не было лишь оператора. Готовые аэрофотоснимки уже лежали на столе. Майор Пек представил Керзона присутствующим.
Стив Лэнг объяснил Керзону задачу, и тот сел за изучение снимков.
Филипа Керзона никак нельзя было назвать дураком, иначе он не стал бы командиром эскадрильи очень дорогих «керосинок» ее величества. В рейдах с бомбами JP-233 на иракские аэродромы он потерял два самолета и четырех отличных парней. Два из них погибли, а двое других попали в плен; их, избитых до полусмерти, недавно показывали по иракскому телевидению в одном из шедевров саддамовской пропаганды.
- А почему бы, - спокойно спросил Керзон, - не включить обычным порядком этот объект в наш перечень целей? И к чему такая спешка?
- Разрешите быть с вами предельно откровенным, - сказал Лэнг. - Мы полагаем, что этот объект представляет собой главный и, возможно, единственный склад снарядов с особенно ядовитым газом. У нас есть все основания считать, что первую партию снарядов вот-вот отправят на фронт. Потому такая срочность.
Битти и Пек вскинули головы. Слава Богу, эти гражданские впервые соизволили хоть как-то объяснить свой повышенный интерес к чему-то спрятанному под свалкой металлолома.
- Но почему два истребителя-бомбардировщика? - недоумевал Керзон. - Только два? Отсюда следует, что это второстепенный объект. Что я скажу своим пилотам? Я не собираюсь им лгать, джентльмены, поймите меня.
- В этом нет ни малейшей надобности, я и сам не потерпел бы лжи, - ответил Лэнг. - Расскажите им правду: что наблюдение с воздуха обнаружило движение грузовиков к объекту и от него. Эксперты полагают, что это военные машины; они пришли к выводу, что под этой свалкой скрыт склад боеприпасов. Главным образом под этим большим сараем, который и является вашей основной целью. Что же касается бомбардировки с небольшой высоты, вы же сами видите: здесь нет ни ракет, ни зенитной артиллерии.
- И это вся правда? - не верил подполковник.
- Клянусь.
- Тогда почему же, джентльмены, вы настаиваете на том, чтобы в случае, если кто-либо из моих летчиков будет сбит, попадет в плен и подвергнется допросам, он ни в коем случае не выдавал бы источник информации? Вы сами не больше моего верите в сказки о военных грузовиках.
Битти и Пек одновременно выпрямились и подались вперед. Этому подполковнику пальца в рот не клади, он сразу нащупал у шпионов их самое слабое место. Тем лучше для него.
- Объясните ему, Чип, - махнул рукой Лэнг.
- Хорошо, я расскажу вам все, что нам известно. Но это только для ваших ушей. Все это абсолютная правда. У нас есть перебежчик. В Штатах. Он приехал еще до начала конфликта на стажировку. Теперь он влюбился в американку и выразил желание остаться. Во время собеседования с чиновниками иммиграционной службы выяснилось кое-что интересное. Сообразительный чиновник передал сведения нам.
- ЦРУ? - уточнил Керзон.
- О'кей, да, ЦРУ. Мы заключили с парнем соглашение. Он помогает нам и получает вид на жительство. В Ираке он служил в военно-инженерных частях и работал на нескольких секретных объектах. Теперь он рассказывает нам обо всем. Итак, вам все известно. Но это совершенно секретные сведения. Знаете вы их или нет - не имеет значения для выполнения порученного вам задания, а не рассказывать об этом летчикам - не значит лгать. Так что вам нет необходимости обманывать подчиненных.
- Последний вопрос, - не унимался Керзон. - Если тот парень находится в безопасности в Штатах, почему нужно скрывать это от иракцев?
- Он передает нам и другую информацию. Это требует времени, но в конце концов мы можем выжать из него сведения еще примерно о двадцати новых военных объектах. Если мы дадим понять Багдаду, что он рассказывает все, что знает, иракцы ночью перевезут свое добро в другое место. Они не совсем дураки и вполне могут связать концы с концами.
Филип Керзон встал и собрал фотографии в стопку. На каждой из них внизу были отпечатаны точные координаты.
- Хорошо. Завтра на рассвете этот сарай исчезнет раз и навсегда.
Потом Керзон ушел. На обратном пути он обдумывал необычное задание. Шестое чувство подсказывало ему, что что-то здесь не так, что гражданские чего-то недоговаривают или утаивают. Но на первый взгляд объяснения казались вполне правдоподобными; кроме того, приказ есть приказ. Подполковник решил, что не станет обманывать пилотов, но не будет и посвящать их в то, что им не полагается знать. Хорошо, что объект защищен только маскировочными средствами, а не ракетами. Значит, его пилоты должны вернуться целыми и невредимыми. Подполковник уже решил, кого он отправит на задание.
Майор Лофти Уилльямсон, удобно развалившись в кресле, наслаждался лучами заходящего солнца, когда его вызвали в штаб эскадрильи. Майор читал последний номер «Уорлд эр пауэр джорнал», настольный журнал всех военных пилотов, и был крайне недоволен тем, что его оторвали от очень полезной статьи об одном из истребителей, состоявших на вооружении иракских ВВС, встреча с которым казалась весьма вероятной.
Командир эскадрильи был в своем кабинете. Перед ним лежали аэрофотоснимки. В течение часа он инструктировал майора, объясняя детали задания.
- Вас будут сопровождать два «букканира», они отметят цели, так что вы успеете набрать высоту и убраться ко всем чертям, прежде чем эти нечестивцы поймут, кто нарушил их покой.
Уилльямсон разыскал своего штурмана (американцы называют их «уиззо»), который теперь не только прокладывает курс, но и отвечает за всю электронику и вооружение самолета. Про лейтенанта Сила Блэра говорили, что при необходимости он найдет консервную банку в Сахаре.
Уилльямсон и Блэр с помощью офицера оперативного отдела эскадрильи отметили координаты автомобильной свалки на своей аэронавигационной карте. Карта имела масштаб 1:150000, то есть миле соответствовал почти дюйм карты.
Уилльямсон заявил, что он должен заходить на цель с востока в момент восхода солнца. Тогда иракских зенитчиков ослепит солнце, а пилот будет отчетливо видеть цель.
Блэр сказал, что ему обязательно нужен «железный ориентир», некий хорошо заметный на местности объект, по которому при заходе на цель он мог бы внести последние ничтожные уточнения в курс самолета. В конце концов ориентир нашли: в двадцати милях к востоку от цели и ровно в одной миле в стороне от трассы захода на нее стояла вышка радиопередатчика.
Поскольку атака должна была состояться на рассвете, теперь, зная маршрут, можно было точно рассчитать время пролета над целью. Это время должно быть известно с точностью до секунды, ибо только тогда можно надеяться на успех всей операции. Если пилот первого самолета опоздает хотя бы на секунду, то ведомый может попасть под разрывы бомб своего ведущего. Хуже того, к первому самолету со скоростью примерно десять миль в секунду будет приближаться второй «торнадо». Наконец, если первый самолет появится над целью слишком рано или второй - слишком поздно, то зенитчики противника могут успеть открыть прицельный огонь. По всем этим причинам ведомый «торнадо» должен пролететь над целью именно в тот момент, когда на землю упадут осколки бомб, сброшенных с первого самолета.
Уилльямсон привел своего ведомого и его штурмана - двух молодых лейтенантов авиации Питера Джонсона и Ники Тайна. Участники операции вместе рассчитали момент, когда над невысокими холмами к востоку от цели взойдет солнце, и курс атаки - 270 градусов, точно на запад.
В операцию были вовлечены два «букканира» из двенадцатой эскадрильи. С их пилотами Уилльямсон обговорит все детали утром. Отделу вооружения было дано задание обеспечить «торнадо» тысячефунтовыми бомбами с лазерным наведением на цель. В восемь вечера экипажи всех четырех самолетов поужинали и отправились спать. Их разбудят в три часа утра.
Было еще совсем темно, когда в военный городок 608-й эскадрильи на пикапе прибыл рядовой ВВС. Он отвез четырех членов экипажа в комнату предполетной подготовки.
Если американцы в Эль-Харце довольствовались палатками, то пилоты, дислоцировавшиеся в Бахрейне, наслаждались всеми удобствами цивилизации. Некоторые из них жили по двое в номерах отеля «Шератон», некоторые устроились в кирпичном доме для холостяков, стоявшем рядом с авиабазой. Питание здесь могло удовлетворить любого гурмана, не ощущалось недостатка и в спиртных напитках. Больше того, бахрейнская авиабаза даже не напоминала мужской монастырь, потому что неподалеку находилась школа стюардесс компании «Миддл ист эруэйз», в которой обучались триста девушек.
«Букканиры» вместе с экипажами прибыли в район Персидского залива только неделю назад. Сначала пилотам сказали, что в Кувейте им нечего делать, но всего за неделю они не раз сумели доказать свою полезность. Первоначально «букканиры» создавались как охотники за подводными лодками, их пилоты больше привыкли скользить над волнами Северного моря, высматривая советские субмарины, но они быстро приспособились и к полетам над пустыней.
Эти тридцатилетние ветераны ВВС славились своим умением летать на небольших высотах. На совместных учениях с ВВС США в Мирамаре (штат Калифорния) им удавалось ускользнуть от значительно более быстрых американских истребителей только благодаря тому, что они умело «грызли землю» - летали так низко, что дюны и холмы пустыни создавали непреодолимые препятствия для преследователей.
Шутники говорили, что американские летчики не любят низко летать и ниже пятисот футов торопятся выпустить шасси, тогда как британским летчикам такие полеты по вкусу, и вообще они боятся высоты. На самом деле и те и другие могли летать и на больших и на малых высотах, однако пилоты не сверхзвуковых, но поразительно маневренных «букканиров» хвастались, что умеют спускаться ниже других и только таким образом им удается уцелеть.
Причиной появления «букканиров» в районе Персидского залива были потери, понесенные подразделениями «торнадо» во время их первых боевых вылетов на сверхнизких высотах.
Без поддержки «букканиров» пилотам «торнадо» приходилось следовать за только что сброшенной ими бомбой чуть ли не в самый центр установок ракетной или зенитной противовоздушной обороны противника. Когда же «букканиры» и «торнадо» стали работать в паре, то их функции были разделены: первые несли источник лазерного излучения «пейвспайк», а бомбы вторых были снабжены системой лазерного наведения «пейвуэй».
Заняв позицию над «торнадо» и немного отставая от него, «букканир» помечал цель и давал возможность истребителю-бомбардировщику убираться ко всем чертям, как только тот сбросил бомбы.
Кроме того, система «пейвспайк» устанавливалась на брюхе «букканира» на специальных шарнирах, и ее положение контролировалось гироскопическим устройством, отчего пилот мог маневрировать, как ему вздумается, а лазерный луч не отрывался от цели до попадания бомбы.
В комнате инструктажа Уилльямсон и два пилота «букканиров» договорились, что они начнут заход на цель в двенадцати милях к востоку от нее, и пошли переодеваться. Как обычно, они были в гражданской одежде; правительство Бахрейна опасалось, что многочисленные мундиры на улицах могут спровоцировать волнения среди местных жителей.
Когда все переоделись в летную форму, Уилльямсон как руководитель операции провел короткий заключительный инструктаж. До взлета оставалось еще два часа. Давно миновали те времена, когда, как во вторую мировую войну, пилотам на подготовку отводилось тридцать секунд.
Оставалось достаточно времени для того, чтобы выпить по чашке кофе и приступить к следующим этапам подготовки. Каждый член экипажа взял личное оружие - небольшой вальтер-ПП, который ненавидели все летчики без исключения. Они не без оснований полагали, что в случае стычки в пустыне этим пистолетом можно разве что запустить в голову иракцу, пытаясь хотя бы таким образом сбить того с ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Стив Лэнг объяснил Керзону задачу, и тот сел за изучение снимков.
Филипа Керзона никак нельзя было назвать дураком, иначе он не стал бы командиром эскадрильи очень дорогих «керосинок» ее величества. В рейдах с бомбами JP-233 на иракские аэродромы он потерял два самолета и четырех отличных парней. Два из них погибли, а двое других попали в плен; их, избитых до полусмерти, недавно показывали по иракскому телевидению в одном из шедевров саддамовской пропаганды.
- А почему бы, - спокойно спросил Керзон, - не включить обычным порядком этот объект в наш перечень целей? И к чему такая спешка?
- Разрешите быть с вами предельно откровенным, - сказал Лэнг. - Мы полагаем, что этот объект представляет собой главный и, возможно, единственный склад снарядов с особенно ядовитым газом. У нас есть все основания считать, что первую партию снарядов вот-вот отправят на фронт. Потому такая срочность.
Битти и Пек вскинули головы. Слава Богу, эти гражданские впервые соизволили хоть как-то объяснить свой повышенный интерес к чему-то спрятанному под свалкой металлолома.
- Но почему два истребителя-бомбардировщика? - недоумевал Керзон. - Только два? Отсюда следует, что это второстепенный объект. Что я скажу своим пилотам? Я не собираюсь им лгать, джентльмены, поймите меня.
- В этом нет ни малейшей надобности, я и сам не потерпел бы лжи, - ответил Лэнг. - Расскажите им правду: что наблюдение с воздуха обнаружило движение грузовиков к объекту и от него. Эксперты полагают, что это военные машины; они пришли к выводу, что под этой свалкой скрыт склад боеприпасов. Главным образом под этим большим сараем, который и является вашей основной целью. Что же касается бомбардировки с небольшой высоты, вы же сами видите: здесь нет ни ракет, ни зенитной артиллерии.
- И это вся правда? - не верил подполковник.
- Клянусь.
- Тогда почему же, джентльмены, вы настаиваете на том, чтобы в случае, если кто-либо из моих летчиков будет сбит, попадет в плен и подвергнется допросам, он ни в коем случае не выдавал бы источник информации? Вы сами не больше моего верите в сказки о военных грузовиках.
Битти и Пек одновременно выпрямились и подались вперед. Этому подполковнику пальца в рот не клади, он сразу нащупал у шпионов их самое слабое место. Тем лучше для него.
- Объясните ему, Чип, - махнул рукой Лэнг.
- Хорошо, я расскажу вам все, что нам известно. Но это только для ваших ушей. Все это абсолютная правда. У нас есть перебежчик. В Штатах. Он приехал еще до начала конфликта на стажировку. Теперь он влюбился в американку и выразил желание остаться. Во время собеседования с чиновниками иммиграционной службы выяснилось кое-что интересное. Сообразительный чиновник передал сведения нам.
- ЦРУ? - уточнил Керзон.
- О'кей, да, ЦРУ. Мы заключили с парнем соглашение. Он помогает нам и получает вид на жительство. В Ираке он служил в военно-инженерных частях и работал на нескольких секретных объектах. Теперь он рассказывает нам обо всем. Итак, вам все известно. Но это совершенно секретные сведения. Знаете вы их или нет - не имеет значения для выполнения порученного вам задания, а не рассказывать об этом летчикам - не значит лгать. Так что вам нет необходимости обманывать подчиненных.
- Последний вопрос, - не унимался Керзон. - Если тот парень находится в безопасности в Штатах, почему нужно скрывать это от иракцев?
- Он передает нам и другую информацию. Это требует времени, но в конце концов мы можем выжать из него сведения еще примерно о двадцати новых военных объектах. Если мы дадим понять Багдаду, что он рассказывает все, что знает, иракцы ночью перевезут свое добро в другое место. Они не совсем дураки и вполне могут связать концы с концами.
Филип Керзон встал и собрал фотографии в стопку. На каждой из них внизу были отпечатаны точные координаты.
- Хорошо. Завтра на рассвете этот сарай исчезнет раз и навсегда.
Потом Керзон ушел. На обратном пути он обдумывал необычное задание. Шестое чувство подсказывало ему, что что-то здесь не так, что гражданские чего-то недоговаривают или утаивают. Но на первый взгляд объяснения казались вполне правдоподобными; кроме того, приказ есть приказ. Подполковник решил, что не станет обманывать пилотов, но не будет и посвящать их в то, что им не полагается знать. Хорошо, что объект защищен только маскировочными средствами, а не ракетами. Значит, его пилоты должны вернуться целыми и невредимыми. Подполковник уже решил, кого он отправит на задание.
Майор Лофти Уилльямсон, удобно развалившись в кресле, наслаждался лучами заходящего солнца, когда его вызвали в штаб эскадрильи. Майор читал последний номер «Уорлд эр пауэр джорнал», настольный журнал всех военных пилотов, и был крайне недоволен тем, что его оторвали от очень полезной статьи об одном из истребителей, состоявших на вооружении иракских ВВС, встреча с которым казалась весьма вероятной.
Командир эскадрильи был в своем кабинете. Перед ним лежали аэрофотоснимки. В течение часа он инструктировал майора, объясняя детали задания.
- Вас будут сопровождать два «букканира», они отметят цели, так что вы успеете набрать высоту и убраться ко всем чертям, прежде чем эти нечестивцы поймут, кто нарушил их покой.
Уилльямсон разыскал своего штурмана (американцы называют их «уиззо»), который теперь не только прокладывает курс, но и отвечает за всю электронику и вооружение самолета. Про лейтенанта Сила Блэра говорили, что при необходимости он найдет консервную банку в Сахаре.
Уилльямсон и Блэр с помощью офицера оперативного отдела эскадрильи отметили координаты автомобильной свалки на своей аэронавигационной карте. Карта имела масштаб 1:150000, то есть миле соответствовал почти дюйм карты.
Уилльямсон заявил, что он должен заходить на цель с востока в момент восхода солнца. Тогда иракских зенитчиков ослепит солнце, а пилот будет отчетливо видеть цель.
Блэр сказал, что ему обязательно нужен «железный ориентир», некий хорошо заметный на местности объект, по которому при заходе на цель он мог бы внести последние ничтожные уточнения в курс самолета. В конце концов ориентир нашли: в двадцати милях к востоку от цели и ровно в одной миле в стороне от трассы захода на нее стояла вышка радиопередатчика.
Поскольку атака должна была состояться на рассвете, теперь, зная маршрут, можно было точно рассчитать время пролета над целью. Это время должно быть известно с точностью до секунды, ибо только тогда можно надеяться на успех всей операции. Если пилот первого самолета опоздает хотя бы на секунду, то ведомый может попасть под разрывы бомб своего ведущего. Хуже того, к первому самолету со скоростью примерно десять миль в секунду будет приближаться второй «торнадо». Наконец, если первый самолет появится над целью слишком рано или второй - слишком поздно, то зенитчики противника могут успеть открыть прицельный огонь. По всем этим причинам ведомый «торнадо» должен пролететь над целью именно в тот момент, когда на землю упадут осколки бомб, сброшенных с первого самолета.
Уилльямсон привел своего ведомого и его штурмана - двух молодых лейтенантов авиации Питера Джонсона и Ники Тайна. Участники операции вместе рассчитали момент, когда над невысокими холмами к востоку от цели взойдет солнце, и курс атаки - 270 градусов, точно на запад.
В операцию были вовлечены два «букканира» из двенадцатой эскадрильи. С их пилотами Уилльямсон обговорит все детали утром. Отделу вооружения было дано задание обеспечить «торнадо» тысячефунтовыми бомбами с лазерным наведением на цель. В восемь вечера экипажи всех четырех самолетов поужинали и отправились спать. Их разбудят в три часа утра.
Было еще совсем темно, когда в военный городок 608-й эскадрильи на пикапе прибыл рядовой ВВС. Он отвез четырех членов экипажа в комнату предполетной подготовки.
Если американцы в Эль-Харце довольствовались палатками, то пилоты, дислоцировавшиеся в Бахрейне, наслаждались всеми удобствами цивилизации. Некоторые из них жили по двое в номерах отеля «Шератон», некоторые устроились в кирпичном доме для холостяков, стоявшем рядом с авиабазой. Питание здесь могло удовлетворить любого гурмана, не ощущалось недостатка и в спиртных напитках. Больше того, бахрейнская авиабаза даже не напоминала мужской монастырь, потому что неподалеку находилась школа стюардесс компании «Миддл ист эруэйз», в которой обучались триста девушек.
«Букканиры» вместе с экипажами прибыли в район Персидского залива только неделю назад. Сначала пилотам сказали, что в Кувейте им нечего делать, но всего за неделю они не раз сумели доказать свою полезность. Первоначально «букканиры» создавались как охотники за подводными лодками, их пилоты больше привыкли скользить над волнами Северного моря, высматривая советские субмарины, но они быстро приспособились и к полетам над пустыней.
Эти тридцатилетние ветераны ВВС славились своим умением летать на небольших высотах. На совместных учениях с ВВС США в Мирамаре (штат Калифорния) им удавалось ускользнуть от значительно более быстрых американских истребителей только благодаря тому, что они умело «грызли землю» - летали так низко, что дюны и холмы пустыни создавали непреодолимые препятствия для преследователей.
Шутники говорили, что американские летчики не любят низко летать и ниже пятисот футов торопятся выпустить шасси, тогда как британским летчикам такие полеты по вкусу, и вообще они боятся высоты. На самом деле и те и другие могли летать и на больших и на малых высотах, однако пилоты не сверхзвуковых, но поразительно маневренных «букканиров» хвастались, что умеют спускаться ниже других и только таким образом им удается уцелеть.
Причиной появления «букканиров» в районе Персидского залива были потери, понесенные подразделениями «торнадо» во время их первых боевых вылетов на сверхнизких высотах.
Без поддержки «букканиров» пилотам «торнадо» приходилось следовать за только что сброшенной ими бомбой чуть ли не в самый центр установок ракетной или зенитной противовоздушной обороны противника. Когда же «букканиры» и «торнадо» стали работать в паре, то их функции были разделены: первые несли источник лазерного излучения «пейвспайк», а бомбы вторых были снабжены системой лазерного наведения «пейвуэй».
Заняв позицию над «торнадо» и немного отставая от него, «букканир» помечал цель и давал возможность истребителю-бомбардировщику убираться ко всем чертям, как только тот сбросил бомбы.
Кроме того, система «пейвспайк» устанавливалась на брюхе «букканира» на специальных шарнирах, и ее положение контролировалось гироскопическим устройством, отчего пилот мог маневрировать, как ему вздумается, а лазерный луч не отрывался от цели до попадания бомбы.
В комнате инструктажа Уилльямсон и два пилота «букканиров» договорились, что они начнут заход на цель в двенадцати милях к востоку от нее, и пошли переодеваться. Как обычно, они были в гражданской одежде; правительство Бахрейна опасалось, что многочисленные мундиры на улицах могут спровоцировать волнения среди местных жителей.
Когда все переоделись в летную форму, Уилльямсон как руководитель операции провел короткий заключительный инструктаж. До взлета оставалось еще два часа. Давно миновали те времена, когда, как во вторую мировую войну, пилотам на подготовку отводилось тридцать секунд.
Оставалось достаточно времени для того, чтобы выпить по чашке кофе и приступить к следующим этапам подготовки. Каждый член экипажа взял личное оружие - небольшой вальтер-ПП, который ненавидели все летчики без исключения. Они не без оснований полагали, что в случае стычки в пустыне этим пистолетом можно разве что запустить в голову иракцу, пытаясь хотя бы таким образом сбить того с ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111