«Стоит пожелать сделать из человека ангела, и получишь зверя».
Об этом феномене хорошо осведомлены психотерапевты. Они готовы идти на риск: предлагают себя в качестве приманки, дабы раскрыть психологические свойства своих визави, побудить их опустошить гадкую флегмону, выпустить гной проституирующей души. Такой метод в науке называется острый опыт. Интроверты тоже огромные мастера вызывать огонь на себя. Им не приходится особенно стараться. Весь стиль их поведения (погруженность в себя, отвлеченность, задумчивость, рассеянность) вызывает у экстраверта непреодолимое желание нанести трусливый удар в спину.
Такие страсти стимулируются безнаказанностью, потаенностью интриги. Не случайно большинство пенологов – экстраверты, выбравшие науку о наказании и назвавшие ее заумным латинским словом poenitentiarius – исправительный. Подавляющее большинство таких экспериментаторов легально реализуют врожденную агрессию, распирающую душу. Интроверт не станет мстить. Он ограничится чувством брезгливости и увеличением дистанции от еще одного жалкого флагеллата. Внешние объекты его интересуют только тогда, когда принято решение включить их в сферу внутреннего мира. Даже любимую женщину, жену интроверт воспринимает как пеларгонию, временно поселенную в комнатной оранжерее. Формула матримониальных отношений для интроверта предельно проста: «Жены, повинуйтесь мужьям своим, как прилично в Господе. Мужья, любите своих жен и не будьте к ним суровы» (К Колоссянам 3: 18-19).
3.11
Вот с такими невеселыми мыслями Сергеев, успешно закончив судебные баталии и взыскав все, что ему полагалось в качестве компенсации за моральный ущерб, явился в канцелярию больницы с заявлением об увольнении по собственному желанию. Объяснять ничего не стал, получил окончательный расчет, и перенес трудовую книжку в ту пароходную контору, которую указал ему Магазанник. Там лишние вопросы никто не задавал, выдали увесистый аванс в российской валюте и обещали очень скоро позвонить домой. А пока приятные ребята из пароходства, прекрасно разбирающиеся в мирских страстях предложили не терять оставшееся до отплытия время, а решительно удариться в развлечения и пьянку.
Как известно у российского моряка выбор развлечений довольно ограничен, но это его не заботит, – профессионал не впадает в истерику. Затравка, пока еще голова соображает хоть как-то, начинается с избранных, любимых, алкогольных напитков. Сергеев тоже не стал мудрить: не теряя времени, он зашел в ближайший ливизовский магазин, где его внимание традиционно привлек джин «Капитанский» и тоник «Kinley» – продукция The CocaCola Company. «Будем поощрять отечественного производителя, даже того, который спрятался за иностранную марку» – решил новоиспеченный моряк-благодетель. Эликсир жизни Сергеев, как в лучшие морские времена, приобрел в соотношении, представляющемся знатоку своеобразным золотым сечением: три бутылки джина по 0,75 на три двухлитровых галлона тоника.
Такие компоненты не требуют закуски и легко регулируют накал священнодействия. Ориентировка идет исключительно на настроение исполнителя: если необходимо быстро войти в рауш-наркоз, то можно подтянуть гайки – сократить присутствие тоника; если же на горизонте появляется интеллигентная дама (что, конечно, бывает крайне редко. Зачем настоящему моряку интеллигентная дама, – для заумных разговоров что ли, – так не время и не место!
Однако в исключительных случаях такое тоже возможно, – тогда джин деликатно разбавляется тоником по вкусу и по задачам. Беседа будет журчать и литься ласково, нежно, приближая теплую парочку к двуспальной койке с кружевными наволочками, розовыми простынями и пододеяльниками, атласным покрывалом.
Кстати, можно, по обоюдному согласию, поменять систему чередования в таком спектакле: сперва – прямо в койку, затем уже – разбавлять джин тоником. Интеллигентность обоих партнеров при этом практически не страдает. Во-первых, потому, что у моряка ее не бывает от рождения («глас вопиющего в пустыне» – От Марка 1: 3); во-вторых, та, которая сразу прыгает в койку, наделена такой высокой степенью интеллигентности, что ее испортить ничто не способно («где нет закона, нет и преступления» – К Римлянам 4: 15). Вообще, если к цинизму врача да прибавить коммерческую деловитость моряка торгового флота, то получается великолепное содружество творчеств: конечно, коммунизма на той основе не построишь, но поживешь на славу!
Все примерно так и случилось. Только горемычный Сергеев, отяжеленный продукцией ЛИВИЗа и перспективами прощания с родиной, вышел на Демидов мостик, как вперся взглядов в примечательный женский зад, способный принадлежать только одной нервической особе – адвокату Танюше!!! Гордая злость судебных разбирательств сама собой, даже не булькнув, перетекла в соблазнительную вульгарность. «Не параноики же мы?! Ну, конечно, и не эстеты!» – подумал Сергеев. «Ты свистни – тебя не заставлю я ждать»! – так пелось в советском шлягере.
Нужно ли в таких случаях гневить Бога? На мягких рессорах морской доктор, явно озабоченный балансом сперматогенеза, так необходимого для душевной гармонии в длительном плаванье, бросается вдогонку за уплывающей мечтой. И она – вот она: еще помнящая свой позор в судебном споре, конечно, не пропускает реальной возможности поставить на колени силою особых чар доверчивого, ищущего душевности и жарких объятий hypermetros-а.
Его дом – за углом! О Боги!… Она не только не знала слова фригидность, – она еще с шестого класса школы с усиленным изучением французского языка (французы всегда по особому помогали России) искренне верила, что ночь именно для того и создана, чтобы с закрытыми глазами летать на воздушных шарах или покачиваться на сказочных дирижаблях!
Оказалась, к счастью, что многие женщины-адвокаты – суперинтеллигентные дамы. Правда, у Сергеева в тот день не нашлось кружевных наволочек и розовых простыней. Он, честно говоря, вообще, даже не успел застелить койку. Активная девастация шустрых головастиков и яйцеклеток началась быстро и решительно! Академик Константин Иванович Скрябин, ели бы не умер к тому времени, сорвал бы с груди Золотую Звезду Героя Социалистического Труда и вручил бы ее обоим уничижителям порока.
Вся прелюдия началась в ванной, во время совместного приема душа (исключительно для экономии времени): там же, под нежными струйками журчащей воды, стремительно вошли в виртуозное скерцо, – оба просто потеряли голову, решив, что они в консерватории, на высокой сцене, перед ответственным жюри, выступают в сольном концерте! «Кто сказал, что любовь умерла»?
В мозгу Сергеева все время в каком-то бешеном ритме свербили строки стихов Василия Федорова: «И взгляд мой безумен, и вид мой ужасен. Спокойным и тихим я просто опасен». Опасность такую ликвидировали совместными усилиями.
Затем голова перешла на другой марш восторгов: «Если стану счастливым, если стану спокойным, если стану ленивым, для борьбы недостойным». У Танюши появилась заметная одышка. «Да, тренировать ее надо в кроссах»! – успел подумать Сергеев.
Василий Федоров лихо спас положение, заявив: «От полдневной истомы, от вечерней прохлады, от уютного дома, от цветущего сада унесут меня с топотом кони огненной масти»… – именно в этот момент, на слове «масти»… оба, поскользнувшись на обмылке, шлепнулись в чашу ванной, причем Танюша оказалась сверху, а Сергеев – снизу! В горячке, веса подруги он даже не почувствовал, зато ее поразило новое качество. Поэт Василий тут же многозначительно заявил: «Пропадай оно пропадом, мое тихое счастье»!
Незаметно, но логично с точки зрения сексопатолога Щеглова, подвигнулись к откровенному безумию, ненасытности, – к бескрайнему вампиризму! Какую все же великолепную подготовку дают в Санкт-Петербургском Университете юристам широкого профиля! Сергеев от всего сердца благодарил ректорат и преподавательский коллектив славного вуза страны!
Сперва открылось потаенное, напоминающее нечто французское: «Ибо от избытка сердца говорят уста» (От Матфея 12: 34). Затем возник эффект священного призыва: «Входите тесными вратами; потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими» (От Матфея 7: 13).
Оба со временем прозрели и немного помечтали о полигамности (так,… только чтобы взъерошить волосы на соответствующих местах): «Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу» (От Матфея 5: 25).
Заключительная нега была наградой за все переживания и каждый сказал себе и другу: «Я стал разумнее всех учителей моих; ибо размышляю об откровениях Твоих» (Псалом 118: 99).
Позднее, когда отлеживались на тахте под пледом, шалили избирательно, с помощью разных несложных приемов, пришла иная жажда: тогда наслаждались охлажденным джином с тоником. Сергеев, не был бы эскулапом, если бы не спросил очаровательницу (как в том анекдоте):
– «Солнышко, когда ты раздвинула ножки», а я заученным акушерским жестом выполнил вагинальное исследование, мне показалось, что в нужном месте отсутствовала спиралька, так ли это? Не ошибся ли твой верный раб? – Не стоит пугаться, – я сохраню врачебную тайну. – добавил он нежно и вкрадчиво.
И она ответила гордо и независимо, как может отвечать только юрист, изучивший досконально самый главный акт – Закон жизни:
– Ты не ошибся, несравненный эскулап, у меня период отдыха от «пулек».
– Но ты должна знать, милая, что у дальтоников самые активные сперматозоиды, – продолжил акушерскую исповедь Сергеев. – Они в приятном месте, в щелочной среде, скачут, как спартанские кони, идущие в безумную атаку. – Исход, практически, в ста процентов случаев один, – заурядная беременность. Надо помнить, что насыщена ты ими со всех сторон! Под завязку!
Что может помутить разум гордой женщины, – только одно и это, конечно, любовь, которая выскакивает из сумерек, как тот бандит с острым ножом, справедливо покусившийся в Гефсиманском саду на жизнь Иуды, предавшего Иисуса Христа. Тоже делает крокодил, которому обязательно необходимо схватить вас за ногу и утащить на дно благородного Нила.
Спорить с женщиной, припечатанной негой удовлетворенности к телу любовника, а потому готовой к любым испытаниям, бесполезно! Однако такая самоотверженность уже многократно приносила Сергееву в далекие молодые годы массу хлопот.
Если бы отчаяться и собрать все его реальное потомство, то ему пришлось бы жить в таборе, а не в удобной холостяцкой квартире с двумя комнатами на одного. Но не попрешь против рожна, если, к тому же, не нами сказано: «И все, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для человеков, зная, что в воздаяние от Господа получите наследие; ибо вы служите Господу Христу» (К Колоссянам 3: 23-24).
Посреди комнаты стояла дорожная сумка, в которую Сергеев собирался укладывать вещи для путешествия, – в сумку уже забралась кошка Машка и требовательно выглядывала оттуда, – бери ее с собой! Похоже, что это верный прогностический признак, – подумалось Сергееву. И тут же раздался телефонный звонок: агент пароходной компании, извинившись, сообщил, что обстоятельства изменились и необходимо завтра утром быть на втором причале в порту города Выборга, – представиться мастеру (капитану) судна «Новогрудок», телефонограмма ему уже передана.
Неурочный звонок все скомкал мгновенно, – и пьянку и любовь, – но он придал течению жизни новый импульс. Хотя если по правде, по справедливости, то «жизнь должна протекать медленно и не правильно, чтобы не успел загордиться человек»! – так мыслил себе этот процесс незабвенный Венедикт Ерофеев и Сергеев верил глашатаю. Танюша от всей души залилась крокодиловыми слезами, – дать надкусить сочную грушу и тут же отобрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Об этом феномене хорошо осведомлены психотерапевты. Они готовы идти на риск: предлагают себя в качестве приманки, дабы раскрыть психологические свойства своих визави, побудить их опустошить гадкую флегмону, выпустить гной проституирующей души. Такой метод в науке называется острый опыт. Интроверты тоже огромные мастера вызывать огонь на себя. Им не приходится особенно стараться. Весь стиль их поведения (погруженность в себя, отвлеченность, задумчивость, рассеянность) вызывает у экстраверта непреодолимое желание нанести трусливый удар в спину.
Такие страсти стимулируются безнаказанностью, потаенностью интриги. Не случайно большинство пенологов – экстраверты, выбравшие науку о наказании и назвавшие ее заумным латинским словом poenitentiarius – исправительный. Подавляющее большинство таких экспериментаторов легально реализуют врожденную агрессию, распирающую душу. Интроверт не станет мстить. Он ограничится чувством брезгливости и увеличением дистанции от еще одного жалкого флагеллата. Внешние объекты его интересуют только тогда, когда принято решение включить их в сферу внутреннего мира. Даже любимую женщину, жену интроверт воспринимает как пеларгонию, временно поселенную в комнатной оранжерее. Формула матримониальных отношений для интроверта предельно проста: «Жены, повинуйтесь мужьям своим, как прилично в Господе. Мужья, любите своих жен и не будьте к ним суровы» (К Колоссянам 3: 18-19).
3.11
Вот с такими невеселыми мыслями Сергеев, успешно закончив судебные баталии и взыскав все, что ему полагалось в качестве компенсации за моральный ущерб, явился в канцелярию больницы с заявлением об увольнении по собственному желанию. Объяснять ничего не стал, получил окончательный расчет, и перенес трудовую книжку в ту пароходную контору, которую указал ему Магазанник. Там лишние вопросы никто не задавал, выдали увесистый аванс в российской валюте и обещали очень скоро позвонить домой. А пока приятные ребята из пароходства, прекрасно разбирающиеся в мирских страстях предложили не терять оставшееся до отплытия время, а решительно удариться в развлечения и пьянку.
Как известно у российского моряка выбор развлечений довольно ограничен, но это его не заботит, – профессионал не впадает в истерику. Затравка, пока еще голова соображает хоть как-то, начинается с избранных, любимых, алкогольных напитков. Сергеев тоже не стал мудрить: не теряя времени, он зашел в ближайший ливизовский магазин, где его внимание традиционно привлек джин «Капитанский» и тоник «Kinley» – продукция The CocaCola Company. «Будем поощрять отечественного производителя, даже того, который спрятался за иностранную марку» – решил новоиспеченный моряк-благодетель. Эликсир жизни Сергеев, как в лучшие морские времена, приобрел в соотношении, представляющемся знатоку своеобразным золотым сечением: три бутылки джина по 0,75 на три двухлитровых галлона тоника.
Такие компоненты не требуют закуски и легко регулируют накал священнодействия. Ориентировка идет исключительно на настроение исполнителя: если необходимо быстро войти в рауш-наркоз, то можно подтянуть гайки – сократить присутствие тоника; если же на горизонте появляется интеллигентная дама (что, конечно, бывает крайне редко. Зачем настоящему моряку интеллигентная дама, – для заумных разговоров что ли, – так не время и не место!
Однако в исключительных случаях такое тоже возможно, – тогда джин деликатно разбавляется тоником по вкусу и по задачам. Беседа будет журчать и литься ласково, нежно, приближая теплую парочку к двуспальной койке с кружевными наволочками, розовыми простынями и пододеяльниками, атласным покрывалом.
Кстати, можно, по обоюдному согласию, поменять систему чередования в таком спектакле: сперва – прямо в койку, затем уже – разбавлять джин тоником. Интеллигентность обоих партнеров при этом практически не страдает. Во-первых, потому, что у моряка ее не бывает от рождения («глас вопиющего в пустыне» – От Марка 1: 3); во-вторых, та, которая сразу прыгает в койку, наделена такой высокой степенью интеллигентности, что ее испортить ничто не способно («где нет закона, нет и преступления» – К Римлянам 4: 15). Вообще, если к цинизму врача да прибавить коммерческую деловитость моряка торгового флота, то получается великолепное содружество творчеств: конечно, коммунизма на той основе не построишь, но поживешь на славу!
Все примерно так и случилось. Только горемычный Сергеев, отяжеленный продукцией ЛИВИЗа и перспективами прощания с родиной, вышел на Демидов мостик, как вперся взглядов в примечательный женский зад, способный принадлежать только одной нервической особе – адвокату Танюше!!! Гордая злость судебных разбирательств сама собой, даже не булькнув, перетекла в соблазнительную вульгарность. «Не параноики же мы?! Ну, конечно, и не эстеты!» – подумал Сергеев. «Ты свистни – тебя не заставлю я ждать»! – так пелось в советском шлягере.
Нужно ли в таких случаях гневить Бога? На мягких рессорах морской доктор, явно озабоченный балансом сперматогенеза, так необходимого для душевной гармонии в длительном плаванье, бросается вдогонку за уплывающей мечтой. И она – вот она: еще помнящая свой позор в судебном споре, конечно, не пропускает реальной возможности поставить на колени силою особых чар доверчивого, ищущего душевности и жарких объятий hypermetros-а.
Его дом – за углом! О Боги!… Она не только не знала слова фригидность, – она еще с шестого класса школы с усиленным изучением французского языка (французы всегда по особому помогали России) искренне верила, что ночь именно для того и создана, чтобы с закрытыми глазами летать на воздушных шарах или покачиваться на сказочных дирижаблях!
Оказалась, к счастью, что многие женщины-адвокаты – суперинтеллигентные дамы. Правда, у Сергеева в тот день не нашлось кружевных наволочек и розовых простыней. Он, честно говоря, вообще, даже не успел застелить койку. Активная девастация шустрых головастиков и яйцеклеток началась быстро и решительно! Академик Константин Иванович Скрябин, ели бы не умер к тому времени, сорвал бы с груди Золотую Звезду Героя Социалистического Труда и вручил бы ее обоим уничижителям порока.
Вся прелюдия началась в ванной, во время совместного приема душа (исключительно для экономии времени): там же, под нежными струйками журчащей воды, стремительно вошли в виртуозное скерцо, – оба просто потеряли голову, решив, что они в консерватории, на высокой сцене, перед ответственным жюри, выступают в сольном концерте! «Кто сказал, что любовь умерла»?
В мозгу Сергеева все время в каком-то бешеном ритме свербили строки стихов Василия Федорова: «И взгляд мой безумен, и вид мой ужасен. Спокойным и тихим я просто опасен». Опасность такую ликвидировали совместными усилиями.
Затем голова перешла на другой марш восторгов: «Если стану счастливым, если стану спокойным, если стану ленивым, для борьбы недостойным». У Танюши появилась заметная одышка. «Да, тренировать ее надо в кроссах»! – успел подумать Сергеев.
Василий Федоров лихо спас положение, заявив: «От полдневной истомы, от вечерней прохлады, от уютного дома, от цветущего сада унесут меня с топотом кони огненной масти»… – именно в этот момент, на слове «масти»… оба, поскользнувшись на обмылке, шлепнулись в чашу ванной, причем Танюша оказалась сверху, а Сергеев – снизу! В горячке, веса подруги он даже не почувствовал, зато ее поразило новое качество. Поэт Василий тут же многозначительно заявил: «Пропадай оно пропадом, мое тихое счастье»!
Незаметно, но логично с точки зрения сексопатолога Щеглова, подвигнулись к откровенному безумию, ненасытности, – к бескрайнему вампиризму! Какую все же великолепную подготовку дают в Санкт-Петербургском Университете юристам широкого профиля! Сергеев от всего сердца благодарил ректорат и преподавательский коллектив славного вуза страны!
Сперва открылось потаенное, напоминающее нечто французское: «Ибо от избытка сердца говорят уста» (От Матфея 12: 34). Затем возник эффект священного призыва: «Входите тесными вратами; потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими» (От Матфея 7: 13).
Оба со временем прозрели и немного помечтали о полигамности (так,… только чтобы взъерошить волосы на соответствующих местах): «Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу» (От Матфея 5: 25).
Заключительная нега была наградой за все переживания и каждый сказал себе и другу: «Я стал разумнее всех учителей моих; ибо размышляю об откровениях Твоих» (Псалом 118: 99).
Позднее, когда отлеживались на тахте под пледом, шалили избирательно, с помощью разных несложных приемов, пришла иная жажда: тогда наслаждались охлажденным джином с тоником. Сергеев, не был бы эскулапом, если бы не спросил очаровательницу (как в том анекдоте):
– «Солнышко, когда ты раздвинула ножки», а я заученным акушерским жестом выполнил вагинальное исследование, мне показалось, что в нужном месте отсутствовала спиралька, так ли это? Не ошибся ли твой верный раб? – Не стоит пугаться, – я сохраню врачебную тайну. – добавил он нежно и вкрадчиво.
И она ответила гордо и независимо, как может отвечать только юрист, изучивший досконально самый главный акт – Закон жизни:
– Ты не ошибся, несравненный эскулап, у меня период отдыха от «пулек».
– Но ты должна знать, милая, что у дальтоников самые активные сперматозоиды, – продолжил акушерскую исповедь Сергеев. – Они в приятном месте, в щелочной среде, скачут, как спартанские кони, идущие в безумную атаку. – Исход, практически, в ста процентов случаев один, – заурядная беременность. Надо помнить, что насыщена ты ими со всех сторон! Под завязку!
Что может помутить разум гордой женщины, – только одно и это, конечно, любовь, которая выскакивает из сумерек, как тот бандит с острым ножом, справедливо покусившийся в Гефсиманском саду на жизнь Иуды, предавшего Иисуса Христа. Тоже делает крокодил, которому обязательно необходимо схватить вас за ногу и утащить на дно благородного Нила.
Спорить с женщиной, припечатанной негой удовлетворенности к телу любовника, а потому готовой к любым испытаниям, бесполезно! Однако такая самоотверженность уже многократно приносила Сергееву в далекие молодые годы массу хлопот.
Если бы отчаяться и собрать все его реальное потомство, то ему пришлось бы жить в таборе, а не в удобной холостяцкой квартире с двумя комнатами на одного. Но не попрешь против рожна, если, к тому же, не нами сказано: «И все, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для человеков, зная, что в воздаяние от Господа получите наследие; ибо вы служите Господу Христу» (К Колоссянам 3: 23-24).
Посреди комнаты стояла дорожная сумка, в которую Сергеев собирался укладывать вещи для путешествия, – в сумку уже забралась кошка Машка и требовательно выглядывала оттуда, – бери ее с собой! Похоже, что это верный прогностический признак, – подумалось Сергееву. И тут же раздался телефонный звонок: агент пароходной компании, извинившись, сообщил, что обстоятельства изменились и необходимо завтра утром быть на втором причале в порту города Выборга, – представиться мастеру (капитану) судна «Новогрудок», телефонограмма ему уже передана.
Неурочный звонок все скомкал мгновенно, – и пьянку и любовь, – но он придал течению жизни новый импульс. Хотя если по правде, по справедливости, то «жизнь должна протекать медленно и не правильно, чтобы не успел загордиться человек»! – так мыслил себе этот процесс незабвенный Венедикт Ерофеев и Сергеев верил глашатаю. Танюша от всей души залилась крокодиловыми слезами, – дать надкусить сочную грушу и тут же отобрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67