А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


Третьим прибором была складная антенна спутниковой связи, такая же, как и в Багдаде, только поменьше. Хотя теперь Мартин был еще дальше от Эр-Рияда, сравнительно большая высота над уровнем моря позволяла обходиться и такой антенной.
Мартин собрал антенну, направил ее диск на юг, подключил аккумулятор к передатчику, а передатчик к антенне и нажал на кнопку. Пять сигналов-пауза-три сигнала-пауза-один сигнал-пауза-один сигнал.
Через пять секунд ожил крохотный громкоговоритель. Четыре сигнала-пауза-четыре сигнала-пауза-два сигнала.
Мартин снова надавил на кнопку «передача» и, не снимая с нее пальца, отчетливо проговорил в микрофон: «Вижу Ниневию, вижу Тир. Повторяю, вижу Ниневию, вижу Тир».
Он отпустил кнопку и выждал. Громкоговоритель тут же отозвался: три сигнала-пауза-один сигнал-пауза-четыре сигнала. Вас понял, передачу принял.
Мартин убрал радиопередатчик и другие приборы в водонепроницаемый чехол, достал мощный бинокль, за который любой орнитолог охотно отдал бы полжизни, и облокотился на уступ. За его спиной сержант Стивенсон и капрал Истман, сложившись втрое, устраивались в щели. Впрочем, судя по их виду, они не испытывали особенных неудобств. Над уступом на двух щепках укрепили маскировочную сеть. Мартин направил бинокль в щель между сетью и уступом.
Двадцать третьего февраля, когда только что взошедшее солнце осветило горы Хамрина, майор Майк Мартин начал изучать шедевр военно-инженерного искусства, который не мог увидеть ни один прибор и который был создан его школьным товарищем Османом Бадри.
В это время в Эр-Рияде из комнаты радистов выбежал взволнованный радиооператор. Он вручил Стиву Лэнгу и Саймону Паксману крохотный листок.
- Черт возьми, - с чувством сказал Лэнг, - он там, он на этой проклятой горе!
Через двадцать минут на авиабазу Эль-Харц поступил приказ из штаба генерала Глоссона.
Капитан Дон Уолкер вернулся на свою базу ночью 22 февраля. Он успел вздремнуть лишь несколько часов, а на рассвете, когда возвратившиеся с ночных вылетов пилоты прошли опрос и торопились добраться до своих коек, уже принялся за работу.
К полудню план операции можно было представлять командованию. Его тотчас отправили в Эр-Рияд, где он был одобрен. Вторая половина дня ушла на подготовку самолетов, экипажей и вооружения.
Планировался налет группы из четырех самолетов на иракский военный аэродром Восточный Тикрит, располагавшийся к северу от Багдада, недалеко от того места, где родился Саддам Хуссейн. Операция должна была выполняться ночью, а уничтожить объект предполагалось двухтысячефунтовыми бомбами с лазерным наведением. Командование операцией было поручено Дону Уолкеру; с ним будут его постоянный ведомый и еще два «игла».
Каким-то чудом объект оказался в списке целей для нанесения воздушного удара, хотя он был придуман не месяц и даже не три дня назад, а всего лишь утром того же дня.
Экипажи трех других самолетов тут же освободили от всех других заданий. Им было приказано готовиться к налету на Восточный Тикрит. Операция, вероятно, будет намечена на ночь с 22 на 23 февраля, а может быть, на другую ночь. До полного выяснения обстановки в районе цели экипажам нужно было постоянно находиться в состоянии часовой готовности.
Двадцать второго февраля к заходу солнца все четыре «игла» были готовы к взлету, а в десять часов вечера операцию отложили на неопределенное время. Экипажам четырех «иглов» приказали отдыхать, тогда как все другие самолеты эскадрильи отправились «щелкать» танки Республиканской гвардии, сконцентрировавшиеся к северу от кувейтской границы.
Четыре бездельничающих экипажа оказались отличной мишенью для шуток и розыгрышей, когда на рассвете пилоты других самолетов вернулись с заданий.
В штабе была разработана трасса для самолетов, принимавших участие в операции «Восточный Тикрит». Четыре «игла» должны будут сначала проследовать на восток по коридору между Багдадом и иракской границей, а затем над озером Ас-Садиях изменить курс на сорок пять градусов и далее следовать на северо-восток к Тикриту.
Дон Уолкер пил кофе в столовой, когда его вызвал командир эскадрильи.
- Тот, кто отметит вашу цель, на месте, - сообщил он. - Пока отдыхайте. Возможно, вам выдастся непростая ночь.
Взошедшее солнце осветило крутой склон холма по другую сторону долины. При максимальном увеличении Мартин отчетливо видел в бинокль каждый кустик; уменьшив фокусное расстояние, можно было наблюдать за сколь угодно большой площадью.
Мартин наблюдал уже час, но ничего не заметил. На Каале, как и на других холмах, росли кусты и трава, изредка попадалось пятно голого грунта, а иногда - небольшие валуны. Как и все другие соседние холмы, этот имел неправильную форму. Ничего необычного Мартин не увидел. Время от времени он, чтобы дать отдых глазам, плотно смеживал веки и опускал голову на руки, потом снова приникал к биноклю.
Только часам к девяти стали все более и более отчетливо проявляться странные регулярности в распределении растительного покрова на склоне. Кое-где трава отличалась цветом, а в некоторых местах росла почти правильными рядами, как будто ее посеяли. Но по крайней мере на этом склоне холма не было ничего похожего на дверь, люк, дорогу, автомобильную колею, выхлопную трубу системы вентиляции, никаких следов того, что здесь сравнительно недавно копали землю. Разгадку подсказало медленно поднимавшееся по небосклону светило.
В начале двенадцатого ему показалось, что в траве что-то блеснуло. Мартин повысил увеличение бинокля до максимального, но в этот момент туча закрыла солнце. Когда оно снова показалось из-за тучи, на том же месте снова что-то сверкнуло. Присмотревшись, Мартин обнаружил в траве проволоку.
Он несколько раз мигнул и всмотрелся до боли в глазах. Так и есть: в траве блестел небольшой, примерно в фут длиной, отрезок проволоки, натянутый под углом к склону. Оказалось, что это был лишь небольшой участок длинной проволоки в зеленой пластиковой изоляции, которая в одном месте стерлась, обнажив сверкающий металл.
Проволока оказалась далеко не единственной. Изредка налетавший порыв ветра шевелил траву и то там, то тут обнажал другие скрытые под растительностью звенья. Большой участок склона на уровне грунта был покрыт проволочной сеткой.
К полудню Мартин рассмотрел сетку лучше. На этом участке склона она прижимала к какой-то поверхности тонкий слой почвы, а в каждой ячейке сетки была высеяна трава или посажен невысокий кустарник, который почти полностью скрывал зеленую проволоку.
Потом Мартин заметил и террасы. Очевидно, часть склона была сложена из больших железобетонных блоков, причем каждый верхний ряд был сдвинут в глубину дюйма на три. В образовавшихся узких террасах скопилась земля, на которой вырос кустарник. Кустики были разной высоты, и на первый взгляд казалось, что они растут совершенно беспорядочно, но, приглядевшись к их стеблям, Мартин увидел, что на самом деле кусты расположены рядами. В природе ничто не растет так само по себе.
Мартин перевел бинокль на другие участки огромного холма. Сначала все признаки регулярности в росте травы и кустов исчезли, потом - далеко слева - появились снова. Во второй половине дня Мартин нашел разгадку.
Эр-риядские пророки оказались правы. Попытайся кто-то продолбить вершину холма, он провалился бы в пустоту. Очевидно, иракские строители взяли за основу три соседних холма, срезали их внутренние склоны и, соорудив перемычки между холмами, создали гигантский кратер.
При сооружении перемычек строители старались не нарушить естественную форму настоящих холмов. Как и создатели древних пирамид, они укладывали бетонные блоки рядами: каждый верхний ряд отступал внутрь кратера чуть больше нижнего. Потом бетонные стены засыпали десятками тысяч тонн плодородного грунта.
Позже иракские строители взялись за маскировку. Должно быть, проволочную сетку в зеленой виниловой изоляции они крепили прямо к бетонным блокам. Сетка удерживала грунт на крутых склонах пирамиды. Наконец, грунт засеяли травой, а там, где слой почвы был толще, посадили кустарник.
Летом трава проросла, еще надежней скрепив своими корнями тонкий слой почвы, а поднявшиеся над проволокой и травой кусты придали бетонным склонам совсем естественный вид.
Теперь Мартин уже не сомневался, что сверху кратер закрывает конструкция типа геодезического купола, в которой тоже были предусмотрены тысячи карманов для плодородной почвы. Здесь разбросали даже искусственные валуны, серую краску на которых местами размыли дожди.
Мартин сосредоточил внимание на той полосе возле вершины, где еще до сооружения купола должен был находиться край кратера.
Примерно на пятьдесят футов ниже вершины он нашел то, что так долго искал. Он видел этот выступ десятки раз и только теперь обратил на него внимание.
Это был низкий светло-серый валун, на котором почему-то начертили две прямые полосы. Чем больше Мартин смотрел на полосы, тем больше недоумевал, зачем кому-то понадобилось забираться на такую высоту для того, чтобы начертить две полосы на камне.
Налетевший с северо-востока порыв ветра прижал маскировочную сетку к лицу Мартина. Одновременно затрепетала и одна из полос на валуне. Когда ветер стих, полоса замерла. Только теперь Мартин понял, что это была совсем не полоса, а стальная проволока, уходящая куда-то в траву.
По периметру большого плоского валуна почти правильным кругом располагались камни поменьше. Казалось, они охраняют валун. Почему они выложены кругом, зачем здесь проволока? Предположим, кто-то снизу сильно потянет за эту проволоку.., что тогда будет? Валун сдвинется?
В половине четвертого Мартин понял, что светло-серое пятно - это вовсе не валун, а брезентовая ткань, которую удерживают разложенные кругом камни. Если снизу потянуть за проволоку, то брезент сдвинется.
Постепенно Мартин сумел разглядеть, что брезент прикрывает круглое отверстие футов пяти в диаметре. Значит, он нашел амбразуру, в которую смотрел стовосьмидесятиметровый ствол «Вавилона». Его казенная часть была надежно спрятана в глубине кратера, а ствол был направлен на юго-юго-запад, в сторону Дахрана, от которого пушку отделяло семьсот пятьдесят километров.
- Дальномер, - пробормотал Мартин товарищам.
Он передал им бинокль и взял прибор, напоминающий небольшой телескоп. Мартин вспомнил, чему его учили в Эр-Рияде, прижал окуляр к глазу и навел «телескоп» на холм. Он снова увидел брезент, скрывавший ствол гигантской пушки, - только теперь без увеличения.
В поле зрения прибора располагались четыре V-образные призмы, острые углы которых были направлены к центру. Мартин медленно вращал регулятор сбоку на приборе, пока все четыре острых угла не сошлись в одной точке, образовав крест. Центральная точка креста показывала на брезент.
Мартин проверил числа на вращающейся ленте прибора. Тысяча восемьдесят ярдов.
- Компас, - сказал он, отложил дальномер в сторону и взял протянутый ему электронный прибор.
В нем не было ни плавающего в спирте диска, ни стрелки, вращающейся на острие иглы. Мартин прижал компас к глазу, навел его на брезент и нажал кнопку. Остальное прибор сделал сам, указав точный курс от их убежища до брезента: триста сорок восемь градусов, десять минут и восемнадцать секунд.
Наконец, САТНАВ дал последнюю необходимую информацию: положение Мартина на поверхности планеты с точностью до пятнадцати ярдов.
Собрать антенну спутниковой связи в крохотной расщелине было непросто. На это ушло добрых десять минут. Зато Эр-Рияд отозвался немедленно. Мартин четко, с расстановкой продиктовал три набора цифр: точные координаты своего наблюдательного пункта, направление и расстояние от него до цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111