Фром посмотрел на нас с Доном. Мы подтвердили слова Карла. Тогда лейтенант повернулся к адвокату.
Тот был спокоен:
— Про то, что происходило в подвале еще при жизни хозяина поместья Рэндолфа Убхарта, знали или догадывались многие: и Дон, и Карл, и Ванда. Я не открыл никакой тайны.
— Тот, кто убил экономку, конечно, знал про подвал, — заметил лейтенант. — Он затащил туда несчастную...
Адвокат презрительно хмыкнул:
— Ну уж нет! Не употребляйте таких выражений: «затащил несчастную»... Я уверен, что Эдвина вспомнила старые проказы да забавы и сама с удовольствием полезла в подвал. Не исключаю, что это она зажгла свечи. Рэндолф пристрастил ее к подобным светским развлечениям...
Лейтенант потупил глаза.
— Эдвина была любов... То есть она и Рэндолф Убхарт... Вы это хотели сказать, адвокат?
— Опять же здесь нет никакой тайны, — сказал Фабиан Дарк. — Ручаюсь, что и Мэвис, и Грег уже знают это.
— Может быть, экономка и была любовницей Рэндолфа Убхарта, но тот давно в могиле. Кто же заманил Эдвину в подвал? Каков мотив этого странного убийства? Есть какие-либо соображения по этому поводу? — спросил лейтенант.
— Вы пытаетесь решить эту задачу логическим путем, — ответил ему адвокат. — Но семейство Убхартов живет вопреки логике.
— Вы намекаете... здесь действовал психически неуравновешенный человек? Не так ли? — сморщился Фром.
— Все может быть в семействе Убхартов. Вот, скажем, лежит человек. Вероятно, его ударили, и он упал. А что, если допустить, что он сам ударился затылком о стену?
— Ну-ну, говорите. Это интересно, — оживился лейтенант.
— В подвале находятся два тела — одно живое и одно мертвое, — вы сами так сказали. Человек с шишкой на голове вызывает сочувствие и сострадание. Но он ведь жив! Он мог убить женщину и, услышав шаги, притвориться пострадавшим! Ударился затылком и лег... Ну, как?
Лейтенант повернулся к Дону:
— Вы слышали, мистер Убхарт? Что скажете?
— Ерунда, — отрезал Дон. — Я понимаю адвоката: ему надо отвести подозрения от собственной персоны. А, между тем, все началось с него. Это он напомнил Эдвине про подвал. Эта мысль, очевидно, не давала ему покоя. Теперь он утверждает, что все знали про забавы отца и Эдвины. Откуда такая уверенность? Я вот, например, не знал. И другие могли не знать. Но мы ведь жили в этом доме, а Фабиан Дарк — нет. Откуда ему известно то, что не известно даже сыновьям Рэндолфа Убхарта?! Но я подумал еще вот о чем: если подобные игрища происходили в подвале при отце, то разве закончились они с его смертью? Может, адвокат занял место отца? После смерти старика никто из нас даже близко не подъезжал к этому поместью. А Фабиан Дарк здесь бывал, и не один раз. Он распоряжался капиталами отца, был опекуном...
Карл впервые посмотрел на брата с уважением:
— Это разумно, — сказал он. — Дон глубоко копнул. Я бы только уточнил одно обстоятельство: Эдвину могли убить непреднамеренно. Я бы сказал: нечаянно, в пылу страсти. В общем-то, я не специалист по любовным утехам подобного рода. Может, Пейтен нам объяснит тонкости?
Фром обратился к психоаналитику:
— Вы слышали, что говорят Убхарты?
— Да, лейтенант, — тот показал свои лошадиные зубы. — Все верно: половые извращения часто сопровождаются садизмом или садомазохизмом. Человек получает удовольствие только тогда, когда он кому-то причиняет боль. Или когда ему ее причиняют. В подобной ситуации может наступить смерть одного из партнеров или обоих сразу. Наука знает такие примеры.
— За примерами не надо ходить далеко, — ухмыльнулся Карл. — Смотрите, как горит щека у Ванды — это след мужской «ласки». А моей сестре это, между прочим, нравится! Он бьет ее, и ему тоже это нравится. Кстати, почему вы поверили им? «Мы спали, ничего не слышали...» Ерунда! Кто может подтвердить, что Пейтены были в спальне в момент убийства? А может, в подвале было несколько человек? Да, теперь я уверен: там была оргия!
— Подлец! — вскричала Ванда. — Что ты несешь? Сам-то ты что делал, когда душили Эдвину? Или у тебя есть алиби? Вы встретились с Мэвис в коридоре. Может, ты уже побывал в подвале и возвращался к себе! Ты такой же садист, как и мы! Ты сегодня избил меня! Меня и Грега!
— Здесь что-то произошло в мое отсутствие? — обеспокоенно спросил Фром.
Грегу пришлось поведать историю кончины мистера Лимбо.
— С профессиональной точки зрения. Карл представляет определенную опасность для общества, — мстительно закончил свой рассказ Пейтен. — Кстати, Эдвина могла разозлить его, нелицеприятно отозвавшись о любимой кукле Карла. После чего он и убил экономку.
Пока Пейтен говорил, я вспомнила, что встретила Карла в коридоре в таком виде, который говорил, скорее, о бодрствовании, чем о нарушенном сне.
— Так вот, — добавил Пейтен, — Карл подговорил Эдвину, они спустились в подвал, там он ее убил, а потом заковал в цепи, чтобы повернуть расследование на ложный путь. А это значит, что любовные игрища здесь ни при чем.
— Вспомнила! — закричала Ванда. — Я вспомнила, что говорил отец про братьев: Дона он называл свиньей, а Карла — психом!
— А тебя — шлюхой, — засмеялся Карл.
— И был прав, — закончил мысль Дон.
Ванда взбеленилась и вцепилась в мужа:
— Ты опять хочешь отсидеться, когда оскорбляют твою жену?!
— Дорогая, тебе постоянно требуется рыцарь на белом коне с копьем наперевес, — Пейтен принялся протирать свои очки. — Ты ошиблась и выбрала в мужья совсем другого человека.
— Трусливый таракан!
— Очаровательно, — Фабиан Дарк даже хлопнул в ладоши. — Я припоминаю, что Ванда и Грег ездили в свадебное путешествие на Антильские острова. Вот откуда у Ванды такие познания в насекомых, а у Грега — умение обращаться с женщинами.
— А вы что-то развеселились, адвокат, — оборвал его Карл. — Лучше рассказали бы лейтенанту про второе завещание отца.
— Второе завещание? — насторожился Фром.
— Да, это очень интересно, — сказал Карл. — Адвокат Дарк умышленно скрывает от вас важные новости.
Фабиан Дарк понял, что ему не отвертеться, и в нескольких словах пояснил Фрому суть произошедших перемен в отношении наследства Убхарта Рэндолфа.
— Это очень многое меняет! — вскинулся лейтенант. — У каждого из вас есть повод для убийства. Хотя, конечно, адвокат на большем подозрении.
Он почувствовал, как по лицу его струится пот, и принялся энергично промокать его носовым платком, словно надеялся, что сухая голова его будет работать не в пример лучше мокрой.
Глава 10
В одиннадцать вечера мы покинули общество и уединились в своих апартаментах. Я заняла кресло, а Дон начал сбивать коктейли.
Прикрыв глаза, я вспоминала, каким жалким было выражение лица у лейтенанта Фрома. Если не появятся новые факты и улики, он застрелится, ей-богу! Ну и семейка! Мои мысли перескочили на Убхартов. Они ненормальные, это ясно. Все психи, садисты и мизантропы. Все, за исключением Дона.
Он подошел к моему креслу, я открыла глаза и увидела бокал.
— Отвратительный вечер, — саркастически усмехнулся «супруг». А этот лейтенант — полное ничтожество. Я уверен, убийство Эдвины так и останется нераскрытым.
— Послушай, сейчас мы одни и можем говорить то, о чем думаем. Как ты считаешь, кто убил Эдвину?
— Я. Убил экономку, потом услышал, как вы с Карлом спускаетесь по лестнице, ударился затылком о стену и притворился мертвым...
— Давай серьезно...
— Если серьезно, то убить должны были тебя.
— Дон! — рассердилась я. — Мне не нравится такой разговор.
— Тогда у меня нет никаких других соображений, кроме подозрений... А самый подозрительный здесь — наш поверенный. Он один знал про второе завещание. И все же... — Дон задумался. — Ну никак не могу представить Фабиана Дарка в роли хладнокровного убийцы.
— Ага, значит, все-таки Фабиан Дарк!
— Спокойно, Мэвис. Кое-кто сегодня уже потерял голову. Ты будешь второй.
— Ты имеешь в виду куклу Карла? Нет, моя голова всегда на моих плечах. Кстати, я тоже подозреваю Фабиана Дарка.
— Почему?
— Он первый заговорил про подвал, — ответила я. — И потом, знаешь ли, от него исходит какая-то энергия... Я чувствую ее. Мне в его обществе всегда как-то не по себе.
— Интуиция? Женское чутье? — снисходительно посмотрел на меня Дон.
— Ну, если ты не хочешь обсуждать этот вопрос, мне поможет Карл...
— Карл?!
Дон вскочил и заметался по комнате. Ноздри его трепетали.
— Не смей приближаться к моему брату!
Он начал говорить со мной совсем так, как Джонни. Тот еще прибавил бы в конце фразы какую-нибудь гадость.
— Не кипятитесь, мистер Убхарт, — осадила я клиента. — И перестаньте разговаривать со мной так, словно мы компаньоны. Я вызвалась помогать вам совсем не ради денег. Впрочем, вы можете обсудить это с мистером Рио. Со своей стороны могу признаться, что вы... вы слегка вскружили мне голову, но это пройдет...
Дон заюлил:
— Мэвис, сладкая Мэвис...
Он подошел, обнял меня и посмотрел глазами, полными любви.
— Я слушаю... Говори все, что взбрело в твою хорошенькую головку.
— Перестань ласкать меня, я не могу сосредоточиться.
— Больше всего мне нравится в тебе именно это состояние, когда ты не можешь сосредоточиться, — вздохнул «муж».
Я сбросила его руки со своих плеч.
— Знаешь, о чем я думаю весь вечер?
— О ней, о любви, — проворковал Дон.
— Нет уж. Я думаю исключительно о деньгах. О твоем наследстве.
— И что же ты думаешь?
— Согласно первому завещанию ты потерял бы наследство, если бы убийца лишил твою жену жизни. А теперь представим, что тот, кто заинтересован в том, чтобы сделать тебя нищим, нанял убийцу.
— К чему ты клонишь?
Я улыбалась с превосходством знатока. Моя идея нравилась мне все больше.
— Итак, один или несколько человек нанимают убийцу...
— ...а тот ошибается и вместо тебя душит Эдвину. Это ты хотела сказать?
— Нет, — я покачала головой. — Убийца был понятливый. Умный человек. Он сделал так, что вышиб тебя из седла совсем другим путем, не тем, что ты предполагал, когда пришел в наше агентство. Он попытался представить дело так, что убийца — ты. Все подозрения — на тебя.
Дон тупо посмотрел в пространство и почесал за ухом то место, где была шишка.
— Ты утомилась, моя сладкая, — сказал он. — Пойдем спать.
— Послушай, Дон, что если предположить следующее, — я завелась. — Карл или Ванда вступили в сговор с адвокатом. Делаем еще одно предположение: адвокат забавлялся в подвале с Эдвиной, заняв место твоего отца. Он понял, что ему будет легко убить Эдвину, когда она окажется в цепях.
— Ты думаешь, что Карл или Ванда обещали ему хороший куш? Но Фабиан Дарк знал о втором завещании. Он знал, что никто ничего не получит, если не считать тех ничтожных сумм, которые... Ну, ты и так все слышала.
— Вот в этом-то и вся загвоздка! — воскликнула я. — Фабиан Дарк знал о втором завещании, а другие — нет. Мертвая экономка и посаженный за решетку Убхарт-старший — все это реально увеличивает те «ничтожные суммы», как ты выразился, которые получат Дарк, Ванда, Карл... Миллион надо делить не на семерых, а на пятерых!
— Мне нечего тебе возразить. Но как можно упрятать за решетку невиновного?
— Фабиан хитер. Он не идет напролом — не хочет, чтобы даже тень подозрения упала на его голову. Но меня больше интересует тот человек, который вступил с ним в сговор. Представь, что точно так же, как мы с тобой, они сейчас сидят и придумывают историю, которую надо подсунуть лейтенанту Фрому, чтобы он выписал тебе билет прямиком в газовую камеру.
Дон утратил беспечность и помрачнел.
— Если окажется, что ты, Мэвис, права... Тогда к утру им почти наверняка удастся найти «нечто», уличающее меня в убийстве Эдвины.
Дон надолго задумался, глаза его застыли, правая рука непроизвольно подергивалась.
— Мэвис... так что же нам предпринять? — глухо спросил он наконец.
— Мне кажется, что адвокат немного... как бы это сказать... ухлестывает за мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19