Берегись сам, а еще лучше – приходи ко мне на радиостанцию и попробуй бросить свои угрозы мне прямо в лицо. И приводи побольше своих друзей, потому что таких, как ты, я десятками размазываю по стенкам… Итак, все на выборы!
– Лем договорится, что или его убьют, или радиостанцию взорвут, – прошептала Рози. – Господи, кислота… Как они могли это сделать? Нам нужно срочно связаться с Петровски!
Начинал моросить дождь. Холден завертел головой по сторонам в поисках телефонной будки.
– Проклятые звери… – еле слышно произнесла Рози.
Дэвид привлек ее к себе, и она уткнулась лицом ему в плечо.
Впереди они заметили заправочную станцию, и Холден зарулил на ее стоянку. Он повернулся к Рози и поцеловал ее, заметив, как прекрасно ее лицо, какая нежная и мягкая кожа. Он приказал Рози не выходить из машины, а сам побежал к телефону. Дэвид содрогнулся, когда представил, во что превращается такая кожа, если плеснуть на нее кислотой.
Дождь усиливался и скоро превратился в ливень, которого он давно не видел…
Глава одиннадцатая
Первым приехал Кларк Петровски. За ним – Лютер Стил, который находился за городом, когда ему передали, что с Анной Комачо случилось несчастье.
Ее доставили в ту же больницу, где не так давно произошла перестрелка с ФОСА и где он впервые встретился с Рози Шеперд. Стил бросил машину в запрещенном для стоянки месте и быстро вошел в больницу через служебный вход. Он уже знал, где находится Анна – в реанимационном отделении.
Лютер поднялся на нужный этаж и вышел из лифта в коридор, где стояли все его подчиненные – Кларк Петровски, Билл Раннингдир, Том Лефлер и Рэнди Блюменталь, самый молодой из всех. Стил хотел спросить, кто же остался на хозяйстве в управлении, но промолчал – сейчас его волновали более серьезные вещи…
Первым заговорил Кларк:
– Мне приходилось с этим встречаться, когда-то этот зверский прием применяла мафия… Слава Богу, что шел дождь и она упала в лужу. Иначе все было бы намного серьезнее. Врачи говорят, соляная кислота…
– Но почему Комачо?
Стил развернулся и посмотрел на Рэнди Блюменталя:
– Потому что этим был нанесен удар по всем нам. Для того, чтобы добраться до членов наших семей, им потребовалось бы больше сил, людей, тщательной организации нападения. Напасть на кого-нибудь из нас они, наверное, просто побоялись из-за возможности получить отпор и потерять своих боевиков. Бедная Анна…
– Она молодец, – добавил Кларк. – Успела прикрыть руками лицо, когда поняла, что происходит.
– И насколько серьезно…
– Лютер, вот доктор, – перебил его Петровски, бросаясь мимо Стила к проходящему рядом человеку в халате, с аккуратной бородкой и небольшой лысиной. Все последовали за Кларком.
– Вы кто, ребята? – остановился врач, переводя взгляд с одного на другого.
– Мы ее братья, – проговорил Лютер.
Врач сначала недоуменно посмотрел на него, затем улыбнулся.
– ФБР?
Стил показал ему значок с золотым щитом. Это всегда действовало лучше, чем удостоверение.
– Хорошо, – кивнул доктор. – Ее состояние очень серьезное. Поражены глаза, и с минуты на минуту мы ждем специалиста-офтальмолога. Пока еще нельзя сказать, сколько процентов кожи удастся спасти. Пострадали ее лицо, шея, грудь, особенно руки. Слава Богу, что шел сильный дождь… Иначе кислота оказала бы намного более сильное действие. Но все равно мисс Комачо перенесла обширный болевой шок. В общем, непосредственной угрозы для жизни нет, но мы опасаемся за ее психическое состояние, когда она придет в себя и поймет, что случилось с ее внешностью… Нам нужно быть готовыми прийти ей на помощь.
– Что вы имеете в виду? – спросил Лютер.
– Послушайте, вы ее знаете лучше меня. Ей придется осознать очень большую вероятность того, что ее внешность будет навсегда обезображена. Судя по всему, мисс Комачо была очень красива…
Рэнди Блюменталь шепотом повторил слово «была»…
Петровски щелкнул зажигалкой и выдохнул сигаретный дым.
– Эти ублюдки заплатят нам за нее, – высказал Билл то, что было у всех на уме.
– Это уж точно, Билли – негромко произнес Петровски, – это уж точно.
Глава двенадцатая
Дэвид с полчаса звонил в офис Стила, но телефон не отвечал. Странно, неужели там никого не было? Он вернулся в машину, успев намокнуть под сильным дождем.
Рози сказала ему, что пока он звонил, она слушала новости, в которых сообщили, что пострадавшая женщина – сотрудник спецгруппы ФБР. Она запомнила ее имя – Анна Комачо. Холден снова включил приемник, но в эфире была лишь музыка. «Битлз», одна из их ранних песен. Несмотря на всю свою любовь к ним, он выключил приемник и закурил.
– Как они могли такое сделать? – шептала Рози. – Я понимаю, что они подонки, но все же…
В ее глазах стояли слезы.
– Послушай, – обратился Дэвид к ней, – я хочу тебя спросить вот о чем…
– О чем?
– Может быть, тебе лучше поехать куда-нибудь в безопасное место и подождать меня там, пока все это не закончится?
Несмотря на слезы, лицо Рози приняло решительное выражение. Она взглянула ему в глаза.
– А вдруг, не дай Бог, тебя убьют? Или, возможно, это никогда не закончится, по крайней мере, при нашей жизни? Тогда мы оба потеряем все…
Он выбросил окурок в окно и обнял Рози.
– Наверное, ты права…
* * *
Группе Стила разрешили разместиться в комнате рядом с палатой, где лежала Анна. От ее палаты их отделяла стеклянная перегородка. Через такую перегородку Лютер когда-то наблюдал за появлением на свет своих детей.
У Анны Комачо детей не было. Бывший муж находился где-то на тихоокеанском побережье, и когда Кларк связался с ним по телефону и сообщил о произошедшем несчастье, тот грубо ответил, что занят и вообще ему плевать на то, что случилось с Анной. Петровски чуть не поломал трубку, хрястнув нею о рычаг аппарата.
– Когда я буду в тех местах в следующий раз, – хмуро пообещал он, – я найду эту сволочь и дам такого пинка ему в зад, что он очутится посреди Тихого океана.
Стил обвел взглядом своих подчиненных. Кларк курил. Рэнди выглядел как никогда уставшим – наверное, сказалось психологическое напряжение. Том сжимал и разжимал кулаки. Билл Раннингдир ходил из угла в угол.
– Билл и я улетаем сегодня вечером в Чикаго, – объявил Лютер. – Мистер Серилья отдал приказ, и нас доставят в город, не привлекая лишнего внимания. Если кто-то будет нами интересоваться, отвечайте, что мы бегаем по городу и ищем тех, кто напал на Анну. Это версия для всех, кто бы ни спрашивал – в том числе для полиции и эфбээровцев, особенно, если будут звонки из Чикаго. Принимая во внимание, что Тим Кьелстрем, заместитель Серильи, оказался предателем, мы не можем полагаться на кристальную честность всех сотрудников ФБР. Я уверен, что и сейчас среди наших есть подсадная утка, иначе им не удалось бы проделать такое с Комачо…
– Шеф?
Стил взглянул на Петровски.
– Да, Кларк.
– А что если вы не найдете никакого криминала на Костигена в Чикаго?
В самом начале Лютер держал в секрете подробности задачи, поставленной перед спецгруппой. Ее первым этапом было найти и установить контакт с руководителем подпольного движения «Патриотов» – Дэвидом Холденом, затем убедить его стать союзником директора ФБР Серильи и президента для координации действий против ФОСА. Этот этап был завершен. Теперь они работали над вторым: действуя самостоятельно и при содействии «Патриотов», предстояло уничтожить «Фронт» в Метроу, который террористы считали своим главным плацдармом для свержения правительства США.
Позже, когда Стил убедился в преданности всех членов своей группы, он посвятил их в эти планы. В том числе и Анну Комачо. Директор Серилья пообещал, что она будет переведена в военный госпиталь, где будет постоянно находиться под надежной охраной и наблюдением, чтобы никто не подслушал информацию, которую она могла бы выдать в бессознательном состоянии.
Лютер попытался ответить на вопрос Петровски:
– Нам ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Костиген победил на выборах, так? Но не можем же мы его арестовать сейчас на основании лишь косвенных улик. Если мы ничего не накопаем на него в Чикаго, то плохи наши дела. Это значит, что нам нужно расшибиться в лепешку, но найти на него криминал.
В коридоре за дверью раздались шаги, он быстро сунул руку под пиджак и положил ладонь на рукоятку пистолета.
Дверь резко распахнулась, и в комнату вошел тот, кого он считал хуже любого врага, – Ральф Камински, заместитель начальника городской полиции Метроу.
– Встречайте мудака, – прошептал Кларк.
Стил встал из-за стола, за которым сидел.
Камински сопровождали два спецназовца. Он использовал спецназовцев из отряда О'Брайена в качестве своих личных телохранителей. Словно почетный караул.
– Мистер Камински, – кивнул Лютер, не протягивая руки и не улыбнувшись.
– Вот что я тебя хочу сразу спросить, Стил, – угрожающе проговорил тот. – Чем это занимаются твои люди, что их поливают кислотой? А?
Лютер увидел, как напряглось лицо Петровски, и спросил:
– Что вы имеете в виду?
– Это была месть всем вам, или ее хотели убрать с дороги за что-то другое?
– Месть всем нам. Вы же, наверное, знаете, что сказал по радио тот клоун.
– Неужели ты думаешь, что я поверю, будто ФОСА стал бы звонить Пэрришу, этому консервативному выродку, и брать на себя ответственность за то, что случилось? Ты, наверное, принимаешь меня за идиота…
Стил не смог сдержаться. Видимо, сказалось напряжение. Он вспомнил забинтованные лицо и руки Анны, подсоединенные к ней трубки, и ему захотелось заплакать. Но он не мог себе это позволить перед мужчинами. Поэтому Лютер расхохотался.
– В чем дело? – рявкнул Камински.
– Я засмеялся, потому что вы попали прямо в точку. Бандиты из «Фронта» могли бы подойти к вам и укусить прямо за задницу, но и тогда вы бы не поверили, что это сделали они. Вместо этого вы наказываете законопослушных граждан, которые пытаются защититься от преступников. Да, я думаю, что вы идиот. Жалко полицейских, которые служат под вашим руководством… Но ничего, мы найдем тех, кто обезобразил Анну Комачо. Если мы сможем их арестовать по федеральным обвинениям – а площадь, где было совершено преступление, является федеральной собственностью – то сделаем это сами. Если не удастся получить федеральный ордер на арест, то передадим преступников в полицию.
– Что с тобой разговаривать! – зарычал Камински. – Разве ты можешь понять своей тупой черной башкой то, что тебе говорят нормальные белые люди?
Стил ожидал какого-нибудь расового выпада, так как знал, как тот обращается с чернокожими сотрудниками полиции, своими подчиненными.
– Убирайся с глаз моих, Камински, – тихо, но твердо проговорил он. – Иначе я своими черными кулаками превращу твою белую задницу в красную отбивную.
Камински что-то прорычал, развернулся и выскочил в коридор.
Лютер посмотрел на руки – они тряслись. Еще несколько секунд – он потерял бы самообладание и врезал бы Камински по роже. А этого не следовало делать.
Он взглянул на своих.
– На время своего отсутствия назначаю заместителем спецагента Петровски. И если Камински будет пытаться получить какую-нибудь информацию обо мне…
Кларк засмеялся.
– Да мы знать не знаем никакого Лютера Стила.
Глава тринадцатая
Все-таки в картинах французских импрессионистов было что-то завораживающее.
– Зачем вы сделали это, мистер Джонсон? – нарушил спокойный ход его мыслей Хэмфри Ходжес. – Разве можно быть таким жестоким?
Конечно, это подделки. Невозможно представить, чтобы у Ходжеса было что-либо ценное.
– О чем вы говорите?
Борзой встал и подошел к шкафу. Книги в нем выглядели оригинальными изданиями, но он тем не менее спросил:
– А эти – настоящие?
– Я говорю о том, что вы могли свести на нет все наши надежды пройти на выборах, а вы меня спрашиваете о каких-то книгах…
– Так они настоящие или нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
– Лем договорится, что или его убьют, или радиостанцию взорвут, – прошептала Рози. – Господи, кислота… Как они могли это сделать? Нам нужно срочно связаться с Петровски!
Начинал моросить дождь. Холден завертел головой по сторонам в поисках телефонной будки.
– Проклятые звери… – еле слышно произнесла Рози.
Дэвид привлек ее к себе, и она уткнулась лицом ему в плечо.
Впереди они заметили заправочную станцию, и Холден зарулил на ее стоянку. Он повернулся к Рози и поцеловал ее, заметив, как прекрасно ее лицо, какая нежная и мягкая кожа. Он приказал Рози не выходить из машины, а сам побежал к телефону. Дэвид содрогнулся, когда представил, во что превращается такая кожа, если плеснуть на нее кислотой.
Дождь усиливался и скоро превратился в ливень, которого он давно не видел…
Глава одиннадцатая
Первым приехал Кларк Петровски. За ним – Лютер Стил, который находился за городом, когда ему передали, что с Анной Комачо случилось несчастье.
Ее доставили в ту же больницу, где не так давно произошла перестрелка с ФОСА и где он впервые встретился с Рози Шеперд. Стил бросил машину в запрещенном для стоянки месте и быстро вошел в больницу через служебный вход. Он уже знал, где находится Анна – в реанимационном отделении.
Лютер поднялся на нужный этаж и вышел из лифта в коридор, где стояли все его подчиненные – Кларк Петровски, Билл Раннингдир, Том Лефлер и Рэнди Блюменталь, самый молодой из всех. Стил хотел спросить, кто же остался на хозяйстве в управлении, но промолчал – сейчас его волновали более серьезные вещи…
Первым заговорил Кларк:
– Мне приходилось с этим встречаться, когда-то этот зверский прием применяла мафия… Слава Богу, что шел дождь и она упала в лужу. Иначе все было бы намного серьезнее. Врачи говорят, соляная кислота…
– Но почему Комачо?
Стил развернулся и посмотрел на Рэнди Блюменталя:
– Потому что этим был нанесен удар по всем нам. Для того, чтобы добраться до членов наших семей, им потребовалось бы больше сил, людей, тщательной организации нападения. Напасть на кого-нибудь из нас они, наверное, просто побоялись из-за возможности получить отпор и потерять своих боевиков. Бедная Анна…
– Она молодец, – добавил Кларк. – Успела прикрыть руками лицо, когда поняла, что происходит.
– И насколько серьезно…
– Лютер, вот доктор, – перебил его Петровски, бросаясь мимо Стила к проходящему рядом человеку в халате, с аккуратной бородкой и небольшой лысиной. Все последовали за Кларком.
– Вы кто, ребята? – остановился врач, переводя взгляд с одного на другого.
– Мы ее братья, – проговорил Лютер.
Врач сначала недоуменно посмотрел на него, затем улыбнулся.
– ФБР?
Стил показал ему значок с золотым щитом. Это всегда действовало лучше, чем удостоверение.
– Хорошо, – кивнул доктор. – Ее состояние очень серьезное. Поражены глаза, и с минуты на минуту мы ждем специалиста-офтальмолога. Пока еще нельзя сказать, сколько процентов кожи удастся спасти. Пострадали ее лицо, шея, грудь, особенно руки. Слава Богу, что шел сильный дождь… Иначе кислота оказала бы намного более сильное действие. Но все равно мисс Комачо перенесла обширный болевой шок. В общем, непосредственной угрозы для жизни нет, но мы опасаемся за ее психическое состояние, когда она придет в себя и поймет, что случилось с ее внешностью… Нам нужно быть готовыми прийти ей на помощь.
– Что вы имеете в виду? – спросил Лютер.
– Послушайте, вы ее знаете лучше меня. Ей придется осознать очень большую вероятность того, что ее внешность будет навсегда обезображена. Судя по всему, мисс Комачо была очень красива…
Рэнди Блюменталь шепотом повторил слово «была»…
Петровски щелкнул зажигалкой и выдохнул сигаретный дым.
– Эти ублюдки заплатят нам за нее, – высказал Билл то, что было у всех на уме.
– Это уж точно, Билли – негромко произнес Петровски, – это уж точно.
Глава двенадцатая
Дэвид с полчаса звонил в офис Стила, но телефон не отвечал. Странно, неужели там никого не было? Он вернулся в машину, успев намокнуть под сильным дождем.
Рози сказала ему, что пока он звонил, она слушала новости, в которых сообщили, что пострадавшая женщина – сотрудник спецгруппы ФБР. Она запомнила ее имя – Анна Комачо. Холден снова включил приемник, но в эфире была лишь музыка. «Битлз», одна из их ранних песен. Несмотря на всю свою любовь к ним, он выключил приемник и закурил.
– Как они могли такое сделать? – шептала Рози. – Я понимаю, что они подонки, но все же…
В ее глазах стояли слезы.
– Послушай, – обратился Дэвид к ней, – я хочу тебя спросить вот о чем…
– О чем?
– Может быть, тебе лучше поехать куда-нибудь в безопасное место и подождать меня там, пока все это не закончится?
Несмотря на слезы, лицо Рози приняло решительное выражение. Она взглянула ему в глаза.
– А вдруг, не дай Бог, тебя убьют? Или, возможно, это никогда не закончится, по крайней мере, при нашей жизни? Тогда мы оба потеряем все…
Он выбросил окурок в окно и обнял Рози.
– Наверное, ты права…
* * *
Группе Стила разрешили разместиться в комнате рядом с палатой, где лежала Анна. От ее палаты их отделяла стеклянная перегородка. Через такую перегородку Лютер когда-то наблюдал за появлением на свет своих детей.
У Анны Комачо детей не было. Бывший муж находился где-то на тихоокеанском побережье, и когда Кларк связался с ним по телефону и сообщил о произошедшем несчастье, тот грубо ответил, что занят и вообще ему плевать на то, что случилось с Анной. Петровски чуть не поломал трубку, хрястнув нею о рычаг аппарата.
– Когда я буду в тех местах в следующий раз, – хмуро пообещал он, – я найду эту сволочь и дам такого пинка ему в зад, что он очутится посреди Тихого океана.
Стил обвел взглядом своих подчиненных. Кларк курил. Рэнди выглядел как никогда уставшим – наверное, сказалось психологическое напряжение. Том сжимал и разжимал кулаки. Билл Раннингдир ходил из угла в угол.
– Билл и я улетаем сегодня вечером в Чикаго, – объявил Лютер. – Мистер Серилья отдал приказ, и нас доставят в город, не привлекая лишнего внимания. Если кто-то будет нами интересоваться, отвечайте, что мы бегаем по городу и ищем тех, кто напал на Анну. Это версия для всех, кто бы ни спрашивал – в том числе для полиции и эфбээровцев, особенно, если будут звонки из Чикаго. Принимая во внимание, что Тим Кьелстрем, заместитель Серильи, оказался предателем, мы не можем полагаться на кристальную честность всех сотрудников ФБР. Я уверен, что и сейчас среди наших есть подсадная утка, иначе им не удалось бы проделать такое с Комачо…
– Шеф?
Стил взглянул на Петровски.
– Да, Кларк.
– А что если вы не найдете никакого криминала на Костигена в Чикаго?
В самом начале Лютер держал в секрете подробности задачи, поставленной перед спецгруппой. Ее первым этапом было найти и установить контакт с руководителем подпольного движения «Патриотов» – Дэвидом Холденом, затем убедить его стать союзником директора ФБР Серильи и президента для координации действий против ФОСА. Этот этап был завершен. Теперь они работали над вторым: действуя самостоятельно и при содействии «Патриотов», предстояло уничтожить «Фронт» в Метроу, который террористы считали своим главным плацдармом для свержения правительства США.
Позже, когда Стил убедился в преданности всех членов своей группы, он посвятил их в эти планы. В том числе и Анну Комачо. Директор Серилья пообещал, что она будет переведена в военный госпиталь, где будет постоянно находиться под надежной охраной и наблюдением, чтобы никто не подслушал информацию, которую она могла бы выдать в бессознательном состоянии.
Лютер попытался ответить на вопрос Петровски:
– Нам ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Костиген победил на выборах, так? Но не можем же мы его арестовать сейчас на основании лишь косвенных улик. Если мы ничего не накопаем на него в Чикаго, то плохи наши дела. Это значит, что нам нужно расшибиться в лепешку, но найти на него криминал.
В коридоре за дверью раздались шаги, он быстро сунул руку под пиджак и положил ладонь на рукоятку пистолета.
Дверь резко распахнулась, и в комнату вошел тот, кого он считал хуже любого врага, – Ральф Камински, заместитель начальника городской полиции Метроу.
– Встречайте мудака, – прошептал Кларк.
Стил встал из-за стола, за которым сидел.
Камински сопровождали два спецназовца. Он использовал спецназовцев из отряда О'Брайена в качестве своих личных телохранителей. Словно почетный караул.
– Мистер Камински, – кивнул Лютер, не протягивая руки и не улыбнувшись.
– Вот что я тебя хочу сразу спросить, Стил, – угрожающе проговорил тот. – Чем это занимаются твои люди, что их поливают кислотой? А?
Лютер увидел, как напряглось лицо Петровски, и спросил:
– Что вы имеете в виду?
– Это была месть всем вам, или ее хотели убрать с дороги за что-то другое?
– Месть всем нам. Вы же, наверное, знаете, что сказал по радио тот клоун.
– Неужели ты думаешь, что я поверю, будто ФОСА стал бы звонить Пэрришу, этому консервативному выродку, и брать на себя ответственность за то, что случилось? Ты, наверное, принимаешь меня за идиота…
Стил не смог сдержаться. Видимо, сказалось напряжение. Он вспомнил забинтованные лицо и руки Анны, подсоединенные к ней трубки, и ему захотелось заплакать. Но он не мог себе это позволить перед мужчинами. Поэтому Лютер расхохотался.
– В чем дело? – рявкнул Камински.
– Я засмеялся, потому что вы попали прямо в точку. Бандиты из «Фронта» могли бы подойти к вам и укусить прямо за задницу, но и тогда вы бы не поверили, что это сделали они. Вместо этого вы наказываете законопослушных граждан, которые пытаются защититься от преступников. Да, я думаю, что вы идиот. Жалко полицейских, которые служат под вашим руководством… Но ничего, мы найдем тех, кто обезобразил Анну Комачо. Если мы сможем их арестовать по федеральным обвинениям – а площадь, где было совершено преступление, является федеральной собственностью – то сделаем это сами. Если не удастся получить федеральный ордер на арест, то передадим преступников в полицию.
– Что с тобой разговаривать! – зарычал Камински. – Разве ты можешь понять своей тупой черной башкой то, что тебе говорят нормальные белые люди?
Стил ожидал какого-нибудь расового выпада, так как знал, как тот обращается с чернокожими сотрудниками полиции, своими подчиненными.
– Убирайся с глаз моих, Камински, – тихо, но твердо проговорил он. – Иначе я своими черными кулаками превращу твою белую задницу в красную отбивную.
Камински что-то прорычал, развернулся и выскочил в коридор.
Лютер посмотрел на руки – они тряслись. Еще несколько секунд – он потерял бы самообладание и врезал бы Камински по роже. А этого не следовало делать.
Он взглянул на своих.
– На время своего отсутствия назначаю заместителем спецагента Петровски. И если Камински будет пытаться получить какую-нибудь информацию обо мне…
Кларк засмеялся.
– Да мы знать не знаем никакого Лютера Стила.
Глава тринадцатая
Все-таки в картинах французских импрессионистов было что-то завораживающее.
– Зачем вы сделали это, мистер Джонсон? – нарушил спокойный ход его мыслей Хэмфри Ходжес. – Разве можно быть таким жестоким?
Конечно, это подделки. Невозможно представить, чтобы у Ходжеса было что-либо ценное.
– О чем вы говорите?
Борзой встал и подошел к шкафу. Книги в нем выглядели оригинальными изданиями, но он тем не менее спросил:
– А эти – настоящие?
– Я говорю о том, что вы могли свести на нет все наши надежды пройти на выборах, а вы меня спрашиваете о каких-то книгах…
– Так они настоящие или нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22