Но до него ты не додумался. — Скажи.
— Нет. Мена за мену. Ты скажешь мне, что замыслили твои друзья. — Они не друзья мне.
— Не спеши отрекаться, мастер. Ты хочешь знать, как построить воздушный корабль, который поднимет в воздух десять человек? А несколько таких кораблей могут поднять в воздух целую армию. С этим знанием ты станешь главной драгоценностью для любого агрессора. — Для кого? — Ты согласен? — А ты не обманешь?
— Дедал. Я сейчас в твоей власти. Мне нужно бежать. Если мое изобретение тебе не подойдет, ты можешь приказать своему роботу меня застрелить, ты можешь бросить меня связанной в подвал — я в твоей власти. — А если я тебя обману?
— Зачем? Кто убивает курицу, которая несет золотые яйца? — Ты знаешь еще что-то?
— Ты можешь не верить в то, что я богиня, но от этого я не переменюсь.
Дедал отошел к крыльям, странное зрелище являли они — словно падший ангел растворился, исчез, оставив лишь символ воздушной чистоты.
— Эти люди, — сказал Дедал, — эти люди придумали, как выманить царя Тесея из дворца. — Как?
— Ариадна сказала ему, что ты попала в плен к Пирифою, который хочет тебе отомстить. И она знает, как найти тебя, при условии, что Тесей забудет прошлое и женится на ней.
— Но она же сама сказала, что вышла замуж за Диониса!
— Тесей не знает этого. Тесей думает, что Ариадна все эти годы ждала его. Что она страдала, что она раскаялась… Теперь ты скажи, что за изобретение может поднять в воздух несколько человек? — Куда Ариадна повезет его? — В Собачьи скалы. Их мало кто знает, там лесистые места. Там никто не живет. — И что угрожает там Тесею? — Так мы не уговаривались, госпожа. Расскажи мне об изобретении.
— Никуда он не поедет! Почему он должен куда-то ехать ради меня? Кто я такая? Одна из женщин его двора.
— Даже мне известно, что это не так. — Что угрожает ему на той скале? — Хватит. Ни слова больше. — У тебя есть черный уголь? — спросила Кора. Она поняла, что больше Дедал ничего сейчас не скажет. — Где-то был.
Дедал отошел в сторону, к ящику с инструментами, и извлек из него коробочку, в которой лежали мел и кусок угля.
— Я нарисую здесь, — сказала Кора, показав на каменный гладкий пол рядом С крыльями.
— Только рисуй крупнее, — сказал Дедал, — здесь темновато, а у меня пошаливают глаза.
— И сильно… Я имею в виду, ты совсем плохо видишь?
— Я хорошо вижу издали, но плохо вблизи, а это очень неудобно для работы, для тонкой работы. Но это знак старости… Порой так хочется разглядеть малую вещь…
— Может быть, и здесь я смогу тебе что-то посоветовать, — сказала Кора, стараясь, чтобы ее слова прозвучали обыденно.
— Глаза исправить не могут даже боги, — ответил Дедал, но он был взволнован. Изобретатель в нем трепетал от ожидания. — Покажи! Кора нарисовала углем круг. Под ним нечто вроде светильника. — Представь себе, Дедал, — сказала она, — что ты сошьешь или склеишь из кожи или тонкого материала, сквозь который не может проникнуть воздух, большой шар. — Насколько большой?
— Может быть, как этот храм. Если в нижней его части сделать отверстие, а под ним поместить сильный светильник, который дает много тепла, то этот шар начнет надуваться.
Кора кинула взгляд на мастера. Он стоял, скрестив руки на груди и склонив яйцеобразную голову. Он думал.
— Когда шар начнет рваться вверх, ты должен обмотать его веревками и привязать снизу корзину. В корзине же будут люди, которые полетят в небо. Дедал молчал.
Кора понимала, что не может донести до сознания Дедала даже смысл того, что такое воздух и почему он не должен проникать через оболочку воздушного шара. Сейчас он поднимет ее на смех и прикажет кинуть в подвал…
— Чем же лучше покрыть оболочку? Если я сошью ее из шелка, который привозят торговцы с Востока, он будет легким, но если я покрою оболочку клеем, то она станет тяжелой… А кожа, госпожа, совершенно для этого не годится! И не пытайтесь меня учить! — закричал Дедал. Он оттолкнул Кору и, встав на колени посреди зала, принялся рядом с ее неумелым рисунком чертить проект воздушного шара…
— Кроме этого проблема будет — чем питать светильник и как сделать, чтобы он не поджег шар, понимаешь?
— Понимаю, — прошептала Кора, готовая расцеловать старого негодяя.
Только минут через пять — для Коры они прошли быстро, потому что она с наслаждением квалифицированного зеваки любовалась тем, как Дедал рисует и вновь стирает варианты воздушных шаров, ругаясь при этом, смеясь и проклиная кого-то. Вот он начал биться над проблемой управления шаром, а когда Кора сказала ему, что, может, стоит попробовать тот винт, который он уже использовал на своем корабле, Дедал вскочил, подбежал к ней и, встав на цыпочки, расцеловал в обе щеки, щекоча мягкой бородой. Это было неожиданно и даже трогательно. Тут же он отпихнул ее от себя и кинулся вновь к чертежу.
— Дедал, — сказала Кора, — мы еще не закончили разговор.
— Но я же тебе все сказал! Ты можешь идти куда хочешь. Я тебя не держу. — Объясни мне, что грозит царю? — Все ясно и подло, — сообщил Дедал, как будто только сейчас догадался о моральной нечистоплотности своих друзей. — Почему-то им нужно, чтобы твой Тесей не просто погиб, но погибла его голова. С моей точки зрения, это не очень правильно. Но в сущности, это ваши проблемы. — И что они придумали?
— Там есть скала, — сказал Дедал. — Она совершенно отвесная… — Тут он забыл о Коре, вернулся к чертежу и нарисовал вместо шара нечто вроде сигары так, чтобы можно было поставить по винту спереди и сзади. Он принялся рисовать винты. — Дедал! — закричала Кора. — Я тебя убью! — Вот это новость, — удивился мастер. — Неужели я тебе чего-то не сказал? — Не сказал! В чем его смерть? — Я выковал им множество, может, тысячу тонких бронзовых шипов, каждое с локоть длиной. Когда тело твоего любимого царя упадет с обрыва, острия пронзят его в сотне мест. И должен сказать тебе, что задача отлить эти иглы была не простой даже для меня. Хочешь, я тебе покажу, какую я придумал систему постоянного литья и заточки?
— Боже мой, какой замечательный образец военного ученого двадцатого века! — воскликнула Кора. — Это же вы, Дедал, чуть-чуть не уничтожили всю Землю, сохранив при этом способность к любознательности и любовь к музыке и изящным искусствам.
— Я очень любознателен, — согласился Дедал. — Твои носилки стоят во дворе. Можешь ими воспользоваться. — А где кони?
— Если они оставили хоть одного коня — погляди в конюшне! И запомни, что я всегда честно соблюдаю соглашения. — С кем бы ни заключил?
— С кем бы ни заключил. А кто прав, кто виноват, — у меня нет для этого выработанных этических критериев.
И в этот момент, когда Кора поняла, что больше ей не о чем разговаривать с этим нейтралом, в храме стало темно. На секунду.
С грохотом разлетелись в разные стороны деревянные воины Дедала.
Растаптывая их в неудержимой ярости, в храм ворвался кентавр Хирон.
— Он уехал как раз перед нашим приходом, и по описанию за ним приезжала Ариадна. — С ним есть охрана? — Он не взял с собой охраны. — Этого я и боялась, — сказала Кора. И в нескольких фразах она рассказала друзьям о плане Ариадны. Дедал подтвердил ее рассказ. Он с нетерпением ждал, пока кентавр уведет Кору, потому что ему хотелось вернуться к своему новому изобретению.
Но несмотря на грохот, возникший при его появлении, Кора услышала шум и сзади — из полуоткрытой двери, которая вела в подвал, тюрьму Коры, вылез, проклиная всех на свете, измазанный паутиной, весь в пыли и грязи кормчий Феак.
— Ну вот, — сказал укоризненно Дедал, — вы разбили моих деревянных людей, а в них вложено столько моего творческого труда!
Но никто не слушал Дедала. Феак поддержал Кору за плечи — ее вдруг охватила такая слабость, что она с трудом могла бы удержаться на ногах. Кентавр склонился над ней. — Они тебя били? — Нет. — Они тебя хотели убить?
— Может быть. Но пока им было выгоднее посадить меня в подвал. Потом, я полагаю, они бы меня обязательно убили, так, чтобы следа от меня не осталось.
— Правильно, — сказал Дедал, спокойно стоявший в сторонке от могучих копыт кентавра. — Они договорились сжечь Кору, опоив ее, сжечь в печи. Когда закончат все с Тесеем.
— И ты молчал, грязная собака? — закричал кентавр. — Хирон, мы были с тобой друзьями, — сказал Дедал. — Не оскорбляй меня. Подумай, кому бы я мог об этом рассказать? — Мне. Или Фолу.
— Мне было некогда, — честно признался Дедал. — Я ковал иглы, чтобы погубить Тесея.
— Подождите, не надо сейчас обо мне, — попросила Кора. — У нас совсем нет времени. Они хотят заманить Тесея на Собачьи скалы. Там они устроили для него ловушку.
— Тесея во дворце нет, и никто не знает, где он, — сказал Феак. — Он давно уехал?
Путь к лесу, неподалеку от берега моря, где возвышались Собачьи скалы — отвесный обрыв с одной стороны, крутой откос — с другой, и все это высотой в двести локтей, — вел из тех ворот города, неподалеку от которых находилось убежище Дедала. Конечно, можно было бы вернуться во дворец, поднять там тревогу и уговорить отряд телохранителей Тесея отправиться на поиски царя. Но это означало потерять по крайней мере полчаса. Так что во дворец Фол послал одного из двух своих племянников, которые ждали у дворца, среди поверженных и поломанных деревянных людей.
Кора сразу обратила внимание на то, что магнетов — охраны Пирифоя — в доме или возле него нет. Значит, отряд всадников там, в лесу. На стороне же Коры были два старых и один молодой кентавры, пожилой кормчий, да она сама. Небольшая разномастная, но отчаянная армия.
И ей было вовсе не страшно — только бы успеть. А в остальном она была уверена в том, что они обязательно спасут принца Густава. Должна бы трепетать сейчас от страха и нетерпения, а улыбается, скача верхом на верном Хироне и похлопывая его по пегой теплой колючей спине. В своем времени теперь буду непревзойденным мастером скачек на кентаврах.
— Успеем? — спросил Фол. У него было тяжелое копье. Кентавры предпочитают копья. У них могучие руки, и они могут достать копьем практически любого всадника, а если не проткнут, то собьют с коня.
В лесу снег лежал надежно, до весны. На узкой дороге были видны следы многих людей и коней.
— Дурак, что дал себя увести, — сказал Фол. — Он боялся за жизнь госпожи Коры, — ответил Хирон.
Феак ехал верхом на Фоле. У него был старый железный меч с золотой рукоятью. Он привез его из дальнего путешествия к краю света. На лезвии меча было выложено золотом изображение динозавра. Но Феак говорил, что никогда не видел такого зверя.
Два пьяных сатира, видно, сильно замерзли за ночь, выбежали из леса и стали зазывать в гости. Хирон строго спросил у этих бездельников, когда проезжал здесь отряд чужих людей?
— С ними ехал благородный Тесей, — сказал один из сатиров. — Он был печален.
— И рядом с ним ехала красивая женщина, такая нежная, что я не посмел бы обнять ее, — сказал второй сатир. Они глупо смеялись и топали козлиными ногами. Скоро они скрылись за деревьями.
Молодой кентавр хорошо читал следы и потому ехал первым.
— Вот тут они останавливались, спорили, совещались, как ехать дальше. Вот следы царя Тесея — подкова его коня несет на себе изображения змей. Царь спорил… но они его уговорили. — Скоро ли? — спросила Кора. — Теперь надо молчать, — сказал Фол. — Звуки здесь разносятся далеко.
Кентавры осторожно ступали по мерзлой земле. Они шли рысью рядом с дорогой, не спуская глаз со следов. Внезапно молодой кентавр поднял руку. В этом месте следы их противников отделились от основной дороги и по узкой тропинке углубились в лес. Тропинка шла все выше. И становилась круче.
Кора хотела сказать, что слезет с Хирона. Почему-то ей показалось, что так будет лучше. И в этот момент из скопления черных, голых, кое-где с бурыми листьями, кустов вылетела стрела. Она пролетела над плечом молодого кентавра, который с удивлением и слишком поздно повернул голову, следя за ее полетом, скользнула по бедру Коры и вонзилась в ствол дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— Нет. Мена за мену. Ты скажешь мне, что замыслили твои друзья. — Они не друзья мне.
— Не спеши отрекаться, мастер. Ты хочешь знать, как построить воздушный корабль, который поднимет в воздух десять человек? А несколько таких кораблей могут поднять в воздух целую армию. С этим знанием ты станешь главной драгоценностью для любого агрессора. — Для кого? — Ты согласен? — А ты не обманешь?
— Дедал. Я сейчас в твоей власти. Мне нужно бежать. Если мое изобретение тебе не подойдет, ты можешь приказать своему роботу меня застрелить, ты можешь бросить меня связанной в подвал — я в твоей власти. — А если я тебя обману?
— Зачем? Кто убивает курицу, которая несет золотые яйца? — Ты знаешь еще что-то?
— Ты можешь не верить в то, что я богиня, но от этого я не переменюсь.
Дедал отошел к крыльям, странное зрелище являли они — словно падший ангел растворился, исчез, оставив лишь символ воздушной чистоты.
— Эти люди, — сказал Дедал, — эти люди придумали, как выманить царя Тесея из дворца. — Как?
— Ариадна сказала ему, что ты попала в плен к Пирифою, который хочет тебе отомстить. И она знает, как найти тебя, при условии, что Тесей забудет прошлое и женится на ней.
— Но она же сама сказала, что вышла замуж за Диониса!
— Тесей не знает этого. Тесей думает, что Ариадна все эти годы ждала его. Что она страдала, что она раскаялась… Теперь ты скажи, что за изобретение может поднять в воздух несколько человек? — Куда Ариадна повезет его? — В Собачьи скалы. Их мало кто знает, там лесистые места. Там никто не живет. — И что угрожает там Тесею? — Так мы не уговаривались, госпожа. Расскажи мне об изобретении.
— Никуда он не поедет! Почему он должен куда-то ехать ради меня? Кто я такая? Одна из женщин его двора.
— Даже мне известно, что это не так. — Что угрожает ему на той скале? — Хватит. Ни слова больше. — У тебя есть черный уголь? — спросила Кора. Она поняла, что больше Дедал ничего сейчас не скажет. — Где-то был.
Дедал отошел в сторону, к ящику с инструментами, и извлек из него коробочку, в которой лежали мел и кусок угля.
— Я нарисую здесь, — сказала Кора, показав на каменный гладкий пол рядом С крыльями.
— Только рисуй крупнее, — сказал Дедал, — здесь темновато, а у меня пошаливают глаза.
— И сильно… Я имею в виду, ты совсем плохо видишь?
— Я хорошо вижу издали, но плохо вблизи, а это очень неудобно для работы, для тонкой работы. Но это знак старости… Порой так хочется разглядеть малую вещь…
— Может быть, и здесь я смогу тебе что-то посоветовать, — сказала Кора, стараясь, чтобы ее слова прозвучали обыденно.
— Глаза исправить не могут даже боги, — ответил Дедал, но он был взволнован. Изобретатель в нем трепетал от ожидания. — Покажи! Кора нарисовала углем круг. Под ним нечто вроде светильника. — Представь себе, Дедал, — сказала она, — что ты сошьешь или склеишь из кожи или тонкого материала, сквозь который не может проникнуть воздух, большой шар. — Насколько большой?
— Может быть, как этот храм. Если в нижней его части сделать отверстие, а под ним поместить сильный светильник, который дает много тепла, то этот шар начнет надуваться.
Кора кинула взгляд на мастера. Он стоял, скрестив руки на груди и склонив яйцеобразную голову. Он думал.
— Когда шар начнет рваться вверх, ты должен обмотать его веревками и привязать снизу корзину. В корзине же будут люди, которые полетят в небо. Дедал молчал.
Кора понимала, что не может донести до сознания Дедала даже смысл того, что такое воздух и почему он не должен проникать через оболочку воздушного шара. Сейчас он поднимет ее на смех и прикажет кинуть в подвал…
— Чем же лучше покрыть оболочку? Если я сошью ее из шелка, который привозят торговцы с Востока, он будет легким, но если я покрою оболочку клеем, то она станет тяжелой… А кожа, госпожа, совершенно для этого не годится! И не пытайтесь меня учить! — закричал Дедал. Он оттолкнул Кору и, встав на колени посреди зала, принялся рядом с ее неумелым рисунком чертить проект воздушного шара…
— Кроме этого проблема будет — чем питать светильник и как сделать, чтобы он не поджег шар, понимаешь?
— Понимаю, — прошептала Кора, готовая расцеловать старого негодяя.
Только минут через пять — для Коры они прошли быстро, потому что она с наслаждением квалифицированного зеваки любовалась тем, как Дедал рисует и вновь стирает варианты воздушных шаров, ругаясь при этом, смеясь и проклиная кого-то. Вот он начал биться над проблемой управления шаром, а когда Кора сказала ему, что, может, стоит попробовать тот винт, который он уже использовал на своем корабле, Дедал вскочил, подбежал к ней и, встав на цыпочки, расцеловал в обе щеки, щекоча мягкой бородой. Это было неожиданно и даже трогательно. Тут же он отпихнул ее от себя и кинулся вновь к чертежу.
— Дедал, — сказала Кора, — мы еще не закончили разговор.
— Но я же тебе все сказал! Ты можешь идти куда хочешь. Я тебя не держу. — Объясни мне, что грозит царю? — Все ясно и подло, — сообщил Дедал, как будто только сейчас догадался о моральной нечистоплотности своих друзей. — Почему-то им нужно, чтобы твой Тесей не просто погиб, но погибла его голова. С моей точки зрения, это не очень правильно. Но в сущности, это ваши проблемы. — И что они придумали?
— Там есть скала, — сказал Дедал. — Она совершенно отвесная… — Тут он забыл о Коре, вернулся к чертежу и нарисовал вместо шара нечто вроде сигары так, чтобы можно было поставить по винту спереди и сзади. Он принялся рисовать винты. — Дедал! — закричала Кора. — Я тебя убью! — Вот это новость, — удивился мастер. — Неужели я тебе чего-то не сказал? — Не сказал! В чем его смерть? — Я выковал им множество, может, тысячу тонких бронзовых шипов, каждое с локоть длиной. Когда тело твоего любимого царя упадет с обрыва, острия пронзят его в сотне мест. И должен сказать тебе, что задача отлить эти иглы была не простой даже для меня. Хочешь, я тебе покажу, какую я придумал систему постоянного литья и заточки?
— Боже мой, какой замечательный образец военного ученого двадцатого века! — воскликнула Кора. — Это же вы, Дедал, чуть-чуть не уничтожили всю Землю, сохранив при этом способность к любознательности и любовь к музыке и изящным искусствам.
— Я очень любознателен, — согласился Дедал. — Твои носилки стоят во дворе. Можешь ими воспользоваться. — А где кони?
— Если они оставили хоть одного коня — погляди в конюшне! И запомни, что я всегда честно соблюдаю соглашения. — С кем бы ни заключил?
— С кем бы ни заключил. А кто прав, кто виноват, — у меня нет для этого выработанных этических критериев.
И в этот момент, когда Кора поняла, что больше ей не о чем разговаривать с этим нейтралом, в храме стало темно. На секунду.
С грохотом разлетелись в разные стороны деревянные воины Дедала.
Растаптывая их в неудержимой ярости, в храм ворвался кентавр Хирон.
— Он уехал как раз перед нашим приходом, и по описанию за ним приезжала Ариадна. — С ним есть охрана? — Он не взял с собой охраны. — Этого я и боялась, — сказала Кора. И в нескольких фразах она рассказала друзьям о плане Ариадны. Дедал подтвердил ее рассказ. Он с нетерпением ждал, пока кентавр уведет Кору, потому что ему хотелось вернуться к своему новому изобретению.
Но несмотря на грохот, возникший при его появлении, Кора услышала шум и сзади — из полуоткрытой двери, которая вела в подвал, тюрьму Коры, вылез, проклиная всех на свете, измазанный паутиной, весь в пыли и грязи кормчий Феак.
— Ну вот, — сказал укоризненно Дедал, — вы разбили моих деревянных людей, а в них вложено столько моего творческого труда!
Но никто не слушал Дедала. Феак поддержал Кору за плечи — ее вдруг охватила такая слабость, что она с трудом могла бы удержаться на ногах. Кентавр склонился над ней. — Они тебя били? — Нет. — Они тебя хотели убить?
— Может быть. Но пока им было выгоднее посадить меня в подвал. Потом, я полагаю, они бы меня обязательно убили, так, чтобы следа от меня не осталось.
— Правильно, — сказал Дедал, спокойно стоявший в сторонке от могучих копыт кентавра. — Они договорились сжечь Кору, опоив ее, сжечь в печи. Когда закончат все с Тесеем.
— И ты молчал, грязная собака? — закричал кентавр. — Хирон, мы были с тобой друзьями, — сказал Дедал. — Не оскорбляй меня. Подумай, кому бы я мог об этом рассказать? — Мне. Или Фолу.
— Мне было некогда, — честно признался Дедал. — Я ковал иглы, чтобы погубить Тесея.
— Подождите, не надо сейчас обо мне, — попросила Кора. — У нас совсем нет времени. Они хотят заманить Тесея на Собачьи скалы. Там они устроили для него ловушку.
— Тесея во дворце нет, и никто не знает, где он, — сказал Феак. — Он давно уехал?
Путь к лесу, неподалеку от берега моря, где возвышались Собачьи скалы — отвесный обрыв с одной стороны, крутой откос — с другой, и все это высотой в двести локтей, — вел из тех ворот города, неподалеку от которых находилось убежище Дедала. Конечно, можно было бы вернуться во дворец, поднять там тревогу и уговорить отряд телохранителей Тесея отправиться на поиски царя. Но это означало потерять по крайней мере полчаса. Так что во дворец Фол послал одного из двух своих племянников, которые ждали у дворца, среди поверженных и поломанных деревянных людей.
Кора сразу обратила внимание на то, что магнетов — охраны Пирифоя — в доме или возле него нет. Значит, отряд всадников там, в лесу. На стороне же Коры были два старых и один молодой кентавры, пожилой кормчий, да она сама. Небольшая разномастная, но отчаянная армия.
И ей было вовсе не страшно — только бы успеть. А в остальном она была уверена в том, что они обязательно спасут принца Густава. Должна бы трепетать сейчас от страха и нетерпения, а улыбается, скача верхом на верном Хироне и похлопывая его по пегой теплой колючей спине. В своем времени теперь буду непревзойденным мастером скачек на кентаврах.
— Успеем? — спросил Фол. У него было тяжелое копье. Кентавры предпочитают копья. У них могучие руки, и они могут достать копьем практически любого всадника, а если не проткнут, то собьют с коня.
В лесу снег лежал надежно, до весны. На узкой дороге были видны следы многих людей и коней.
— Дурак, что дал себя увести, — сказал Фол. — Он боялся за жизнь госпожи Коры, — ответил Хирон.
Феак ехал верхом на Фоле. У него был старый железный меч с золотой рукоятью. Он привез его из дальнего путешествия к краю света. На лезвии меча было выложено золотом изображение динозавра. Но Феак говорил, что никогда не видел такого зверя.
Два пьяных сатира, видно, сильно замерзли за ночь, выбежали из леса и стали зазывать в гости. Хирон строго спросил у этих бездельников, когда проезжал здесь отряд чужих людей?
— С ними ехал благородный Тесей, — сказал один из сатиров. — Он был печален.
— И рядом с ним ехала красивая женщина, такая нежная, что я не посмел бы обнять ее, — сказал второй сатир. Они глупо смеялись и топали козлиными ногами. Скоро они скрылись за деревьями.
Молодой кентавр хорошо читал следы и потому ехал первым.
— Вот тут они останавливались, спорили, совещались, как ехать дальше. Вот следы царя Тесея — подкова его коня несет на себе изображения змей. Царь спорил… но они его уговорили. — Скоро ли? — спросила Кора. — Теперь надо молчать, — сказал Фол. — Звуки здесь разносятся далеко.
Кентавры осторожно ступали по мерзлой земле. Они шли рысью рядом с дорогой, не спуская глаз со следов. Внезапно молодой кентавр поднял руку. В этом месте следы их противников отделились от основной дороги и по узкой тропинке углубились в лес. Тропинка шла все выше. И становилась круче.
Кора хотела сказать, что слезет с Хирона. Почему-то ей показалось, что так будет лучше. И в этот момент из скопления черных, голых, кое-где с бурыми листьями, кустов вылетела стрела. Она пролетела над плечом молодого кентавра, который с удивлением и слишком поздно повернул голову, следя за ее полетом, скользнула по бедру Коры и вонзилась в ствол дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70