— Пожалуйста. В моей комнате стоит одна ванна, вы можете ею воспользоваться. Только обязательно вылейте потом воду за окно.
— Ты очень любезен. За твое процветание, хозяин, — провозгласил я тост.
Мы осушили наши кружки, сполоснули их в бассейне и загрузили бочки обратно в телегу.
Однако я не поехал обратно с Симоном, а отправился на Амастрийский форум к надежным менялам, где один из них выдал мне золотой гистаменон за часть заработанных нами серебряных, медных и бронзовых монет. Мне не хотелось, чтобы меня выгнали с ипподрома за то, что я принес фальшивые деньги.
Добравшись до «Петуха», я обнаружил, что Клавдий еще не вернулся из конюшен. Наш знакомый мясник, Петр, притащил после дневных трудов двух молочных поросят, и Симон уже развел огонь в небольшом очаге, чтобы зажарить их. При мысли о вечерней трапезе у меня потекли слюнки. Должен признаться, что, несмотря на порученное дело, я с удовольствием проводил время в Константинополе. Не часто приходилось мне работать в столичных городах, а дальняя дорога сюда с лихвой оправдывалась хотя бы кулинарными изысками.
Я позволил себе помечтать о жареном поросенке. И был наказан за такое легкомыслие. Еще не входя в нашу комнатенку, я должен был заметить, что кто-то поджидает меня там. Но я беспечно подошел к дверям и бросил сумку на пол и лишь потом, подняв глаза, заметил, что в темном углу маячит скрытая под монашеским капюшоном личность.
Не собираясь сразу хвататься за оружие, я пригляделся к нежданному гостю. Но единственной видимой частью его тела оказались руки.
— Приветствую вас, святой отец, — тихо сказал я. — Вы пришли исповедать меня?
— Stultorum numerus, — прошептал он.
— Это латинское благословение? — спросил я. — Магическая формула? Или ругательство? Я не силен в латыни, святой отец: не довелось получить приличного образования в растраченной попусту юности.
— Славно сказано, — вновь раздался шепот. — Stultorum numerus.
Я промолчал. Гильдию явно не жаловали в этом городе, и я не собирался рисковать, обмениваясь словами пароля с незнакомцем. Привалившись к стене, я лениво почесал за ухом.
— Нет нужды тянуться за кинжалом, Тео, — сказал все тот же голос.
Гость шагнул на свет и откинул капюшон. И я едва не упал замертво на месте.
— Что с тобой, Тео? — улыбаясь, спросила Талия. — Почему ты таращишься на меня, как на привидение?
ГЛАВА 9
…Ты говоришь как одна из безумных…
Иов, 2, 10

Талия подходила все ближе, а мои ноги словно приросли к полу. Во рту пересохло, а сердце выбивало ритм такого бешеного галопа, какому позавидовал бы лучший скакун на ипподроме.
Обладая кошачьей грацией, она пользовалась всеми ее преимуществами, подражая повадкам самых разных кошек, как прирученных, так и диких. При всей волнообразности телодвижений она никогда не сводила цепкого взгляда зеленых глаз с намеченной жертвы своих чар, в чем я успел убедиться как во время выступлений перед публикой, так и в интимной обстановке. И вот сейчас она неотрывно смотрела мне прямо в глаза.
— Уверяю тебя, Тео, я не призрак, — сказала она. — Я очень даже живая. Мои плоть и кровь по-прежнему горячи. И я смогу доказать тебе это, как только ты припомнишь ответные слова пароля.
Она сокращала расстояние между нами, двигаясь настолько бесшумно, что почти сводила на нет собственное утверждение о своей материальной сущности. Но вот ее руки обвили мою шею, и мы едва не соприкоснулись носами.
— Ну же, Тео, произнеси нужные слова, — прошептала она, продолжая пожирать меня взглядом.
— Infinitus est, — сумел выдавить я, и она тесно прижалась ко мне и приникла к моим губам.
— Отлично, доказательство вполне убедительное, любезный монах, — запротестовал я, как можно мягче отстраняясь от нее. — Если бы я знал, что церковь настолько дружелюбна, то давно бы приобщился к ней.
— Мне не верится, что ты действительно здесь, — сказала она, сверкнув глазами. — Я уж подумала, что никого так и не пришлют.
— Видимо, мы относимся к одной категории неверующих, — заметил я. — Мы полагали, что ты погибла несколько месяцев назад вместе с остальными.
— Едва не погибла, — сказала Талия, втягивая меня в комнату.
Она присела на тюфяк и похлопала рукой рядом, приглашая меня присоединиться к ней. Я невольно послушался, временно потеряв способность трезво мыслить.
— Много ли тебе известно? — спросила она.
— Я узнал, что существует заговор против Алексея, — сказал я. — Что некий убийца должен прикончить его после того, как произойдет особое событие. Что-то в таком роде.
— Откуда такая осведомленность? — удивилась Талия. — Я не думала, что кто-то из нас успел передать сообщение.
— Цинцифицес, — сказал я.
Она кивнула.
— Так вот, значит, кто сообщил обо всем Тиберию. А я не знала. Хотя могла бы догадаться. Я не учла, что этот старый шут еще не растерял свои источники.
— Расскажи мне, что произошло.
— Нико собрал нас на совещание. Обычно мы встречались мимоходом, поскольку император и Эвфи…
— Эвфи? Ты называешь императрицу Эвфи?
— Ну да, называю. Не перебивай, Тео. Так вот, они нечасто общались друг с другом, поэтому и мне редко приходилось работать вместе с близнецами. Но все мы обменивались сообщениями, включая Деметрия и Тиберия. А когда происходило нечто важное, собирались все вместе.
— И частенько такое бывало?
— В этом городе? Да тут постоянно зреют какие-то заговоры. Они и служили поводом для наших собраний. Разузнав о готовящемся мятеже, мы устраивали совещание, разбирались, с кем будет лучше жить этому городу — с действующим императором или с очередным претендентом на его место. А потом внедряли в жизнь принятые решения.
— Я думал, что гильдия предпочитает не вмешиваться в наследственные дрязги василевсов.
Талия вздохнула.
— Гильдия находится от нас в двух месяцах пути. Мы не могли ждать ее распоряжений по каждому вопросу. Мы начали действовать самостоятельно, еще когда страной правил Андроник, а нами руководил Чаливур. Тебя тогда здесь не было, и ты не представляешь, какая здесь царила жестокость — сплошные ужасные убийства и пытки. Нам приходилось проверять каждого претендента на трон, чтобы убедиться, способен ли он бросить вызов Андронику, а потом править империей так, чтобы не уничтожить ее окончательно. К сожалению, Андроник умудрялся подавлять любую оппозицию еще до того, как нам удавалось укрепить ее силы. В конце концов мы решили, что Исаак наименее безвредный из кандидатов. И когда до Чаливура дошел слух, что Андроник послал кого-то убить Исаака, то он позаботился, чтобы Исаак узнал об этом заранее. В итоге Исаак сам убил своего палача и неожиданно для себя возглавил мятеж.
— Значит, он оказался вполне способным.
— Чтобы захватить власть — да. Чтобы править — нет.
— А почему удача сопутствовала Алексею? Тут тоже не обошлось без вашей помощи?
Талия отрицательно покачала головой.
— Все происходило за стенами города. Возможно, мы и помешали бы этому свержению, но нам не под силу чудодейственные перемещения с места на место. В общем, когда Тиберий принес нам последние новости, мы сговорились, что попытаемся разузнать все как можно точнее, используя наши обычные источники, а потом поделимся сведениями. Но выяснить так ничего и не удалось, хотя мы проверили всех высших сановников Влахернского и Большого дворцов, церкви и сената, а также предводителей фракций «зеленых» и «синих», обосновавшихся на ипподроме. Потом я получила сообщение, что Деметрий будет ждать меня в «Петухе». К сожалению, на Эвфи накатил очередной приступ меланхолии, и она прорыдала на моем плече весь вечер, так что я не смогла вырваться туда.
— Выходит, в его кошельке я обнаружил твою записку. Ты, случаем, не знаешь, что ему удалось выяснить?
— Нет. А когда я возвращалась той ночью из дворца, на меня вдруг набросился какой-то громила с ножом.
Талия опустила глаза, ее руки дрожали.
— Он действовал молниеносно, Тео. Я едва успела схватиться за нож, как он ударил меня. Больше я ничего не помню, поскольку очнулась гораздо позже и совсем в другом месте.
Она умолкла и, прижавшись ко мне, закинула мою руку себе на плечо.
— Однако мне удалось выжить. Много месяцев я провалялась в постели, даже говорить не могла. Когда же наконец я рискнула выйти без посторонней помощи, остальные уже давно умерли. Поэтому, Тео, я решила уйти в подполье.
— Почему ты не связалась с гильдией?
— А как? — воскликнула она. — Здесь не осталось никого, кому можно было бы доверить письмо. Я надеялась, что нас начнет разыскивать Толстый Бэзил или новый трубадур. А потом услышала, что в городе появился новый шут. Зайдя на Амастрийский форум, я увидела тебя и поняла, что ты наконец-то пришел, чтобы спасти меня. Кстати, ты выступил вполне прилично. Слегка сдал, конечно, со времени нашей последней встречи, но в общем выглядишь неплохо.
— Спасибо. С тех пор я едва не потерял ногу. Скажи, в тот день ты следила за мной, будучи в монашеском облачении?
— Да, но тогда я решила не мешать тебе. Ты так старательно следил за низкорослым бородачом, тем самым, что торчит сейчас с разинутым ртом на пороге.
Я оглянулся. Там стоял Клавдий, волком глядя на нас. Да что там волком, его испепеляющие взгляды превосходили остроту кинжалов, мечей и стрел, соперничали с убийственностью яда, греческого огня и атакующих слонов.
Вскочив с тюфяка, я с неловкой поспешностью помог подняться Талии.
— Погляди-ка, кто умудрился выжить, — сказал я. — Талия, это… это Клавдий, мой ученик. Клавдий, познакомься с Талией. Оказалось, что мы рано отправили ее в потусторонний мир.
— Привет, — сказала Талия. — Надеюсь, ты простишь мне нарушение традиций. Я понимаю, что сейчас полагается высмеять ученика, но у меня нет никаких сил.
— Очень жаль, — бросил Клавдий. — У меня как раз есть наготове отличный ответ. Кстати, тебе очень идет тонзура.
Талия обернулась ко мне.
— Какой у нас план, Тео? — спросила она. — Конечно, из меня сейчас неважнецкий помощник. Мне и сюда-то еле удалось добраться. Я еще не способна на мастерские трюки. Но постараюсь сделать, что смогу.
— Планов пока нет никаких, — сказал я. — Завтра мы устраиваем представление на ипподроме. Надеюсь, нас воспримут достаточно хорошо и удостоят приглашения во Влахернский дворец. Кто там на первых ролях в окружении императора?
— Помимо императрицы есть еще несколько человек. Эпарх Константин Торник отвечает за торговые дела. Трогательный человечек, боящийся собственной тени. Во дворце всем заправляет евнух по имени Георгий Инеот. Коварный тип. Император как-то отправил его послом к восставшим валахам, так Георгий, недолго думая, пригрозил им вторжением византийского войска. Императорским гардеробом заведует евнух Иоанн. Начисто лишен художественного вкуса. Его легко узнать по нелепым нарядам. В обожаемых им зеленых сапожках совершенно жуткого вида он похож на лягушку. Хранитель императорских чернил, Леонит, ужасный развратник и взяточник — плохое сочетание. И есть еще Константин Филоксенит. Очередной евнух, но с головой на плечах. Он ведает императорской сокровищницей. Нико обычно говорил, что для евнуха он слишком мужественный.
— А как насчет родственников? Возможных претендентов на трон?
— У него три дочери: Ирина, Анна и Евдокия. Две старшие уже завели по второму мужу. Ирина вышла за Алексея Палеолога. Он очень близок к императору, часто сражался на его стороне. А муж Анны — Федор Ласкар. Он, безусловно, честолюбив, но поддерживает, отличные отношения с Эвфи, и поэтому его, вероятно, не волнуют перспективы власти, по крайней мере пока. Он предпочитает строить козни свояку. Евдокия, в лучших семейных традициях, разрушила свой брак изменой, и ей пришлось вернуться под отцовское крылышко. Формально она остается замужней дамой, хотя ее брак можно быстро расторгнуть, если кто-то еще польстится на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41