И хотя все сооружалось по нормативам БУП РККА, Анатолий не постеснялся бы показать результаты их трудов самому строгому взгляду проверяющих из числа современных общевойсковиков. Сверху все это своими очертаниями напоминало огромную сороконожку, поджавшую с одной стороны свои лапки. От главной траншеи на вершине сопки отходили ходы сообщения, ведущие к огневым точкам, оборудованным в укромных местах, вроде переплетения корней у гигантской сосны или щели между приткнувшимися друг к другу валунами. Микко спустился вниз и в обход сопки вышел к руслу ручья. По его сигналу каждый занял свой окопчик. Хютенен проверил, не видно ли кого в их укрытиях, и, наоборот, как видно его самого. По его указаниям недостатки были устранены, где-то досыпали снега на бруствер, где-то воткнули сосновых веток, кое-где углубили окопчики. В качестве окончательного штриха во всех окопах устроили лежанки из лапника, разложили запасы патронов. Не забыли положить в каждую стрелковую ячейку по банке тушенки и горсти сухарей и конфет. Волков проверил и подготовил аптечку. На все свои вопросы Анатолий получал терпеливые ответы. Егерь и врач все объясняли досконально, не упуская ни одной мелочи.
По окончании строительства егерь и врач собрали всех вместе и представили для утверждения майора план предстоящих действий. Подобие макета местности Микко изобразил на снегу прямо у них под ногами, используя подручные материалы. Анатолий выслушал замысел и попытался найти в нем уязвимые места, но, на его взгляд, их не оказалось. Старик предусмотрел практически все. Бойцам, руководствуясь суворовским принципом «каждый солдат должен знать свой маневр», самым тщательным образом объяснили порядок действий каждого при различных вариантах возможного развития ситуации.
— Попытаемся взять их живыми, — решительно сказал егерь.
— Прицельно бить начинаем только при явной угрозе нашей жизни или если у супостатов появится реальная возможность унести ноги, — добавил врач, — что скажешь, командир?
— Думаю, мы все предусмотрели. В крайнем случае, действуем по ситуации и, в случае чего, не забывайте: уйти отсюда они не должны.
— Главное, чтобы снегопада не было, — сказал егерь, — но, по всем приметам, его быть не должно, небо чистое.
Снегоходы появились, когда солнце село и на лес начали опускаться сиреневые сумерки. Непогода кончилась, над горизонтом появился месяц, а в более темной части неба робко проклюнулись первые звезды. Сначала дозорный заметил далекий свет фар, когда все заняли свои боевые посты, стал слышен и звук двигателей. Наконец появились сами снегоходы. Вопреки ожиданиям, скорость их движения была совсем небольшой. Передний снегоход ехал вдоль русла, на нем сидели двое. Следующий за ним «поларис» буксировал пластиковые нарты, на нем ехали двое, столько же было в санях. На замыкающем колонну снегоходе ехала еще одна пара. По первоначальному замыслу, первую скрипку должен был играть Хютенен с его карабином и оптикой. Остальные, до особого распоряжения Давыдова, должны были создавать шумовой эффект и давить на психику противника огневым превосходством. Анатолию казалось, что секунды несутся слишком быстро. Вся колонна уже давно была в секторе огня стрелковой ячейки, занятой Микко, но тот почему-то не стрелял, чего-то ждал, должно быть, выгадывал нужный момент. Анатолий почувствовал, что взмок, несмотря на мороз и на то, что он лежал практически на снегу. Ему уже начало казаться, что егерь медлит непростительно долго, что колонна уйдет, что они выбрали позицию неправильно. Он уже решил, что, как только передний снегоход пройдет еще метров десять, он сам откроет огонь. Первый выстрел прогремел, когда Анатолий уже выбрал свободный ход спускового крючка своего АКМ. Двигатель передового «полариса» захлебнулся, снегоход встал «колом», сидящие на нем водитель и пассажир кувырком полетели в снег. Спустя мгновение загремели выстрелы. Палили слева и справа. Анатолий прицелился в заснеженную кочку и дал короткую очередь. Пули взрыли фонтанчики снега. Второй снегоход ткнулся передней лыжей в первый и перевернулся. Какой из выстрелов принадлежал егерю из следующей серии, было не разобрать, но он был так же точен, как и первый. Пуля калибра 7, 62 миллиметра разнесла в куски двигатель замыкающего «полариса». Колонну взяли в «вилку».
Первым сориентировался Виктор, он ничком бросился на землю, корпус «полариса» служил укрытием. Падая, он успел крикнуть остальным:
— Ложись, прячьтесь за машины!
Он просунул ствол карабина между лыжей и гусеницей и попытался взять на мушку ведущих огонь. Поводил стволом из стороны в сторону и понял, что стрелять бесполезно. На фоне догорающего заката двугорбая сопка и росший на ней лес образовывали единый темный силуэт, на фоне которого в разных местах поминутно вспыхивали бело-желтые огоньки выстрелов. До сопки было всего метров сто — сто пятьдесят, но предпринять что-либо было просто невозможно. Те, кто вел обстрел, позицию выбрали очень правильно.
Если раньше Роману было просто страшно, то теперь он испытывал жуткий ужас. Пули рыли снег, гремели выстрелы, парню казалось, что все они направлены в него. Он нырнул в снег и зарылся в него с головой. Макс был вторым членом группы, способным принимать грамотные решения. Он обернулся, обхватил сидящую за ним девушку и кувыркнулся за корпус снегохода, ставшего бесполезной грудой металла.
Стас пришел в себя от холода после того, как он, спикировав с перевернувшегося снегохода, хорошенько приложился головой и потерял сознание. Теперь в ушах звенело, он ничего не видел, мешал налипший на лицо снег. Стас попытался сесть, но оказавшийся рядом Елкин, тут же повалил его в снег.
— Лежи смирно, пока не подстрелили. Вишь, что творится!
Максим, как и положено настоящему полководцу, приподнял было голову, чтобы посмотреть, что с его воинством. Тут же рядом с его головой ударила в снег пуля, по коже хлестнули осколки щебня и наста. Олейник крикнул:
— Все целы?
Отозвались все, кроме лейтенанта Доусона. Максим осторожно выглянул и обомлел. Тот спокойно сидел в нартах, прислонившись спиной к сложенным в них коробкам. Судя по его внешнему виду, Дик был абсолютно невредим. И тут до бывшего контрразведчика дошло: стреляющие не ставили себе целью кого-либо убить или ранить. Их задачей было остановить движение группы, уложить их всех в снег.
По чьей-то команде «Не стрелять!» пальба стихла. Откуда-то сверху уверенный голос приказал:
— Эй, внизу! Всем встать, руки за голову, не шевелиться! И без глупостей!
— Лежать! — успел заорать Максим, прежде чем его деморализованное воинство выполнило команду, — вы кто такие, чтоб мы сдавались?
— Майор Давыдов, противовоздушная оборона! Поднимайтесь, сопротивление бесполезно!
Из своего укрытия Виктор видел, что сопротивление действительно бесполезно. Можно было потянуть время, но результат был предрешен. Он бросил взгляд назад: метрах в пятидесяти за ним, по другую сторону ручья, виднелся небольшой бугор, поросший густым молодым ельником. Вот если бы добраться до него! Он не успел сообщить свое предложение Максу. У Кошкина сдали нервы, он вскочил и выпалил по темнеющей впереди сопке всю обойму. Когда отгремело эхо последнего выстрела, в ответ раздался дружный смех. После того, как вверху вдоволь насмеялись, хриплый голос приказал:
— А теперь бросил свою хлопушку в мою сторону! Попытаешься ее зарядить — и ты покойник.
Для пущей убедительности, говоривший выстрелил Сашке под ноги, Елкина обдало фонтаном снега. Он вяло размахнулся и выбросил оружие в сугроб. В следующий миг Виктор ударил его под колени стволом своего карабина, и Кошкин как сноп рухнул наземь. Виктор поймал его за шиворот и втащил в укрытие.
— Ты что, совсем звезданулся? Лежи смирно, пристрелят и фамилию не спросят, — прошипел незадачливому стрелку на ухо Конев.
— Мы ждем, — сообщил голос с сопки, — пять минут, и открываем прицельный огонь! Будем стрелять на поражение.
Сандра подползла к Максу и спросила:
— Кто это? Куда мы попались?
— Насчет попались, хрен его знает. Это пэвэошники.
— Кто? — не поняла американка.
— Air Defense Forces (Войска противовоздушной обороны), — объяснил ей Макс, — кстати, это не так уж и плохо.
— Почему?
— Они обычно не ведут боевых действий в качестве пехоты или ваших рейнджеров, у них совсем другие задачи. Было бы гораздо хуже, если бы против нас воевали пограничники или спецназ, — прошептал ей Олейник. С точки зрения Сандры, эти самые пэвэошники и так справлялись неплохо. Сначала сбили их самолет, а потом вычислили маршрут их группы. Если кому-то здесь и требовалась помощь, то только не им.
— Макс, оглянись назад, — донесся громкий шепот Виктора, Максим оглянулся и сразу все понял. Им нужно было только преодолеть сто пятьдесят метров до ельника, и они получили бы некоторую передышку. Но как это сделать? Вести огоньпо сопке для того, чтобы прикрыть бегущих? Не выйдет, из-за этого придурка Кошкина у них осталось только два ствола. Такими силами никого не прикроешь. Да и в кого стрелять, было совершенно не видно. Решение подсказал поднявшийся ветерок, он сыпанул в лицо Максу крошкой поземки и принес запах вытекающего из разбитого двигателя горючего. Максим оглянулся, ветер дул как раз в нужную сторону. Олейник достал из ножен охотничий нож и проковырял в баке снегохода несколько дырок. Зажурчал выливающийся из отверстий бензин. Максим прошептал Сандре:
— На всякий случай прикройте лицо.
Он достал из кармана зажигалку и стал ждать. Когда весь бензин из бака вытек, он чиркнул колесиком и поднес огонек к облитому топливом боку снегохода. Моментально загудело пламя. Огонь быстро охватил корпус «полариса». Смешанный с маслом бензин горел дымным оранжевым пламенем. Его языки принялись лизать лакированные бока, детали из пластика и сиденья. Остановившаяся колонна и пространство между нею и ельником окуталась клубами дыма. Максим вскочил и потянул за собой Сандру, на бегу заорал:
— Все к лесу!
Виктор пружинисто поднялся, поднял за шиворот Саньку и наподдал ему в зад ногой:
— Бегом ма-арш!
Тот неуклюже помчался вперед. Сверху загремели выстрелы. Над головами бегущих неслись пули. Роман сдернул с нарт сидящего, как истукан, американца и потащил его к лесу. Впереди мелькала спина бегущего поляка. Сандра добежала до ручья и прыгнула на тот берег. Она всего немного не долетела и упала в воду. Рядом плюхнулся Максим. Девушка принялась карабкаться вверх, Макс уперся сзади плечом и буквально вытолкнул ее из воды. Сзади раздался взрыв, воспламенились газы в пробитом баке снегохода. Во все стороны полетели пылающие обломки. Еще одно усилие, и участники забега попадали среди молодых елок, хватая распахнутыми ртами морозный воздух. Ярко горел снегоход, его пламя освещало пятачок местности радиусом метров в десять. От костра шел густой дым.
— Все здесь? — задыхаясь, прохрипел Максим. В ельнике были все. Некоторое время пули сбивали ветви елок, и на лежащих сыпались щепки и иголки, а потом огонь прекратился.
Максим осторожно встал на ноги. Подошел к Виктору.
— Нужно уходить отсюда. Пойдемте, нам нужно выходить вон на ту сопку, — он показал на темнеющую на фоне неба вершину.
— Да, — подтвердил Конев, — разлеживаться некогда, — нужно отрываться.
Помогая друг другу, участники группы поднялись и, утопая в снегу, побрели в указанном направлении. Ельник был густым, ветки мешали двигаться, хлестали по лицу, путались в одежде. Они прошли метров сорок пять, и островок растительности внезапно кончился. Впереди до самой сопки лежало открытое пространство — метров триста голого, покрытого снегом, схваченного морозом болота. Заснеженное поле ярко заливал своим светом молочно-белый месяц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
По окончании строительства егерь и врач собрали всех вместе и представили для утверждения майора план предстоящих действий. Подобие макета местности Микко изобразил на снегу прямо у них под ногами, используя подручные материалы. Анатолий выслушал замысел и попытался найти в нем уязвимые места, но, на его взгляд, их не оказалось. Старик предусмотрел практически все. Бойцам, руководствуясь суворовским принципом «каждый солдат должен знать свой маневр», самым тщательным образом объяснили порядок действий каждого при различных вариантах возможного развития ситуации.
— Попытаемся взять их живыми, — решительно сказал егерь.
— Прицельно бить начинаем только при явной угрозе нашей жизни или если у супостатов появится реальная возможность унести ноги, — добавил врач, — что скажешь, командир?
— Думаю, мы все предусмотрели. В крайнем случае, действуем по ситуации и, в случае чего, не забывайте: уйти отсюда они не должны.
— Главное, чтобы снегопада не было, — сказал егерь, — но, по всем приметам, его быть не должно, небо чистое.
Снегоходы появились, когда солнце село и на лес начали опускаться сиреневые сумерки. Непогода кончилась, над горизонтом появился месяц, а в более темной части неба робко проклюнулись первые звезды. Сначала дозорный заметил далекий свет фар, когда все заняли свои боевые посты, стал слышен и звук двигателей. Наконец появились сами снегоходы. Вопреки ожиданиям, скорость их движения была совсем небольшой. Передний снегоход ехал вдоль русла, на нем сидели двое. Следующий за ним «поларис» буксировал пластиковые нарты, на нем ехали двое, столько же было в санях. На замыкающем колонну снегоходе ехала еще одна пара. По первоначальному замыслу, первую скрипку должен был играть Хютенен с его карабином и оптикой. Остальные, до особого распоряжения Давыдова, должны были создавать шумовой эффект и давить на психику противника огневым превосходством. Анатолию казалось, что секунды несутся слишком быстро. Вся колонна уже давно была в секторе огня стрелковой ячейки, занятой Микко, но тот почему-то не стрелял, чего-то ждал, должно быть, выгадывал нужный момент. Анатолий почувствовал, что взмок, несмотря на мороз и на то, что он лежал практически на снегу. Ему уже начало казаться, что егерь медлит непростительно долго, что колонна уйдет, что они выбрали позицию неправильно. Он уже решил, что, как только передний снегоход пройдет еще метров десять, он сам откроет огонь. Первый выстрел прогремел, когда Анатолий уже выбрал свободный ход спускового крючка своего АКМ. Двигатель передового «полариса» захлебнулся, снегоход встал «колом», сидящие на нем водитель и пассажир кувырком полетели в снег. Спустя мгновение загремели выстрелы. Палили слева и справа. Анатолий прицелился в заснеженную кочку и дал короткую очередь. Пули взрыли фонтанчики снега. Второй снегоход ткнулся передней лыжей в первый и перевернулся. Какой из выстрелов принадлежал егерю из следующей серии, было не разобрать, но он был так же точен, как и первый. Пуля калибра 7, 62 миллиметра разнесла в куски двигатель замыкающего «полариса». Колонну взяли в «вилку».
Первым сориентировался Виктор, он ничком бросился на землю, корпус «полариса» служил укрытием. Падая, он успел крикнуть остальным:
— Ложись, прячьтесь за машины!
Он просунул ствол карабина между лыжей и гусеницей и попытался взять на мушку ведущих огонь. Поводил стволом из стороны в сторону и понял, что стрелять бесполезно. На фоне догорающего заката двугорбая сопка и росший на ней лес образовывали единый темный силуэт, на фоне которого в разных местах поминутно вспыхивали бело-желтые огоньки выстрелов. До сопки было всего метров сто — сто пятьдесят, но предпринять что-либо было просто невозможно. Те, кто вел обстрел, позицию выбрали очень правильно.
Если раньше Роману было просто страшно, то теперь он испытывал жуткий ужас. Пули рыли снег, гремели выстрелы, парню казалось, что все они направлены в него. Он нырнул в снег и зарылся в него с головой. Макс был вторым членом группы, способным принимать грамотные решения. Он обернулся, обхватил сидящую за ним девушку и кувыркнулся за корпус снегохода, ставшего бесполезной грудой металла.
Стас пришел в себя от холода после того, как он, спикировав с перевернувшегося снегохода, хорошенько приложился головой и потерял сознание. Теперь в ушах звенело, он ничего не видел, мешал налипший на лицо снег. Стас попытался сесть, но оказавшийся рядом Елкин, тут же повалил его в снег.
— Лежи смирно, пока не подстрелили. Вишь, что творится!
Максим, как и положено настоящему полководцу, приподнял было голову, чтобы посмотреть, что с его воинством. Тут же рядом с его головой ударила в снег пуля, по коже хлестнули осколки щебня и наста. Олейник крикнул:
— Все целы?
Отозвались все, кроме лейтенанта Доусона. Максим осторожно выглянул и обомлел. Тот спокойно сидел в нартах, прислонившись спиной к сложенным в них коробкам. Судя по его внешнему виду, Дик был абсолютно невредим. И тут до бывшего контрразведчика дошло: стреляющие не ставили себе целью кого-либо убить или ранить. Их задачей было остановить движение группы, уложить их всех в снег.
По чьей-то команде «Не стрелять!» пальба стихла. Откуда-то сверху уверенный голос приказал:
— Эй, внизу! Всем встать, руки за голову, не шевелиться! И без глупостей!
— Лежать! — успел заорать Максим, прежде чем его деморализованное воинство выполнило команду, — вы кто такие, чтоб мы сдавались?
— Майор Давыдов, противовоздушная оборона! Поднимайтесь, сопротивление бесполезно!
Из своего укрытия Виктор видел, что сопротивление действительно бесполезно. Можно было потянуть время, но результат был предрешен. Он бросил взгляд назад: метрах в пятидесяти за ним, по другую сторону ручья, виднелся небольшой бугор, поросший густым молодым ельником. Вот если бы добраться до него! Он не успел сообщить свое предложение Максу. У Кошкина сдали нервы, он вскочил и выпалил по темнеющей впереди сопке всю обойму. Когда отгремело эхо последнего выстрела, в ответ раздался дружный смех. После того, как вверху вдоволь насмеялись, хриплый голос приказал:
— А теперь бросил свою хлопушку в мою сторону! Попытаешься ее зарядить — и ты покойник.
Для пущей убедительности, говоривший выстрелил Сашке под ноги, Елкина обдало фонтаном снега. Он вяло размахнулся и выбросил оружие в сугроб. В следующий миг Виктор ударил его под колени стволом своего карабина, и Кошкин как сноп рухнул наземь. Виктор поймал его за шиворот и втащил в укрытие.
— Ты что, совсем звезданулся? Лежи смирно, пристрелят и фамилию не спросят, — прошипел незадачливому стрелку на ухо Конев.
— Мы ждем, — сообщил голос с сопки, — пять минут, и открываем прицельный огонь! Будем стрелять на поражение.
Сандра подползла к Максу и спросила:
— Кто это? Куда мы попались?
— Насчет попались, хрен его знает. Это пэвэошники.
— Кто? — не поняла американка.
— Air Defense Forces (Войска противовоздушной обороны), — объяснил ей Макс, — кстати, это не так уж и плохо.
— Почему?
— Они обычно не ведут боевых действий в качестве пехоты или ваших рейнджеров, у них совсем другие задачи. Было бы гораздо хуже, если бы против нас воевали пограничники или спецназ, — прошептал ей Олейник. С точки зрения Сандры, эти самые пэвэошники и так справлялись неплохо. Сначала сбили их самолет, а потом вычислили маршрут их группы. Если кому-то здесь и требовалась помощь, то только не им.
— Макс, оглянись назад, — донесся громкий шепот Виктора, Максим оглянулся и сразу все понял. Им нужно было только преодолеть сто пятьдесят метров до ельника, и они получили бы некоторую передышку. Но как это сделать? Вести огоньпо сопке для того, чтобы прикрыть бегущих? Не выйдет, из-за этого придурка Кошкина у них осталось только два ствола. Такими силами никого не прикроешь. Да и в кого стрелять, было совершенно не видно. Решение подсказал поднявшийся ветерок, он сыпанул в лицо Максу крошкой поземки и принес запах вытекающего из разбитого двигателя горючего. Максим оглянулся, ветер дул как раз в нужную сторону. Олейник достал из ножен охотничий нож и проковырял в баке снегохода несколько дырок. Зажурчал выливающийся из отверстий бензин. Максим прошептал Сандре:
— На всякий случай прикройте лицо.
Он достал из кармана зажигалку и стал ждать. Когда весь бензин из бака вытек, он чиркнул колесиком и поднес огонек к облитому топливом боку снегохода. Моментально загудело пламя. Огонь быстро охватил корпус «полариса». Смешанный с маслом бензин горел дымным оранжевым пламенем. Его языки принялись лизать лакированные бока, детали из пластика и сиденья. Остановившаяся колонна и пространство между нею и ельником окуталась клубами дыма. Максим вскочил и потянул за собой Сандру, на бегу заорал:
— Все к лесу!
Виктор пружинисто поднялся, поднял за шиворот Саньку и наподдал ему в зад ногой:
— Бегом ма-арш!
Тот неуклюже помчался вперед. Сверху загремели выстрелы. Над головами бегущих неслись пули. Роман сдернул с нарт сидящего, как истукан, американца и потащил его к лесу. Впереди мелькала спина бегущего поляка. Сандра добежала до ручья и прыгнула на тот берег. Она всего немного не долетела и упала в воду. Рядом плюхнулся Максим. Девушка принялась карабкаться вверх, Макс уперся сзади плечом и буквально вытолкнул ее из воды. Сзади раздался взрыв, воспламенились газы в пробитом баке снегохода. Во все стороны полетели пылающие обломки. Еще одно усилие, и участники забега попадали среди молодых елок, хватая распахнутыми ртами морозный воздух. Ярко горел снегоход, его пламя освещало пятачок местности радиусом метров в десять. От костра шел густой дым.
— Все здесь? — задыхаясь, прохрипел Максим. В ельнике были все. Некоторое время пули сбивали ветви елок, и на лежащих сыпались щепки и иголки, а потом огонь прекратился.
Максим осторожно встал на ноги. Подошел к Виктору.
— Нужно уходить отсюда. Пойдемте, нам нужно выходить вон на ту сопку, — он показал на темнеющую на фоне неба вершину.
— Да, — подтвердил Конев, — разлеживаться некогда, — нужно отрываться.
Помогая друг другу, участники группы поднялись и, утопая в снегу, побрели в указанном направлении. Ельник был густым, ветки мешали двигаться, хлестали по лицу, путались в одежде. Они прошли метров сорок пять, и островок растительности внезапно кончился. Впереди до самой сопки лежало открытое пространство — метров триста голого, покрытого снегом, схваченного морозом болота. Заснеженное поле ярко заливал своим светом молочно-белый месяц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40