Ни один британский детектив не позволил бы местному священнику присутствовать на допросе.
– Ну а теперь я должен выслушать ваш полный отчет обо всех происшествиях. Вы уверены, что достаточно отдохнули, чтобы ответить на несколько вопросов, мистер Эйр? – вежливо произнес офицер полиции. – Хорошо. Я только кликну Кэтала, он должен все записать. Если вы позволите, святой отец.
Вошедший полицейский в форме уселся на стул и вытащил записную книжку. Меня расспрашивали о прошлых неприятностях: обыске в доме и выстреле из кустов. Конканнон помогал мне, задавая время от времени наводящие вопросы:
– Ничего не было украдено?.. А в ваших бумагах не было никакой информации, за которой могли бы охотиться?.. Сколько минут прошло между выстрелом и вашим возвращением в особняк Лисонов?
Когда мое повествование добралось до эпизода двухдневной давности, Конканнон заставил меня воссоздать до мельчайших подробностей предшествующие события. Я описал свой визит к Лисону-младшему, неумышленное подслушивание в туалете и последующий приятный вечер.
– Как долго отсутствовал мистер Лисон после того, как проводил вас в гостиную? – поинтересовался офицер, когда я исчерпал тему.
– Около пяти минут. Может, чуть дольше, – коротко ответил я.
– И в котором часу вы ушли? – продолжал полицейский.
– Без четверти двенадцать.
– Вы в этом уверены?
– Да. Я посмотрел на часы и удивился, что уже так поздно, – объяснил я.
– И тогда вы поехали прямо к себе домой, – резюмировал мой собеседник. – Вы не останавливались по дороге?
– Нет. Прямо домой.
– А мимо вас никто не проезжал? – настаивал он.
– Нет, – отмел я его догадку. – Я и сам об этом думал. Но Кевин физически не мог попасть в коттедж раньше меня.
Конканнон с любопытством посмотрел на меня.
– А зачем ему причинять вам вред?
– А зачем это делать кому-то еще? – пожал я плечами.
– Но мистер Лисон мог договориться с кем-нибудь за те пять минут, что он отсутствовал, верно? Вы ведь это имели в виду? – заинтересованно произнес офицер.
– Несомненно, мог. Но какого дьявола ему за мной охотится?!
– С оружием? – въедливо уточнил полицейский.
– Нет, это просто манера выражаться! – раздраженно рявкнул я.
– Я понял метафору, – заявил Конканнон с ледяным спокойствием. – А вы, случайно, не знаете, по какой причине кто-то за вами охотился?
– Нет, – уверенно произнес я.
Отец Бреснихан, молчавший все это время, рассматривая свои пальцы, внезапно взглянул на меня в упор.
– Это неправда, Доминик.
Момент был очень неловкий. Я понимал, что рано или поздно слухи о моей любовной связи с Гарриет просочатся в полицию, но надеялся, что поздно. Мне оставалось только храбро броситься в атаку.
– Отец Бреснихан полагает, – сухо проинформировал я, не глядя на священника, – что я обращаю излишнее внимание на миссис Лисон.
Грифель карандаша стенографа сломался. Лицо Конканнона покрылось легким румянцем. Святой отец одобрительно мне кивнул.
– И это действительно так, мистер Эйр? – с умеренным любопытством уточнил Конканнон.
– Мне она очень нравится, и мы довольно часто с ней видимся, живя по соседству. Она и Фларри очень добры ко мне, – как можно небрежнее заявил я.
– Понятно. И вы считаете, что ваши дружеские чувства могли быть неверно истолкованы, – елейным голосом проговорил Конканнон с полувопросительной интонацией.
– Вполне. Отцом Бресниханом, например, – не удержался я от язвительной колкости.
Губы церковника гневно скривились, но он ничего не сказал.
– Значит, вы полагаете, что все эти нападения на вас были совершены из-за миссис Лисон? – тем же елейным тоном продолжал офицер.
– Конечно нет! Я считаю эту идею полной чепухой. – Кажется, мой ответ прозвучал не слишком уверенно.
– Ревнивый муж? – осторожно спросил Конканнон.
– Он никогда не устраивал сцен ревности, – возразил я. – Но конечно же вы должны выяснить, где он… и Кевин… и остальные были в ту ночь.
– Я уже взял у них показания, мистер Эйр. – Конканнон откинулся на спинку стула, заложив руки за голову. – У вас есть паспорт, мистер Эйр? – благодушно осведомился он.
– Я не брал его с собой, – ответил я и пояснил: – Он не был нужен для путешествия в Ирландию.
– Полагаю, как писатель, вы много путешествовали, – с оттенком вопроса заявил полицейский. – Местный колорит и все такое…
– Я был во Франции. И в Италии. И один раз в Греции. Но…
– А больше нигде в Европе? – заинтересовался следователь. – В Германии, например?
– Боже правый, никогда! – воскликнул я. – Только не при нацистском режиме!
– Эти грешники обрекли себя на вечное проклятие, – подтвердил Конканнон. – Вы не против, чтобы послать за вашим паспортом и показать его мне?
– Конечно нет. Но какое это имеет отношение к…
– Тогда договорились, – прервал меня офицер. – Я вам чрезвычайно благодарен, мистер Эйр. А теперь мы должны подумать о вашей защите. Не так ли, святой отец? – добавил Конканнон по-дружески.
– Защита? Вы считаете, что нападение может повториться? – ошеломленно пробормотал я.
– Возможно, – подтвердил собеседник. – У вас есть оружие?
– Откуда ему у меня взяться? Направляясь сюда, я не задумывал ввязываться в перестрелку, – буркнул я.
– Конечно. – Умное лицо Конканнона расползлось в чисто мальчишеской улыбке. – В таком случае мы попросим святого отца в следующее воскресенье прочитать проповедь о геенне огненной, дабы отвратить паству от греха убийства.
Отец Бреснихан воспринял его фразу совершенно серьезно.
Я же задумался над словом «отвратить», заронившим в мою голову фантастическую идею. Появление святого отца, вызволившего меня из машины в самый критический момент, выглядело слишком подозрительно. Возможно, это нападение организовал он сам, намереваясь не лишить меня жизни, а лишь напугать и заставить отказаться от Гарриет. Немного смущало, что он выбрал ту ночь, когда утешал больную вдову в доме на холме. Конечно, у священника мог быть сообщник, способный оглушить меня и привезти на отмель. Ведь отец Бреснихан пользуется в этих местах непререкаемым авторитетом, а его фанатичное усердие в искоренении плотских грехов было всем хорошо известно.
Едва все это успело пронестись у меня в голове, как я осознал полную абсурдность подобных мыслей. Должно быть, я плохо соображаю после удара по голове.
– Итак, вы отправляетесь в свой коттедж? – осведомился Конканнон.
– Да. И буду запирать дверь на задвижку по ночам. Если, конечно, вспомню о ней.
Определенно это была бравада. Как у многих робких людей, у меня время от времени возникала неодолимая потребность спровоцировать надвигающийся кризис, чтобы наконец разобраться в происходящем. Конканнон одарил меня незаслуженно восхищенным взглядом.
– Тогда все в порядке. Мы некоторое время подержим ваш дом под надзором, пока я не разузнаю все об этом нападении на вас. – Он глянул на меня ободряюще. – А вы не слишком любопытный человек, мистер Эйр, не так ли?
– Что вы имеете в виду? – не понял я.
– А разве вам не интересно узнать о показаниях, взятых у ваших соседей?
– Я считал, что подобные вещи полиция не разглашает, – разъяснил я.
– О да, у нас тоже есть полицейские, помешанные на секретности больше, чем тайная полиция. Но я не принадлежу к их числу.
Конканнон поведал мне, что Фларри и Гарри, судя по их показаниям, были в постели во время нападения. Кевин со своей женой готовились ко сну. Шеймус О'Донован утверждает, что спал. Хотя никто не может подтвердить его слова, поскольку он спит один в комнате над хозяйственной постройкой дома Лисонов. Обитатель коттеджа, расположенного в сотне ярдов вниз по дороге, сообщил, что его разбудил шум проезжавшей мимо машины. Не успел он снова заснуть, как автомобиль пронесся мимо дома в противоположном направлении.
– А теперь я попрошу составить список всех людей, с которыми вы познакомились в Шарлоттестауне. И немедленно затребуйте свой паспорт. Но есть еще одна проблема, более важная. Надеюсь, вы окажете любезность и поможете мне, – по-деловому закончил детектив.
– Непременно.
– Припомните, пожалуйста, все разговоры, слышанные вами после прибытия в Шарлоттестаун, – Конканнон произнес эти слова очень серьезно и настойчиво, – и сообщить мне обо всех эпизодах, когда вы почувствовали особенную заинтересованность вашей персоной со стороны собеседника.
– В этом можно смело обвинить всех, с кем я познакомился, – улыбнулся я.
– Да, мы все здесь очень любопытны. Верно, святой отец? Я имею в виду, мистер Эйр… Как бы поточнее выразиться? Любого мужчину или женщину, которые могли бы подумать (или которых вы невольно могли бы ввести в заблуждение), что вы не тот, за кого себя выдаете, – писатель в творческом отпуске. Любого, кто пытался подцепить вас на крючок, чтобы выудить настоящую личность.
– Милая метафора, – отвечал я. – Но я действительно не могу…
– Не торопитесь, мистер Эйр. Не надо спешить. Такая ситуация могла возникнуть в магазине, на улице, с первым встречным, знакомству с которым вы в то время не придали значения. В баре «Колони». В любом другом месте. Ну, теперь вспомнили? – добавил он с легким волнением.
В моей голове тихонько зазвенел звоночек. Бар «Колони». У меня прекрасная вербальная память, поэтому я почти дословно пересказал Конканнону часть моего диалога с управляющим отеля во время моего первого посещения.
– Хаггерти спросил, что меня сюда привело, бизнес или правительственное поручение. Я ответил: «Можно сказать, частный бизнес». Я не хотел распространяться о своем писательском ремесле и к тому же был слегка раздражен его настойчивостью. Тогда он начал выяснять, не держу ли я лавку. И для того, чтобы окончательно запутать его, я ответил: «Один очень закрытый магазинчик». На лице Хаггерти появилось очень любопытное выражение…
– Опишите его, – коротко приказал полицейский.
Я попытался описать свои ощущения.
– И что потом?
– Потом появились Лисоны – Фларри и Гарри, и наш разговор оборвался.
– Тем незнакомцем, беседу которого с Кевином вы случайно подслушали, не мог быть Хаггерти? – уточнил детектив.
– Определенно нет! Совершенно другой голос, – возразил я.
– С тех пор вы разговаривали с Хаггерти?
– О, довольно часто. Но только о событиях дня, сплетнях и прочем, о чем обычно говорят в барах, – пояснил я.
Конканнон понимающе кивнул святому отцу:
– Вот оно что! Хаггерти – человек простодушный, не так ли?
– Верно, – отозвался отец Бреснихан, – но ему нравится считать себя коварным.
– Точно, – подтвердил офицер.
– О чем это вы?! – раздраженно воскликнул я.
Конканнон ободряюще улыбнулся мне:
– Разве вы не понимаете, какое впечатление производят подобные слова на парней типа Хаггерти?
– Нет, не понимаю, – пожал я плечами.
– Вы случайно намекнули (вернее, ему так показалось), что вы шпион. Британский шпион, – спокойно разъяснил он.
– Боже правый!
В голове у меня забурлил водоворот мыслей, словно вода под корабельным винтом.
– В старые трудные времена в дублинской разведке было довольно много, извините за выражение, западных британцев, – продолжал мой собеседник.
– Но…
– А ведь Британия интересуется происходящими у нас событиями, не так ли? Какие разговоры ходят о нейтралитете? И не ратуют ли некоторые экстремисты за германскую интервенцию?
– Британия никогда так не поступит! – запротестовал священник.
– Но ее правительство воспользуется любой возможностью, чтобы принудить ирландский парламент вернуть шесть графств, – спокойно возразил детектив. – А война между Германией и Англией вот-вот начнется. Естественно, Британии необходимо знать истинные чувства ирландцев.
Я все еще пребывал в ошеломлении.
– Видите ли, Доминик, если Лондон вообразит, что мы восстанем против Севера, с поддержкой Германии или без, англичане используют эту угрозу как предлог для первого удара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Ну а теперь я должен выслушать ваш полный отчет обо всех происшествиях. Вы уверены, что достаточно отдохнули, чтобы ответить на несколько вопросов, мистер Эйр? – вежливо произнес офицер полиции. – Хорошо. Я только кликну Кэтала, он должен все записать. Если вы позволите, святой отец.
Вошедший полицейский в форме уселся на стул и вытащил записную книжку. Меня расспрашивали о прошлых неприятностях: обыске в доме и выстреле из кустов. Конканнон помогал мне, задавая время от времени наводящие вопросы:
– Ничего не было украдено?.. А в ваших бумагах не было никакой информации, за которой могли бы охотиться?.. Сколько минут прошло между выстрелом и вашим возвращением в особняк Лисонов?
Когда мое повествование добралось до эпизода двухдневной давности, Конканнон заставил меня воссоздать до мельчайших подробностей предшествующие события. Я описал свой визит к Лисону-младшему, неумышленное подслушивание в туалете и последующий приятный вечер.
– Как долго отсутствовал мистер Лисон после того, как проводил вас в гостиную? – поинтересовался офицер, когда я исчерпал тему.
– Около пяти минут. Может, чуть дольше, – коротко ответил я.
– И в котором часу вы ушли? – продолжал полицейский.
– Без четверти двенадцать.
– Вы в этом уверены?
– Да. Я посмотрел на часы и удивился, что уже так поздно, – объяснил я.
– И тогда вы поехали прямо к себе домой, – резюмировал мой собеседник. – Вы не останавливались по дороге?
– Нет. Прямо домой.
– А мимо вас никто не проезжал? – настаивал он.
– Нет, – отмел я его догадку. – Я и сам об этом думал. Но Кевин физически не мог попасть в коттедж раньше меня.
Конканнон с любопытством посмотрел на меня.
– А зачем ему причинять вам вред?
– А зачем это делать кому-то еще? – пожал я плечами.
– Но мистер Лисон мог договориться с кем-нибудь за те пять минут, что он отсутствовал, верно? Вы ведь это имели в виду? – заинтересованно произнес офицер.
– Несомненно, мог. Но какого дьявола ему за мной охотится?!
– С оружием? – въедливо уточнил полицейский.
– Нет, это просто манера выражаться! – раздраженно рявкнул я.
– Я понял метафору, – заявил Конканнон с ледяным спокойствием. – А вы, случайно, не знаете, по какой причине кто-то за вами охотился?
– Нет, – уверенно произнес я.
Отец Бреснихан, молчавший все это время, рассматривая свои пальцы, внезапно взглянул на меня в упор.
– Это неправда, Доминик.
Момент был очень неловкий. Я понимал, что рано или поздно слухи о моей любовной связи с Гарриет просочатся в полицию, но надеялся, что поздно. Мне оставалось только храбро броситься в атаку.
– Отец Бреснихан полагает, – сухо проинформировал я, не глядя на священника, – что я обращаю излишнее внимание на миссис Лисон.
Грифель карандаша стенографа сломался. Лицо Конканнона покрылось легким румянцем. Святой отец одобрительно мне кивнул.
– И это действительно так, мистер Эйр? – с умеренным любопытством уточнил Конканнон.
– Мне она очень нравится, и мы довольно часто с ней видимся, живя по соседству. Она и Фларри очень добры ко мне, – как можно небрежнее заявил я.
– Понятно. И вы считаете, что ваши дружеские чувства могли быть неверно истолкованы, – елейным голосом проговорил Конканнон с полувопросительной интонацией.
– Вполне. Отцом Бресниханом, например, – не удержался я от язвительной колкости.
Губы церковника гневно скривились, но он ничего не сказал.
– Значит, вы полагаете, что все эти нападения на вас были совершены из-за миссис Лисон? – тем же елейным тоном продолжал офицер.
– Конечно нет! Я считаю эту идею полной чепухой. – Кажется, мой ответ прозвучал не слишком уверенно.
– Ревнивый муж? – осторожно спросил Конканнон.
– Он никогда не устраивал сцен ревности, – возразил я. – Но конечно же вы должны выяснить, где он… и Кевин… и остальные были в ту ночь.
– Я уже взял у них показания, мистер Эйр. – Конканнон откинулся на спинку стула, заложив руки за голову. – У вас есть паспорт, мистер Эйр? – благодушно осведомился он.
– Я не брал его с собой, – ответил я и пояснил: – Он не был нужен для путешествия в Ирландию.
– Полагаю, как писатель, вы много путешествовали, – с оттенком вопроса заявил полицейский. – Местный колорит и все такое…
– Я был во Франции. И в Италии. И один раз в Греции. Но…
– А больше нигде в Европе? – заинтересовался следователь. – В Германии, например?
– Боже правый, никогда! – воскликнул я. – Только не при нацистском режиме!
– Эти грешники обрекли себя на вечное проклятие, – подтвердил Конканнон. – Вы не против, чтобы послать за вашим паспортом и показать его мне?
– Конечно нет. Но какое это имеет отношение к…
– Тогда договорились, – прервал меня офицер. – Я вам чрезвычайно благодарен, мистер Эйр. А теперь мы должны подумать о вашей защите. Не так ли, святой отец? – добавил Конканнон по-дружески.
– Защита? Вы считаете, что нападение может повториться? – ошеломленно пробормотал я.
– Возможно, – подтвердил собеседник. – У вас есть оружие?
– Откуда ему у меня взяться? Направляясь сюда, я не задумывал ввязываться в перестрелку, – буркнул я.
– Конечно. – Умное лицо Конканнона расползлось в чисто мальчишеской улыбке. – В таком случае мы попросим святого отца в следующее воскресенье прочитать проповедь о геенне огненной, дабы отвратить паству от греха убийства.
Отец Бреснихан воспринял его фразу совершенно серьезно.
Я же задумался над словом «отвратить», заронившим в мою голову фантастическую идею. Появление святого отца, вызволившего меня из машины в самый критический момент, выглядело слишком подозрительно. Возможно, это нападение организовал он сам, намереваясь не лишить меня жизни, а лишь напугать и заставить отказаться от Гарриет. Немного смущало, что он выбрал ту ночь, когда утешал больную вдову в доме на холме. Конечно, у священника мог быть сообщник, способный оглушить меня и привезти на отмель. Ведь отец Бреснихан пользуется в этих местах непререкаемым авторитетом, а его фанатичное усердие в искоренении плотских грехов было всем хорошо известно.
Едва все это успело пронестись у меня в голове, как я осознал полную абсурдность подобных мыслей. Должно быть, я плохо соображаю после удара по голове.
– Итак, вы отправляетесь в свой коттедж? – осведомился Конканнон.
– Да. И буду запирать дверь на задвижку по ночам. Если, конечно, вспомню о ней.
Определенно это была бравада. Как у многих робких людей, у меня время от времени возникала неодолимая потребность спровоцировать надвигающийся кризис, чтобы наконец разобраться в происходящем. Конканнон одарил меня незаслуженно восхищенным взглядом.
– Тогда все в порядке. Мы некоторое время подержим ваш дом под надзором, пока я не разузнаю все об этом нападении на вас. – Он глянул на меня ободряюще. – А вы не слишком любопытный человек, мистер Эйр, не так ли?
– Что вы имеете в виду? – не понял я.
– А разве вам не интересно узнать о показаниях, взятых у ваших соседей?
– Я считал, что подобные вещи полиция не разглашает, – разъяснил я.
– О да, у нас тоже есть полицейские, помешанные на секретности больше, чем тайная полиция. Но я не принадлежу к их числу.
Конканнон поведал мне, что Фларри и Гарри, судя по их показаниям, были в постели во время нападения. Кевин со своей женой готовились ко сну. Шеймус О'Донован утверждает, что спал. Хотя никто не может подтвердить его слова, поскольку он спит один в комнате над хозяйственной постройкой дома Лисонов. Обитатель коттеджа, расположенного в сотне ярдов вниз по дороге, сообщил, что его разбудил шум проезжавшей мимо машины. Не успел он снова заснуть, как автомобиль пронесся мимо дома в противоположном направлении.
– А теперь я попрошу составить список всех людей, с которыми вы познакомились в Шарлоттестауне. И немедленно затребуйте свой паспорт. Но есть еще одна проблема, более важная. Надеюсь, вы окажете любезность и поможете мне, – по-деловому закончил детектив.
– Непременно.
– Припомните, пожалуйста, все разговоры, слышанные вами после прибытия в Шарлоттестаун, – Конканнон произнес эти слова очень серьезно и настойчиво, – и сообщить мне обо всех эпизодах, когда вы почувствовали особенную заинтересованность вашей персоной со стороны собеседника.
– В этом можно смело обвинить всех, с кем я познакомился, – улыбнулся я.
– Да, мы все здесь очень любопытны. Верно, святой отец? Я имею в виду, мистер Эйр… Как бы поточнее выразиться? Любого мужчину или женщину, которые могли бы подумать (или которых вы невольно могли бы ввести в заблуждение), что вы не тот, за кого себя выдаете, – писатель в творческом отпуске. Любого, кто пытался подцепить вас на крючок, чтобы выудить настоящую личность.
– Милая метафора, – отвечал я. – Но я действительно не могу…
– Не торопитесь, мистер Эйр. Не надо спешить. Такая ситуация могла возникнуть в магазине, на улице, с первым встречным, знакомству с которым вы в то время не придали значения. В баре «Колони». В любом другом месте. Ну, теперь вспомнили? – добавил он с легким волнением.
В моей голове тихонько зазвенел звоночек. Бар «Колони». У меня прекрасная вербальная память, поэтому я почти дословно пересказал Конканнону часть моего диалога с управляющим отеля во время моего первого посещения.
– Хаггерти спросил, что меня сюда привело, бизнес или правительственное поручение. Я ответил: «Можно сказать, частный бизнес». Я не хотел распространяться о своем писательском ремесле и к тому же был слегка раздражен его настойчивостью. Тогда он начал выяснять, не держу ли я лавку. И для того, чтобы окончательно запутать его, я ответил: «Один очень закрытый магазинчик». На лице Хаггерти появилось очень любопытное выражение…
– Опишите его, – коротко приказал полицейский.
Я попытался описать свои ощущения.
– И что потом?
– Потом появились Лисоны – Фларри и Гарри, и наш разговор оборвался.
– Тем незнакомцем, беседу которого с Кевином вы случайно подслушали, не мог быть Хаггерти? – уточнил детектив.
– Определенно нет! Совершенно другой голос, – возразил я.
– С тех пор вы разговаривали с Хаггерти?
– О, довольно часто. Но только о событиях дня, сплетнях и прочем, о чем обычно говорят в барах, – пояснил я.
Конканнон понимающе кивнул святому отцу:
– Вот оно что! Хаггерти – человек простодушный, не так ли?
– Верно, – отозвался отец Бреснихан, – но ему нравится считать себя коварным.
– Точно, – подтвердил офицер.
– О чем это вы?! – раздраженно воскликнул я.
Конканнон ободряюще улыбнулся мне:
– Разве вы не понимаете, какое впечатление производят подобные слова на парней типа Хаггерти?
– Нет, не понимаю, – пожал я плечами.
– Вы случайно намекнули (вернее, ему так показалось), что вы шпион. Британский шпион, – спокойно разъяснил он.
– Боже правый!
В голове у меня забурлил водоворот мыслей, словно вода под корабельным винтом.
– В старые трудные времена в дублинской разведке было довольно много, извините за выражение, западных британцев, – продолжал мой собеседник.
– Но…
– А ведь Британия интересуется происходящими у нас событиями, не так ли? Какие разговоры ходят о нейтралитете? И не ратуют ли некоторые экстремисты за германскую интервенцию?
– Британия никогда так не поступит! – запротестовал священник.
– Но ее правительство воспользуется любой возможностью, чтобы принудить ирландский парламент вернуть шесть графств, – спокойно возразил детектив. – А война между Германией и Англией вот-вот начнется. Естественно, Британии необходимо знать истинные чувства ирландцев.
Я все еще пребывал в ошеломлении.
– Видите ли, Доминик, если Лондон вообразит, что мы восстанем против Севера, с поддержкой Германии или без, англичане используют эту угрозу как предлог для первого удара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33