Я видела его в Денали во время снежной бури. Мороз стоял жуткий, а ему все было нипочем. Порой мне кажется, он вообще ничего не чувствует.
Повар меж тем забрался в палатку и застегнул вход на молнию.
– Слоан, вы видели что-нибудь интересное в каньоне? – поинтересовалась Нора.
– Все, что я видела, – заросли ивы, карликового кедра и камни, которые угрожают свалиться путникам на голову. Интересным все это вряд ли можно назвать.
– А далеко вы забрались?
– Думаю, мили на полторы.
– Лошади смогут там пройти? – подал голос Свайр.
– Смогут. Но нам придется поработать топорами, чтобы расчистить путь. И воды там почти нет.
Слоан бросила взгляд в сторону лагеря. Кто-то все еще сидел у костра, попивая кофе.
– Думаю, некоторые наши спутники окажутся неприятно удивлены, – произнесла она.
– А что значит «воды почти нет»?
– Это значит, что изредка там попадаются рытвины, наполненные мутной жижей. Чем дальше, тем их становится меньше. Но это еще не все. – Слоан вытащила из кармана карту и лазерную указку. – Я тут хорошенько изучила план местности. Ваш отец отыскал Квивиру вот здесь, в самом верху каньона.
– Верно.
Нора нахмурилась. Наличие у дочери профессора собственной карты ей не понравилось.
– А мы сейчас здесь. – Слоан передвинула луч указки. – Поглядите, что отделяет нас от Квивиры.
И она обвела участок, где линии высот сплелись в зловещий темный клубок. Горный хребет, высокий, неприступный, опасный.
– Я знаю, – произнесла Нора уверенным голосом. Самой уверенности она, правда, не испытывала. – Отец назвал его Хребет Дьявола. И пока что не вижу никаких причин для беспокойства.
– Значит, вы считаете, кони сумеют преодолеть подобную преграду? – Слоан выключила указку и сложила карту.
– Отец там прошел вместе с лошадью. Значит, и мы сумеем.
Слоан устремила на нее долгий, испытующий взгляд. Лицо ее, против обыкновения, сделалось серьезным, и все же веселые огоньки, доселе неизменно плясавшие в глазах девушки, окончательно не угасли. Она молча кивнула, по-видимому, сочтя довод Норы вполне убедительным.
18
На следующее утро после завтрака, по изысканности совершенно не уступавшего ужину, Нора собрала участников экспедиции возле оседланных лошадей.
– Сегодня нас ждет трудный день, – сообщила она. – Возможно, значительную часть пути нам придется проделать пешком.
– Меня это только радует, – подал голос Холройд. – А то от этой верховой езды у меня уже мозоли на… в таких местах, где мозолям быть не полагается.
В ответ на его слова раздался сочувственный гул.
– А мне можно выделить другую вьючную лошадь? – поинтересовался Смитбэк.
– Что, с Задирой общего языка не нашли? – усмехнулся Свайр, выпуская из ноздрей клубы табачного дыма.
– Этот зверь достал меня своими шутками. Он все время пытается попробовать, каков я на вкус.
Лошадь, словно понимая, о ком идет речь, затрясла головой и насмешливо заржала.
– Видно, догадывается, что ваши окорока не хуже ветчины, – предположил Свайр.
– Можете угостить его своими собственными!
– Напрасно вы боитесь. Он и правда шутит. Если бы он хотел вас укусить, он бы давно это сделал. Странно все-таки, что вы не поладили. Обоим чувства юмора не занимать. – Ковбой переглянулся с Норой.
К своему стыду, начальница экспедиции разделяла мнение Свайра и находила конфликт, возникший между журналистом и лошадью, не столько проблематичным, сколько забавным.
– Роско прав, – заявила она. – Перемены в пути нам ни к чему. Особенно когда в них нет крайней необходимости. Надеюсь, сегодня вы с Задирой лучше поймете друг друга.
Она вскочила в седло. Остальные последовали ее примеру.
– Мы со Слоан поедем вперед и будем выбирать дорогу. Роско – замыкающий.
Они двинулись по руслу пересохшего ручья. Лошади с трудом продирались сквозь густые заросли. Извилистый каньон оказался невероятно тесным, и несмотря на утренний час, камни уже дышали зноем. Путешествие становилось далеко не таким приятным, как накануне. Одна стена оставалась погруженной в густую лиловую тень, другую заливал солнечный свет, беспощадный, режущий глаза. Ветви кедров и ив смыкались над головами всадников, образуя подобие душного зеленого тоннеля. Отвратительные слепни невероятных размеров сопровождали их с беспрестанным гудением.
Заросли становились все гуще. Вскоре Норе и Слоан пришлось спешиться и прорубать путь. Работа оказалась тяжелой и утомительной, с обеих градом катил пот. В довершение всех бед редкие рытвины со стоячей водой не позволяли лошадям утолить жажду. И все же, несмотря на тяготы путешествия, участники экспедиции держались бодро. Исключение составлял Блейк. Узнав о необходимости беречь питьевую воду, он разразился целым потоком жалоб и негодования. Следовало подумать, как профессор покажет себя у подножия Хребта Дьявола. Судя по нынешнему поведению, Блейк уже пребывал на грани истерики. Постепенно Нора приходила к выводу, что необходимость терпеть бесконечное брюзжание и капризы – слишком высокая плата за возможное применение его знаний и опыта.
Через пару часов они добрались до большой мутной лужи, укрытой в тени широкого скального выступа. Лошади, почуяв воду, ускорили шаг, и Холройд выронил поводья вьючной лошади. Мерин по кличке Чарли не замедлил воспользоваться обретенной свободой. Со всех ног он поскакал к водоему.
– Назад! – заорал Свайр, но было слишком поздно.
Лишь у самой воды лошадь почувствовала, как ее копыта уходят в зыбучий песок. Животное испуганно заржало и забилось, пытаясь высвободиться. Чудовищно напрягая мускулы, мерин месил ногами песок и тину, вздымая фонтаны грязной воды. Всего за несколько секунд его затянуло на пару футов. Чарли в ужасе таращил глаза, бока его ходили ходуном.
Свайр бросился к лошади, выхватил нож и двумя ударами рассек ремни, крепившие вьюк. На глазах всей группы двести фунтов провизии соскользнули в жидкую грязь. Схватив поводья, ковбой что есть силы потянул, одновременно нахлестывая мерина кнутом по перемазанному крупу. С жутковатым чмокающим звуком песок неохотно выпустил жертву. Свайр с трудом освободил собственные ноги и отполз на безопасное расстояние, волоча седельные сумки. Оказавшись на твердой земле, он убрал нож в ножны, подхватил поводья Чарли и без единого слова вручил Холройду.
– Простите, – виновато пробормотал Питер, переводя взгляд с дрожащей лошади на растерянную начальницу экспедиции.
– Ладно, не переживай. – Свайр сунул за щеку пластину жевательного табака. – Со всяким может случиться.
И ковбоя, и тюки покрывал толстый слой вонючей грязи.
– Думаю, сейчас самое время сделать привал, – объявила Нора. – Заодно и перекусим.
Наскоро утолив голод и напоив лошадей, экспедиция двинулась дальше. К середине дня каньон затопила тяжелая удушливая жара, навевающая дремоту. Мертвую тишину нарушало лишь цоканье копыт да проклятия Смитбэка, адресованные вьючной лошади.
– Черт возьми! Убери, бандюга, от меня свои проклятые губищи!
– Он так выражает симпатию, – заметил Свайр. – А зовут его Задира.
– Когда мы вернемся в лоно цивилизации, этому чертову мерину придется забыть, как его зовут! – мрачно пообещал журналист. – Я лично отведу его на ближайшую мыловарню.
– Напрасно это вы. – Ковбой сплюнул желтой табачной слюной. – Парень не хотел вас обидеть.
Из Хард-Твист группа свернула в другой каньон, безымянный. Он оказался еще уже. Частые наводнения до блеска отполировали его стены. К счастью, растительность здесь оказалась не такая буйная, и продвигаться стало легче. Возле очередного поворота ущелье резко расширилось. Нора огляделась по сторонам и придержала коня, дожидаясь, пока подъедет Слоан.
– Видите это? – Она указала на длинный тонкий пласт почерневшей земли, окруженный камнями, возможно, специально принесенными сюда.
– Уголь, – кивнула дочь профессора.
Они спешились и осмотрели находку. От волнения у Норы перехватило дыхание. Достав из сумки пинцет, она подцепила несколько фрагментов и положила в герметичный контейнер.
– Нечто подобное я видела на Великой северной дороге в каньоне Чако. Похоже, мы наконец нашли ее. – Подняв голову, Нора встретилась глазами со Слоан. – Дорогу, которую в свое время обнаружил мой отец. По ней он и добрался до Квивиры.
– Значит, и мы окажемся там в самом скором времени, – прокомментировала девушка с неизменной сияющей улыбкой.
Они взобрались на лошадей и продолжили путь. Теперь на каждом повороте, в тех местах, где широкие выступы нависали над пересохшим руслом, им попадались остатки угля, иногда заключенного внутри каменного круга. Падриг Келли, как живой, стоял у Норы перед глазами. Она словно воочию видела его, едущего тем же путем. Словно его глазами разглядывала высокие каменные стены. Связь с отцом, казалось, безвозвратно утраченная после его исчезновения, обретала необычайную силу.
Около трех часов дня группа сделала привал, дав отдых лошадям. Люди устроились в тени одного из каменных козырьков.
– Вон, поглядите. – Холройд указал на зеленое растение, покрытое огромными цветами в форме воронок. – К вашему сведению, это дурман. Корни его содержат атропин – тот же яд, что и плоды белладонны.
– Не показывайте эту красоту Бонаротти, – усмехнулся Смитбэк.
– Некоторые индейские племена до сих пор едят его, чтобы вызвать галлюцинации, – сообщила Нора.
– Если так, то они постепенно приводят свои мозги в полную негодность, – нахмурился Холройд.
Они сидели, прислонившись к скале, и перекусывали орехами с сушеными фруктами. Слоан достала бинокль.
– Я почти уверена, что там скрывается маленькое поселение, – доложила она, изучив несколько каменных углублений, темневших в стене немного дальше по каньону. – Первое за все время пути.
Нора взяла у нее бинокль. Высоко над обрывом, в глубокой нише, ориентированной строго на юг, ей удалось разглядеть нагромождение камней явно искусственного происхождения. Именно такие возводили анасази для сохранения тепла зимой, а летом защищаясь от палящего солнца. Она даже различила низкую подпорную стену, идущую по дну ниши. Судя по всему, жилище состояло из нескольких комнат и круглого помещения для хранения запасов.
– Дайте мне взглянуть, – попросил Холройд. На целую минуту он безмолвно приник к окулярам. – Фантастика!
– В каньонах штата Юта сохранилось множество скальных поселений, – произнесла Нора.
– Но как люди жили среди голых камней? – Питер снова уставился в бинокль.
– Скорее всего, возделывали днище каньона, выращивали кукурузу, бобы и овощи. К тому же они охотились и собирали съедобные растения. Думаю, это жилище принадлежало одной семье, правда достаточно большой.
– Не представляю, как они растили здесь детей. Для того чтобы жить на краю обрыва, надо быть большими смельчаками.
– Возможно, анасази предпочитали меньшую опасность большей. Существует несколько версий того, почему они покинули селения на равнине и переселились сюда, в скалы. Согласно одной из теорий, таким образом они спасались от каких-то неведомых врагов.
– Да уж, без вражеских происков здесь точно не обошлось, – встрял в разговор Смитбэк. – Поселиться в таком диком местечке можно лишь с большого перепугу. Лифта здесь нет, и, похоже, во всей округе не отыщешь ни единой пиццерии.
– В этом деле есть чрезвычайно странное обстоятельство, – заметила Нора. – Мы не располагаем сведениями, подтверждающими, что анасази подверглись вражескому нападению. Нам лишь известно, что они внезапно оставили прежние жилища и скрылись здесь, среди скал. А потом ушли и отсюда, переселившись в район Четырех углов. Некоторые археологи предполагают, что главная причина подобных перемещений – внутриплеменные конфликты.
Слоан забрала бинокль и вновь принялась изучать скалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Повар меж тем забрался в палатку и застегнул вход на молнию.
– Слоан, вы видели что-нибудь интересное в каньоне? – поинтересовалась Нора.
– Все, что я видела, – заросли ивы, карликового кедра и камни, которые угрожают свалиться путникам на голову. Интересным все это вряд ли можно назвать.
– А далеко вы забрались?
– Думаю, мили на полторы.
– Лошади смогут там пройти? – подал голос Свайр.
– Смогут. Но нам придется поработать топорами, чтобы расчистить путь. И воды там почти нет.
Слоан бросила взгляд в сторону лагеря. Кто-то все еще сидел у костра, попивая кофе.
– Думаю, некоторые наши спутники окажутся неприятно удивлены, – произнесла она.
– А что значит «воды почти нет»?
– Это значит, что изредка там попадаются рытвины, наполненные мутной жижей. Чем дальше, тем их становится меньше. Но это еще не все. – Слоан вытащила из кармана карту и лазерную указку. – Я тут хорошенько изучила план местности. Ваш отец отыскал Квивиру вот здесь, в самом верху каньона.
– Верно.
Нора нахмурилась. Наличие у дочери профессора собственной карты ей не понравилось.
– А мы сейчас здесь. – Слоан передвинула луч указки. – Поглядите, что отделяет нас от Квивиры.
И она обвела участок, где линии высот сплелись в зловещий темный клубок. Горный хребет, высокий, неприступный, опасный.
– Я знаю, – произнесла Нора уверенным голосом. Самой уверенности она, правда, не испытывала. – Отец назвал его Хребет Дьявола. И пока что не вижу никаких причин для беспокойства.
– Значит, вы считаете, кони сумеют преодолеть подобную преграду? – Слоан выключила указку и сложила карту.
– Отец там прошел вместе с лошадью. Значит, и мы сумеем.
Слоан устремила на нее долгий, испытующий взгляд. Лицо ее, против обыкновения, сделалось серьезным, и все же веселые огоньки, доселе неизменно плясавшие в глазах девушки, окончательно не угасли. Она молча кивнула, по-видимому, сочтя довод Норы вполне убедительным.
18
На следующее утро после завтрака, по изысканности совершенно не уступавшего ужину, Нора собрала участников экспедиции возле оседланных лошадей.
– Сегодня нас ждет трудный день, – сообщила она. – Возможно, значительную часть пути нам придется проделать пешком.
– Меня это только радует, – подал голос Холройд. – А то от этой верховой езды у меня уже мозоли на… в таких местах, где мозолям быть не полагается.
В ответ на его слова раздался сочувственный гул.
– А мне можно выделить другую вьючную лошадь? – поинтересовался Смитбэк.
– Что, с Задирой общего языка не нашли? – усмехнулся Свайр, выпуская из ноздрей клубы табачного дыма.
– Этот зверь достал меня своими шутками. Он все время пытается попробовать, каков я на вкус.
Лошадь, словно понимая, о ком идет речь, затрясла головой и насмешливо заржала.
– Видно, догадывается, что ваши окорока не хуже ветчины, – предположил Свайр.
– Можете угостить его своими собственными!
– Напрасно вы боитесь. Он и правда шутит. Если бы он хотел вас укусить, он бы давно это сделал. Странно все-таки, что вы не поладили. Обоим чувства юмора не занимать. – Ковбой переглянулся с Норой.
К своему стыду, начальница экспедиции разделяла мнение Свайра и находила конфликт, возникший между журналистом и лошадью, не столько проблематичным, сколько забавным.
– Роско прав, – заявила она. – Перемены в пути нам ни к чему. Особенно когда в них нет крайней необходимости. Надеюсь, сегодня вы с Задирой лучше поймете друг друга.
Она вскочила в седло. Остальные последовали ее примеру.
– Мы со Слоан поедем вперед и будем выбирать дорогу. Роско – замыкающий.
Они двинулись по руслу пересохшего ручья. Лошади с трудом продирались сквозь густые заросли. Извилистый каньон оказался невероятно тесным, и несмотря на утренний час, камни уже дышали зноем. Путешествие становилось далеко не таким приятным, как накануне. Одна стена оставалась погруженной в густую лиловую тень, другую заливал солнечный свет, беспощадный, режущий глаза. Ветви кедров и ив смыкались над головами всадников, образуя подобие душного зеленого тоннеля. Отвратительные слепни невероятных размеров сопровождали их с беспрестанным гудением.
Заросли становились все гуще. Вскоре Норе и Слоан пришлось спешиться и прорубать путь. Работа оказалась тяжелой и утомительной, с обеих градом катил пот. В довершение всех бед редкие рытвины со стоячей водой не позволяли лошадям утолить жажду. И все же, несмотря на тяготы путешествия, участники экспедиции держались бодро. Исключение составлял Блейк. Узнав о необходимости беречь питьевую воду, он разразился целым потоком жалоб и негодования. Следовало подумать, как профессор покажет себя у подножия Хребта Дьявола. Судя по нынешнему поведению, Блейк уже пребывал на грани истерики. Постепенно Нора приходила к выводу, что необходимость терпеть бесконечное брюзжание и капризы – слишком высокая плата за возможное применение его знаний и опыта.
Через пару часов они добрались до большой мутной лужи, укрытой в тени широкого скального выступа. Лошади, почуяв воду, ускорили шаг, и Холройд выронил поводья вьючной лошади. Мерин по кличке Чарли не замедлил воспользоваться обретенной свободой. Со всех ног он поскакал к водоему.
– Назад! – заорал Свайр, но было слишком поздно.
Лишь у самой воды лошадь почувствовала, как ее копыта уходят в зыбучий песок. Животное испуганно заржало и забилось, пытаясь высвободиться. Чудовищно напрягая мускулы, мерин месил ногами песок и тину, вздымая фонтаны грязной воды. Всего за несколько секунд его затянуло на пару футов. Чарли в ужасе таращил глаза, бока его ходили ходуном.
Свайр бросился к лошади, выхватил нож и двумя ударами рассек ремни, крепившие вьюк. На глазах всей группы двести фунтов провизии соскользнули в жидкую грязь. Схватив поводья, ковбой что есть силы потянул, одновременно нахлестывая мерина кнутом по перемазанному крупу. С жутковатым чмокающим звуком песок неохотно выпустил жертву. Свайр с трудом освободил собственные ноги и отполз на безопасное расстояние, волоча седельные сумки. Оказавшись на твердой земле, он убрал нож в ножны, подхватил поводья Чарли и без единого слова вручил Холройду.
– Простите, – виновато пробормотал Питер, переводя взгляд с дрожащей лошади на растерянную начальницу экспедиции.
– Ладно, не переживай. – Свайр сунул за щеку пластину жевательного табака. – Со всяким может случиться.
И ковбоя, и тюки покрывал толстый слой вонючей грязи.
– Думаю, сейчас самое время сделать привал, – объявила Нора. – Заодно и перекусим.
Наскоро утолив голод и напоив лошадей, экспедиция двинулась дальше. К середине дня каньон затопила тяжелая удушливая жара, навевающая дремоту. Мертвую тишину нарушало лишь цоканье копыт да проклятия Смитбэка, адресованные вьючной лошади.
– Черт возьми! Убери, бандюга, от меня свои проклятые губищи!
– Он так выражает симпатию, – заметил Свайр. – А зовут его Задира.
– Когда мы вернемся в лоно цивилизации, этому чертову мерину придется забыть, как его зовут! – мрачно пообещал журналист. – Я лично отведу его на ближайшую мыловарню.
– Напрасно это вы. – Ковбой сплюнул желтой табачной слюной. – Парень не хотел вас обидеть.
Из Хард-Твист группа свернула в другой каньон, безымянный. Он оказался еще уже. Частые наводнения до блеска отполировали его стены. К счастью, растительность здесь оказалась не такая буйная, и продвигаться стало легче. Возле очередного поворота ущелье резко расширилось. Нора огляделась по сторонам и придержала коня, дожидаясь, пока подъедет Слоан.
– Видите это? – Она указала на длинный тонкий пласт почерневшей земли, окруженный камнями, возможно, специально принесенными сюда.
– Уголь, – кивнула дочь профессора.
Они спешились и осмотрели находку. От волнения у Норы перехватило дыхание. Достав из сумки пинцет, она подцепила несколько фрагментов и положила в герметичный контейнер.
– Нечто подобное я видела на Великой северной дороге в каньоне Чако. Похоже, мы наконец нашли ее. – Подняв голову, Нора встретилась глазами со Слоан. – Дорогу, которую в свое время обнаружил мой отец. По ней он и добрался до Квивиры.
– Значит, и мы окажемся там в самом скором времени, – прокомментировала девушка с неизменной сияющей улыбкой.
Они взобрались на лошадей и продолжили путь. Теперь на каждом повороте, в тех местах, где широкие выступы нависали над пересохшим руслом, им попадались остатки угля, иногда заключенного внутри каменного круга. Падриг Келли, как живой, стоял у Норы перед глазами. Она словно воочию видела его, едущего тем же путем. Словно его глазами разглядывала высокие каменные стены. Связь с отцом, казалось, безвозвратно утраченная после его исчезновения, обретала необычайную силу.
Около трех часов дня группа сделала привал, дав отдых лошадям. Люди устроились в тени одного из каменных козырьков.
– Вон, поглядите. – Холройд указал на зеленое растение, покрытое огромными цветами в форме воронок. – К вашему сведению, это дурман. Корни его содержат атропин – тот же яд, что и плоды белладонны.
– Не показывайте эту красоту Бонаротти, – усмехнулся Смитбэк.
– Некоторые индейские племена до сих пор едят его, чтобы вызвать галлюцинации, – сообщила Нора.
– Если так, то они постепенно приводят свои мозги в полную негодность, – нахмурился Холройд.
Они сидели, прислонившись к скале, и перекусывали орехами с сушеными фруктами. Слоан достала бинокль.
– Я почти уверена, что там скрывается маленькое поселение, – доложила она, изучив несколько каменных углублений, темневших в стене немного дальше по каньону. – Первое за все время пути.
Нора взяла у нее бинокль. Высоко над обрывом, в глубокой нише, ориентированной строго на юг, ей удалось разглядеть нагромождение камней явно искусственного происхождения. Именно такие возводили анасази для сохранения тепла зимой, а летом защищаясь от палящего солнца. Она даже различила низкую подпорную стену, идущую по дну ниши. Судя по всему, жилище состояло из нескольких комнат и круглого помещения для хранения запасов.
– Дайте мне взглянуть, – попросил Холройд. На целую минуту он безмолвно приник к окулярам. – Фантастика!
– В каньонах штата Юта сохранилось множество скальных поселений, – произнесла Нора.
– Но как люди жили среди голых камней? – Питер снова уставился в бинокль.
– Скорее всего, возделывали днище каньона, выращивали кукурузу, бобы и овощи. К тому же они охотились и собирали съедобные растения. Думаю, это жилище принадлежало одной семье, правда достаточно большой.
– Не представляю, как они растили здесь детей. Для того чтобы жить на краю обрыва, надо быть большими смельчаками.
– Возможно, анасази предпочитали меньшую опасность большей. Существует несколько версий того, почему они покинули селения на равнине и переселились сюда, в скалы. Согласно одной из теорий, таким образом они спасались от каких-то неведомых врагов.
– Да уж, без вражеских происков здесь точно не обошлось, – встрял в разговор Смитбэк. – Поселиться в таком диком местечке можно лишь с большого перепугу. Лифта здесь нет, и, похоже, во всей округе не отыщешь ни единой пиццерии.
– В этом деле есть чрезвычайно странное обстоятельство, – заметила Нора. – Мы не располагаем сведениями, подтверждающими, что анасази подверглись вражескому нападению. Нам лишь известно, что они внезапно оставили прежние жилища и скрылись здесь, среди скал. А потом ушли и отсюда, переселившись в район Четырех углов. Некоторые археологи предполагают, что главная причина подобных перемещений – внутриплеменные конфликты.
Слоан забрала бинокль и вновь принялась изучать скалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78