Теперь все о'кей. У меня здесь Даунер и Лэм. Я их привезу. Держите все у себя, пока я не приеду. Пока ни о чем не сообщайте прессе. Я сам займусь всем этим.
Он положил на место телефонную трубку, затем внезапно, быстрым движением руки выхватил револьвер и направил его прямо на меня.
— Вставай! — приказал он. В его глазах было нечто такое, чего я раньше никогда не замечал. Я встал.
— Повернись!
Я повернулся к нему спиной.
— Иди к стенке. Я пошел к стенке.
— Встань лицом к стене в одном метре от нее, расставь ноги, наклонись вперед, упрись ладонями в стенку.
Я сделал все так, как он приказал.
— А теперь ты иди к стенке, — приказал он Хейзл Даунер.
— И не подумаю, — возразила она.
— Хорошо, — согласился Селлерс, — ты — женщина. Я не могу обыскать тебя, но я предупреждаю тебя, я не шучу. Если кто-то из вас сделает неверный шаг, то тогда вас остановит свинец.
Он вплотную подошел к кушетке.
Я попытался посмотреть, что происходит за моей спиной, но мои руки были подняты, и я мог только искоса уловить какие-то отдельные моменты: задравшаяся юбка, обнажившаяся нога, взметнувшаяся туфля на высоком каблуке. Затем я услыхал металлический щелчок и голос Хейзл Даунер:
— Ты, животное! Ты же надел на меня наручники!
— Ты чертовски права, я действительно надел на тебя наручники, — подтвердил Селлерс, — и если ты еще раз попытаешься лягнуть меня этой туфлей на остром высоком каблуке, то получишь дубинкой по голове. Возможно, я не смогу обыскать тебя, но уж во всяком случае смогу выдернуть из твоей пасти змеиное жало!
Он подошел ко мне и приставил сзади свою ногу к моей ноге. После этого его руки стали быстро обшаривать мою одежду.
— Держи ладони на стене, Лэм, — приказал он, — не двигайся. В противном случае тебе будет больно.
Он продолжал обыскивать меня, не пропуская ни малейшей складки одежды.
— Ладно, — заявил он, — ты чист. А теперь повернись и выложи все вещи из своих карманов. Сложи вещи на стол.
Я не посмел ослушаться его.
— Выкладывай все, — скомандовал он, — деньги, ключи, все.
Все, что было в моих карманах, я выложил на стол.
— А теперь выверни карманы. Я так и сделал. Кто-то постучал в дверь.
Селлерс отскочил от меня и встал спиной к стене. Он направил свой револьвер на дверь.
— Входите, — скомандовал он.
Дверь открылась. В комнату вошел мужчина, лет сорока, с любезной улыбкой на лице. Увидев направленный на него револьвер Фрэнка Селлерса, он оторопело остановился и потом удивленно уставился на меня, стоявшего с вывернутыми карманами, а потом на Хейзл Даунер, сидевшую на кушетке с руками за спиной и в наручниках.
— Какого дьявола! — воскликнул мужчина.
— Полиция, — объявил Фрэнк Селлерс, — кто вы такой?
— Я — Мэдисон Эшби, — представился мужчина, — адвокат.
— Ее адвокат? — спросил Селлерс, кивнув в сторону Хейзл.
— Да.
— Не сомневаюсь, что она нуждается в адвокате, — пробурчал Селлерс и после небольшой паузы добавил, — причем основательно.
— Даже страстно, — вмешалась Хейзл, — прошу вас, заставьте эту гориллу снять эту гадость с моих запястий, а потом выясните, что все это значит.
Селлерс показал адвокату револьвером на кресло.
— Присаживайтесь, — пригласил он его, а потом кивнул мне, — и ты, Лэм, садись. Держи свои руки на виду.
Сам же Селлерс продолжал стоять, держа револьвер в вытянутой руке.
— Могу я спросить, что все это значит? — поинтересовался Эшби.
Селлерс проигнорировав вопрос адвоката, обратился ко мне:
— Итак, Коротышка, ты отправился в Сан-Франциско. И забрал с собой дорожный сундук.
— Это разве преступление? — спросил я.
— Преступление не в этом, а в том, что совершено убийство.
— О чем вы говорите?
— Я говорю о том, — пояснил он, — что в Сан-Франциско, в отеле “Калтония” убит парень по имени Стэндли Даунер. В его комнате посреди пола стоял твой дорожный сундук. Одежда и другие вещи, что были в сундуке, оказались разбросанными по всей комнате.
Селлерс уловил выражение крайнего изумления в моих глазах.
— Продолжай, — предложил он, — разыгрывать передо мной комедию. Ты, Коротышка, — отъявленный ублюдок и чертовски искусный актер. Ты ловко проделал всю ту работу. Ты…
Он замолк на полуслове, поскольку комнату пронзил резкий, истеричный вопль Хейзл.
— Ну вот, — повернувшись к ней, заметил Селлерс, — еще одно великолепное представление. Ты вышла на сцену как раз вовремя, завопила для того, чтобы получить время на обдумывание, чтобы дать возможность Дональду уклониться от ответов на прямые вопросы и подарить ему минутку на размышление.
А теперь, сестричка, у меня есть новости и для тебя! Прошлой ночью ты тоже была в Сан-Франциско. Ты посетила некую бабенку по имени Эвелин Эллис в том же самом отеле “Калтония”. Эта девица зарегистрировалась в “Калтонии” под именем Беверли Кеттл. Она была в номере семьсот пятьдесят один. Ты сказала ей, что тебе абсолютно не нужен Стэндли Даунер, что она может оставить его себе, но ты хотела бы получить обратно то, что он взял у тебя, в противном случае у него будут большие неприятности.
Ты обозвала ее несколькими грязными словами и она…
Хейзл попыталась прервать Селлерса и что-то сказать.
— Заткнись, — резким тоном посоветовал ей Мэдисон Эшби.
Селлерс повернулся лицом к адвокату и смерил его оценивающим взглядом.
— Я вполне мог бы вышвырнуть вас отсюда, — пригрозил он.
— Да, могли бы, — согласился Эшби, — и в том случае, если вам в самом деле захочется сделать это, я намерен дать моему клиенту несколько советов. Хейзл, ничего не говорите. Абсолютно ничего. Даже не подсказывайте ему, который час. Ничего не признавайте, ничего не отрицайте, можете только сказать, что вы не намерены говорить до тех пор, пока не переговорите со своим адвокатом наедине. А теперь, — заявил он, повернувшись к Фрэнку Селлерсу с легким поклоном, — поскольку вы, кажется, озабочены тем, что я нахожусь здесь, я могу и удалиться.
— Черта с два, — возразил Селлерс, — что-то вы, приятель, слишком нетерпеливы. Вам очень хочется выбраться отсюда и кому-то позвонить из ближайшего телефона-автомата, чтобы посоветовать что-то сделать. Никуда вы не пойдете и останетесь здесь.
— У вас есть ордер на мое задержание? — спросил Эшби.
Селлерс подошел к нему, оттолкнул его в сторону, направился к двери и защелкнул замок.
— У меня есть кое-что более существенное, — пояснил он.
— Ваши действия противоречат моим законным правам, — возмутился Эшби.
— Я долго вас не задержу, — пообещал Селлерс, — но в данную минуту я задерживаю вас в качестве важного свидетеля.
— Важного свидетеля чего? — удивился адвокат.
— Того, что Хейзл завопила, когда я пытался добиться ответа от Дональда Лэма.
— Она закричала совсем не по этой причине, — попытался объяснить Эшби. — К вашему сведению, Стендли Даунер является ее мужем. Женщина имеет полное право закричать, когда она неожиданно узнает, что ее муж погиб и она стала вдовой.
— Ее муж, подумать только! — усмехнулся Селлерс. — К вашему сведению, эта бабенка не кто иная, как Хейзл Клюн. Она приняла фамилию Даунер после того, как стала действовать в одной упряжке со Стэндли Даунером.
Кроме того, эта Хейзл Клюн или Хейзл Даунер, как она называет себя, по уши погрязла в деле грабежа бронированного пикапа. Она связалась с проходимцем по имени Херберт Бэксли. Она раздражена тем, что Стэндли улизнул с пятьюдесятью тысячами баксов из того, что они выловили из бронированного пикапа. Мне думается, что она посчитала те пятьдесят тысяч их общей собственностью.
Хейзл глубоко вздохнула, вновь пытаясь что-то сказать.
— Заткнитесь, — повторил ей Мэдисон Эшби, — если вы скажете хотя бы одно слово кому-нибудь, то я даже и не притронусь к вашему делу.
— К какому делу? — спросил, усмехнувшись, Селлерс.
— К делу, в соответствии с которым я подам против вас иск за то, что вы заперли ее в комнате, что предъявили ей ложное обвинение в совершении преступления, за дискредитацию ее личности, за клевету, но это все на данный момент. Я пока не знаю, что еще появится дополнительно.
Селлерс задумчиво посмотрел на адвоката и заявил:
— Знаете ли, что-то вы стали мне не очень нравиться.
— Я могу сколько угодно вам не нравиться, — твердо ответил Эшби, — но я всего лишь защищаю интересы моего клиента.
Селлерс резко повернулся ко мне:
— Каким образом, черт побери, Стендли Даунер заполучил твой дорожный сундук?
Эшби, перехватив мой взгляд, покачал головой.
— Откуда мне это знать? — в свою очередь спросил я.
Селлерс с минуту в раздумье жевал сигару, потом вложил револьвер в кобуру, подошел к телефонному аппарату и набрал номер.
— Я хочу поговорить с Бертой Кул, — заявил он в телефонную трубку.
Некоторое время он молча держал трубку, затем сказал:
— Привет, Берта, это Фрэнк Селлерс.., твой партнер надул и тебя и меня.
До меня доносился пронзительный голос Берты из телефонной трубки.
— Лучше всего будет, если ты приедешь сюда сама, — предложил Селлерс, — я хочу поговорить с тобой.
Берта перешла на крик, из-за чего ее слова можно было разобрать во всей комнате.
— Это где? — спросила она. Селлерс сообщил ей адрес.
— А теперь послушай, — продолжал он, — твой парень, Дональд, занимался незаконными делишками. Пока я не знаю, какой конкретный вред он нанес. Он был в Сан-Франциско. Я не думаю, что там он убил парня, хотя полиция в Сан-Франциско считает, что это сделал он. Более того, он прикарманил большую сумму денег. Тут я согласен с кем угодно. Тебе лучше приехать сюда.
Селлерс положил телефонную трубку, уселся в кресло и стал пристально смотреть на меня, словно пытаясь угадать мои мысли.
Я ответил ему взглядом, которым пользуются игроки в покер, когда стараются ввести в заблуждение партнера.
— Было бы очень забавно, — сказал Селлерс, — если этот парень, Стэндли Даунер, в самом деле имел при себе пятьдесят тысяч баксов, украденных из бронированного пикапа. Было бы еще забавнее, если бы он запрятал те деньги в сундук в каком-то месте, оставив тем самым с носом свою милашку, которая находится сейчас здесь, а сам укатил в Сан-Франциско.
Никто в комнате никак не отреагировал на его слова.
— И не будет ли забавным, — продолжал Селлерс, — если ты, Дональд, разузнал, что происходит на самом деле, и решил отхватить для себя приличный кусок пирога? Ты мог выкинуть фокус с теми сундуками и с тем парнем. Ты же у нас очень и очень сообразительный.
Хейзл обратила на меня взгляд, в котором читались удивление и вопросы.
— А теперь возникает вопрос, — продолжал Селлерс, — каким образом этому парню, Стэндли, удалось заполучить твой дорожный сундук, если ты не добрался до его сундука. Но если ты стащил его сундук, то где он сейчас?
Коротышка, я хочу кое-что сказать тебе. Ты отправился в Сан-Франциско. Ты вернулся оттуда самолетом, и эта бабенка приехала в аэропорт, чтобы встретить тебя. Ты распорядился, чтобы она покаталась всласть в машине, чтобы определить, нет ли за ней хвоста.
— Вы можете доказать это? — спросил я. Селлерс перекатил сигару из одного уголка рта в другой, затем поднял руку, вынул сигару изо рта и самодовольно расхохотался. — Вы, чертовы любители, — заявил он, — вы ни черта не понимаете, что происходит на самом деле.
Селлерс подошел к окну, взглянул вниз на улицу, затем дал мне знак также подойти к окну.
— Ну-ка, посмотри, — предложил он. Я осмотрел туда, куда он указывал своим пальцем.
На крыше машины Хейзл, стоявшей на парковке, выделялся большой, яркий оранжевый крест.
— Ты когда-нибудь слыхал о такой вещи, как вертолет? — спросил Селлерс. — Мы все время держали эту бабенку под наблюдением. Я могу рассказать о каждом ее шаге. Мы следили за ней с воздуха и, когда мы хотели что-то разглядеть, вертолет снижался. Но большую часть времени мы пользовались биноклем и получали всю нужную нам информацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32