— А ты думал, — жизнерадостно улыбнулся Воробьев, — вообще-то ты со своим сообщением прямо в жилу угодил. Мы как раз этим и занимаемся, вот ведь совпадение. Давай рассказывай, что да как.
Незнакомец в углу чертыхнулся, Медведев недовольно засопел носом. Давыдов сразу насторожился. Со стороны Воробьева рассказать капитану о том, что они являются участниками пошедшей вразнос операции, было непростительной ошибкой, попирающей все правила оперативной работы.
— Поменьше болтай, — бросил незнакомец.
— Э нет, хлопцы, теперь выкладывать ваша очередь, — мгновенно оценил ситуацию Давыдов. — Я не люблю такие совпадения.
— Ты, капитан, не забывай, с кем говоришь, — угрожающе привстал незнакомец со своего места.
— Сиди, где сидишь, — рявкнул Давыдов и вынул левую руку из сумки. На всеобщее обозрение явилась РГД-42. — А чека у меня в кармане, так что ты, горячий финский парень, будешь себя вести как паинька.
— Толь, ты того… — внезапно пересохшими губами произнес Медведев.
— Чего того? — невозмутимо поинтересовался Давыдов. — А ну начинайте меня просвещать, что это за дерьмо вы тут устроили?
— Ты понимаешь насколько это серьезно? Знаешь, какой на всем этом гриф? — отодвинувшись на всякий случай, поинтересовался Медведев.
— Перед прочтением сжечь, — съязвил Анатолий. — Валяй, я слушаю.
— Мужики, вас кто уполномочил вводить его в курс дела, — подал голос незнакомец.
— Это кто такой? — кивнул в его сторону Анатолий.
— Усиление от соседнего ведомства, — пояснил Воробьев.
— Слышь, ты, усиление, сиди и вежливо молчи, а то я тебе ногу прострелю, — пообещал Давыдов. Незнакомец только руками развел.
— Лапы на колени, — скомандовал Давыдов и достал из кармана пистолет.
Медведев недовольно крякнул:
— Как-то не здорово получается, ты гранату-то убери, мы и так никуда не денемся, не затем приехали, еще рука устанет.
— Не устанет, рассказывай, хватит время тянуть, я не террорист, а вы не заложники.
— Ну ладно, с чего начинать?
— Хотя бы с того, как вы додумались соорудить устройство, которое ломает наши коды, и подсунуть его американцам?
— Ты откуда все это знаешь? — вполне вежливо поинтересовался незнакомец. Видимо, демонстрация ударной мощи произвела на него впечатление.
— Оттуда, давайте колитесь, какая мразь это придумала.
— Ну если ты столько знаешь, то должен быть в курсе, что на самом деле изделие фальшивка.
— Какая еще к черту фальшивка?! — взбесился Давыдов. — Ваша фальшивка молотит, как настоящая.
— Не может быть, — покачал головой Медведев, — это невозможно, без спецзакладки в разрыв сигнального кабеля это просто груда микросхем.
— Она работает и без закладки, — категорично отрезал Давыдов.
— А кто это может подтвердить, — скептически пожало плечами «усиление».
— Тот, кто мог, лежит на дне возле мыса Казантип.
— Захаровский погиб?
— Погиб.
— Как?
— Взорвал себя и того, кто пришел за вашей «фальшивкой». Он сказал, что в момент облета точки закладки на кабеле не было, ее обнаружил боец, который заведовал кабельным хозяйством, и снял. Он ее сам же потом Пашке и принес.
— Ни хрена себе, — произнес Воробьев, и все трое переглянулись.
— А чем ты все это можешь подтвердить? — не сдавался незнакомец.
— Ас чего бы это мне вам врать, а, милейший? Логика где?
— Логики нет, — минуту подумав, согласился он с доводами Давыдова, потом привстал и протянул руку для рукопожатия: — Урванцев Юрий Павлович, можно по имени.
— Очень приятно, только ты, Юрок, оставайся на месте, я еще не услышал вашей истории.
— Между прочим, я подполковник, — обиженно произнес Урваицев. — Ну ладно, расскажите ему, ну, с учетом всего, ну, сами знаете…
Избегая имен и названий, Медведев коротко рассказал Давыдову суть дела. Капитан внимательно выслушал его рассказ.
— Может, вы ошиблись с вашим программистом-конструктором?
— Да нет, у него все чисто: не был, не участвовал, не состоял. Его связь с какой-либо спецслужбой ничто не подтверждает.
— Может быть, его второй завербовал?
— Зачем ему светиться? Он же до сих пор считает, что у него доступ ко всем материалам по изделию.
— А он у него действительно ко всем?
— Черт, если все это действительно так, нужно немедленно изъять у заводчан все чертежи и схемы и немедленно выдавать информацию наверх.
— Как же это вы так облажались?
— Ну ты же как специалист должен сам понимать, что теоретически создать такую аппаратуру не возможно, — с отчаянием в голосе произнес Урванцев. — Она даже как математическая модель невозможна.
— Но она существует.
— К сожалению, да, — согласился Медведев.
— Изделие у тебя с собой? — поинтересовался Урваниев.
— Я похож на идиота? — осклабился Давыдов.
— Вообще-то, нет, — поскреб в затылке подполковник.
— Зачем тогда глупые вопросы?
— Извини.
— Ну, мужики, будет ссориться, — примирительно сказал Медведев, — давайте думать, как жить дальше.
— Ну, для начала, можно поехать поужинать, — вполне миролюбиво согласился Анатолий. — Остановиться можно у меня.
— Двоим придется остаться с аппаратурой, — сказал Медведев, — сам понимаешь. А мы с Палычем можем составить тебе компанию. Заодно обеспечим тебе охрану, ты ж у нас теперь хранитель государственной тайны охрененной важности.
— Тогда поехали, — кивнул Давыдов.
— Ты только свою карманную артиллерию разряди.
— Это запросто, — капитан вставил чеку на место и разогнул усики.
— Может, запал лучше вывернуть?
— Пожалуй, не стоит, теперь ваша очередь слушать.
Рассказ Давыдова занял всю обратную дорогу и продолжился за ужином на кухне снятой капитаном квартиры. Фургон с оборудованием пришлось отогнать на стоянку, на которой разместились и остальные телевизионщики (прибыв «на беспорядки», они остались освещать слет экстремалов). Быстро распределили обязанности: гостям — резать салат, Давыдову — жарить яичницу с помидорами. Пока готовили, на улице стемнело. Задвинули шторы, включили свет. Под ужин открыли бутылку сухого — ничего крепкого до конца операции употреблять никому бы и в голову не пришло. Урванцев и Медведев в третий или четвертый раз попросили капитана рассказать все сначала и по порядку.
— Проверяете вы меня, что ли? — взбеленился Давыдов.
— Не обижайся, просто пытаемся понять, с кем придется воевать, если что. Про пансиоНАТОвских обитателей мы давно в курсе, яхту «Урсула» пасем от самого Босфора, но вот кто тебя в подземелье штурмовал, просто ума не приложу.
— У тебя какие-нибудь соображения на этот счет имеются?
— Мужики говорили, что тут некоторые промышляют черной археологией.
— Мужики — это те, что с катера?
— Они самые.
— Им верить можно.
— Можно, — кивнул Давыдов, — если бы не они, я бы тут не сидел.
Ужин прервал звонок в дверь. Компания переглянулась.
— Ты кого-нибудь ждешь? — спросил Медведев.
— Нет, может, ваши?
— Наши не должны.
— Тогда не знаю, — Анатолий вытащил ТТ и бесшумно дослал патрон в патронник.
Остальные тоже достали оружие.
— Ты со своей гаубицей на арену истории не спеши выпячиваться, — сказал Урванцев навинчивая на ствол пистолета глушитель странной формы. Звонок прозвучал еще раз.
— Дверь железная, открывай. Если что — сразу на пол, мы тебя прикрываем.
Давыдов заткнул ствол за пояс сзади и пошел открывать дверь, остальные заняли места, с которых было удобно держать дверь на прицеле. Капитан открыл дверь, и в коридор, чуть не сбив его с ног, ворвался перепуганный до смерти Ленька Осокин.
— Дядь Толь, слава Богу, хоть вы здесь. А то я один уже сколько времени сижу, от наших ни слуху ни духу. Да еще в музей всякие лезут.
— Ты проходи давай и рассказывай все по порядку, — Давыдов закрыл дверь и провел парня на кухню, следом вошли ГРУшник и ФСБэшник. Ленька озадаченно посмотрел на них.
— Все в порядке, — успокоил его Давыдов, — садись, ешь и рассказывай. Это свои.
— Да рассказывать особенно нечего, — Ленька с аппетитом накинулся на еду. — Вы как ушли на катере, я с тех пор там один и сижу. Вас все нет и нет, потом эти погромы начались, а вчера завалила ко мне толпа, сначала акваланги требовали, все вверх дном перевернули, спрашивали, где, мол, взрослые. Потом ушли.
— А кто приходил? Ты их знаешь? — взял парня в оборот Медведев.
Ленька озадаченно уставился на капитана. Давыдов кивнул:
— Рассказывай.
— Нет, не знаю, только главный у местных татар-переселенцев в поселке старшим был. Он там какой-то весь заслуженный-перезаслуженный. Все за демократию и против мэра в местных газетах выступал. А остальных я никогда не видел, но, по-моему, они все тоже из «Шанхая». Они о чем-то по-своему спорили, я ничего не понял. Я потом все время прятался, а сегодня смотрю: вы вокруг музея ходите. Я темноты дождался — и к вам на квартиру, смотрю — в окнах свет.
— Что-то непонятно мне все это. Может, наши местные коллеги подсуетились, хотя что-то на них непохоже, и уж акваланги бы они искать не стали, это точно. У тебя мать где?
— Да она еще с мая к бабке уехала в Киев: бабка лежачая, мать с сестрой за ней по очереди смотрят, — Ленька расправился со своей порцией и стал озираться по сторонам, не предложат ли еще. Давыдов молча положил ему добавки. По всему было видно, что парню пришлось не сладко.
— Дядь Толь, а где остальные? Что с отцом?
— Когда мы с Виктором с ними расставались, с ним было все в порядке, — честно признался Давыдов. — Они уводили погоню в сторону.
Урванцев с укоризной посмотрел на капитана, а Медведев кивнул, мол, рассказывай, что считаешь нужным. Он понял, что все равно лучше Давыдова в этой неразберихе никто не ориентируется, и самое умное обеспечить ему страховку и свободу действий.
— Им удалось оторваться? — Ленька с надеждой уставился на капитана.
— Думаю, да. Ведь те, что за нами гнались, рванули за нами и в пещеру.
— А куда они собирались?
— В Заводское.
— Значит, они там и стоят. Если они сказали, что станут вас ждать там, значит будут там до тех пор, пока вы не придете.
— Это хорошо, катер нам понадобится.
— Зачем?
— Надежнее и безопаснее вывезти эту железку морем, — пояснил Медведев. — У нас конечно, машина специальная, но береженого Бог бережет.
Немного успокоившийся Ленька снова налег на яичницу с помидорами. Но на этом программа визитов не закончилась. Минут через двадцать, когда все устроились пить чай, в дверь снова позвонили. На это раз в квартиру ворвался встревоженный старший лейтенант Хмара.
— Ну, хоть тебя выловил. Где вас чертей носит? — протянул он Давыдову свою широкую лапищу. — Привет, Ленька.
— А что случилось? — насторожился Давыдов.
— Да вот что случилось. — Милиционер вынул из папки распечатанный на цветном принтере фотоснимок: на палубе катера стояли Давыдов и Сомов-старший. В отдалении из рубки выглядывала Осокииская борода. Качество фотографии оставляло желать лучшего, но все были вполне узнаваемы.
— Что это вы такое учудили, что вас местная безопасность ловить приказывает?
— Можно полюбопытствовать? — раздалось из-за спины шерифа и в коридоре появились Медведев и Урванцев.
— А вы, хлопцы, кто такие будете? — насторожился старший лейтенант.
— Мы Толькины знакомые из Питера, журналисты.
— А ну, журналисты, доставайте документы. — Хмара передвинул кобуру с табельным ПМ на живот, в руках «журналистов» мгновенно появилось нацеленное на него оружие. Возникла минутная пауза.
— Не нужно документов и никакой стрельбы. Мне это уже надоело, всю неделю только и воюю, — сказал Давыдов. — Остап, ты сядь, разговор будет долгим.
— Сесть, как говорят мои подопечные, я всегда успею, так что я, с вашего позволения, лучше присяду, — Хмара уселся на стоящую в прихожей табуретку. — Ну, в чем тут дело, куда вы вляпались?
— Разговор не для протокола, и оттого, как ты себя поведешь…
— Меня на понт брать не надо…
— Хорошо, — кивнул Давыдов, а потом, вздохнув, покосился на Урванцева, махнувшего рукой, и принялся рассказывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60