, что вы встретили человека по фамилии Бомон?
– Да.
– Ты ведь упоминал эту фамилию раньше, – напомнила Одри. – Ты говорил, что какой-то Бомон приходил в отель «Семирамида» и справлялся о Хелен. Но я раньше не связывала эту фамилию с… – Она повысила голос: – Надеюсь, Кит, ты не имеешь в виду Лео Бомона?
– Именно его. А в чем дело?
– Ты хочешь сказать, что никогда о нем не слышал?
– Никогда. И Г. М. с Мастерсом тоже – готов поклясться. А кто он?
– Лео Бомон – самый знаменитый гадальщик и предсказатель в Америке! Он зарабатывает миллионы! Построил в Лос-Анджелесе египетский храм и превратил его в деловое предприятие.
Эмили, толстая горничная, негромко постучала и вошла, чтобы задернуть портьеры. За окнами лил такой сильный дождь, что его пелена создавала впечатление преждевременных сумерек. Время от времени сверкала молния, и слышался раскат грома.
– Так вот оно что! – воскликнул Кит. Вся его сонливость улетучилась, и он вскочил на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29