Надел свой мешковатый костюм и почистил туфли. Еще раз взглянул на себя в зеркало. Свежевыбритое лицо с мощным подбородком дышало энергией и свежестью.
– Ничего, полюбит, – бросил напоследок и вышел из номера.
Внизу у портье Александр узнал, где можно приобрести бриллиантовое колье, и по его совету отправился на Кайзер-плац, в ювелирный магазин.
Солнце припекало совсем по-летнему. На большой зеленой лужайке посреди Кайзерплаца резвились дети, лежали и сидели группками студенты университета, а рядом возле лужайки тянулись столики многочисленных кафе. За ними сидели спокойные, никуда не спешащие люди, довольные жизнью и собой. Александр зашел в магазин. Никакой нигде охраны. Под стеклом лежали украшения без указания стоимости. Солидный немец едва повел головой в его сторону и поздоровался.
Курганов мало чего понимал в бриллиантах. А поскольку цен не было, то и выбирать не решался.
– Покажите мне колье с бриллиантами тысяч на сорок, – попросил он продавца.
Тот, услышав просьбу, по-юношески подскочил и принялся доставать из-под прилавка бархатные коробочки, кладя их, однако, не на стекло витрины, а на полочку позади себя.
– Вот, прошу, из новой коллекции фирмы «Вандом».
– Сколько стоит?
– Как собираетесь платить?
– Наличными…
– О! – обрадовался ювелир, и узкая бриллиантовая змейка в его руках заиграла разноцветными искорками. – Тогда сделаю вам большую скидку.
Он достал калькулятор, принялся на нем долго считать и делать на листке бумаги пометки, которые тут же демонстрировал Курганову.
– Видите, вот – общая цена. А сейчас вычислим скидку вообще, видите, и теперь специально для вас… Прошу – сорок две тысячи марок и девяносто пфеннигов.
Курганов достал из белого кейса пачки денег и положил перед ним. Тот не спеша принялся пересчитывать. Делал он это тщательно и с очень довольным выражением лица. Когда закончил, уложил колье в бархатную коробочку, потом ее – в кожаный футляр и протянул Курганову.
– Всегда буду рад видеть вас в моем магазине. – И полез за визиткой.
– Спасибо, я вас и так запомню, – простился Александр и вышел на улицу. Немного покрутившись по старому центру города и не найдя ни одного такси, поскольку почти все улицы были пешеходными, он наконец вышел на широкую магистраль с трамвайными путями посередине.
Таксист сразу понял, куда его следует везти. Особняк Терезы находился не в самом Бонне, а в горах. Белое современное здание с огромными окнами утопало в цветах и зелени. Перед домом непременная зеленая лужайка с фонтаном и статуями богинь вокруг него. Вместо забора – изгородь из кустарника. Но ворота – чугунные, узорные. В центре – соединяющее их сердце.
Курганов позвонил в звонок. В динамике домофона послышался женский голос с легким английским акцентом:
– Кто вам нужен?
– Фрау Мэгги? – спросил Александр. – Моя фамилия Курганов, я принес подарок для фрау Островски.
– Сейчас к вам выйду, – произнесла та.
Курганов вытащил из кейса пистолет, который засунул за ремень брюк. Как только калитка открылась и высокая худая девица предстала перед Кургановым, он с неполучившейся улыбкой хмуро спросил:
– А Тереза дома?
– Она вас не сможет, к сожалению, принять, – заученной фразой решила отделаться компаньонка. – Давайте ваш подарок.
Курганов вытащил из-за пояса пистолет.
– Заткнись, поворачивайся и веди меня в дом…
– Ты больной? – не шелохнувшись, спросила Мэгги.
– Нет. Я действительно принес подарок. Вот. – С этими словами он достал из кармана кожаный футляр и протянул Мэгги. – Но отдам лично в руки. И никто мне не помешает. Уж ты – точно.
Мэгги ничего не ответила, развернулась и быстро пошла к дому. Курганов последовал за ней. Очутившись в роскошной овальной прихожей с низкими желтыми диванами у стен, предупредил:
– Не вздумай звонить в полицию. Иначе мне действительно придется стрелять. Где Тереза?
– В ванной, она вечером приглашена на ужин в Петерберг.
– Я не задержу ее долго. Куда идти?
Мэгги пошла вперед, открыла дверь из толстого узорчатого стекла и, заглянув внутрь, крикнула:
– Тереза, к тебе вооруженный поклонник!
Курганов резко оттянул ее от двери и вошел, прежде чем порнозвезда приказала звонить в полицию.
– Не надо. Мы знакомы. Никакого вреда я вам не причиню.
Тереза лежала на спине, облокотившись о низкий мраморный бортик мелкого бассейна с розовой водой. Она нисколько не смутилась своей наготы, но колючие глаза выражали неудовольствие.
– Не переношу насилие. Убери пистолет.
Курганов спрятал его в карман. А другую руку протянул к Терезе, демонстрируя кожаный футляр.
– Здесь – бриллиантовое колье.
– Забавно. – Тереза налила минеральной воды в хрустальный стакан и мелкими глоточками принялась пить.
Курганов старался смотреть мимо нее, но взгляд то и дело падал на роскошное тело, омываемое розовой водой. Огромные груди плавно покачивались на поверхности. Крупные соски казались приплюснутыми кнопками звонков.
– Так ты – русский? Из Москвы?
– Да.
– У меня был один русский – знакомый. Годунов. С большим приветом. Ты тоже, видать, с приветом?
Курганов наконец решился войти. Прошел к обтянутому желтой кожей пуфику и сел. Вытащил из кожаного футляра бархатную коробочку, раскрыл ее и показал Терезе колье.
– Давай примерим?
– Давай.
Он поднялся и почувствовал, что ноги стали совершенно ватными. Не в силах сделать ни шага, так остался на месте. Тереза поняла это по-своему. Перевернулась на живот и, выгибая над водой упругий, холеный, слегка загорелый зад, на четвереньках пошла под водой к нему. У края бассейна поднялась на ноги и, неприступная в своем бесстыдстве, закинула голову, ожидая подарка.
Руки у Курганова ходили ходуном. Колье упало в воду. Тереза засмеялась громким грубоватым смехом и подняла колье со дна бассейна. Внимательно осмотрела и довольно долго застегивала на шее. Курганов смотрел на нее сверху. Он заметил и немолодую кожу, и морщинки под мышками, и слишком оттянутые вниз груди, но именно это и притягивало его. Она была прекраснее самой цветущей девушки, потому что каждая частица ее тела была преисполнена недосягаемого достоинства. Курганов себя чувствовал рабом, не смеющим смотреть на красоту госпожи.
Тереза осталась довольна колье и резко скомандовала:
– Иди в мой кабинет, пусть Мэгги даст тебе чего-нибудь выпить, я должна заняться собой.
Курганов послушно вышел. Передал компаньонке слова Терезы, та без комментариев провела его по узкому коридору, завешанному картинами, в кабинет и оставила там одного. Напольные старинные часы показывали начало шестого. А плавучий ресторан отплывал в семь.
Он сел на овальный кожаный диван и с любопытством стал разглядывать комнату. Невозможно было представить, что этот аскетический кабинет с огромными стеллажами книг и массой рукописей на широком столе на львиных лапах принадлежит порнозвезде. Несколько картин, написанных маслом, наверняка принадлежали художникам прошлых веков. Нигде не было ни одной фотографии хозяйки. Если бы Курганова спросили, кому принадлежит кабинет, он не задумываясь ответил бы – какому-нибудь гуманитарию, научному работнику. И еще большее восхищение стал испытывать от каждой минуты пребывания здесь.
Тереза появилась минут через сорок. На ней был костюмчик типа пижамы. Белый в желтую полоску. С узкими укороченными штанишками и такими же рукавами, а также туго обтягивающей высоко поднятую грудь майкой.
Она села напротив, закинула ногу на ногу и закурила.
– Так, какие предложения ты мне привез? – с ходу начала она.
– Готов субсидировать твои проекты.
– Почему?
– Потому что ты для меня – единственная женщина.
– О, как ужасно! Ненавижу, когда деловые отношения строятся на чувствах, а чувства возникают в деловых отношениях. Для меня все, чем я занимаюсь, – работа. Если пришел говорить о деле, я готова к диалогу, если рассказывать о своей любви, прости, мне неинтересно слушать. Я никому не запрещаю себя любить. Но тратить на это свое драгоценное время не собираюсь. Так о чем будем разговаривать?
Курганов посмотрел на нее и в косых лучах солнца вдруг осознал, что экс-порнозвезда – давно немолодая женщина, и таких, как он, в ее жизни было видимо-невидимо, и что обратит на него она внимание лишь в том случае, если он станет чем-то особенным, поднимется над ней и снизойдет до нее. А пока нужно заткнуться про свои сердечные позывы и смириться с ролью никому не нужного русского бизнесмена.
– Я готов говорить исключительно о делах.
– Тогда о'кей! Мне сейчас действительно нужен инвестор. Я задумала совершенно новую серию картин. Она должна пользоваться бешеным успехом. Для реализации всего проекта потребуется миллионов десять марок. Но только для начала. Сюда не входит рекламная кампания. У меня своя студия, и мы делаем по двадцать фильмов в месяц. Этот поток хорош количеством, но не качеством. Хочу выйти на другой уровень. Намного выше.
Она легко поднялась с кресла, достала из шкафа кассету, вставила в видеомагнитофон и включила телевизор. На экране возник молодой парень, юноша лет восемнадцати. Он с любопытством рассматривал фотографии женщин с первыми признаками увядания. Потом пошли какие-то перебивки… Тереза объяснила, что это – студийный материал. Еще не смонтированный, и потом вместе с парнем на экране появилась Тереза в вечернем платье. И принялась ласкать юношу. Он растерянно-вяло отзывался на ее ласки. Курганов впился взглядом в экран, на котором обнажалось уже немолодое тело Терезы. Но рядом с юношей она казалась воплощением страсти, женственности. Она жертвовала ему свое много испытавшее тело и тем самым приобщала юношу к тонкостям науки – любви.
Это не был голый секс, это была встреча юности с опытом. Александр не чувствовал никакого смущения от того, что на экране сидящая рядом с ним желанная женщина отдается пацану в показательно-развратных позах…
Тереза выключила телевизор и отбросила пульт.
– Понятно, что я имею в виду? Молодежь уже почти не смотрит порно. Они этих же девчонок трахают на своих вечеринках. А о настоящей женщине, с опытом, мечтает каждый второй. Поэтому нужно быстро заполнить эту нишу. Я еще в форме… как ты считаешь?
Курганов не мог повернуть языком в пересохшем рту, поэтому кивнул лишь головой.
– Теперь о деле. Сколько ты можешь перевести на счет моей компании сразу?
– Миллиона три долларов…
– Ну, для начала…
– А хочешь часть наличными?
– Ты что, их печатаешь?
– Нет, – впервые за время визита улыбнулся Курганов. – Печатает их Национальный банк Соединенных Штатов. Получишь два на счет и один – в руки. А потом в течение месяца еще шесть.
Тереза встала и подошла впрямую к Курганову. Испытующе поглядела на него своими светло-зелеными глазами и с особым шиком произнесла:
– Ой, ля-ля… ты – русский гангстер? Я угадала?
– У нас такого понятия нет. Я – человек, который делает деньги.
Тереза похлопала его по плечу.
– Не буду больше спрашивать тебя об этом. Сам позаботишься о моем покое. Надеюсь, через месяц увидимся. И выполни мою небольшую просьбу. Вставь себе хорошие зубы.
Курганов не нашелся, что сказать. К тому же губы его уже не разжимались.
– Ты на машине, или Мэгги вызвать такси?
– Не надо…
Часы в кабинете ударили шесть раз. Александр проследовал по коридору, поцеловал подставленную руку Терезы и, не глядя на Мэгги, вышел за ворота, забыв в доме белый кейс, от которого надо было избавиться по дороге в ресторан.
Китайский ресторан «Речной дракон» приветливо манил к себе яркими красками. Красная двухэтажная деревянная пагода с позолотой, мягко отражавшей последние луча солнца, казалась среди европейского строгого пейзажа Бонна чудом экзотики. По всем контурам пагоды побежали изумрудно-салатовые неоновые огни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– Ничего, полюбит, – бросил напоследок и вышел из номера.
Внизу у портье Александр узнал, где можно приобрести бриллиантовое колье, и по его совету отправился на Кайзер-плац, в ювелирный магазин.
Солнце припекало совсем по-летнему. На большой зеленой лужайке посреди Кайзерплаца резвились дети, лежали и сидели группками студенты университета, а рядом возле лужайки тянулись столики многочисленных кафе. За ними сидели спокойные, никуда не спешащие люди, довольные жизнью и собой. Александр зашел в магазин. Никакой нигде охраны. Под стеклом лежали украшения без указания стоимости. Солидный немец едва повел головой в его сторону и поздоровался.
Курганов мало чего понимал в бриллиантах. А поскольку цен не было, то и выбирать не решался.
– Покажите мне колье с бриллиантами тысяч на сорок, – попросил он продавца.
Тот, услышав просьбу, по-юношески подскочил и принялся доставать из-под прилавка бархатные коробочки, кладя их, однако, не на стекло витрины, а на полочку позади себя.
– Вот, прошу, из новой коллекции фирмы «Вандом».
– Сколько стоит?
– Как собираетесь платить?
– Наличными…
– О! – обрадовался ювелир, и узкая бриллиантовая змейка в его руках заиграла разноцветными искорками. – Тогда сделаю вам большую скидку.
Он достал калькулятор, принялся на нем долго считать и делать на листке бумаги пометки, которые тут же демонстрировал Курганову.
– Видите, вот – общая цена. А сейчас вычислим скидку вообще, видите, и теперь специально для вас… Прошу – сорок две тысячи марок и девяносто пфеннигов.
Курганов достал из белого кейса пачки денег и положил перед ним. Тот не спеша принялся пересчитывать. Делал он это тщательно и с очень довольным выражением лица. Когда закончил, уложил колье в бархатную коробочку, потом ее – в кожаный футляр и протянул Курганову.
– Всегда буду рад видеть вас в моем магазине. – И полез за визиткой.
– Спасибо, я вас и так запомню, – простился Александр и вышел на улицу. Немного покрутившись по старому центру города и не найдя ни одного такси, поскольку почти все улицы были пешеходными, он наконец вышел на широкую магистраль с трамвайными путями посередине.
Таксист сразу понял, куда его следует везти. Особняк Терезы находился не в самом Бонне, а в горах. Белое современное здание с огромными окнами утопало в цветах и зелени. Перед домом непременная зеленая лужайка с фонтаном и статуями богинь вокруг него. Вместо забора – изгородь из кустарника. Но ворота – чугунные, узорные. В центре – соединяющее их сердце.
Курганов позвонил в звонок. В динамике домофона послышался женский голос с легким английским акцентом:
– Кто вам нужен?
– Фрау Мэгги? – спросил Александр. – Моя фамилия Курганов, я принес подарок для фрау Островски.
– Сейчас к вам выйду, – произнесла та.
Курганов вытащил из кейса пистолет, который засунул за ремень брюк. Как только калитка открылась и высокая худая девица предстала перед Кургановым, он с неполучившейся улыбкой хмуро спросил:
– А Тереза дома?
– Она вас не сможет, к сожалению, принять, – заученной фразой решила отделаться компаньонка. – Давайте ваш подарок.
Курганов вытащил из-за пояса пистолет.
– Заткнись, поворачивайся и веди меня в дом…
– Ты больной? – не шелохнувшись, спросила Мэгги.
– Нет. Я действительно принес подарок. Вот. – С этими словами он достал из кармана кожаный футляр и протянул Мэгги. – Но отдам лично в руки. И никто мне не помешает. Уж ты – точно.
Мэгги ничего не ответила, развернулась и быстро пошла к дому. Курганов последовал за ней. Очутившись в роскошной овальной прихожей с низкими желтыми диванами у стен, предупредил:
– Не вздумай звонить в полицию. Иначе мне действительно придется стрелять. Где Тереза?
– В ванной, она вечером приглашена на ужин в Петерберг.
– Я не задержу ее долго. Куда идти?
Мэгги пошла вперед, открыла дверь из толстого узорчатого стекла и, заглянув внутрь, крикнула:
– Тереза, к тебе вооруженный поклонник!
Курганов резко оттянул ее от двери и вошел, прежде чем порнозвезда приказала звонить в полицию.
– Не надо. Мы знакомы. Никакого вреда я вам не причиню.
Тереза лежала на спине, облокотившись о низкий мраморный бортик мелкого бассейна с розовой водой. Она нисколько не смутилась своей наготы, но колючие глаза выражали неудовольствие.
– Не переношу насилие. Убери пистолет.
Курганов спрятал его в карман. А другую руку протянул к Терезе, демонстрируя кожаный футляр.
– Здесь – бриллиантовое колье.
– Забавно. – Тереза налила минеральной воды в хрустальный стакан и мелкими глоточками принялась пить.
Курганов старался смотреть мимо нее, но взгляд то и дело падал на роскошное тело, омываемое розовой водой. Огромные груди плавно покачивались на поверхности. Крупные соски казались приплюснутыми кнопками звонков.
– Так ты – русский? Из Москвы?
– Да.
– У меня был один русский – знакомый. Годунов. С большим приветом. Ты тоже, видать, с приветом?
Курганов наконец решился войти. Прошел к обтянутому желтой кожей пуфику и сел. Вытащил из кожаного футляра бархатную коробочку, раскрыл ее и показал Терезе колье.
– Давай примерим?
– Давай.
Он поднялся и почувствовал, что ноги стали совершенно ватными. Не в силах сделать ни шага, так остался на месте. Тереза поняла это по-своему. Перевернулась на живот и, выгибая над водой упругий, холеный, слегка загорелый зад, на четвереньках пошла под водой к нему. У края бассейна поднялась на ноги и, неприступная в своем бесстыдстве, закинула голову, ожидая подарка.
Руки у Курганова ходили ходуном. Колье упало в воду. Тереза засмеялась громким грубоватым смехом и подняла колье со дна бассейна. Внимательно осмотрела и довольно долго застегивала на шее. Курганов смотрел на нее сверху. Он заметил и немолодую кожу, и морщинки под мышками, и слишком оттянутые вниз груди, но именно это и притягивало его. Она была прекраснее самой цветущей девушки, потому что каждая частица ее тела была преисполнена недосягаемого достоинства. Курганов себя чувствовал рабом, не смеющим смотреть на красоту госпожи.
Тереза осталась довольна колье и резко скомандовала:
– Иди в мой кабинет, пусть Мэгги даст тебе чего-нибудь выпить, я должна заняться собой.
Курганов послушно вышел. Передал компаньонке слова Терезы, та без комментариев провела его по узкому коридору, завешанному картинами, в кабинет и оставила там одного. Напольные старинные часы показывали начало шестого. А плавучий ресторан отплывал в семь.
Он сел на овальный кожаный диван и с любопытством стал разглядывать комнату. Невозможно было представить, что этот аскетический кабинет с огромными стеллажами книг и массой рукописей на широком столе на львиных лапах принадлежит порнозвезде. Несколько картин, написанных маслом, наверняка принадлежали художникам прошлых веков. Нигде не было ни одной фотографии хозяйки. Если бы Курганова спросили, кому принадлежит кабинет, он не задумываясь ответил бы – какому-нибудь гуманитарию, научному работнику. И еще большее восхищение стал испытывать от каждой минуты пребывания здесь.
Тереза появилась минут через сорок. На ней был костюмчик типа пижамы. Белый в желтую полоску. С узкими укороченными штанишками и такими же рукавами, а также туго обтягивающей высоко поднятую грудь майкой.
Она села напротив, закинула ногу на ногу и закурила.
– Так, какие предложения ты мне привез? – с ходу начала она.
– Готов субсидировать твои проекты.
– Почему?
– Потому что ты для меня – единственная женщина.
– О, как ужасно! Ненавижу, когда деловые отношения строятся на чувствах, а чувства возникают в деловых отношениях. Для меня все, чем я занимаюсь, – работа. Если пришел говорить о деле, я готова к диалогу, если рассказывать о своей любви, прости, мне неинтересно слушать. Я никому не запрещаю себя любить. Но тратить на это свое драгоценное время не собираюсь. Так о чем будем разговаривать?
Курганов посмотрел на нее и в косых лучах солнца вдруг осознал, что экс-порнозвезда – давно немолодая женщина, и таких, как он, в ее жизни было видимо-невидимо, и что обратит на него она внимание лишь в том случае, если он станет чем-то особенным, поднимется над ней и снизойдет до нее. А пока нужно заткнуться про свои сердечные позывы и смириться с ролью никому не нужного русского бизнесмена.
– Я готов говорить исключительно о делах.
– Тогда о'кей! Мне сейчас действительно нужен инвестор. Я задумала совершенно новую серию картин. Она должна пользоваться бешеным успехом. Для реализации всего проекта потребуется миллионов десять марок. Но только для начала. Сюда не входит рекламная кампания. У меня своя студия, и мы делаем по двадцать фильмов в месяц. Этот поток хорош количеством, но не качеством. Хочу выйти на другой уровень. Намного выше.
Она легко поднялась с кресла, достала из шкафа кассету, вставила в видеомагнитофон и включила телевизор. На экране возник молодой парень, юноша лет восемнадцати. Он с любопытством рассматривал фотографии женщин с первыми признаками увядания. Потом пошли какие-то перебивки… Тереза объяснила, что это – студийный материал. Еще не смонтированный, и потом вместе с парнем на экране появилась Тереза в вечернем платье. И принялась ласкать юношу. Он растерянно-вяло отзывался на ее ласки. Курганов впился взглядом в экран, на котором обнажалось уже немолодое тело Терезы. Но рядом с юношей она казалась воплощением страсти, женственности. Она жертвовала ему свое много испытавшее тело и тем самым приобщала юношу к тонкостям науки – любви.
Это не был голый секс, это была встреча юности с опытом. Александр не чувствовал никакого смущения от того, что на экране сидящая рядом с ним желанная женщина отдается пацану в показательно-развратных позах…
Тереза выключила телевизор и отбросила пульт.
– Понятно, что я имею в виду? Молодежь уже почти не смотрит порно. Они этих же девчонок трахают на своих вечеринках. А о настоящей женщине, с опытом, мечтает каждый второй. Поэтому нужно быстро заполнить эту нишу. Я еще в форме… как ты считаешь?
Курганов не мог повернуть языком в пересохшем рту, поэтому кивнул лишь головой.
– Теперь о деле. Сколько ты можешь перевести на счет моей компании сразу?
– Миллиона три долларов…
– Ну, для начала…
– А хочешь часть наличными?
– Ты что, их печатаешь?
– Нет, – впервые за время визита улыбнулся Курганов. – Печатает их Национальный банк Соединенных Штатов. Получишь два на счет и один – в руки. А потом в течение месяца еще шесть.
Тереза встала и подошла впрямую к Курганову. Испытующе поглядела на него своими светло-зелеными глазами и с особым шиком произнесла:
– Ой, ля-ля… ты – русский гангстер? Я угадала?
– У нас такого понятия нет. Я – человек, который делает деньги.
Тереза похлопала его по плечу.
– Не буду больше спрашивать тебя об этом. Сам позаботишься о моем покое. Надеюсь, через месяц увидимся. И выполни мою небольшую просьбу. Вставь себе хорошие зубы.
Курганов не нашелся, что сказать. К тому же губы его уже не разжимались.
– Ты на машине, или Мэгги вызвать такси?
– Не надо…
Часы в кабинете ударили шесть раз. Александр проследовал по коридору, поцеловал подставленную руку Терезы и, не глядя на Мэгги, вышел за ворота, забыв в доме белый кейс, от которого надо было избавиться по дороге в ресторан.
Китайский ресторан «Речной дракон» приветливо манил к себе яркими красками. Красная двухэтажная деревянная пагода с позолотой, мягко отражавшей последние луча солнца, казалась среди европейского строгого пейзажа Бонна чудом экзотики. По всем контурам пагоды побежали изумрудно-салатовые неоновые огни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78