По крайней мере, ничего не делали. Обвинили нас в сокрытии информации и заигрывании с террористами. Представитель террористов требует полного освещения событий, и у нас всего сорок минут до следующего контакта с ним. Американцы просят тянуть время.
— Конечно! Мы тянем время, те приходят в ярость, а американцы нас обвиняют. А почему бы нам не переодеть армейское подразделение кинодокументалистов с их камерами, одно из тех, что снимает ваши дикие вечеринки в пустыне?
— Можно. Но те ожидают увидеть материал по телевидению.
Гольдман задумался.
— А что, если отключить электроэнергию?
— Представитель сказал, что если мы нарушим подачу воды и электричества, то заложники будут казнены.
— Замечательно, — прошипел Гольдман. — Дай подумать. Получается, мы никак не можем воздействовать на них. Если мы попытаемся помешать им, то это закончится казнью заложников.
— Да, — сказал Марковский, выпуская облако дыма.
— В том то и дело.
— Что, Иосиф?
— Мы никак не можем помешать им... А может, просто не транслировать материал, а использовать кабель для передачи сигнала на посольство с одного из зданий поблизости. Может, еще с десяток домов будут принимать наши трансляции. Но мы могли бы вывезти жителей этих домов под предлогом эвакуации в безопасное место и тем самым лишить их возможности смотреть ночные и утренние выпуски новостей. Твои люди подготовили бы пленку для передачи настоящих новостей по радио. Некоторое время это будет срабатывать.
— Как я это сделаю? Я имею в виду журналистов.
Гольдман кивнул в сторону улицы, как будто совещаясь с ней.
Он подумал, что выглядит глупо. Гольдман сказал полковнику Марковскому:
— Пообещай им эксклюзивные права на материалы, если все получится. Запугай их чем-нибудь. Я не знаю. Взывай к их патриотизму. Что угодно. Но мы должны сделать все быстро. Пошлите своих людей проверить материалы, чтобы не проскользнуло ничего случайного, когда материал пойдет в эфир. Что, если послать нескольких репортеров взять интервью у террористов?
— Мы можем попросить их, — согласился Марковский.
— Если это удастся, тогда мы могли бы получить информацию, все ли заложники находятся вместе. Они часто поступают именно так, хотя это и глупо.
— Держу пари, что они все в большом зале, где проходил обед. Ты знаешь, кто там был?
— Несколько важных дипломатов. Это все, что мне сообщили.
Марковский остановился.
— Специальные представители Египта, Сирии, Иордании, нашей страны, посланник президента Америки. Проводилась конференция об угрозе мусульманского фундаментализма миру на Ближнем Востоке. Присутствовали представители исламского мира. Видимо, поэтому был нанесен такой удар.
— Хорошо. Теперь нам необходимо знать, чего хотят от нас террористы. И чего ждет от нас правительство.
— К нам обратился пока только Египет. Они предложили нам любую посильную помощь, которая нам может потребоваться.
— Что-нибудь типа своих диверсионных подразделений?
Марковский улыбнулся:
— По крайней мере, у них добрые намерения.
Гольдман прикурил сигарету от предыдущей и пошел к машине. Приблизившись к ней, он крикнул Марковскому:
— Предупреди всех — никаких радиотелефонов. Они могут нас прослушивать. Одному Богу известно, что за аппаратура находится в американском посольстве.
Над ними пролетел вертолет. Марковский прокричал:
— Он снимет с крыши морских пехотинцев и нескольких сотрудников посольства. Это одно из требований террористов.
— Поговори с ними, но не испытывай их терпения. Мы могли бы узнать от них что-нибудь полезное для себя, — Гольдман сел в машину и бросил водителю: — К ближайшей телефонной будке.
Ему очень хотелось принять душ.
Глава 30
— Почему вы не можете остановить их, полковник Лидбеттер?
Лидбеттер оторвал взгляд от своих рук и посмотрел в окно, закрытое шторами, как бы в поисках вдохновения. Его не было. Он снова взглянул в лицо генерала Файфа. Когда он уже было собрался заговорить, в комнату вошла жена Файфа с подносом и кофейником, двумя чашками и тарелочкой шоколадных пирожных на нем.
Пахли они замечательно.
— Спасибо, Марианн, — сказал ей генерал Файф.
— Да, большое спасибо, миссис Файф. Пирожные восхитительны.
— Я только что испекла их, полковник, — улыбнулась она. — Я оставляю вас вдвоем. Если вы захотите еще кофе, позовете меня, — она вышла из комнаты, шурша платьем. Со светлыми волосами и полненькой фигурой она напоминала Лидбеттеру идеальную бабушку, какой никогда ни у кого не было.
Когда дверь закрылась, Файф встал, обошел письменный стол и стал наливать кофе. Они оба предпочитали пить черный кофе, поэтому она не принесла сливок.
— Да... — он передал Лидбеттеру чашку. — Ее пирожные действительно пахнут замечательно. Вы когда-нибудь пробовали их?
— Нет, сэр. У меня не было такой...
— Привилегии? По вкусу они напоминают дерьмо. Я пытался кормить ими собаку, пока она не сдохла. Поэтому вы должны помочь мне съесть несколько штук, иначе мне одному придется давиться ими.
— Да, сэр. — Лидбеттер встал, взял пирожное, откусил и понял, что генерал Файф даже был слишком высокого мнения о кулинарных способностях своей супруги.
— Почему вы не можете остановить их?
— Помните, сэр, мы договаривались, что и речи не может быть о радиосвязи?
— Но мы могли бы использовать что-нибудь другое.
— Но спутник, через который мы могли бы с ними связаться, еще не запущен, сэр.
— Черт возьми! Если ваши парни доберутся туда и сделают свое дело, Мэт, эти сволочи, занявшие посольство, разорвут всех на куски.
— Мне известно об этом, сэр.
— Да. Но вам не известно вот это. Посмотрите, — он взял со стола конверт и передал его Лидбеттеру, которому пришлось затолкать пирожное в рот, чтобы освободить руку.
Мэтью Лидбеттер поставил чашку на поднос, открыл конверт и вытряхнул оттуда расплывчатую черно-белую фотографию. Она, вероятно, была сделана при помощи специального объектива с большого расстояния и, пожалуй, при плохом освещении. Но лицо было все же узнаваемо.
— О, Боже!
— Да, это мистер Рака собственной персоной. Религиозный фанатик.
— Да...
— И ваши парни должны ликвидировать его группу? Я прав?
— Да.
— И есть один способ остановить их, Мэт.
— Какой, генерал?
Лидбеттер знал, какой способ, но не стал упоминать о нем раньше. Он надеялся, что генерал Файф не знает этого единственного способа.
— Мы сообщим КГБ, и они сделают это за нас.
Все правильно. Это и был тот единственный способ.
— Действуйте, Мэт.
— Это убийство, сэр.
— Я приму вашу отставку. Можете датировать ее позавчерашним числом. И к вам не будет никаких претензий. Вы останетесь в стороне.
— Нет, сэр.
— Что, черт возьми, вы имеете в виду?
Лидбеттер снова встал. Он был выше генерала Файфа, но ненамного.
— Вы можете принять мою отставку или отдать под суд за неповиновение прямому приказу. Но я не отдаю приказов убивать моих солдат. Вы хотите это сделать и можете приказать кому-нибудь другому сделать это.
— Мэт, я слышал, что у людей иногда возникают трудности с получением пенсии...
— Ну, это просто замечательно, сэр. И вы правы — пирожные просто дерьмовые, — Лидбеттер поставил чашку на поднос и направился к двери.
— Мэт, я не шучу.
Лидбеттер повернулся и посмотрел на него, держась за ручку двери.
— И я тоже, сэр, — он открыл дверь и вышел.
Глава 31
Мехди Хамадан смотрел на экран вот уже несколько часов. Везде одно и то же. А точнее, ничего. “Технические неполадки”.
— Черт их возьми! — крикнул он.
Скоро взойдет солнце.
Хамадан открыл балконную дверь и вышел на воздух.
Достаточно было включить специальное устройство в розетку, установить время на часовом механизме и уйти. Через десять минут мощный электрический импульс обесточит весь этаж и пошлет радиосигнал, который будет принят Ракой и его группой. Этот сигнал будет приказом убить всех заложников в посольстве.
Он мог бы сделать это сейчас.
Мехди впился пальцами в перила и уставился на неспешное предрассветное движение на улице.
Иерусалим казался вполне обычным.
Что случилось? Чем они сейчас занимаются?
Хамадан смотрел на улицу и старался сосредоточиться.
Джамаль был просто гениален в электронике.
Рака стоял у него за спиной в посольском центре связи. Уорен Карлисс находился рядом с ним.
— Джамаль, возможно ли, что они нас дезинформируют?
— Очень возможно, Мухаммед, — согласился Джамаль.
— Уорен, друг мой?
— Я понятия не имею, Рака. А если бы знал...
—...то не сказал бы мне. Я знаю, — Рака смотрел на крошечные красные и зеленые огоньки. Эти диоды с цифрами ни о чем ему не говорили.
Он посмотрел на Карлисса.
— Эта блондинка, которая работает в посольстве США, еврейка, не так ли?
— Я не знаю, — сказал ему Карлисс.
Рака засмеялся.
— Уорен, Уорен, что мне с тобой делать? Ты думаешь, что если твоего брата уже нет в живых, то я не имею власти над тобой? Но ты не прав, — Рака повысил голос. — Ибрахим! Рива!
Дверь за его спиной открылась. Рака видел, как у Карлисса отвисла челюсть.
В комнату втолкнули белокурую еврейку по имени Хелен Челевски. Ее руки были скручены впереди липкой лентой, рот был забит туалетной бумагой и заклеен такой же лентой.
Рива взяла нож и приставила его к лицу Хелен чуть ниже носа.
— Я помню, — начал Рака, — что у американцев есть пословица. Отрезать себе нос, чтобы разозлить кого-то другого. Так вот, если ты разозлишь меня, Рива отрежет нос этой еврейке.
Рива ударила Хелен сзади по ногам, и та упала на колени. Ибрахим схватил ее за волосы обеими руками и рванул голову назад, а Рива снова приставила нож к носу. Хелен задыхалась.
— Мне кивнуть еще раз, Уорен? — Рака изучал лицо Карлисса.
— Отпусти ее, — взмолился Карлисс. — Вытащи ей кляп изо рта, чтобы она могла дышать и отведи ее к остальным. Я сделаю все, что в моих силах.
— Не знаю, Уорен. Может, ты говоришь это и искренне. А может, нет. Мне кажется, что если мы отрежем ей кусочек носа, то сможем быть более уверенными в тебе. Как ты думаешь?
Уорен Карлисс опустился на колени перед Ракой и наклонил голову. Он шептал:
— Пожалуйста. Пожалуйста... сэр.
Рака улыбнулся.
— Уберите ее. Сделайте так, как посоветовал Уорен. Развяжите ее и держите с остальными.
— Да, Мухаммед, — сказал Ибрахим. Они подняли Хелен на ноги и вывели ее из комнаты.
Карлисс все еще стоял перед Ракой на коленях.
— Здесь есть мощный передатчик и вполне логично, должна быть спутниковая антенна, — сказал Рака.
— Да, — почти неслышно прошептал Уорен.
— Я не доверяю телепередачам, которые они транслируют. Ты можешь настроить аппаратуру на прием теле— и радиосигналов из-за границы?
Карлисс молчал в нерешительности, а потом ответил:
— Должно получиться.
— Тогда немедленно приступай к настройке антенны и найди радиостанцию, передающую настоящие новости. Я должен знать, что сообщают миру. Джамаль поможет тебе. Он хорошо разбирается в этих вопросах. Встань.
Карлисс встал.
Рака улыбнулся ему.
— Уорен, ты доказал, что действительно является незаменимым человеком.
— Ты все равно собираешься убить ее, да? Потому что она еврейка? Ты убьешь всех нас?
Рака обеими руками похлопал Карлисса по плечам.
— Есть много способов умереть. Хочешь, я расскажу тебе, как умер твой брат?
Карлисс не ответил ему.
Глава 32
Впереди был массивный естественный выступ, и Кросс с Иранией, ехавшие впереди колонны, направились к нему. На площадке над выступом стоял человек. Даже с такого расстояния можно было различить винтовку у него в руках. Лошади ускорили шаг, вероятно, почувствовав запах пищи и пресной воды, а может просто запах сородичей.
— Ты хороший любовник, — сказала ему Ирания.
Кросс просто смотрел на нее. Ему еще никогда не говорили такого.
— Спасибо, — наконец промолвил он.
— Сегодня ночью мы будем спать вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Конечно! Мы тянем время, те приходят в ярость, а американцы нас обвиняют. А почему бы нам не переодеть армейское подразделение кинодокументалистов с их камерами, одно из тех, что снимает ваши дикие вечеринки в пустыне?
— Можно. Но те ожидают увидеть материал по телевидению.
Гольдман задумался.
— А что, если отключить электроэнергию?
— Представитель сказал, что если мы нарушим подачу воды и электричества, то заложники будут казнены.
— Замечательно, — прошипел Гольдман. — Дай подумать. Получается, мы никак не можем воздействовать на них. Если мы попытаемся помешать им, то это закончится казнью заложников.
— Да, — сказал Марковский, выпуская облако дыма.
— В том то и дело.
— Что, Иосиф?
— Мы никак не можем помешать им... А может, просто не транслировать материал, а использовать кабель для передачи сигнала на посольство с одного из зданий поблизости. Может, еще с десяток домов будут принимать наши трансляции. Но мы могли бы вывезти жителей этих домов под предлогом эвакуации в безопасное место и тем самым лишить их возможности смотреть ночные и утренние выпуски новостей. Твои люди подготовили бы пленку для передачи настоящих новостей по радио. Некоторое время это будет срабатывать.
— Как я это сделаю? Я имею в виду журналистов.
Гольдман кивнул в сторону улицы, как будто совещаясь с ней.
Он подумал, что выглядит глупо. Гольдман сказал полковнику Марковскому:
— Пообещай им эксклюзивные права на материалы, если все получится. Запугай их чем-нибудь. Я не знаю. Взывай к их патриотизму. Что угодно. Но мы должны сделать все быстро. Пошлите своих людей проверить материалы, чтобы не проскользнуло ничего случайного, когда материал пойдет в эфир. Что, если послать нескольких репортеров взять интервью у террористов?
— Мы можем попросить их, — согласился Марковский.
— Если это удастся, тогда мы могли бы получить информацию, все ли заложники находятся вместе. Они часто поступают именно так, хотя это и глупо.
— Держу пари, что они все в большом зале, где проходил обед. Ты знаешь, кто там был?
— Несколько важных дипломатов. Это все, что мне сообщили.
Марковский остановился.
— Специальные представители Египта, Сирии, Иордании, нашей страны, посланник президента Америки. Проводилась конференция об угрозе мусульманского фундаментализма миру на Ближнем Востоке. Присутствовали представители исламского мира. Видимо, поэтому был нанесен такой удар.
— Хорошо. Теперь нам необходимо знать, чего хотят от нас террористы. И чего ждет от нас правительство.
— К нам обратился пока только Египет. Они предложили нам любую посильную помощь, которая нам может потребоваться.
— Что-нибудь типа своих диверсионных подразделений?
Марковский улыбнулся:
— По крайней мере, у них добрые намерения.
Гольдман прикурил сигарету от предыдущей и пошел к машине. Приблизившись к ней, он крикнул Марковскому:
— Предупреди всех — никаких радиотелефонов. Они могут нас прослушивать. Одному Богу известно, что за аппаратура находится в американском посольстве.
Над ними пролетел вертолет. Марковский прокричал:
— Он снимет с крыши морских пехотинцев и нескольких сотрудников посольства. Это одно из требований террористов.
— Поговори с ними, но не испытывай их терпения. Мы могли бы узнать от них что-нибудь полезное для себя, — Гольдман сел в машину и бросил водителю: — К ближайшей телефонной будке.
Ему очень хотелось принять душ.
Глава 30
— Почему вы не можете остановить их, полковник Лидбеттер?
Лидбеттер оторвал взгляд от своих рук и посмотрел в окно, закрытое шторами, как бы в поисках вдохновения. Его не было. Он снова взглянул в лицо генерала Файфа. Когда он уже было собрался заговорить, в комнату вошла жена Файфа с подносом и кофейником, двумя чашками и тарелочкой шоколадных пирожных на нем.
Пахли они замечательно.
— Спасибо, Марианн, — сказал ей генерал Файф.
— Да, большое спасибо, миссис Файф. Пирожные восхитительны.
— Я только что испекла их, полковник, — улыбнулась она. — Я оставляю вас вдвоем. Если вы захотите еще кофе, позовете меня, — она вышла из комнаты, шурша платьем. Со светлыми волосами и полненькой фигурой она напоминала Лидбеттеру идеальную бабушку, какой никогда ни у кого не было.
Когда дверь закрылась, Файф встал, обошел письменный стол и стал наливать кофе. Они оба предпочитали пить черный кофе, поэтому она не принесла сливок.
— Да... — он передал Лидбеттеру чашку. — Ее пирожные действительно пахнут замечательно. Вы когда-нибудь пробовали их?
— Нет, сэр. У меня не было такой...
— Привилегии? По вкусу они напоминают дерьмо. Я пытался кормить ими собаку, пока она не сдохла. Поэтому вы должны помочь мне съесть несколько штук, иначе мне одному придется давиться ими.
— Да, сэр. — Лидбеттер встал, взял пирожное, откусил и понял, что генерал Файф даже был слишком высокого мнения о кулинарных способностях своей супруги.
— Почему вы не можете остановить их?
— Помните, сэр, мы договаривались, что и речи не может быть о радиосвязи?
— Но мы могли бы использовать что-нибудь другое.
— Но спутник, через который мы могли бы с ними связаться, еще не запущен, сэр.
— Черт возьми! Если ваши парни доберутся туда и сделают свое дело, Мэт, эти сволочи, занявшие посольство, разорвут всех на куски.
— Мне известно об этом, сэр.
— Да. Но вам не известно вот это. Посмотрите, — он взял со стола конверт и передал его Лидбеттеру, которому пришлось затолкать пирожное в рот, чтобы освободить руку.
Мэтью Лидбеттер поставил чашку на поднос, открыл конверт и вытряхнул оттуда расплывчатую черно-белую фотографию. Она, вероятно, была сделана при помощи специального объектива с большого расстояния и, пожалуй, при плохом освещении. Но лицо было все же узнаваемо.
— О, Боже!
— Да, это мистер Рака собственной персоной. Религиозный фанатик.
— Да...
— И ваши парни должны ликвидировать его группу? Я прав?
— Да.
— И есть один способ остановить их, Мэт.
— Какой, генерал?
Лидбеттер знал, какой способ, но не стал упоминать о нем раньше. Он надеялся, что генерал Файф не знает этого единственного способа.
— Мы сообщим КГБ, и они сделают это за нас.
Все правильно. Это и был тот единственный способ.
— Действуйте, Мэт.
— Это убийство, сэр.
— Я приму вашу отставку. Можете датировать ее позавчерашним числом. И к вам не будет никаких претензий. Вы останетесь в стороне.
— Нет, сэр.
— Что, черт возьми, вы имеете в виду?
Лидбеттер снова встал. Он был выше генерала Файфа, но ненамного.
— Вы можете принять мою отставку или отдать под суд за неповиновение прямому приказу. Но я не отдаю приказов убивать моих солдат. Вы хотите это сделать и можете приказать кому-нибудь другому сделать это.
— Мэт, я слышал, что у людей иногда возникают трудности с получением пенсии...
— Ну, это просто замечательно, сэр. И вы правы — пирожные просто дерьмовые, — Лидбеттер поставил чашку на поднос и направился к двери.
— Мэт, я не шучу.
Лидбеттер повернулся и посмотрел на него, держась за ручку двери.
— И я тоже, сэр, — он открыл дверь и вышел.
Глава 31
Мехди Хамадан смотрел на экран вот уже несколько часов. Везде одно и то же. А точнее, ничего. “Технические неполадки”.
— Черт их возьми! — крикнул он.
Скоро взойдет солнце.
Хамадан открыл балконную дверь и вышел на воздух.
Достаточно было включить специальное устройство в розетку, установить время на часовом механизме и уйти. Через десять минут мощный электрический импульс обесточит весь этаж и пошлет радиосигнал, который будет принят Ракой и его группой. Этот сигнал будет приказом убить всех заложников в посольстве.
Он мог бы сделать это сейчас.
Мехди впился пальцами в перила и уставился на неспешное предрассветное движение на улице.
Иерусалим казался вполне обычным.
Что случилось? Чем они сейчас занимаются?
Хамадан смотрел на улицу и старался сосредоточиться.
Джамаль был просто гениален в электронике.
Рака стоял у него за спиной в посольском центре связи. Уорен Карлисс находился рядом с ним.
— Джамаль, возможно ли, что они нас дезинформируют?
— Очень возможно, Мухаммед, — согласился Джамаль.
— Уорен, друг мой?
— Я понятия не имею, Рака. А если бы знал...
—...то не сказал бы мне. Я знаю, — Рака смотрел на крошечные красные и зеленые огоньки. Эти диоды с цифрами ни о чем ему не говорили.
Он посмотрел на Карлисса.
— Эта блондинка, которая работает в посольстве США, еврейка, не так ли?
— Я не знаю, — сказал ему Карлисс.
Рака засмеялся.
— Уорен, Уорен, что мне с тобой делать? Ты думаешь, что если твоего брата уже нет в живых, то я не имею власти над тобой? Но ты не прав, — Рака повысил голос. — Ибрахим! Рива!
Дверь за его спиной открылась. Рака видел, как у Карлисса отвисла челюсть.
В комнату втолкнули белокурую еврейку по имени Хелен Челевски. Ее руки были скручены впереди липкой лентой, рот был забит туалетной бумагой и заклеен такой же лентой.
Рива взяла нож и приставила его к лицу Хелен чуть ниже носа.
— Я помню, — начал Рака, — что у американцев есть пословица. Отрезать себе нос, чтобы разозлить кого-то другого. Так вот, если ты разозлишь меня, Рива отрежет нос этой еврейке.
Рива ударила Хелен сзади по ногам, и та упала на колени. Ибрахим схватил ее за волосы обеими руками и рванул голову назад, а Рива снова приставила нож к носу. Хелен задыхалась.
— Мне кивнуть еще раз, Уорен? — Рака изучал лицо Карлисса.
— Отпусти ее, — взмолился Карлисс. — Вытащи ей кляп изо рта, чтобы она могла дышать и отведи ее к остальным. Я сделаю все, что в моих силах.
— Не знаю, Уорен. Может, ты говоришь это и искренне. А может, нет. Мне кажется, что если мы отрежем ей кусочек носа, то сможем быть более уверенными в тебе. Как ты думаешь?
Уорен Карлисс опустился на колени перед Ракой и наклонил голову. Он шептал:
— Пожалуйста. Пожалуйста... сэр.
Рака улыбнулся.
— Уберите ее. Сделайте так, как посоветовал Уорен. Развяжите ее и держите с остальными.
— Да, Мухаммед, — сказал Ибрахим. Они подняли Хелен на ноги и вывели ее из комнаты.
Карлисс все еще стоял перед Ракой на коленях.
— Здесь есть мощный передатчик и вполне логично, должна быть спутниковая антенна, — сказал Рака.
— Да, — почти неслышно прошептал Уорен.
— Я не доверяю телепередачам, которые они транслируют. Ты можешь настроить аппаратуру на прием теле— и радиосигналов из-за границы?
Карлисс молчал в нерешительности, а потом ответил:
— Должно получиться.
— Тогда немедленно приступай к настройке антенны и найди радиостанцию, передающую настоящие новости. Я должен знать, что сообщают миру. Джамаль поможет тебе. Он хорошо разбирается в этих вопросах. Встань.
Карлисс встал.
Рака улыбнулся ему.
— Уорен, ты доказал, что действительно является незаменимым человеком.
— Ты все равно собираешься убить ее, да? Потому что она еврейка? Ты убьешь всех нас?
Рака обеими руками похлопал Карлисса по плечам.
— Есть много способов умереть. Хочешь, я расскажу тебе, как умер твой брат?
Карлисс не ответил ему.
Глава 32
Впереди был массивный естественный выступ, и Кросс с Иранией, ехавшие впереди колонны, направились к нему. На площадке над выступом стоял человек. Даже с такого расстояния можно было различить винтовку у него в руках. Лошади ускорили шаг, вероятно, почувствовав запах пищи и пресной воды, а может просто запах сородичей.
— Ты хороший любовник, — сказала ему Ирания.
Кросс просто смотрел на нее. Ему еще никогда не говорили такого.
— Спасибо, — наконец промолвил он.
— Сегодня ночью мы будем спать вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35