С другой стороны, он лично наведался в палату к Люсе, чтобы устранить нежелательную свидетельницу. А значит, как минимум умеет обращаться с огнестрельным оружием. Хладнокровен (Панкрат вспомнил холодный взгляд с тенью разочарования и заинтересованности, которым тот одарил его в клинике).
И более того, чтобы в столь короткие сроки получить информацию, необходимую для установления местонахождения девушки, нужно обладать соответствующими навыками ее сбора и некоторыми, сугубо технологическими, возможностями.
Такому не учат на улице. Поэтому Панкрат все больше склонялся к мысли о том, что Марк имеет непосредственное отношение к спецслужбам А если это так, то вполне объяснимо исчезновение видеоархива Левина и последовавшее за этим самоубийство Антикоррупционера. Скорее всего последнего попытались припугнуть, используя компромат, добытый в клубе, но перегнули палку. Или Сорокин оказался не столь крепок, как можно было предположить.
Значит, опять Контора…
Панкрат затянулся, выдохнул дым и некоторое время наблюдал за тем, как ветер вьет из его синих нитей причудливые узоры.
Вот так и человек со своей судьбой, внезапно подумал он.
Она – ветер, он – струйка дыма, и вьет она из него что хочет.
А потом дым без следа растворяется в воздухе.
Докурив, Панкрат щелчком отправил сигарету в окно и достал мобильник. Быстро набрал по памяти номер, приложил к уху трубку.
– Слушаю, – раздался могучий бас.
– Добрый вечер, брат Алексий, – с небольшой толикой доброй иронии произнес он. – Как поживаешь?
– А, Панкрат, – обрадовался голос. – Все о'кей с Божией помощью. Кстати, собирался тебе позвонить.
– О'кей – это не по-старославянски, – в шутку упрекнул его Панкрат. – Если серьезно, Леха, мне твоя помощь нужна. Позарез. И твоего хакера – тоже.
– Да ты никак на тропу войны вышел? – поинтересовался монах.
– Скорее она на меня, – кисло улыбнулся Панкрат. – К Волкову моя просьба не имеет никакого отношения, между прочим. Нужно поискать личное дело совсем другого человека.
Если честно, то я даже не знаю точно, кого именно.
– Типичная ситуация для русской сказки, – резюмировал Алексей. – Хорошо, я постараюсь быть как можно скорее.
Но есть кое-какие дела пред Господом. Завтра к обеду ты еще будешь жив, я надеюсь?
– Типун тебе на язык! – не выдержал Панкрат. – Шути как-нибудь попроще.
– Значит, у тебя все серьезнее, чем я думал, – монах цокнул языком. – Если уж ты нормальных шуток не воспринимаешь, то прижали тебя крепко…
– Пока еще нет, – вздохнул Панкрат. – Есть еще шанс прижать самому. Очень небольшой, правда.
– О'кей, – подвел черту Алексей. – Говори адрес, и завтра мы подъедем.
– Не понял, – протянул Панкрат. – Что значит «мы»?
– «Мы» – значит я и еще парочка братьев, – пояснил монах.
– А зачем посторонние-то?
– Посторонних я брать не буду. Исключительно проверенных людей – наш монастырский «спецназ».
– Шутишь? – нахмурился Панкрат.
– Сам увидишь, – ответил монах. – Давай диктуй адрес.
Панкрат назвал улицу, дом и квартиру.
– Это же вроде как не твоя, – усомнился Алексей.
– Точно, – подтвердил Панкрат. – Я нынче в бегах.
– И давно?
– С сегодняшнего утра.
– Ясно, – пробасил Алексей. – В общем, Господь с тобой, Панкрат. Жди в гости.
– Спасибо, Леха.
Панкрат отключил телефон, положил его в кожаный футляр на поясе и опять потянулся к сигаретной пачке.
– С кем это вы говорили? – неожиданно раздался за его спиной Люсин голос.
– Нехорошо подслушивать, – бросил он через плечо вместо ответа. – Родители тебе такого не говорили?
– Банально, – отреагировала девушка. – Так с кем? Я ведь тоже имею право знать.
– С монахом, – ответил Панкрат, закуривая.
Некоторое время за его спиной было тихо.
– С кем? – переспросила девушка, совладав с собственным удивлением. – Я что, ослышалась?
– Нет, – Панкрат был немногословен и по-прежнему не оборачивался.
Скрипнул пол – Люся вошла в кухню и села на табурет у стола.
– Может, вы панихиду по нам заказали? – наконец предположила она. – Нет, правда, зачем нам какой-то монах?
– Он не какой-то, – Панкрат выдохнул сизый дым. – Мы с ним бок о бок успели повоевать… – он спохватился. – В общем, сама увидишь. Он должен нам помочь.
Подумав, Панкрат поправился:
– По крайней мере, обещал.
– Интересные у вас друзья, – заметила Люся. – Так, значит, вы военный?
– Был когда-то, – неохотно отозвался он, злясь на себя за досадную оговорку. – Теперь – начальник службы безопасности «Омега-банка». Все очень просто и скучно.
– А где вы воевали? – продолжала допытываться она. – В горячих точках, да?
– В холодных, – буркнул Панкрат. – Иди спать, в самом деле – Шрам тоже на войне получили? – не отставала Люся. – Или жена скалкой ударила?
Он машинально коснулся виска.
– Жена, конечно. Вот что давай-ка спать, правда. Поздновато уже для душевной беседы.
Девушка покривила губы, но подчинилась. Молча встав, вышла.
– Мне надо принять душ, – донесся из коридора ее голос. – Здесь есть, я надеюсь, горячая вода?
– Конечно, – откликнулся он. – Мыло и полотенце – в рюкзаке.
Вскоре в ванной комнате зашумела вода. Панкрат взял в коридоре свой спальник, бросил его на пол рядом с диваном и распаковал. Потом забрался внутрь, поворочался и, устроившись поудобнее, моментально уснул.
Люся, вышедшая из душа, застала его уже спящим. Он лежал и сопел совершенно по-детски. На мгновение ей захотелось забраться к нему в спальник и прижаться к нему всем телом.., но она лишь тихо-тихо произнесла:
– Спокойной ночи.
Глава 8
– Он мне нужен живым, – спокойно произнес Родион Волков, маленькой серебряной ложечкой насыпая в трубку темный табак с терпким ароматом. – А вы предлагаете мне труп. Не пойдет.
Молотобоец украдкой бросил взгляд на отца: Гриб недовольно поджал бескровные губы, но с ответом не спешил.
Сухонького старичка, по случаю визита в модный ресторан одевшего свой лучший довоенный костюм, практически не было видно из глубокого трехногого кресла с высокой изогнутой спинкой, полностью затянутого в кожу яркого апельсинового цвета. Его старший сын, судя по бегающему взгляду и беспокойным рукам, чувствовал себя неуверенно без своего молота, который пришлось оставить в машине. Одет Молотобоец был в кожаный пиджак и антрацитовые джинсы стильного поношенного вида; на его бочкообразной груди нет-нет да и останавливались взгляды девушек из-за соседних столиков, мечтавших о сильных мужских объятиях.
– А вы хорошо его знаете? – осторожно поинтересовался Гриб-младший, вальяжно развалившийся в кресле с коктейлем немыслимой расцветки в руке – Мы вот на собственной шкуре убедились, что этого коня легче завалить, чем стреножить.
– Окороти язык, Жорик, – резко оборвал его отец.
Сам Волков одарил младшего таким взглядом, от которого тот едва не поперхнулся, и поспешил поставить высокий бокал с легкомысленной соломинкой на столик. Подумав, он еще и сменил позу: выпрямился и положил руки на колени, словно примерная гимназистка.
– Я много о нем знаю, – проговорил Родион. – Хотя виделись мы всего один раз… И со своей стороны, разделяю ваши опасения. Но в таком случае вам остается, как говорят политики, лишь снять свои кандидатуры. Я найду других напарников. Причем, – он тронул лежащий на столике мобильный телефон, – сделаю это, даже не выходя отсюда.
– Зачем он тебе живой? – сделав ударение на последнем слове, спросил Гриб. – Хочешь наказать примерно, или как?
Волков усмехнулся, взял лежавший на столике длинный коробок с танцующими инками и вынул из него спичку с темно-фиолетовой серой. Взяв ее так, как обычно берут стрелы для дартс, он резко чиркнул по терке и поднес вспыхнувший огонек к трубке, которую зажал в зубах.
Старик терпеливо ждал, пока он затянется, изобразит довольный вид и выдохнет светлый, почти невидимый дым.
– Или как, – наконец произнес Волков. – Я с удовольствием застрелил бы его из снайперской винтовки с расстояния в полтора километра Но мне нужны деньги, которые этот парень прикарманил. И даже – я говорю это по большому секрету, старик, запомни – не столько мне, сколько другим хорошим людям, перед которыми я., хм, в некотором долгу И он откинулся на спинку кресла, попыхивая трубкой.
– Я удовлетворил ваше любопытство?
Гриб кивнул, сохраняя непроницаемое выражение лица.
Леха потянулся к коктейлю, в котором было много алкоголя.
Молотобоец не слишком удачно подавил зевок.
– В карты, что ли, проигрался? – спросил он, игнорируя предостерегающий взгляд отца.
Волков, однако, сделал вид, что не расслышал.
Рядом с ними совершенно беззвучно материализовался офипиант-мачо, в кружевной рубашке навыпуск и кожаных джинсах. Он виртуозно приземлил на столик большое блюдо с разнообразными шедеврами итальянской кухни и поинтересовался, что будут пить уважаемые гости.
Молотобоец открыл было рот, но Волков уже кивнул официанту – отрицательно.
– Спасибо, любезный, но пить пока не будем. У нас еще деловая часть встречи не закончена, – и, посмотрев на Грибово семейство, он раздвинул губы в улыбке.
Официант безмолвно испарился.
Некоторое время они вкушали салат из свежих овощей с гусиной печенью и оливками, а затем отдали должное рыбе в изысканном миланском соусе. Глядя на то, как обращаются с приборами его визави, Волков не мог сдержать гримасу неодобрения. Старик громко чавкал своими беззубыми деснами, а Жорик вообще отложил нож в сторону и орудовал вилкой, отделяя ею от рыбного филе внушительные куски и целиком запихивая в необъятный рот. Молотобоец еще и пальцами себе помогал в особо трудных случаях, Родион с огромным удовольствием встал бы сейчас из-за этого столика и ушел бы куда глаза глядят. Но дело было в том, что он не мог себе этого позволить. В течение всего вечера он блефовал, представляя себя хозяином ситуации, перед бандитами, необходимыми ему гораздо больше, чем он – им. Но эту заинтересованность нельзя было показывать никоим образом, иначе ставки тут же возросли бы.
А денег у Волкова было мало. Собственно, после того как он заплатил Грибу за информацию о Панкрате, остатков его бюджета хватило лишь на ужин в хорошем ресторане. Он решил потратиться, поскольку произвести впечатление и поддержать имидж человека состоятельного в данный момент было просто необходимо. Жизненно необходимо.
Покончив с рыбой, Волков снова раскурил трубку и окутался клубами дыма…
* * *
Два года назад, узнав о том, что Степан Ворошилов погиб в Чечне, но двое его друзей и сын Кирилл уцелели, он впер вые в жизни почувствовал настоящий страх. То обстоятельство, что им удалось захватить Удоева, прокурора Грозного, поставило под угрозу самого Волкова: высокопоставленный чеченец вполне мог «сдать» его ради спасения собственной жизни, поскольку был прекрасно осведомлен о составе всей цепочки, начиная с исполнителей и заканчивая организаторами и заказчиком. А рассчитывать на снисхождение со стороны такого человека, как Панкрат Суворин, было попросту глупо.
Тогда Волков колебался недолго. В тот же вечер он собрал все необходимое, обналичил свои пластиковые карты и уехал из Москвы, взяв билет на поезд до Праги. С его капиталом можно было прожить в этом красивом и относительно безопасном городе довольно долго. О своем увольнении с поста старшего инструктора в «Правь-Сатори» он сообщил администрации клуба по телефону, уже из вагона поезда.
Не прошло и двух месяцев, как он уже устроился на работу по специальности, получив должность секьюрити в пражском филиале одной из российских фирм.
По прошествии полутора лет жизнь, как показалось Родиону, наладилась и вошла в колею. Более или менее сносно изучил чешский язык и начал подыскивать аналогичную работу, но уже в местных организациях. Будущее представлялось если не радужным, то определенно не мрачным, ностальгия отнюдь не мучила, а мертвый друг уже год как перестал являться к нему в кошмарных снах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58