Лита будет править Египтом, и этот союз станет очагом, в котором родится истина для всех народов.
— Это всего лишь мечта.
— Ни ты, ни я не являемся мечтателями.
— Я повторяю: Рамзес — мой друг, и он не потерпит никаких возмущений.
— Нет, Моис, он не друг твой, а самый страшный соперник.
— Уходи из моего дома, Офир.
— Подумай над моими словами и приготовься действовать. Мы скоро увидимся снова.
— Не рассчитывай на это.
— До скорой встречи, Моис.
Еврей провел бессонную ночь.
Каждое слово Офира накрывало его как волна, унося страхи и противоречия. Хотя Моис и не готов был признать, но он ждал этой встречи.
Лев и пес догрызали остатки костей. Сидя в тени пальмы, Рамзес и Нефертари, обнявшись, любовались окрестностями Фив. Не без труда царь сумел убедить Серраманну согласиться на эту тайную прогулку. Разве Громила и Неспящий не были лучшими телохранителями?
Из Мемфиса пришли прекрасные новости. Маленькая Меритамон была в восторге от молока своей кормилицы, ей нанес свой первый визит ее брат Ха, которым с рвением лучшего наставника занимался советник по земледелию Неджем. Красавица Исет радовалась рождению дочери у царской четы и передавала свои поздравления.
Нежное и ласковое закатное солнце золотило кожу Нефертари. Переливы флейты звучали в воздухе, погонщики играли на них, возвращаясь со своими стадами, тяжело груженные ослы трусили к фермам. Солнце цвета созревшего апельсина опускалось на запад, окрасив розовым верхушки гор.
Резкость летнего дня сменялась нежностью ночи. Как прекрасен был Египет, украшенный золотом и зеленью, серебром Нила и пламенеющим закатом! Как прекрасна была Нефертари в легком льняном одеянии! От ее гибкого тела исходил тонкий аромат, в изящных чертах лица светилось благородство высокой души.
— Достоин ли я тебя? — спросил Рамзес.
— Какой нелепый вопрос…
— Иногда ты кажешься мне столь далекой от этого мира и его гнусностей, от двора и его мелочности, от наших временных обязанностей.
— Я пренебрегаю своим долгом?
— Напротив, ты не допускаешь ни малейшей ошибки, как если бы ты всегда была царицей Египта. Я люблю тебя и восхищаюсь тобой, Нефертари.
Их губы соединились в страстном поцелуе.
— Когда-то я решила не выходить замуж, — призналась она, — и остаться жить в храме. Мужчины не были мне желанны или противны, они просто не были мне интересны, они казались мне в большей или меньшей мере рабами своих амбиций, которые делали их убогими и слабыми. А ты, ты был выше амбиций, так как судьба определила твой путь. Я люблю тебя и восхищаюсь тобой, Рамзес.
Они оба знали, что никакие испытания не смогут разлучить их. Вместе создав Храм миллионов лет, они завершили первое ритуальное магическое деяние царской четы, источник и начало великого пути, остановить на котором их могла лишь смерть.
— Не забывай о своем долге, — напомнила она.
— Каком?
— Породить сына.
— У меня уже есть один.
— Нужно, чтобы их было много. Если твоя жизнь будет долгой, некоторые могут умереть раньше тебя.
— Почему моя дочь не может наследовать мне?
— По предсказанию астрологов, она будет склонна скорее к размышлениям, как и маленький Ха.
— Разве это не хорошее качество для правителя?
— Все зависит от обстоятельств и мира, который нас окружает. Сейчас это само спокойствие, но что будет завтра?
Стук конских копыт нарушил мирную тишину вечера. Весь в пыли, Серраманна спрыгнул на землю.
— Прошу простить за то, что побеспокоил вас, Великий Царь, но этого требуют обстоятельства.
Рамзес пробежал глазами папирус, который дал ему сард.
— Послание генерала из Элефантины, — сказал он Нефертари. — Взбунтовавшиеся нубийцы атаковали конвой, перевозивший золото, предназначавшееся для наших главных храмов.
— Жертвы?
— Больше двадцати человек и много раненых.
— Речь идет о нескольких разбойниках или о начале бунта?
— Нам это неизвестно.
Встревоженный Рамзес сделал несколько шагов. Лев и пес, почувствовал взволнованность хозяина, принялись лизать его руки.
Монарх произнес слова, которые боялась услышать главная жена:
— Я уезжаю, так как фараон должен восстановить порядок. В мое отсутствие, Нефертари, ты будешь править Египтом.
50
Военная флотилия фараона состояла из двадцати судов в форме полумесяца, нос и корма которых не касались воды. Огромный парус крепился тросами к единственной мачте исключительной прочности. Посередине располагалась просторная каюта для экипажа и солдат, а спереди каюта поменьше — капитанская.
На главном судне Рамзес лично правил двумя рулями, одним по правому борту, другим по левому. Для льва и пса, спящего между передних лап хищника, огородили специальное место с навесом, оба они в данный момент блаженствовали после обильной трапезы.
Как и во время последнего путешествия, пустынные холмы, островки зелени, небо невероятной голубизны и узкая полоска растительности, противостоящая пустыне, приводили Рамзеса в восторг. Это огненная страна, суровая в своей отрешенности от людской суеты была похожа на него.
Ласточки, цапли и розовые фламинго летали над кораблями, появление которых приветствовали хриплыми криками павианы, сидящие на пальмах. Забыв о цели своего путешествия, солдаты коротали время за азартными играми, пили пальмовое вино и спали в тени.
Когда проплыли мимо второго водопада и вошли в пределы страны Куш, то вспомнили, что были приглашены отнюдь не в увеселительную поездку. Барки причалили к берегу, люди сошли, устроили лагерь в тени деревьев и стали ждать приказов фараона.
Через несколько часов перед монархом, расположившемся на складном сидении из позолоченного кедра, предстал наместник Нубии в сопровождении эскорта.
— Как ты можешь объяснить случившееся? — спросил Рамзес.
— Великий Царь, мы держим ситуацию под контролем.
— Как ты можешь объяснить случившееся? — грозно повторил фараон.
Нубийский наместник очень растолстел. Он промокнул лоб льняной тканью.
— Это, безусловно, весьма прискорбное происшествие, но не нужно преувеличивать опасность.
— Разве ограбленный конвой, убитые солдаты и командующие не требуют присутствия фараона вместе с отрядом?
— Возможно, послание, отправленное вам, было слишком тревожным, но как иначе я мог доложить вам?
— Мой отец принес мир в Нубию и доверил тебе поддержание этого мира. Неужели этот мир разрушен из-за твоей небрежности и промедления?
— Это роковое стечение обстоятельств, Великий Царь, роковое стечение обстоятельств!
— Ты — наместник Нубии, снабженный полномочиями править от имени фараона, надзирать над рудниками, охранять пустыни Юга, и ты осмеливаешься говорить о роковом стечении обстоятельств… Над кем ты смеешься?
— Мое поведение было безупречным, уверяю вас! Но мои обязанности тяжелы: нужно контролировать старост городов, проверять наполняемость складов, указывать…
— А золото?
— Я слежу за его добычей и поставкой самым внимательным образом, Великий Царь!
— Забывая о защите конвоя?
— Как мог я предвидеть набег кучки разбойников?
— Разве это не одна из твоих обязанностей?
— Рок, Великий Царь…
— Приведи меня к месту, где все это произошло.
— Это прямо около золотых коней, в сухом и отдаленном месте. Увы, это ничего не даст!
— Кто совершил это?
— Убогое племя, члены которого напились, перед тем как решиться на это.
— Ты приказал разыскать их?
— Нубия велика, Великий Царь, мои усилия были напрасны.
— То есть ты не предпринял ничего важного.
— Лишь Великий Царь может отдать приказ о военном вторжении.
— Ты мне больше не нужен.
— Должен ли я сопровождать Великого Царя, чтобы уберечь его от покушений?
— Скажи мне правду, наместник, Нубия готова взбунтоваться?
— Ну… это маловероятно, но…
— Восстание уже началось?
— Нет, Великий Царь, но некоторые шайки, кажется, увеличились. Именно поэтому было необходимо ваше присутствие и вмешательство.
— Выпей! — обратился Сетау к Рамзесу.
— Это необходимо?
— Нет, но я предпочитаю быть осторожным. Серраманна не убережет тебя от змей.
Царь ровными глотками выпил опасное снадобье из крапивы и разбавленной крови кобры, приготовленное Сетау. Теперь царь мог без риска отправиться на золотые копи.
— Спасибо, что пригласил меня, Лотус была рада вновь увидеть свою страну. А каких змей я смогу здесь найти!
— Это не будет увеселительной прогулкой, Сетау. Нас наверняка ожидает столкновение.
— А ты не хочешь оставить этих несчастных спокойно спать на золоте?
— Они совершили кражу и убийство. Никто не должен остаться ненаказанным, если он предал закон Маат.
— И ничто не может изменить твоего решения?
— Ничто.
— Ты подумал о своей безопасности?
— Дело слишком важное, чтобы доверять его какому-нибудь заместителю.
— Скажи своим людям, чтобы были особенно осторожны, в это время года пресмыкающиеся особенно ядовиты. Пусть они обмажутся асса фетидой, смолой персидской ферулы. Ее резкий запах отпугивает некоторых змей. Если кто-нибудь будет укушен, предупреди меня. Я буду спать в повозке, рядом с Лотус.
Отряд поднялся на каменистую площадку. Дозорный, Рамзес и Серраманна ехали впереди, верхом на сильных лошадях, затем шли быки, тащившие повозки, ослы, нагруженные оружием и бурдюками с водой и пешие воины.
Дозорный-нубиец считал, что разбойники не ушли далеко от места, где ограбили конвой. И действительно, не так далеко был расположен оазис, где они могли успешно скрывать свою добычу до начала переговоров.
Если верить карте, находящейся в распоряжении фараона, он мог беспрепятственно продвигаться по пустынной местности, так как источники с водой были расположены по всей длине пути. Долгие годы ни одно племя не страдало от нехватки воды, судя по докладам наместника.
Дозорный был удивлен, наткнувшись на труп осла. Обычно золотоискатели использовали лишь сильных, здоровых животных, способных выносить нагрузку.
Когда они подошли к первому большому источнику, все стало ясно.
Утолить жажду, наполнить бурдюки водой, поспать в тени, под натянутыми навесами… Это желание было единым и для солдат, и для командиров. Несомненно, часа через три после захода солнца фараон прикажет сделать привал.
Первым достиг источника дозорный. То, что он увидел, заставило его похолодеть, несмотря на жару. Он кинулся к Рамзесу.
— Великий Царь… Он сухой!
— Возможно, просто уровень воды упал. Спустись ниже.
При помощи веревки, которую держал Серраманна, дозорный выполнил приказ. Когда он поднялся, его лицо выглядело постаревшим на несколько лет.
— Сухо, Великий Царь.
У отряда не было воды, чтобы продолжать путь, возможно, выживут лишь самые сильные. Нужно было идти вперед, в надежде на следующий источник. Но раз доклады оказались не точными, разве он не может также оказаться сухим?
— Мы могли бы уйти с главной дороги, — предложил дозорный, — и свернуть направо, к оазису бунтовщиков. Между этим местом и их лагерем должен находиться источник, которым они пользуются во время набегов.
— Мы будем отдыхать утром, а потом снова двинемся в путь.
— Идти по ночам опасно, Великий Царь! Змеи, возможные засады…
— У нас нет выбора.
Какое странное стечение обстоятельств! Рамзес вспомнил о первом походе в Нубию вместе с отцом, во время которого солдатам пришлось подвергнуться такому же испытанию, так как все источники были отравлены. В глубине души царь признался самому себе, что, возможно, недооценил опасность. Простой поход для усмирения бунтовщиков грозил обратиться бедой.
Рамзес обратился к людям и сказал им правду. Вывод был ясен, но более опытные не теряли надежду и успокаивали своих товарищей. Разве ими не командовал фараон, способный творить чудеса?
Пешие воины оценили риск ночного перехода. Замыкающие были готовы к неожиданной атаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42