Отец Хармена, Эцекил Хаслетт, пришел бы в ярость, узнав, что сын его так сильно провинился, и умный Гарланд, конечно, отлично понимал, что из этого может получиться. Видимо, он сказал Хармену приблизительно следующие слова: "Не принимай этого близко к сердцу, мой мальчик. Это со всяким может случиться. Я подскажу, что тебе нужно сделать. Ты сядешь на ближайший пароход и уедешь путешествовать по Европе. Оставайся там хоть год, если это будет необходимо. А я тем временем пошлю девушке тысячу долларов. Деньги - самый надежный способ загладить дело".
- Где ты все это разузнал? - удивился Мейсон.
- Через своего сотрудника, - ответил Дрейк. - А тот, в свою очередь, узнал это от человека, которому в свое время сам Хаслетт рассказал о своем прошлом. Короче, все случилось так, как хотел Гарланд. Молодой Хаслетт уехал в Европу, а Гарланд послал девушке десять новеньких хрустящих стодолларовых купюр. Послал в конверте, на котором ничего не было написано. Девушка получила деньги и исчезла из города. И с этого момента все происходило так, как и планировал Гарланд. Но потом произошло неожиданное: девушка так и не вернулась. Хаслетта это обеспокоило. Он понимал, что если бы девушка поступила именно так, как они хотели, она вернулась бы в родной город. Но девушка не вернулась. Видимо, даже ее родители больше ничего не слышали о ней, а потом и они переехали в другой город. Отец девушки умер спустя какое-то время, а мать вторично вышла замуж. Хаслетт чувствовал, что у него где-то растет внебрачный ребенок, он потратил много сил и денег, чтобы напасть на след этой девушки, но так ничего и не добился. И вот теперь его сводные братья пытаются доказать, что никакого ребенка у Хаслетта не было, а если эта девушка и родила ребенка, то не от него, а от кого-нибудь другого. Поэтому они хотят отыскать эту женщину, подослать к ней умную женщину-детектива и выпытать у нее, что случилось с незаконнорожденным ребенком. И если ребенок еще жив, то они попытаются доказать, что отцом ребенка был не Хаслетт, а кто-то другой. Хаслетт никогда не отрицал, что у него может быть ребенок на стороне, но Ловкач-Гарланд все же сомневается в этом.
- Хаслетт мог доверить Гарланду свой секрет? - спросил Мейсон.
- Видимо, Гарланд - такой человек, который знал, что надо делать и к тому же умел держать язык за зубами. Если смотреть на это с точки зрения молодого Хаслетта, можно понять логику его поступков и тот факт, что Гарланд получил от него устные указания.
- Но они не посчитались с состоянием девушки, - сказала Делла Стрит.
Адвокат взглянул на Деллу.
- Из того, что она не вернулась домой и никогда не давала о себе знать даже своим родителям, следует, что она поступила не так, как от нее ожидали, - согласился Дрейк.
Мейсон и Делла Стрит обменялись взглядами.
- И вот, - продолжал Дрейк, - к тебе пришла какая-то неизвестная женщина. Ты ради нее организовал приманку, иначе говоря, подставное лицо. Ты ничего не рассказал мне об этом деле, кроме того, что тебе нужно подставное лицо. И я не думаю, что ты станешь более разговорчивым, поскольку адвокатская этика не позволяет тебе это сделать, но тем не менее дело обстоит именно так, как я тебе только что рассказал. Могу добавить, что двести долларов твоей клиентки уже израсходованы. То же самое могу сказать и о твоей субсидии в двести долларов. И я хочу знать, нужно ли еще что-нибудь делать?
- Собственно, ты хочешь узнать, должна ли твоя сотрудница продолжать жить в той квартире?
- Конечно, - ответил Дрейк. - Я плачу ей гонорар и оплачиваю все издержки. Я делаю это ради тебя и беру с тебя даже немного меньше.
- Меньше не надо, - ответил Мейсон. - Бери ровно столько, сколько стоит твоя работа...
- Ну, а что делать дальше?
- Пусть все остается по-прежнему до моих распоряжений. Я чувствую, что все эти сведения, которые мы сейчас собираем, через какое-то время окажутся очень ценными.
- Но ведь борьба за наследство - это не твой профиль, не так ли? спросил Дрейк.
- Я - адвокат, - ответил Мейсон. - И я направляюсь в суд, когда возникает какой-нибудь конфликт. Правда, я специализируюсь на уголовных делах, но это не значит, что я не могу выступить в деле о наследстве. В таких делах бывает очень интересная борьба, и я хочу быть в гуще этой борьбы.
- Что ж, - ответил Дрейк. - Хочешь бороться - борись! Будем продолжать, Перри, но это будет стоить денег.
- У меня есть деньги, - ответил Мейсон.
Дрейк рассмеялся:
- Авантюрист ты, Перри, черт бы тебя побрал!
- И в то же время я всегда стою за справедливость, - сказал Мейсон. И когда я вижу, как люди пытаются добиться чего-нибудь незаконным путем... Ну ладно, не будем об этом.
Дрейк усмехнулся:
- Я не собираюсь делать каких-либо умозаключений, Перри. Я даже не хочу знать, куда ты спрятал эту женщину, но я хочу предупредить тебя, чтобы ты был осторожен. Гарланд - чертовски ловкий человек. Да и Джермен Дейтон тоже. Ты какое-то время можешь их обманывать, но не надейся, что они долго будут клевать твою приманку.
- Хорошо, Пол, я буду осторожен, - пообещал Мейсон.
6
Ближе к вечеру, незадолго до закрытия конторы, внезапно зазвонил телефон. Делла Стрит сняла трубку, выслушала, затем удивленно вскинула брови, посмотрела на Мейсона и сказала в трубку:
- Подожди минутку, Герти. Сейчас узнаю.
Она повернулась к адвокату:
- В приемной находится Стивен Л.Гарланд. Он говорит, что не договаривался о встрече, но ему необходимо обсудить с тобой один деловой вопрос, которым, как он полагает, ты уже заинтересовался.
- Добрый старый Ловкач-Гарланд, - сказал Мейсон. - Всегда готовый прийти на помощь и уладить щекотливые вопросы... Как ты думаешь, что ему от меня нужно, Делла?
- Кое-какая информация, - ответила секретарша.
- Довольно странный путь он выбрал для этого, - ответил Мейсон. Гарланд принадлежит к той категории людей, которые подслушивают телефонные разговоры, покупают свидетелей, делают... Ну, ладно, Делла, пригласи его. Посмотрим, что он хочет нам сказать.
Через минуту Делла Стрит ввела в кабинет Мейсона высокого тощего Гарланда.
- Мистер Мейсон? - осведомился тот глубоким низким голосом.
- Прошу садиться, - пригласил его адвокат.
- Вы знаете, кто я и для чего сюда пришел?
Мейсон поднял брови.
- Не будем играть в кошки-мышки друг с другом, мистер Мейсон. Время работает против нас, поэтому не лучше ли быть друг с другом совершенно искренними?
- Продолжайте, - попросил Мейсон. - Я вас слушаю.
- Уже много-много лет я работаю в гловервиллской "Спринг-компани" в качестве человека, призванного улаживать общественные конфликты, касающиеся как деловых, так и частных вопросов.
Мейсон кивнул.
- И вот сейчас к вам обратилась одна женщина, которая мне очень и очень нужна. Вы ее спрятали и думаете, что я не знаю, где она находится?
- Предположим...
- Она находится в многоквартирном доме "Розали", в квартире тринадцать. Она записалась там под именем Элен Смит. Но на самом деле ее зовут Элен Калверт. Я не очень хорошо обошелся с ней лет двадцать тому назад и жалею об этом. Сейчас я уже в этом раскаиваюсь, но часто человек поступает не так, как он хочет, особенно если работает в крупной фирме...
- Вы работали в крупной фирме?
- В самой крупной в городе...
- В какой именно?
- В фирме, которой руководил Эцекил Хаслетт. Это был суровый человек старой школы, и я старался делать свою работу как нельзя лучше. Эцекил хотел, чтобы его фирма пользовалась лучшей репутацией в городе, и я делал все, чтобы поддерживать эту репутацию. Если, например, у кого-то из работников фирмы были неприятности, скажем, вел машину, находясь в нетрезвом состоянии, я должен был сделать все, чтобы замять дело. И так далее... И вот однажды в беду попала девушка. Хорошо, что под рукой оказался старина Гарланд. Я дал ей тысячу долларов в качестве оплаты за оскорбленные чувства, обеспечил работу в одном из городов и посадил ее на автобус, вручив билет...
- Именно о ней вы говорили в начале нашего разговора? - спросил Мейсон.
- Нет... Я вообще... подобных дел было довольно много, и я действовал в этих случаях по шаблону. А девушка, о которой я говорил, вначале была любовницей молодого Хаслетта. Дело у них зашло довольно далеко и девушка оказалась беременной. Не забывайте, что это было почти двадцать лет назад. Она почувствовала себя опозоренной, но отказалась сделать те вещи, которые считались само собой разумеющимися в те времена.
- Чего же она хотела?
- Я сам не знаю, чего она хотела. Тогда я считал, что она хотела женить на себе молодого Хаслетта и родить ребенка. Но теперь я понял, что она просто-напросто была страшно напугана и сама не знала, чего хочет. Как бы то ни было, я поступил точно так же, как поступал всегда в подобных случаях. Я отослал молодого Хаслетта на длительный срок в Европу, чтобы никто не знал, где его можно найти. После этого я послал девушке тысячу долларов стодолларовыми купюрами в простом чистом конверте. Конечно, подними она шум, я бы не сознался, что послал ей эти деньги, а она не смогла бы ничего доказать. Такой ход всегда давал положительный результат. Вначале девушки проявляют недовольство, но потом подходят к вопросу чисто практически и успокаиваются. Садятся в уголок и начинают пересчитывать эту тысячу долларов. И на эти деньги они многое могут сделать, если у них есть практическая сметка. Редко кто платит за аборт более четырехсот долларов, так что у них остаются еще чистыми шестьсот. Это дает им возможность прожить несколько месяцев где-то в другом месте, а потом вернуться в отчий дом, предварительно придумав какую-нибудь историю. Иногда они даже успевают за это время подыскать себе нового друга и возвращаются домой, чтобы познакомить его с родителями или даже выйти за него замуж.
- Но в данном случае этот вариант не сработал? - спросил Мейсон.
- Не сработал. И я не мог понять, что случилось. Но я знаю теперь, где находится эта женщина и хочу поговорить с ней. Вы ее припрятали, но я все равно переговорю с ней, это лишь вопрос времени.
- Вы уверены в этом? - спросил Мейсон.
- Еще как уверен! - ответил Гарланд. - Хаслетт погиб в море. И если у него есть ребенок, он получит наследство. Если же наследника не окажется, то все перейдет к его сводным братьям. Эти-то братья и ищут след Элен Калверт, пытаясь выяснить, что же было на самом деле. Я - работник этой фирмы и могу работать и на братьев, и на наследника. Мне все равно, на кого я работаю. Я просто выполняю свои обязанности. Но, разумеется, я хочу знать, каково же действительное положение вещей, чтобы довести это дело до удовлетворительного конца.
- Что же конкретно вы хотите от меня? - спросил Мейсон.
- В это дело втянуто много людей, - ответил Гарланд. - И у всех этих людей разные стремления. Сводные братья, представленные адвокатом Дунканом Ловеттом, хотят доказать, что внебрачного ребенка не было. В этом случае они унаследуют состояние Хаслетта, и мне придется три года работать на братьев, прежде чем я смогу уйти на пенсию. Поэтому вы должны понять, мистер Мейсон, что я не хочу делать ничего, что могло бы пойти вразрез с желаниями братьев. С другой стороны, давайте предположим, что внебрачный ребенок все-таки был. И тогда этому ребенку должно, согласно завещанию, перейти все состояние. Ему сейчас уже должно быть девятнадцать, и он может стать хозяином фирмы. Это ставит меня в затруднительное положение.
- Поэтому вы и пришли ко мне? - спросил Мейсон.
- Да, - ответил Гарланд.
- Вы знаете, что я связан профессиональной этикой и не могу поделиться с вами какими-нибудь сведениями?
- Да, я знаю о профессиональной этике и понимаю, что вы не можете дать мне информацию. Но я знаю и о том, что вы не вчера родились, а поскольку факты знаете только вы...
В этот момент резко зазвонил телефон, номер которого был известен только Полу Дрейку и Делле Стрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23