Как только отъехали, Лимон приказал свернуть в переулок.
— Вперед нельзя, там наверняка уже предупредили полицию. Давай-ка огородами.
Лука все так же молча повиновался, чем заслужил одобрение Лимона:
— Ты мне нравишься. Не дергаешься, когда не надо. Будешь со мной работать?
Лука промолчал. Лимон ткнул пистолетом его в затылок:
— Я тебя спрашиваю. Хотя можешь молчать.
Так будет правильней. Молчание ценится дорого…
Передай Федоросу, что убегать я еще не научился.
А для себя запомни мое предложение. Хватит у Федороса на рынке баб на мелочь трясти. Со мной будешь зарабатывать крупно. Единственное, придется держать язык за зубами. Похоже, это ты умеешь.
— Я на мокруху не пойду, — буркнул Лука.
— Ну, с этим я и сам справляюсь. Завтра придешь в девять утра. Заодно проверишь, нет ли за домом слежки. Понял?
— Чего не понять.
— Тогда объясни, куда ехать, и вали из машины.
Лука довольно удачно объяснил жестами, где и как сворачивать. Потом, не прощаясь, вылез и пошел не оглядываясь.
Лимон, превозмогая боль в плече, поехал, держа руль правой рукой и ею же переключая скорости.
Ресторан «Золотой дракон» нашел довольно просто. Уже с порога заметил высокого официанта, обслуживавшего посетителей. Выбрал пустой столик возле аквариума, в котором плавали золотые рыбки. Когда официант проходил мимо, тихо назвал его по имени:
— Чан.
Тот и ухом не повел, унося поднос с посудой. Но спустя несколько минут с улыбкой подошел к Лимону.
— Ты русский?
— Да. У меня к тебе дело.
— Говори, пока буду записывать заказ. Туг больше никто тебя не поймет.
— Я приехал, чтобы вышибить из Глифады людей Ходжи.
Чан никак не отреагировал, продолжая смотреть в меню и делать записи в блокнотике.
— Рассчитываю на вашу помощь. Готов выслушать ваши условия. "
Чан распрямился и громко сказал:
— Значит, приношу утку по-гонконгски, с ананасами, в кисло-сладком соусе.
— Да подожди ты с уткой! — прервал его Лимон.
Чан улыбнулся и, понизив голос, объяснил:
— Я эти вопросы не решаю, а поесть тебе все равно придется. У нас гости хозяев не обижают.
— Тогда тащи самое вкусное и бутылку водки, желательно «Московскую».
Чан испарился. Лимон с интересом рассматривал зал. В Москве он побаивался ходить в новые китайские ресторанчики, предпочитая «Пекин», где хотя бы не отравят. Как не похож был интерьер этого уютного, наполненного экзотикой зала на огромный московский ангар. Вот уж точно — тут Китай капиталистический, а там такой же, совковый.
Некоторые столики были отгорожены ширмами с красивыми рисунками. В центре располагалась четырехугольная пагода под изогнутой красной крышей. По углам сидели бронзовые Будды. К стенам прикреплены огромные веера. Было много зелени и серых камней среди сочной, натуральной травы.
Мелодично журчала вода в фонтанчиках.
В такой умиротворенной обстановке не хотелось говорить о насилии, но жизнь диктовала иначе. К столику подошел Чан, толкая перед собой тележку с блюдами, и за ним маленький, кругленький, очень улыбчивый китаец с мешочками под раскосыми глазами. Он попыхивал сигарой.
— Шеф ресторана, господин Фанг Хо, приветствует вас и угощает за счет заведения, — торжественно произнес Чан. При этом шеф растянул губы в самой дружеской улыбке.
Лимон кивнул и тоже улыбнулся в ответ. Господин Фанг Хо сел напротив, а Чан принялся расставлять закуски, комментируя их:
— Для начала — салат с овощами и соей вантам и пирожки с овощами — лумпия. Сразу же предлагаю куриный суп — карри с горохом — маш. А остальное пусть греется на мармите.
Он поставил на горелку в центре стола металлическое блюдо на три порции.
— Здесь у нас свинина с шампиньонами и бамбуком, рядом утка по-гонконгски и с краю — отварной рис. Соусы к нему — этот из земляных орехов, тот — соевый и в бутылочке — карри. Кроме того, рекомендую попробовать китайское пиво.
Светлое.
Лимон с удовольствием бы набросился на все перечисленные экзотические блюда, но следовало показать китайцам, что он пришел по важному делу, а не пожрать на халяву. Догадался, его решили проверить. Кто знает, может, перед ними безработный, готовый за кусок утки наврать что угодно. Поэтому закурил и, не притрагиваясь к еде, спросил:
— А водка?
Чан несколько смутился:
— Наши клиенты ее редко заказывают, поэтому в баре оказалось всего полбутылки. Мы же подаем порциями по двадцать грамм.
— Ты вот что, вылей все в один фужер и принеси.
Чан обернулся за несколько секунд. В полном до краев пивном стакане плавал кусочек льда. Лимон сделал несколько глотков и обратился к господину Фанг Хо:
— Мне порекомендовали вас, как людей достойных и больше всего ценящих стабильность.
Чан быстро перевел, а шеф утвердительно кивнул.
— Вы что-нибудь слышали про налет на меховой магазин и стрельбу на Каланаки? — спросил Лимон.
Чан снова перевел, но на этот раз на лице шефа не отразилось ни одной эмоции. За него ответил Чан:
— Мы не привыкли интересоваться делами, которые нас не касаются.
— Считайте, что они вас уже коснулись, — без малейшей угрозы спокойно заявил Лимон и отхлебнул из бокала. По выражению глаз официанта понял, что китаец хитрит и, конечно же, в курсе всех происшествий, особенно раз они коснулись таких авторитетов, как Ходжа и Федорос. Поэтому признался:
— Оба эти дела совершил я, потому что собираюсь покончить в Афинах с группировками и взять все в свои руки.
Чан перевел. Шеф попыхивал сигарой в знак того, что он понимает, о чем говорит Лимон. И коротко ответил на своем птичьем языке:
— Господин Фанг Хо, разумеется, слышал об упомянутых тобой людях, однако лично с ними не знаком, поскольку его бизнес не пересекается с их делами.
Лимон и не ждал широких китайских объятий.
Он приготовился к долгому разговору, хотя в желудке начались голодные судороги.
— Мне объяснили вашу любовь к нейтралитету.
Я это уважаю, поэтому прежде, чем начать боевые действия, решил нанести вам визит.
Послушав Чана, шеф дипломатично прикрыл глаза в знак одобрения. И, в свою очередь, задал несколько вопросов.
— Господину Фанг Хо хотелось бы узнать о тебе подробнее, — начал официант.
— Меня зовут Лимон, и этого достаточно.
Чан посмотрел на шефа, тот повторил: «Лимон?» — и кивнул.
— Твой приезд не остался незамеченным, — прокомментировал Чан реакцию Фанг Хо.
Лимон и не сомневался, что хитрый Федорос предупредил китайцев о его приходе и дал соответствующую характеристику. Пора заканчивать с дипломатией, а то ведь голод — не тетка.
— Короче, Чан, времени в обрез, не хотелось бы начинать, не договорившись. Каковы ваши интересы в Глифаде? Лучше выяснить сейчас, пока я не наложил на этот район руку.
Китайцы долго о чем-то совещались, потом шеф встал и, поклонившись Лимону, быстро направился в свой офис, расположенный за баром. Чан объяснил:
— Ничего особенного, он должен кое-что обсудить. Пожалуйста, поешь. Мне тоже нужно идти к клиентам.
Лимон принялся за китайские угощения. В супе никакого гороха не оказалось, вместо него была прозрачная скользкая лапша. Однако острота и необычный вкус понравились. Пирожки оказались воздушными. «Таких можно съесть штук десять», — подумал, ощущая свежесть овощной начинки. Но все салаты и прочее превзошла утка по-гонконгски.
От необычности и обилия вкусовых ощущений, придаваемых утиному мясу жирной, насыщенной травами кисло-сладкой подливой, Лимон даже забыл о водке, оставшейся в стакане.
К тому времени как шеф в сопровождении Чана вернулся к столику Лимона, он уже расправился и со свининой, оценив по достоинству сочную нежность вырезки. С сытостью на смену энергичному напору в разговоре пришел солидный покой.
— Мы рады, что тебе понравилась наша кухня, — широко улыбнулся Чан.
— Надеюсь, вам мои предложения тоже? — в тон ему ответил Лимон.
Фанг Хо снова вежливо поклонился и сел напротив.
— Есть что обсудить, — согласился Чан, сделав уважительный жест в сторону шефа.
Тот не спеша закурил сигару, пустил в сторону дым и произнес всего несколько слов, доверив их толкование официанту. Чан с достоинством взглянул на Лимона и тихо сообщил:
— Фанг Хо обсудил возможные проблемы и согласен оказать тебе некоторые услуги, не выходящие за рамки нашего нейтралитета. Ему нравится идея, потому что чем меньше рук, протягиваемых для пожатия, тем меньше вероятность обмана. Китайские семьи не отличаются непомерным аппетитом. Мы готовы взять на себя контроль за гольф-клубом и его тотализатором.
— Договорились, — кивнул Лимон в сторону Фанг Хо и спросил у Чана:
— С кем я буду оговаривать детали?
Чан перевел вопрос шефу, тот ткнул в него пальцем, встал и с притворно-застывшей улыбкой откланялся. Когда он ушел, Чан доверительно признался:
— Фанг Хо очень высоко оценил тебя и твою решительность. Ему нравится, когда люди не торгуются, а точно знают цену каждому поступку. Можешь рассчитывать на нашу помощь.
— Я думаю, прежде всего мне нужна машина с чистыми номерами. — При этом Лимон повел взглядом в сторону вошедших в ресторан двух полицейских в мотоциклетных шлемах. Они что-то выспрашивали у метрдотеля.
— Разговор о машине, брошенной возле нашего ресторана. Замешана в каком-то конфликте, — прислушавшись, объяснил Чан.
— Да. Я выкинул из нее четырех человек. Так ты уж постарайся, чтобы отсюда я уехал на не вызывающей подозрения фараонов.
— Найдем, — кивнул официант.
Лимон, больше не обращая внимания на разгуливающих по залу полицейских, продолжил:
— Завтра, в первой половине дня, ко мне на виллу нужно будет доставить двадцать штук морских свинок и два килограмма ртути.
— Где же мы ее возьмем? — засомневался Чан.
— Скупите все градусники в Афинах, — пошутил Лимон.
— Я проконсультируюсь… Что еще?
— И штук сорок презервативов из тех же аптек.
— Странный заказ, — покачал головой официант и все записал в свой блокнотик. Потом, видя, что полицейские удалились, предложил:
— Я принесу тебе на десерт ликер из киви и бананы, запеченные с медом, а сам займусь машиной.
— У меня от твоих сладостей задница не слипнется? — усмехнулся Лимон, выражая свое удовлетворение от посещения ресторана.
Чан беззаботно рассмеялся дружеской шутке и поспешил за десертом. Лимон потерял интерес к китайскому ресторану и углубился в свои мысли.
Он был почти уверен, что пророчество Инги относится к нему. И все-таки надеялся, что вытеснение Ходжи из Глифады пройдет без осложнений. Оставался вопрос, который его занимал больше, чем возможность собственной смерти. Нужна была напарница. Инга не сомневалась, что за помощью он обратится к ней. Однако стремление Ольги остаться с ним подталкивало к другому решению. Он понимал, что привлечение княгини к операции больно ударит по самолюбию Инги. Ведь вся ее внезапно возникшая страсть к Ольге всего лишь коварная попытка оттереть ее от него. Инга взялась отстаивать свои права жестко и властно. Привлекая Ольгу, Лимон должен объяснить ей, на какой риск она идет. Ведь никто не даст гарантий, что все пройдет как по маслу, возможны любые столкновения не только с людьми Ходжи, но и с греческой полицией. А это уже криминал. Не дай бог, что-нибудь с ним случится, Ольгу могут надолго упечь в тюрьму как соучастницу. Инга не протянет руку помощи, а уж о Солоне и думать нечего. С другой стороны, сама судьба кинула ее в объятия Лимона, и терять свою единственную привязанность в жизни он не хотел. Пусть княгиня будет рядом. Пусть знает, что его ремесло — рэкет, убийства, насилие. Об этом он ей должен рассказать сегодня же и предоставить самой решать, по пути им вместе или, пока не поздно, лучше разойтись в разные стороны.
Внутренний голос подсказывал, что княгиня останется с ним, и от этого на душе было особенно тревожно. К себе Лимон был не менее безжалостен, чем к окружающим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40