сложный, многоступенчатый. Многие провинциальные девчонки, приезжая в Москву, рвались на экзамены в театральные вузы, надеясь на счастливый случай и удачу. Но Лариса знала твердо: чудес на свете не бывает. Пробовать себя в изначально безнадежном деле? Зачем? Лучше растянуть свои силы и время. Зато результат будет гарантирован. С наскока ничего не бывает. Тем более что большого таланта у нее не было (перед собой Лариса не лукавила). Она даже купила школьную тетрадь в клетку и нарисовала эту схему, чтобы она всегда была перед глазами. В любое время.
Первые три дня она ночевала на вокзале. Багажа у нее было совсем немного. Небольшой чемодан и спортивная сумка. Вещи она сдала в камеру хранения, чтобы руки были развязаны.
На работу она устроилась на четвертый день. По объявлению в газете «Работа для вас». Там прилично платили — девять тысяч. Кафе «Сладкая жизнь». По внешнему виду это был замок в стиле «Тысячи и одной ночи». Круглый купол, башенки. Располагалось это кафе недалеко от станции метро «Кузьминки». Администратор, толстый грузин лет сорока пяти, с пышными усами, оценивающе скользнул по ней взглядом и сказал, что берет ее. При этом прибавил, что у них существуют премии, а также скидки на продукты питания. Лариса кивнула головой, прикидывая про себя: сколько она здесь продержится. Месяц? Два? Три? Ясно, что застревать надолго она здесь не собирается. «Когда выходить на работу?» — поинтересовалась Лариса. «Завтра сможешь?» — спросил администратор, которого звали Гия Шалвович. «Смогу». — «В девять ноль-ноль, — услышала она в ответ. — Без опоздания».
Ларисе повезло. В первый же день работы она познакомилась с официанткой, работавшей в той же смене, что и она. Восемнадцатилетней Галей. Пухленькой брюнеткой среднего роста. Она говорила, чуть пришепетывая, и постоянно улыбалась, как будто бы рекламировала зубную пасту.
— Ты откуда? — спросила она. — Из Подмосковья? Славный город Клин?
— Нет. Из Владимира.
— А… Золотое кольцо России. Золота у вас хоть немного осталось?
— Самая малость.
— Ясно. — Галя прыснула. — Где раньше работала?
— Нигде.
— С прибытием! С жильем устроилась?
— Буду искать.
— Чего искать! Давай жить вместе. У меня соседка месяц назад вышла замуж и съехала. С тех пор я подумываю сменить хату. Одной платить дорого.
— А сколько?
— Однокомнатная в хрущевке. Первый этаж. Двести баксов. По сто на брата.
— Нормально!
— Тогда сегодня перебирайся ко мне. Сейчас я напишу адрес.
Девушки болтали в коридоре. При этом Галя без конца оборачивалась.
— Застукают, что мы прохлаждаемся. Вычтут из зарплаты.
— Ну, у вас же премии есть?
Галя вытаращила на Ларису глаза, словно та рассказала какую-то диковинную небылицу из серии «очевидное — невероятное».
— Это кто тебе сказал?
— Гия Шалвович.
Галя звонко расхохоталась, но тут же зажала себе рот рукой.
— И ты поверила? Это он всем такие сказки рассказывает, когда на работу берет. А потом — вот тебе! — И Галя показала кукиш. — К тому же готовься, что он приставать станет. Ни одной юбки не пропустит.
— А ты?
— Я уже свое отработала. Теперь твоя очередь.
— Это что, обязательно?
— Непременно.
Вечером Лариса приехала к Гале по указанному адресу и поняла, что даже двести долларов за такую халупу — дороговато. Ремонта здесь давно не делали: ни капитального, ни косметического. Обои в некоторых местах были порваны, на потолке в кухне зияли большие трещины, ванна была серого цвета, а раковины не было вообще.
— Нравится? — спросила Галя.
— Супер!
— И я о том. Зато цена по карману. За хорошую однушку берут триста. Так что приходится жить в этой шарашке. Ничего, привыкнешь. Нам лишь бы где спать было.
К концу первой недели Лариса поняла, что она уже втянулась в работу. Первое время уставала — все время на ногах. Но потом привыкла. Официантки ходили в форменной одежде: бирюзовой юбке и серебристом блузоне. Все было ничего, но Лариса, помня слова Гали о Гии Шалвовиче, жила как под дамокловым мечом. В любую минуту она ожидала, что ее потянут в койку. Когда пришла пора получать аванс после двух недель работы, администратор пригласил Ларису к себе в кабинет. Началось, с тоской подумала она. Что делать? Искать новое место работы? Наверняка там будет то же самое. Надо придумать способ, как отбрыкаться на время. А там будет видно!
— Как работается? — спросил Гия Шалвович, смотря на Ларису в упор.
— Нормально.
— Ну что, зеленоглазка! Сейчас тебе денежки выдам. Без них плохо, правда?
Лариса ничего не ответила.
— Ты что-то молчишь, как будто воды в рот набрала. Разговаривать не хочешь? Гордая, да?
— Я плохо себя чувствую.
— Такая молодая, а уже больная. Что дальше с тобой будет?
Гия Шалвович отсчитал четыре с половиной тысячи и протянул их Ларисе.
— А вот тебе тысяча от меня. — Что ты сегодня вечером делаешь?
— В кино иду. Уже билеты купила.
— А завтра?
— Пока не знаю.
— Завтра ты во вторую смену?
— Да.
— Подожди меня после смены. Около кабинета. Договорились?
Лариса кивнула головой.
Придя домой, Лариса налила в ванну воды, растворила в ней соль с запахом розы и, погрузившись в воду, принялась размышлять. Она вспомнила уроки айкидо. Чтобы управлять ситуацией, надо сохранять хладнокровие и силу воли. И ни в коем случае не поддаваться панике. Что она имеет сейчас? Предложение Гии Шалвовича переспать с ним. Предположим, она отвергает его. Что дальше? Выход один — увольнение. Она устраивается на другое место работы. Там происходит то же самое. Есть еще один выход — динамит. Но это чревато непредсказуемыми последствиями. Очевидно, что Гия Шалвович не дурак. И немало девушек хотели бы увильнуть от постельной обязаловки. И кто собирается крутить динамо, а кто — нет, темпераментный грузин распознает сразу. Опыт-с!
Значит… ей надо принять эти правила игры. Не она их устанавливала, но, если она хочет выжить и пробиться наверх, — ничего не поделаешь. Не она первая, и не она последняя. Лариса набрала в грудь воздуха и нырнула в воду с головой. Показалась над водой, отфыркиваясь. Надо только отнестись к этому как к операции. Не вкладывать в «процесс» никаких эмоций, охов и вздохов. Сейчас у нее наступает в жизни такой этап, когда многое придется делать с холодным сердцем. И к этому надо привыкнуть.
На квартире у Гии Шалвовича, снятой для постельных утех, большую часть жилой площади занимал огромный диван, накрытый мятым пестрым покрывалом. На журнальном столике около дивана Гия Шалвович расставил стандартный «набор холостяка»: красное вино, нарезку ветчины, фрукты, коробку шоколадных конфет. Лариса на секунду закрыла глаза и постаралась отвлечься. Как ее учили в айкидо. Представить, что это не она, Лариса Марголина, а другой человек. Кем она вынуждена стать на некоторое время в силу непреодолимых обстоятельств. «А потом я сброшу эту „кожу“ и снова стану собой…» Во время секса Лариса считала про себя: один, два, три… Глаза ее были закрыты. Двадцать четыре, двадцать пять… Счет отвлекал от Гии Шалвовича, его шумного дыхания и толстых пальцев, которыми он вцепился в Ларисины плечи. Семьдесят один… Семьдесят два…
Лариса стала потихоньку приучать Гию Шалвовича к тому, что она — дорогая женщина. Требующая дорогих подарков.
В любой ситуации надо уметь находить плюсы, учил ее Николай Степанович. Лариса решила, что с помощью Гии Шалвовича она может улучшить свое материальное положение. Сделать некоторые накопления. Грузин давал ей деньги «на жизнь», а она откладывала их. Лариса решила, что проработает здесь еще месяца два-три и уйдет. В другое место. Танцовщицей в ночной клуб. В свободные дни она стала брать уроки танцев в танцевальной студии. Пластичной Лариса была от природы, и у нее быстро все получалось. Гале она о своих планах не говорила, потому что у нее было подозрение, что та следит за ней по заданию администратора. А деньги Лариса хранила в банковской ячейке. Так было надежней. А то, оставшись в квартире одна, Галя могла сунуть нос в ее вещи.
Порой Галя ужасно раздражала Ларису, но она изо всех сил старалась оставаться невозмутимой и сдержанной. Говорила себе, что это случайный человек в ее жизни. С которым она скоро расстанется. Иногда это помогало, иногда нет. Когда трескотня соседки становилась особенно невыносимой, Лариса утыкалась в детектив или любовный роман.
То, что Лариса собирается уходить, для Гии Шалвовича было как гром среди ясного неба. Он вытаращил глаза, посопел и сказал, что через неделю подарит ей автомобиль. Иномарку. Какую она захочет. На секунду Лариса заколебалась. Искушение было велико. Машина была ей нужна, ее также можно было продать и получить хорошие деньги. Ясное дело, что не за полную стоимость, ну, за половину — точно. А это все равно хорошие деньги. Но если она примет этот подарок, ее уход из кафе отложится на неопределенное время. Если же, получив автомобиль, она покинет Гию Шалвовича, он придет в ярость. И тогда от него можно ожидать чего угодно. Нет, от презента надо отказаться. «Спасибо, — сказала Лариса, — но… нет. Я не приму вашего подарка. Я все равно ухожу». На лице Гии Шалвовича отразилось нечто похожее на грусть. «Ты окончательно решила?» — «Да», — ответила Лариса. «Подумай хорошенько, может, передумаешь?» Лариса не стала дразнить гусей, а отделалась уклончивым ответом: «Ну… не знаю». Сама же она решила исчезнуть с концами. Если же она скажет, что это ее решение твердое и бесповоротное, то Гия Шалвович может пытаться ее удержать. И еще неизвестно, какими способами. А ей этого не надо…
Вечером Галя пытала: куда она уходит? На все настойчивые расспросы своей соседки Лариса отвечала: «Не знаю». «Не может быть, наверное, у тебя есть на примете теплое местечко!» — тормошила ее Галя. Лариса прекрасно понимала, что это Гия Шалвович дал Гале поручение: разузнать как можно больше. Лариса не раскололась. Впрочем, и раскалываться особенно было не в чем. Она и сама не знала, где будет работать. Несколько дней ей хотелось просто побездельничать, а потом уже просматривать объявления в газетах.
Так она и сделала. Съехала с квартиры, когда Галя была на работе. Новое жилье она подобрала заранее. Однокомнатную квартиру недалеко от метро «Сокольники». Триста долларов в месяц. За четыре месяца работы в кафе с помощью Гии Шалвовича она накопила три тысячи долларов. Это было уже кое-что. Приличная сумма, которая позволит ей продержаться на первых порах.
Неделю Лариса пробездельничала. Валялась в постели, отсыпалась, читала книжки, смотрела телевизор. Часами мокла в ванне. Ей казалось, что этим она смывает с себя ту грязь, которая невольно прилипла к ней. Не хотелось ничего делать. Ее охватила расслабленная лень. Но это была краткая пауза между двумя жизненными этапами. Точка, отделяющая одно предложение от другого.
В то утро Лариса решила: хватит. Неделя кайфа — вполне достаточно для восстановления сил. Пора приниматься за поиски работы. Просмотрев объявления, она позвонила по одному из них, и ее пригласили на просмотр. Лариса выпила чашку крепкого кофе, навела легкий макияж и задержала взгляд на своем отражении в зеркале. Она рассматривала себя внимательно, как будто чужого, постороннего человека. Ее красота никуда не делась, осталась при ней. Но в лице появилось нечто смелое, решительное. Глаза горели тревожным зеленым блеском. А линия рта стала более твердой, определенной. Лариса усмехнулась и дотронулась до губ пальцами, как будто посылая воздушный привет своему двойнику.
В ночной клуб «Золотая лихорадка» ее приняли сразу. Зарплата была пятьсот долларов в месяц. Не фонтан, подумала Лариса. Многим со стороны кажется, что жизнь «клубных» девушек — сплошной рай. На самом деле — труд каторжный. А зарплата — явно заниженная. Но все равно это на порядок больше, чем в кафе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Первые три дня она ночевала на вокзале. Багажа у нее было совсем немного. Небольшой чемодан и спортивная сумка. Вещи она сдала в камеру хранения, чтобы руки были развязаны.
На работу она устроилась на четвертый день. По объявлению в газете «Работа для вас». Там прилично платили — девять тысяч. Кафе «Сладкая жизнь». По внешнему виду это был замок в стиле «Тысячи и одной ночи». Круглый купол, башенки. Располагалось это кафе недалеко от станции метро «Кузьминки». Администратор, толстый грузин лет сорока пяти, с пышными усами, оценивающе скользнул по ней взглядом и сказал, что берет ее. При этом прибавил, что у них существуют премии, а также скидки на продукты питания. Лариса кивнула головой, прикидывая про себя: сколько она здесь продержится. Месяц? Два? Три? Ясно, что застревать надолго она здесь не собирается. «Когда выходить на работу?» — поинтересовалась Лариса. «Завтра сможешь?» — спросил администратор, которого звали Гия Шалвович. «Смогу». — «В девять ноль-ноль, — услышала она в ответ. — Без опоздания».
Ларисе повезло. В первый же день работы она познакомилась с официанткой, работавшей в той же смене, что и она. Восемнадцатилетней Галей. Пухленькой брюнеткой среднего роста. Она говорила, чуть пришепетывая, и постоянно улыбалась, как будто бы рекламировала зубную пасту.
— Ты откуда? — спросила она. — Из Подмосковья? Славный город Клин?
— Нет. Из Владимира.
— А… Золотое кольцо России. Золота у вас хоть немного осталось?
— Самая малость.
— Ясно. — Галя прыснула. — Где раньше работала?
— Нигде.
— С прибытием! С жильем устроилась?
— Буду искать.
— Чего искать! Давай жить вместе. У меня соседка месяц назад вышла замуж и съехала. С тех пор я подумываю сменить хату. Одной платить дорого.
— А сколько?
— Однокомнатная в хрущевке. Первый этаж. Двести баксов. По сто на брата.
— Нормально!
— Тогда сегодня перебирайся ко мне. Сейчас я напишу адрес.
Девушки болтали в коридоре. При этом Галя без конца оборачивалась.
— Застукают, что мы прохлаждаемся. Вычтут из зарплаты.
— Ну, у вас же премии есть?
Галя вытаращила на Ларису глаза, словно та рассказала какую-то диковинную небылицу из серии «очевидное — невероятное».
— Это кто тебе сказал?
— Гия Шалвович.
Галя звонко расхохоталась, но тут же зажала себе рот рукой.
— И ты поверила? Это он всем такие сказки рассказывает, когда на работу берет. А потом — вот тебе! — И Галя показала кукиш. — К тому же готовься, что он приставать станет. Ни одной юбки не пропустит.
— А ты?
— Я уже свое отработала. Теперь твоя очередь.
— Это что, обязательно?
— Непременно.
Вечером Лариса приехала к Гале по указанному адресу и поняла, что даже двести долларов за такую халупу — дороговато. Ремонта здесь давно не делали: ни капитального, ни косметического. Обои в некоторых местах были порваны, на потолке в кухне зияли большие трещины, ванна была серого цвета, а раковины не было вообще.
— Нравится? — спросила Галя.
— Супер!
— И я о том. Зато цена по карману. За хорошую однушку берут триста. Так что приходится жить в этой шарашке. Ничего, привыкнешь. Нам лишь бы где спать было.
К концу первой недели Лариса поняла, что она уже втянулась в работу. Первое время уставала — все время на ногах. Но потом привыкла. Официантки ходили в форменной одежде: бирюзовой юбке и серебристом блузоне. Все было ничего, но Лариса, помня слова Гали о Гии Шалвовиче, жила как под дамокловым мечом. В любую минуту она ожидала, что ее потянут в койку. Когда пришла пора получать аванс после двух недель работы, администратор пригласил Ларису к себе в кабинет. Началось, с тоской подумала она. Что делать? Искать новое место работы? Наверняка там будет то же самое. Надо придумать способ, как отбрыкаться на время. А там будет видно!
— Как работается? — спросил Гия Шалвович, смотря на Ларису в упор.
— Нормально.
— Ну что, зеленоглазка! Сейчас тебе денежки выдам. Без них плохо, правда?
Лариса ничего не ответила.
— Ты что-то молчишь, как будто воды в рот набрала. Разговаривать не хочешь? Гордая, да?
— Я плохо себя чувствую.
— Такая молодая, а уже больная. Что дальше с тобой будет?
Гия Шалвович отсчитал четыре с половиной тысячи и протянул их Ларисе.
— А вот тебе тысяча от меня. — Что ты сегодня вечером делаешь?
— В кино иду. Уже билеты купила.
— А завтра?
— Пока не знаю.
— Завтра ты во вторую смену?
— Да.
— Подожди меня после смены. Около кабинета. Договорились?
Лариса кивнула головой.
Придя домой, Лариса налила в ванну воды, растворила в ней соль с запахом розы и, погрузившись в воду, принялась размышлять. Она вспомнила уроки айкидо. Чтобы управлять ситуацией, надо сохранять хладнокровие и силу воли. И ни в коем случае не поддаваться панике. Что она имеет сейчас? Предложение Гии Шалвовича переспать с ним. Предположим, она отвергает его. Что дальше? Выход один — увольнение. Она устраивается на другое место работы. Там происходит то же самое. Есть еще один выход — динамит. Но это чревато непредсказуемыми последствиями. Очевидно, что Гия Шалвович не дурак. И немало девушек хотели бы увильнуть от постельной обязаловки. И кто собирается крутить динамо, а кто — нет, темпераментный грузин распознает сразу. Опыт-с!
Значит… ей надо принять эти правила игры. Не она их устанавливала, но, если она хочет выжить и пробиться наверх, — ничего не поделаешь. Не она первая, и не она последняя. Лариса набрала в грудь воздуха и нырнула в воду с головой. Показалась над водой, отфыркиваясь. Надо только отнестись к этому как к операции. Не вкладывать в «процесс» никаких эмоций, охов и вздохов. Сейчас у нее наступает в жизни такой этап, когда многое придется делать с холодным сердцем. И к этому надо привыкнуть.
На квартире у Гии Шалвовича, снятой для постельных утех, большую часть жилой площади занимал огромный диван, накрытый мятым пестрым покрывалом. На журнальном столике около дивана Гия Шалвович расставил стандартный «набор холостяка»: красное вино, нарезку ветчины, фрукты, коробку шоколадных конфет. Лариса на секунду закрыла глаза и постаралась отвлечься. Как ее учили в айкидо. Представить, что это не она, Лариса Марголина, а другой человек. Кем она вынуждена стать на некоторое время в силу непреодолимых обстоятельств. «А потом я сброшу эту „кожу“ и снова стану собой…» Во время секса Лариса считала про себя: один, два, три… Глаза ее были закрыты. Двадцать четыре, двадцать пять… Счет отвлекал от Гии Шалвовича, его шумного дыхания и толстых пальцев, которыми он вцепился в Ларисины плечи. Семьдесят один… Семьдесят два…
Лариса стала потихоньку приучать Гию Шалвовича к тому, что она — дорогая женщина. Требующая дорогих подарков.
В любой ситуации надо уметь находить плюсы, учил ее Николай Степанович. Лариса решила, что с помощью Гии Шалвовича она может улучшить свое материальное положение. Сделать некоторые накопления. Грузин давал ей деньги «на жизнь», а она откладывала их. Лариса решила, что проработает здесь еще месяца два-три и уйдет. В другое место. Танцовщицей в ночной клуб. В свободные дни она стала брать уроки танцев в танцевальной студии. Пластичной Лариса была от природы, и у нее быстро все получалось. Гале она о своих планах не говорила, потому что у нее было подозрение, что та следит за ней по заданию администратора. А деньги Лариса хранила в банковской ячейке. Так было надежней. А то, оставшись в квартире одна, Галя могла сунуть нос в ее вещи.
Порой Галя ужасно раздражала Ларису, но она изо всех сил старалась оставаться невозмутимой и сдержанной. Говорила себе, что это случайный человек в ее жизни. С которым она скоро расстанется. Иногда это помогало, иногда нет. Когда трескотня соседки становилась особенно невыносимой, Лариса утыкалась в детектив или любовный роман.
То, что Лариса собирается уходить, для Гии Шалвовича было как гром среди ясного неба. Он вытаращил глаза, посопел и сказал, что через неделю подарит ей автомобиль. Иномарку. Какую она захочет. На секунду Лариса заколебалась. Искушение было велико. Машина была ей нужна, ее также можно было продать и получить хорошие деньги. Ясное дело, что не за полную стоимость, ну, за половину — точно. А это все равно хорошие деньги. Но если она примет этот подарок, ее уход из кафе отложится на неопределенное время. Если же, получив автомобиль, она покинет Гию Шалвовича, он придет в ярость. И тогда от него можно ожидать чего угодно. Нет, от презента надо отказаться. «Спасибо, — сказала Лариса, — но… нет. Я не приму вашего подарка. Я все равно ухожу». На лице Гии Шалвовича отразилось нечто похожее на грусть. «Ты окончательно решила?» — «Да», — ответила Лариса. «Подумай хорошенько, может, передумаешь?» Лариса не стала дразнить гусей, а отделалась уклончивым ответом: «Ну… не знаю». Сама же она решила исчезнуть с концами. Если же она скажет, что это ее решение твердое и бесповоротное, то Гия Шалвович может пытаться ее удержать. И еще неизвестно, какими способами. А ей этого не надо…
Вечером Галя пытала: куда она уходит? На все настойчивые расспросы своей соседки Лариса отвечала: «Не знаю». «Не может быть, наверное, у тебя есть на примете теплое местечко!» — тормошила ее Галя. Лариса прекрасно понимала, что это Гия Шалвович дал Гале поручение: разузнать как можно больше. Лариса не раскололась. Впрочем, и раскалываться особенно было не в чем. Она и сама не знала, где будет работать. Несколько дней ей хотелось просто побездельничать, а потом уже просматривать объявления в газетах.
Так она и сделала. Съехала с квартиры, когда Галя была на работе. Новое жилье она подобрала заранее. Однокомнатную квартиру недалеко от метро «Сокольники». Триста долларов в месяц. За четыре месяца работы в кафе с помощью Гии Шалвовича она накопила три тысячи долларов. Это было уже кое-что. Приличная сумма, которая позволит ей продержаться на первых порах.
Неделю Лариса пробездельничала. Валялась в постели, отсыпалась, читала книжки, смотрела телевизор. Часами мокла в ванне. Ей казалось, что этим она смывает с себя ту грязь, которая невольно прилипла к ней. Не хотелось ничего делать. Ее охватила расслабленная лень. Но это была краткая пауза между двумя жизненными этапами. Точка, отделяющая одно предложение от другого.
В то утро Лариса решила: хватит. Неделя кайфа — вполне достаточно для восстановления сил. Пора приниматься за поиски работы. Просмотрев объявления, она позвонила по одному из них, и ее пригласили на просмотр. Лариса выпила чашку крепкого кофе, навела легкий макияж и задержала взгляд на своем отражении в зеркале. Она рассматривала себя внимательно, как будто чужого, постороннего человека. Ее красота никуда не делась, осталась при ней. Но в лице появилось нечто смелое, решительное. Глаза горели тревожным зеленым блеском. А линия рта стала более твердой, определенной. Лариса усмехнулась и дотронулась до губ пальцами, как будто посылая воздушный привет своему двойнику.
В ночной клуб «Золотая лихорадка» ее приняли сразу. Зарплата была пятьсот долларов в месяц. Не фонтан, подумала Лариса. Многим со стороны кажется, что жизнь «клубных» девушек — сплошной рай. На самом деле — труд каторжный. А зарплата — явно заниженная. Но все равно это на порядок больше, чем в кафе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45