что называется, «от бедра». - Нравится?
- А что, нормально!
- По специальному заказу шили. В Кельне.
- Может, и мне по блату сосватаешь?
- Без вопросов. Только мерку надо с тебя снять…
- Рано! - как-то довольно мрачно отмахнулся Саша.
Пчела не сразу врубился в смысл Сашиного возражения. Когда же до него дошло, он аж сплюнул через левое плечо:
- Типун тебе на язык, Белый! Ну тебя с твоими замогильными мотивами!
- Ладно, замнем. Разоблачайся, вот твое оружие. - Саша протянул Пчеле кий рукояткой вперед. - Кто разбивает?
- Ты давай, начинай. Так и быть, даю фору. - Самонадеянный Пчела, скинув пальто, демонстративно обрабатывал кончик кия специальным мелком.
И зря он оказался столь щедрым - Белый уже порядком поднаторел в игре, и пока не закатил в лузу подряд четыре шара, не остановился.
- Хватит, для форы-то? - ласково поинтересовался он.
- Сойдет, - Пчела, символически поплевав на ладони, пристроился к угловому шару.
- Давай дуплетом, - подбодрил его Саша.
- Не учи ученого. Я лучше вот этого своячка попробую.
Пчела промазал, причем солидно. Но не смутился и откомментировал в привычной своей манере:
- Рука сегодня не та. «Хеннеси» в самолете перебрал
- Плохому танцору, знаешь что, Пчела?
- Да иди ты со своей народной мудростью! Давай лучше выпьем. Разговор есть.
- Без поллитры не осилить?
- Посмотрим, - Пчела положил кий на край стола и стал серьезным. - Посмотрим, - повторил он.
Коньяк и кофе принес им бармен и поставил на журнальный столик в углу биллиардного зала. Они сидели друг напротив друга в низких мягких креслах и потихоньку пригубливали коньяк, закусывая тонко нарезанным лимончиком. Кофе оставался нетронутым.
- Ну, что у тебя, Пчелкин? - ласково спросил Саша и вдруг поймал себя на том, что повторяет преувеличенно заботливые интонации Кирпича.
Именно так, как с умственно неполноценным ребенком, говорил с ним Кирпич, не к ночи будь упомянут, в ту историческую встречу в венском кафе. Надо же, прилипчивой оказалась манера вести «задушевный» разговор. Задушевный - это от слова душить, не иначе.
- Так что? - переспросил он уже нормально, по-своему.
- Сань, я не хотел поднимать этот вопрос…
Пчеле, похоже, было не до Сашиных интонаций, он всерьез был чем-то озабочен.
- Ну, рожай, рожай, что ты тянешь кота за яйца?
- В общем, слушай сюда, Белый.
Но он не сразу начал говорить, а как бы взял еще короткий тайм-аут, долго раскуривая сигарету. Саша откинулся в кресле и с интересом рассматривал Пчелу. Кажется, он уже догадывался, о чем тот хочет говорить. Но помогать ему рожать отнюдь не собирался.
- Вот смотри, Белый. Ты - голова. И этого никто не отрицает. Что делаю я? Вкалываю, как бобик. Ты ведь этого не отрицаешь?
Белый в знак согласия помотал головой и чуть заметно улыбнулся.
- Значит, не отрицаешь. И правильно. Я тяну все заграничные дела, мотаюсь, как в проруби, по всей Европе…
- И что, ты хочешь сказать, тебе все это не нравится?
- Да ты не понял! Я красот этих и не вижу. Одни дела. Ложусь в первом часу, встаю в начале восьмого! - Для Пчелы-совы это и впрямь было сродни подвигу: вставать ни свет ни заря, с петухами.
- И что, прямо каждый день? Что-то ты не слишком осунулся. - Саша внимательно вгляделся в лощеную физиономию друга.
- Ладно, Сань, не подкалывай, я серьезно, - слегка надулся Пчела. - Ты вот скажи мне, чем занимается Космос? А?
Саша, не отвечая, закурил.
- И не надо, - согласился Пчела, - я сам тебе скажу. Ни хрена он в последнее время не делает. Повадился чуть не каждую неделю в Таджикию мотаться. Что ему там, намазано? Дел там особых нет - канал и так исправно работает…
- Так может, он потому и работает исправно, что наш друг Кос не оставляет его своим вниманием? - прищурился Саша, вновь с неудовольствием ловя себя на подражании Кирпичу. Тьфу, прямо напасть какая-то!
- Да брось ты, Белый, - Пчела снисходительно улыбнулся. - Сам прекрасно знаешь - хобби у него там. Охотятся они вместе с фарой. Соколиная охота вещь, конечно, клеевая, но Кос мог бы и делом больше заниматься.
- Мысль понял. Что еще? - Саша затушил сигарету и тут же закурил новую. - Давай, давай, выкладывай.
- А что Фил? - не заставил себя упрашивать разошедшийся Пчела. - Я, конечно, Фила уважаю, но он всю безопасность перевалил на зама, а сам целыми днями ошивается или в своем клубе, опять в какой-нибудь херне снимается. Ах, майн либер Августин, Августин, Августин… - фальшиво спел Пчела, пародируя Фила в роли фашиста.
- Хорошо, - жестом остановил его Белов. - И эту мысль я понял. Какие же ты из всего этого выводы делаешь, Пчела? Ведь ты же делаешь выводы, а?
- А вывод простой, Саня. Мы ведь пока не при коммунизме живем, где каждому по потребности. Мы должны жить по принципу: каждому - по труду. Нас, кажется, так в школе учили? И ведь верно, если пораскинуть мозжечками, учили!
Разгорячившийся Пчела стукнул по журнальному столику, опрокинув свою рюмку. Резко и приятно запахло коньяком.
- В школе, говоришь? Вроде, что-то было такое, - спокойно согласился Саша. - Помню.
- Так вот, - обрадовался Пчела, - если называть вещи своими именами, то мне кажется, что прибыль мы распределяем несправедливо.
Саша кивнул и потянулся к телефонной трубке.
- Ты куда звонить собрался? - насторожился Пчела. Хрен его разберет, что там у Белого на уме?
- Как куда? Филу и Косу. Пусть друзья подъедут, ты им сам и изложишь свою новую позицию. Предложишь им свой финансовый расклад. Можешь даже послать их подальше. Но только - сам. А не через меня. - Саша серьезно посмотрел на вмиг покрасневшего Пчелу.
- Да нет, Саня! - заволновался Пчела. - Не гони. - Я ведь ничего пока не предлагаю. Я просто с тобой эту проблему обсудить хотел.
- Со мной обсудить?! - Саша резко поднялся из кресла и склонился над Пчелой. - А ты разве забыл, что все проблемы мы договаривались решать вместе? Или на Ленинских горах тогда с нами не Витя Пчелкин был, а какой-то хрен с горы? Нет, ты мне ответь. Тебе что, денег мало?
- Саня, ну перестань. Все, все, - Пчела, сдаваясь, поднял вверх руки. - Я понял. Я был не прав.
- Ладно, Пчелкин, - вздохнул Саша. - Я прощаю тебе этот приступ жадности. И даже обещаю, что наш разговор навсегда останется между нами. Запомни только одно: бешеные деньги не должны сводить нас с ума. Мы не имеем права забывать, что работаем не только ради них. И даже не столько ради них.
Он снова сел в кресло, разлил коньяк:
- Ну, поехали?
- Приехали! - радостно откликнулся Пчела и так резво влил в себя стопарь, что даже закашлялся.
- Хотя… - улыбнулся Саша уже обычной своей широченной улыбкой, - хотя тебе за все я должен сказать отдельное спасибо. Ты, Пчел, растешь прямо на глазах, скоро банками заправлять сможешь. Я не шучу. Это нам совсем скоро понадобится. Оглянуться не успеешь. Но и на Фила с Косом не гони. Они свое еще отработают. Да что далеко за примером ходить!
Саша встал, подошел к игровому столу, ласково, как лошадь, погладил по суконной зеленой поверхности:
- Вот тут, в этой биллиардной, я знаешь, сколько уже контрактов подписал? Знаешь, сколько серьезных людей из власти сюда запрос-то приходят? А ведь Фил все это закрутил…
- Не без моей помощи, кстати, - ввернул неугомонный Пчела.
Но Саша сделал вид, что пропустил его реплику мимо ушей:
- А Кос? Да одних идей он за последнее время столько набросал, что за одно это мы ему должны быть благодарны. Голова у него, что компьютер. А это дорогого стоит. В общем, зря ты этот разговор затеял…
- Ладно, Саня. Замнем. Будем считать - бес попутал…
- Хорошо, - легко согласился Саша. - Партию-то доигрывать будем?
- Да ну ее, - отмахнулся Пчела. - Ты же все равно выиграешь.
- А то! - Саша взял кий и, примерившись, легонько двинул по ближнему шару. С легким перестуком в дальнюю лузу упал первый шар. Чуть помедлив, следом последовал и другой. - Что и требовалось доказать!
Довольный Саша дунул на кончик кия, точно на дуло «кольта» после удачного выстрела.
37
Кос наконец-то обзавелся своей квартирой. Он долго не мог этого сделать, во-первых, потому что и дома-то почти не бывал, а во-вторых, никак не мог оставить отца. Тот в последнее время сильно сдал, хотя и не показывал вида.
И тут оно как бы само собой обломилось. Соседи отца по лестничной площадке, физики, сваливали штаты на ПМЖ. Квартиру, соответственно, продавали. На ловца и зверь бежит - Космос подсуетился вовремя. Всю мебель он с удовольствием сбагрил родственникам отъехавших - растащили подчистую, как муравьи. Те крохи, что никому не понадобились, просто вынесли на помойку. Оттуда хлам улетучился в мгновение ока, только старые литературные журналы растащили по двору мальчишки. И обрывки разодранной на листочки высокой литературы метались по детской площадке, оседали в лужах, шуршали под ногами как опавшая листва.
- Пустую квартиру в тыщу раз легче ремонтировать, - разъяснял Кос всем любопытствующим. - Да и мебель мне не нужна. Я по жизни минималист!
Но это он прикидывался таким простым пареньком. На самом деле Кос не был минималистом, напротив, пышный образ жизни был ему более по нраву. А именно - образ жизни настоящего, неподдельного Востока манил Коса, чаровал слишком мягкими коврами, чересчур сладкими фруктами, заунывными мелодиями и дурманящим запахом благовоний.
Под свой день рождения, к первому апреля, Кос подгадал и новоселье. Хотел было зажать, но не вышло - народ жаждал зрелищ и хлеба с Косовой руки. Приглашая пацанов, Кос загадочно подмигивал всеми частями лица, делал странные пассы руками, обещая нечто необыкновенное. Народ был страшно, прямо-таки дико заинтригован. И, как обычно, готовились к розыгрышам, раз уж Космоса угораздило родиться в день дурака.
Причем Коса было разыгрывать одно удовольствие - уж больно в этих делах он был доверчив. В прошлом году пацаны выдернули Коса на стрелку с чеченами прямо из ресторана, расслабленного донельзя. Кос мужественно рванул было, его еле удалось вернуть с полдороги назад. А то бы он перестрелял по ходу дела всех встречных и поперечных, отбирая их исключительно по национальному признаку. После этого решили больше на производственные темы не шутить…
Первыми пришли Фил с Тамарой. Вручив Косу огромную коробку с посудой, Тамара потребовала:
- Ну, именинник, удивляй!
- Знакомьтесь, Татьяна! - первым делом представил Кос вышедшую из кухни девушку, веселую черноглазую хохлушку с неестественно белыми волосами.
Татьяну он считал своей новой боевой подружкой. И у него были на то веские основания - они были знакомы уже три дня. Татьяна работала в ГУМе в отделе ковров и последние три дня Кос прямо-таки пасся в ее секции. Сегодня, наконец, удалось уговорить девушку прийти в квартиру под предлогом «помочь на кухне». В предыдущие дни и под иными предлогами скромная хохлушка заскочить на кофе и какао с чаем решительно отказывалась. Кос и не форсировал - продавщица ему нравилась ужасно. На сегодняшний же день в отношении Татьяны у Космоса были особые планы.
На ней было коротенькое в обтяжку ситцевое платьице, поверх которого был повязан клетчатый мужской фартук ниже колен.
- Ой, извините, - затараторила девушка, и на щеках ее обозначились смешные ямочки, - у меня руки мокрые. Я там овощи мою. Вы проходите, проходите в залу, я сейчас, - у нее был мягкий, неуловимо провинциальный говор и нежная улыбка опытной соблазнительницы.
- Ну, - Кос гостеприимно раскинул руки, - вперед, изумляться!
- Как она тебе? - тихонько спросил он фила.
- Нормально, - пожал тот плечами.
Космос к приему и вправду подготовился на славу: гостиная была устлана коврами и усыпана подушками с восточными орнаментами. Прямо не московская квартира, а шатер эмира бухарского. Еще бы наложниц, птиц в золотых клетках и бриллиантов с рубинами-изумрудами в открытой шкатулке, чтоб пересыпать меж пальцев. Чтоб с тихим перестуком сыпались камешки друг на друга. И чтоб музыка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27