Они стояли небольшими группами, словно кучковались на станичной площади. Прозвучал выстрел, и в стороне упала сбитая пулей ветка орешника. На казаков это не произвело никакого впечатления.
- Слезай, ваше благородие! - крикнули Басаргину. - В аккурат для верхового пули посылают.
Басаргин кивнул и, не слезая с коня, поехал вперед, туда, где прятались за деревьями несколько казаков.
- Небось, в карты их благородие проигрался! - сказали вслед ему катки. - Лезет по-глупому! Жаль, если коня такого подстрелят...
В передней цепи он все-таки соскочил на землю. Ближе всех к нему за широченным, в три обхвата стволом, прятались два молодых казака. Один из них то высовывал из-за дерева папаху на палке, то целился куда-то из ружья. Очевидно, ему не терпелось перейти к активным действиям. Другой же, подложив под голову шапку, смотрел вверх на раскидистую крону дерева с выражением полного спокойствия на лице, граничащего с равнодушием.
- Куда топочешь?! - крикнул Басаргину шустрый казак, но, приглядевшись, поправился: - Хоронись, ваше благородие! Ногами-то не ходи, ползи низом...
Как раз за деревьями грохнуло, и пуля просвистела в двух саженях от Басаргина. Он опустился в траву, досадливо морщась, что сделал это как раз после выстрела, словно испугавшись. В этот момент шустрый казак, выбрав удобный момент, сам выстрелил.
- Акимка! - позвал он своего товарища. - Глянь ты! Никак я достал? Ведь верно - достал...
- Видать, что так, - согласился тот, переворачиваясь на живот и высовываясь из-за дерева. - Кричал татарин! Ясно дело, зацепил! Лихой ты, Фомка. Магарыч-то ждать, али как?
- Знамо дело, гулять будем...
Теперь Басаргин наконец увидел, откуда велась стрельба по казакам. За небольшой лесной проплешиной в кустарниковом полуостровке прятались абреки. Когда они поняли, что обнаружены и оторваться от преследователей уже не удастся, то нарубили веток и сучьев, сложили из них подобие бруствера и стали отстреливаться.
Какое-то время из-за завала не было слышно выстрелов. Только по лесу слышался хруст веток - это подходила армейская цепь. Видимо, поэтому казаки заволновались. Им не хотелось солдатской подмоги.
Басаргин увидел, как Фомка приложил ладони к губам и засвистел на манер какой-то птицы. После чего он скользнул в траву и, извиваясь ужом, пополз в направлении завала. Когда поручик взглянул по сторонам, он заметил, что половины казаков за деревьями уже не было.
С той стороны послышалось заунывное пение, похожее на звериный вой. Потом вдруг из травы к завалу метнулись тени. Пение перешло сначала в злобный крик, а потом в сдавленный кашель. Над завалом возникла голова казака. Он махнул рукой и крикнул своим:
- Одного живьем взяли! Айда!
Казаки все так же группами потянулись к месту скоротечной схватки. Подъехал на коне и Басаргин. Уронив бритую голову в ветки завала, лежал один абрек. Второй со связанными за спиной руками сидел на земле, поджав одну ногу, а вторую, раненую, вытянув перед собой, как будто казаки застали его во время обувания. Его выбритую голову делил на две половинки идеально ровный шрам. Басаргин внутренне содрогнулся, представив этот удар шашкой или кинжалом, чудом не раскроивший чеченцу череп. Абрек словно почувствовал его взгляд, поднял на поручика мутные, как вода Терека, глаза и что-то злобно сказал по-чеченски.
- Неча тут зубами скрипеть, нехристь! - толкнул его в плечо пожилой казак и попробовал поднять абрека на ноги. - Братцы, помогите мне его поставить! Тяжелый бирюк!
Казаки подняли абрека, но тот, громко заскрипев зубами, повалился на бок в траву.
- Нянчийся теперь с душегубом! - плюнул в сердцах казак.
- Казачки! - крикнул Басаргин. - Давайте его ко мне, через седло.
- Охота вам, ваше благородие! - заворчали казаки.
- Давайте, давайте! - прикрикнул на них поручик.
Теперь он был собой действительно доволен. Он въезжал в станицу, как настоящий джигит, с поверженным врагом через седло. Казаки удивленно переглядывались и кивали на поручика. Чеченец скрипел зубами и ругался на своем змеином языке. Иногда он поднимал свою бритую, украшенную шрамом голову и говорил Басаргину на ломаном русском:
- Урус! Хорош конь! Якши тхе, чек якши! Хорош конь! Урус...
* * *
Авиация федералов "работала" по северной оконечности Дикой-юрта.
За этой сухой протокольной формулировкой скрывалось нечто такое, что отличало реальности телерепортажа и настоящей бомбежки, как комфорт мягкого дивана в московской квартире отличается от ужаса сидения в ненадежном подвале...
Когда наверху с ревом проносились "сушки" русских, бросая бомбы и ракетные снаряды, когда стены дома, построенного еще дедушкой Бисланом, кирпичные добротные стены, всегда казавшиеся надежными, крепкими, теперь вдруг стали казаться тонкими, прозрачными, слабыми, когда запах перегорелой взрывчатки доносился сюда, в подвал, и от каждого сотрясения на головы мамы и сестренки сыпались с дрожащего потолка пыль и песок.
Авиация федералов работала по северной оконечности Дикой-юрта...
Это так вечером по телевизору скажут. Но это увидят те, у кого в домах будет электричество. И у кого не рухнет дом от попавшего в него ракетного снаряда или фугасной бомбы. А в Дикой-юрте после вчерашней бомбежки во всех домах отключилось электричество. Вертолетчики федералов на своих "крокодилах" попали вчера в трансформатор.
Вот и сегодня: улетят бомбардировщики "су" - и через полчаса прилетят вертолеты. И снова надо будет сидеть в этом подвале, сидеть и ждать, пока не рухнет перекрытие и не завалит их всех в этой могиле.
Авиация федералов "работала" по северной оконечности Дикой-юрта.
У них с федералами не только разный язык. У них с федералами разное понимание самых простых вещей. Взять хотя бы название их села...
По-чеченски Дикой - это добрый и хороший. А русские думают по-своему, что Дикой - это дикий, звериный, злой... Они антиподы. Русские и чеченцы.
Русские говорят "черное" про то, что нокчам кажется белым. Они говорят "мир", а нокча считает, что это война. Федералы по своему телевидению говорят: наведение конституционного порядка, зачистка, уничтожение бандитов... А они - сестра, мама и сама Айшат - думают, какие же это бандиты - дядя Лека, дядя Руслан и их сыновья, двоюродные братья Айшат Дока, Зелимхан и Бислан? И наведение конституционного порядка - это уничтожение их села, смерть и разрушение, боль и страх!
И эти зачистки, когда отца увели из дома, и он пропал... Пропал, и все....
Они говорят с русскими на разных языках.
И не просто говорят на разных языках, когда еще можно понимать друг друга через переводчика. Но они называют одними и теми же словами совершенно противоположные вещи, а это уже так отличает их мышление, что взаимопонимание становится просто невозможным.
Когда русские говорят, что они навели в селе конституционный порядок это значит, что они забрали отца из дома и увели туда, откуда уже год нет вестей. Зачем их дому такой конституционный порядок?
Если федералы говорят, что они уничтожают бандитов, а это родные Айшат люди - дядя Лека, дядя Руслан, братья Дока, Зелимхан и Бислан, и защищают они свои дома, свои семьи, свою землю, то кто после этого бандит?
Русский говорит "черное", а Айшат понимает, что это белое. Русский говорит "мир", а она понимает, что это война.
Русский говорит "любовь"...
Глава 2
...И смотрит седая скала в глубину,
Где ветер качает и гонит волну
И видит: в обманчивом блеске волны
Шумят и мелькают трофеи войны...
Я.П.Полонский
- ...Parce que c'est un homme pourtant*, - приговаривал доктор Тюрман, несмотря на немецкое происхождение, удивительно мягкий человек. Даже руку пожимал он так нежно, словно соприкасался с открытой раной. Еще у него была странная манера избегать в разговоре германизмов и, напротив, вкрапливать в свою речь французские слова и выражения.
_______________
* Потому что это ведь все-таки человек! (франц.)
Доктор, очевидно, привыкший заговаривать больного, не имея на этот раз в его лице ни собеседника, ни даже слушателя, обращался к Басаргину, который сидел тут же на стуле, борясь с желанием закурить.
- Очень слаб, очень слаб, - говорил он, держа за руку лежавшего без движения чеченца. - Пульс нитевидный, конечности холодные, сознание затемненное... Хотя, по правде сказать, Дмитрий Иванович, народец этот и характеризуется затемненным сознанием. Инстинкты у них, друг мой, одни инстинкты, сдерживаемые только уздой обычая и закона кровной мести... Вижу по лицу, голубчик, что не согласны со мной! Рагсе que c'est un homme pourtant! Ho скажите мне, что сделали эти люди в смысле общечеловеческой культуры? Кем может похвастаться это племя, кроме лихих бандитов?
- Иван Карлович, - наконец, подал голос Басаргин, - а если маленькому народу горцев просто необходимо выжить, сохранить себя среди других? Их миссия так же проста, как конструкция кинжала. Идея их - свобода. Любое культурное усложнение в их ситуации - смерть.
- Только не говорите мне про их географическое положение на стыке христианства и ислама, про исторические условия, - возразил доктор, даже немного обижаясь на собеседника. - Возьмите их географических и исторических соседей - Армению и Грузию. Давид Строитель, Шота Руставели... Да что прятаться за громкие имена! Я вам, голубчик мой, даже своего приятеля вспомнить могу - Илью Бебуришвили. Будем в Тифлисе, обязательно вас познакомлю. Спасибо еще мне скажете. Какой умница! Закончил университет в Петербурге, сейчас служит чиновником по особым поручениям при тамошнем губернаторе. Но не в этом дело! Переводит на грузинский Пушкина, Лермонтова, Гете, Шиллера. Сам пишет стихи, поэмы, создает национальную литературу. Без громких слов, Дмитрий Иванович, без громких слов! Просто создает ее, и все... Читал мне свою поэму на грузинском, а потом переводил на русский. Сюжет занятный. К одному горцу приходит ночной гость. Хозяин узнает в нем своего кровника. Гость - лицо неприкосновенное, а закон кровной мести велит его убить. Как вам это нравится? Главный герой поэмы мучается, размышляет... Психологизм, я вам скажу, друг мой! Психологизм здесь присутствует! Vous concevez, mon cher!*... А вы знаете грузинский язык? Нет? Очень жаль, очень жаль. Смогли бы оценить всю силу поэзии... Я, к сожалению, тоже не знаю... А эти, абреки? Кричат, скачут... Куда они скачут, Дмитрий Иванович? Куда несется их птица-тройка? Нет у них троек? Хорошо! Куда несется их национальная мечта, их идея-лошадь?.. Вынужден констатировать признаки гемморрагического шока. Диагноз Тюрмана в отношении раненого абрека прозвучал, как приговор всему чеченскому народу.
_______________
* Вы понимаете, мой милый! (франц.)
- Бросьте, Иван Карлович, вот их культура, вот их идея, мечта, вера!
Басаргин подошел к стене, где висели две шашки, пистолеты, другое оружие, снял со стены кинжал и вытащил его из ножен. Это был так называемый "беноевский" кинжал, то есть массивное оружие с широким лезвием в четыре пальца шириной, напоминавшее знаменитые римские гладиусы, с которыми легионеры завоевали весь античный мир, но с ярко выраженным острием, чтобы без помех проходить сквозь кольчугу врага. Рукоятка хоть и была сделана из недорогого материала - рога буйвола, - но отделана серебром. Такие кинжалы теперь встречались уже редко, постепенно вытесняемые другими, более короткими и узкими.
- Обратите внимание, - Басаргин протянул доктору холодно блеснувшую сталь, - сделан не в Германии, а здесь - в Большой Чечне. Мне сказали, что это последняя работа знаменитого чеченского оружейника... Забыл! Представьте себе, уже забыл его имя!.. Купил я его с простой рукояткой, на клинке зазубрина. Поверите ли, Иван Карлович, этот кинжал с одного удара перерубал кузнечные клещи! А я вот, дурак, заказал переделку. Ручку украсил серебром, да мало того, попросил убрать зазубрину. Что же вы думаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
- Слезай, ваше благородие! - крикнули Басаргину. - В аккурат для верхового пули посылают.
Басаргин кивнул и, не слезая с коня, поехал вперед, туда, где прятались за деревьями несколько казаков.
- Небось, в карты их благородие проигрался! - сказали вслед ему катки. - Лезет по-глупому! Жаль, если коня такого подстрелят...
В передней цепи он все-таки соскочил на землю. Ближе всех к нему за широченным, в три обхвата стволом, прятались два молодых казака. Один из них то высовывал из-за дерева папаху на палке, то целился куда-то из ружья. Очевидно, ему не терпелось перейти к активным действиям. Другой же, подложив под голову шапку, смотрел вверх на раскидистую крону дерева с выражением полного спокойствия на лице, граничащего с равнодушием.
- Куда топочешь?! - крикнул Басаргину шустрый казак, но, приглядевшись, поправился: - Хоронись, ваше благородие! Ногами-то не ходи, ползи низом...
Как раз за деревьями грохнуло, и пуля просвистела в двух саженях от Басаргина. Он опустился в траву, досадливо морщась, что сделал это как раз после выстрела, словно испугавшись. В этот момент шустрый казак, выбрав удобный момент, сам выстрелил.
- Акимка! - позвал он своего товарища. - Глянь ты! Никак я достал? Ведь верно - достал...
- Видать, что так, - согласился тот, переворачиваясь на живот и высовываясь из-за дерева. - Кричал татарин! Ясно дело, зацепил! Лихой ты, Фомка. Магарыч-то ждать, али как?
- Знамо дело, гулять будем...
Теперь Басаргин наконец увидел, откуда велась стрельба по казакам. За небольшой лесной проплешиной в кустарниковом полуостровке прятались абреки. Когда они поняли, что обнаружены и оторваться от преследователей уже не удастся, то нарубили веток и сучьев, сложили из них подобие бруствера и стали отстреливаться.
Какое-то время из-за завала не было слышно выстрелов. Только по лесу слышался хруст веток - это подходила армейская цепь. Видимо, поэтому казаки заволновались. Им не хотелось солдатской подмоги.
Басаргин увидел, как Фомка приложил ладони к губам и засвистел на манер какой-то птицы. После чего он скользнул в траву и, извиваясь ужом, пополз в направлении завала. Когда поручик взглянул по сторонам, он заметил, что половины казаков за деревьями уже не было.
С той стороны послышалось заунывное пение, похожее на звериный вой. Потом вдруг из травы к завалу метнулись тени. Пение перешло сначала в злобный крик, а потом в сдавленный кашель. Над завалом возникла голова казака. Он махнул рукой и крикнул своим:
- Одного живьем взяли! Айда!
Казаки все так же группами потянулись к месту скоротечной схватки. Подъехал на коне и Басаргин. Уронив бритую голову в ветки завала, лежал один абрек. Второй со связанными за спиной руками сидел на земле, поджав одну ногу, а вторую, раненую, вытянув перед собой, как будто казаки застали его во время обувания. Его выбритую голову делил на две половинки идеально ровный шрам. Басаргин внутренне содрогнулся, представив этот удар шашкой или кинжалом, чудом не раскроивший чеченцу череп. Абрек словно почувствовал его взгляд, поднял на поручика мутные, как вода Терека, глаза и что-то злобно сказал по-чеченски.
- Неча тут зубами скрипеть, нехристь! - толкнул его в плечо пожилой казак и попробовал поднять абрека на ноги. - Братцы, помогите мне его поставить! Тяжелый бирюк!
Казаки подняли абрека, но тот, громко заскрипев зубами, повалился на бок в траву.
- Нянчийся теперь с душегубом! - плюнул в сердцах казак.
- Казачки! - крикнул Басаргин. - Давайте его ко мне, через седло.
- Охота вам, ваше благородие! - заворчали казаки.
- Давайте, давайте! - прикрикнул на них поручик.
Теперь он был собой действительно доволен. Он въезжал в станицу, как настоящий джигит, с поверженным врагом через седло. Казаки удивленно переглядывались и кивали на поручика. Чеченец скрипел зубами и ругался на своем змеином языке. Иногда он поднимал свою бритую, украшенную шрамом голову и говорил Басаргину на ломаном русском:
- Урус! Хорош конь! Якши тхе, чек якши! Хорош конь! Урус...
* * *
Авиация федералов "работала" по северной оконечности Дикой-юрта.
За этой сухой протокольной формулировкой скрывалось нечто такое, что отличало реальности телерепортажа и настоящей бомбежки, как комфорт мягкого дивана в московской квартире отличается от ужаса сидения в ненадежном подвале...
Когда наверху с ревом проносились "сушки" русских, бросая бомбы и ракетные снаряды, когда стены дома, построенного еще дедушкой Бисланом, кирпичные добротные стены, всегда казавшиеся надежными, крепкими, теперь вдруг стали казаться тонкими, прозрачными, слабыми, когда запах перегорелой взрывчатки доносился сюда, в подвал, и от каждого сотрясения на головы мамы и сестренки сыпались с дрожащего потолка пыль и песок.
Авиация федералов работала по северной оконечности Дикой-юрта...
Это так вечером по телевизору скажут. Но это увидят те, у кого в домах будет электричество. И у кого не рухнет дом от попавшего в него ракетного снаряда или фугасной бомбы. А в Дикой-юрте после вчерашней бомбежки во всех домах отключилось электричество. Вертолетчики федералов на своих "крокодилах" попали вчера в трансформатор.
Вот и сегодня: улетят бомбардировщики "су" - и через полчаса прилетят вертолеты. И снова надо будет сидеть в этом подвале, сидеть и ждать, пока не рухнет перекрытие и не завалит их всех в этой могиле.
Авиация федералов "работала" по северной оконечности Дикой-юрта.
У них с федералами не только разный язык. У них с федералами разное понимание самых простых вещей. Взять хотя бы название их села...
По-чеченски Дикой - это добрый и хороший. А русские думают по-своему, что Дикой - это дикий, звериный, злой... Они антиподы. Русские и чеченцы.
Русские говорят "черное" про то, что нокчам кажется белым. Они говорят "мир", а нокча считает, что это война. Федералы по своему телевидению говорят: наведение конституционного порядка, зачистка, уничтожение бандитов... А они - сестра, мама и сама Айшат - думают, какие же это бандиты - дядя Лека, дядя Руслан и их сыновья, двоюродные братья Айшат Дока, Зелимхан и Бислан? И наведение конституционного порядка - это уничтожение их села, смерть и разрушение, боль и страх!
И эти зачистки, когда отца увели из дома, и он пропал... Пропал, и все....
Они говорят с русскими на разных языках.
И не просто говорят на разных языках, когда еще можно понимать друг друга через переводчика. Но они называют одними и теми же словами совершенно противоположные вещи, а это уже так отличает их мышление, что взаимопонимание становится просто невозможным.
Когда русские говорят, что они навели в селе конституционный порядок это значит, что они забрали отца из дома и увели туда, откуда уже год нет вестей. Зачем их дому такой конституционный порядок?
Если федералы говорят, что они уничтожают бандитов, а это родные Айшат люди - дядя Лека, дядя Руслан, братья Дока, Зелимхан и Бислан, и защищают они свои дома, свои семьи, свою землю, то кто после этого бандит?
Русский говорит "черное", а Айшат понимает, что это белое. Русский говорит "мир", а она понимает, что это война.
Русский говорит "любовь"...
Глава 2
...И смотрит седая скала в глубину,
Где ветер качает и гонит волну
И видит: в обманчивом блеске волны
Шумят и мелькают трофеи войны...
Я.П.Полонский
- ...Parce que c'est un homme pourtant*, - приговаривал доктор Тюрман, несмотря на немецкое происхождение, удивительно мягкий человек. Даже руку пожимал он так нежно, словно соприкасался с открытой раной. Еще у него была странная манера избегать в разговоре германизмов и, напротив, вкрапливать в свою речь французские слова и выражения.
_______________
* Потому что это ведь все-таки человек! (франц.)
Доктор, очевидно, привыкший заговаривать больного, не имея на этот раз в его лице ни собеседника, ни даже слушателя, обращался к Басаргину, который сидел тут же на стуле, борясь с желанием закурить.
- Очень слаб, очень слаб, - говорил он, держа за руку лежавшего без движения чеченца. - Пульс нитевидный, конечности холодные, сознание затемненное... Хотя, по правде сказать, Дмитрий Иванович, народец этот и характеризуется затемненным сознанием. Инстинкты у них, друг мой, одни инстинкты, сдерживаемые только уздой обычая и закона кровной мести... Вижу по лицу, голубчик, что не согласны со мной! Рагсе que c'est un homme pourtant! Ho скажите мне, что сделали эти люди в смысле общечеловеческой культуры? Кем может похвастаться это племя, кроме лихих бандитов?
- Иван Карлович, - наконец, подал голос Басаргин, - а если маленькому народу горцев просто необходимо выжить, сохранить себя среди других? Их миссия так же проста, как конструкция кинжала. Идея их - свобода. Любое культурное усложнение в их ситуации - смерть.
- Только не говорите мне про их географическое положение на стыке христианства и ислама, про исторические условия, - возразил доктор, даже немного обижаясь на собеседника. - Возьмите их географических и исторических соседей - Армению и Грузию. Давид Строитель, Шота Руставели... Да что прятаться за громкие имена! Я вам, голубчик мой, даже своего приятеля вспомнить могу - Илью Бебуришвили. Будем в Тифлисе, обязательно вас познакомлю. Спасибо еще мне скажете. Какой умница! Закончил университет в Петербурге, сейчас служит чиновником по особым поручениям при тамошнем губернаторе. Но не в этом дело! Переводит на грузинский Пушкина, Лермонтова, Гете, Шиллера. Сам пишет стихи, поэмы, создает национальную литературу. Без громких слов, Дмитрий Иванович, без громких слов! Просто создает ее, и все... Читал мне свою поэму на грузинском, а потом переводил на русский. Сюжет занятный. К одному горцу приходит ночной гость. Хозяин узнает в нем своего кровника. Гость - лицо неприкосновенное, а закон кровной мести велит его убить. Как вам это нравится? Главный герой поэмы мучается, размышляет... Психологизм, я вам скажу, друг мой! Психологизм здесь присутствует! Vous concevez, mon cher!*... А вы знаете грузинский язык? Нет? Очень жаль, очень жаль. Смогли бы оценить всю силу поэзии... Я, к сожалению, тоже не знаю... А эти, абреки? Кричат, скачут... Куда они скачут, Дмитрий Иванович? Куда несется их птица-тройка? Нет у них троек? Хорошо! Куда несется их национальная мечта, их идея-лошадь?.. Вынужден констатировать признаки гемморрагического шока. Диагноз Тюрмана в отношении раненого абрека прозвучал, как приговор всему чеченскому народу.
_______________
* Вы понимаете, мой милый! (франц.)
- Бросьте, Иван Карлович, вот их культура, вот их идея, мечта, вера!
Басаргин подошел к стене, где висели две шашки, пистолеты, другое оружие, снял со стены кинжал и вытащил его из ножен. Это был так называемый "беноевский" кинжал, то есть массивное оружие с широким лезвием в четыре пальца шириной, напоминавшее знаменитые римские гладиусы, с которыми легионеры завоевали весь античный мир, но с ярко выраженным острием, чтобы без помех проходить сквозь кольчугу врага. Рукоятка хоть и была сделана из недорогого материала - рога буйвола, - но отделана серебром. Такие кинжалы теперь встречались уже редко, постепенно вытесняемые другими, более короткими и узкими.
- Обратите внимание, - Басаргин протянул доктору холодно блеснувшую сталь, - сделан не в Германии, а здесь - в Большой Чечне. Мне сказали, что это последняя работа знаменитого чеченского оружейника... Забыл! Представьте себе, уже забыл его имя!.. Купил я его с простой рукояткой, на клинке зазубрина. Поверите ли, Иван Карлович, этот кинжал с одного удара перерубал кузнечные клещи! А я вот, дурак, заказал переделку. Ручку украсил серебром, да мало того, попросил убрать зазубрину. Что же вы думаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39