— Я протянул ему большой пакет с фруктами. — Бананов-то, поди, здесь не дают?
— Не дают, — заулыбался Вадим. — А ко мне мать с отцом приезжали. Так что назад теперь уже точно не пошлют. Сказали, в Москве дослуживать буду.
— Во, правильно. В президентском полку. Туда только из Бурденко и берут, — не удержался от шуточки Артист.
Боцман посмотрел на него неодобрительно и сказал парню:
— Этот хлыщ у нас в театрах играет, так что ты на него внимания не обращай... Ты тут как, девушку еще не завел?
— Завел. — Прилуков засмущался.
— Вот и молодец, — одобрил я, — на свадьбе погуляем. Пригласишь?
— Приглашу, — еще больше засмущался Вадим.
— Ну вот, а теперь я хочу представить тебе человека, благодаря которому ты оказался здесь.
Док пожал Вадиму руку:
— Иван Перегудов. Для друзей — Док.
— Док? — Вадим расплылся в улыбке. — Меня пацаны в роте тоже Доком звали. Я же фельдшером служил.
— Ну вот, значит, коллеги.
Мы уселись в кресла и начали травить армейские байки, но минут через двадцать появилась строгая пожилая медсестра и отправила нашего Прилукова на процедуры.
— Ну так что, идем в ресторан? — снова спросил Артист.
— Да, блин, дался тебе этот ресторан! — сказал я.
— Дорого и порции такие, что не наешься, — поддержал меня Боцман.
— На этот счет можете не беспокоиться — я вас приглашаю.
— Чего это вдруг? — подозрительно глянул на Артиста Боцман. — Зарплату в театре получил?
— Дождешься ее! — вздохнул Злотников. — Да нет, торжество у меня сегодня.
— Что за торжество? — поинтересовался Муха.
— Помолвка у нас, — наконец-то сознался Артист, покраснев до корней своих рыжих волос.
— Что ж ты раньше-то молчал? — закричал Муха.
— Ну ты, блин, даешь! — возмутился Боцман. — У него помолвка, а у людей ни подарков, ни цветов.
— Мы вообще-то со Светкой по-скромному все хотели, без шика.
— Я тебе дам по-скромному! — погрозил Семену кулаком Боцман. — В каком кабаке и во сколько?
— В «Хижине», через полчаса.
— А ну отойдем, мужики! — скомандовал я Перегудову, Боцману и Мухе.
— Э-э, а я-то как? — растерянно произнес Артист.
— А ты к своей журналистке иди! — посоветовал ему Боцман.
По поводу подарка совещались мы недолго. Решили, что хватит уже Артисту быть безлошадным — скинемся-ка мы ему пока на «шестерку», пускай свою журналистку в редакцию возит. Ну а уж если по-настоящему женится — тогда подарим что-нибудь посущественнее. Слупим же мы когда-нибудь с товарища Горобца по полной программе.
Эпилог
Сегодня я отправился в нашу церквушку, в Спас-Заулок — это стало вроде как обязанностью души: ставить за моих парней свечи, особенно вот как сейчас, когда закончились наши очередные «военные сборы»... Ставить и за живых, таких дорогих мне боевых друзей, и за товарищей, павших солдатской смертью, той, что возносит наши души на самое почетное у Бога место...
Кончились «сборы»... Теперь опять не знаю, сколько не увижусь ни с Доком, и с Боцманом, ни с Мухой, ни с Артистом.
Война объединяет нас, мирная жизнь разводит. И собираемся мы вместе только тогда, когда где-то опять начинает пахнуть жареным. Все не как у людей. И только двое моих пацанов всегда со мной, рядышком.
Я вошел в ограду нашего деревенского кладбища, сел на скамейку рядом с могилами моих друзей Тимофея Варпаховского, Тимохи, Каскадера, и Николая Ухова, Трубача.
Я сидел, слушал, как по-осеннему шумят листвой деревья у могил, и вспоминал, какие мы были когда-то...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— Не дают, — заулыбался Вадим. — А ко мне мать с отцом приезжали. Так что назад теперь уже точно не пошлют. Сказали, в Москве дослуживать буду.
— Во, правильно. В президентском полку. Туда только из Бурденко и берут, — не удержался от шуточки Артист.
Боцман посмотрел на него неодобрительно и сказал парню:
— Этот хлыщ у нас в театрах играет, так что ты на него внимания не обращай... Ты тут как, девушку еще не завел?
— Завел. — Прилуков засмущался.
— Вот и молодец, — одобрил я, — на свадьбе погуляем. Пригласишь?
— Приглашу, — еще больше засмущался Вадим.
— Ну вот, а теперь я хочу представить тебе человека, благодаря которому ты оказался здесь.
Док пожал Вадиму руку:
— Иван Перегудов. Для друзей — Док.
— Док? — Вадим расплылся в улыбке. — Меня пацаны в роте тоже Доком звали. Я же фельдшером служил.
— Ну вот, значит, коллеги.
Мы уселись в кресла и начали травить армейские байки, но минут через двадцать появилась строгая пожилая медсестра и отправила нашего Прилукова на процедуры.
— Ну так что, идем в ресторан? — снова спросил Артист.
— Да, блин, дался тебе этот ресторан! — сказал я.
— Дорого и порции такие, что не наешься, — поддержал меня Боцман.
— На этот счет можете не беспокоиться — я вас приглашаю.
— Чего это вдруг? — подозрительно глянул на Артиста Боцман. — Зарплату в театре получил?
— Дождешься ее! — вздохнул Злотников. — Да нет, торжество у меня сегодня.
— Что за торжество? — поинтересовался Муха.
— Помолвка у нас, — наконец-то сознался Артист, покраснев до корней своих рыжих волос.
— Что ж ты раньше-то молчал? — закричал Муха.
— Ну ты, блин, даешь! — возмутился Боцман. — У него помолвка, а у людей ни подарков, ни цветов.
— Мы вообще-то со Светкой по-скромному все хотели, без шика.
— Я тебе дам по-скромному! — погрозил Семену кулаком Боцман. — В каком кабаке и во сколько?
— В «Хижине», через полчаса.
— А ну отойдем, мужики! — скомандовал я Перегудову, Боцману и Мухе.
— Э-э, а я-то как? — растерянно произнес Артист.
— А ты к своей журналистке иди! — посоветовал ему Боцман.
По поводу подарка совещались мы недолго. Решили, что хватит уже Артисту быть безлошадным — скинемся-ка мы ему пока на «шестерку», пускай свою журналистку в редакцию возит. Ну а уж если по-настоящему женится — тогда подарим что-нибудь посущественнее. Слупим же мы когда-нибудь с товарища Горобца по полной программе.
Эпилог
Сегодня я отправился в нашу церквушку, в Спас-Заулок — это стало вроде как обязанностью души: ставить за моих парней свечи, особенно вот как сейчас, когда закончились наши очередные «военные сборы»... Ставить и за живых, таких дорогих мне боевых друзей, и за товарищей, павших солдатской смертью, той, что возносит наши души на самое почетное у Бога место...
Кончились «сборы»... Теперь опять не знаю, сколько не увижусь ни с Доком, и с Боцманом, ни с Мухой, ни с Артистом.
Война объединяет нас, мирная жизнь разводит. И собираемся мы вместе только тогда, когда где-то опять начинает пахнуть жареным. Все не как у людей. И только двое моих пацанов всегда со мной, рядышком.
Я вошел в ограду нашего деревенского кладбища, сел на скамейку рядом с могилами моих друзей Тимофея Варпаховского, Тимохи, Каскадера, и Николая Ухова, Трубача.
Я сидел, слушал, как по-осеннему шумят листвой деревья у могил, и вспоминал, какие мы были когда-то...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38