Но они только смеялись надо мной, мол, у меня слишком буйная фантазия. Но сейчас я подумал, что я не ошибаюсь, ведь есть рядом человек из столицы, человек ученый. Ведь вы слышали громыханье этой железной коляски? А?
Меня еще раз поразила настойчивость рыбака. Уверенность, что я без колебаний стану на его сторону.
– Я слышал этой ночью тарахтенье какой-то повозки на плато, – произнес я. – Но не убежден, что это была коляска-призрак.
– Это не может быть другой коляской, – возразил рыбак с досадой. – Вспомните, ведь вы ночью слышали этот звук, такой тяжелой коляски, и она обязательно должна была оставить следы. Если, конечно, настоящая… А где они?.. Вы сами посмотрите – на дороге нет никакой колеи.
Мне не хотелось вникать в это дело. Я сказал рыбаку, что завтра приедет человек, к которому можно будет обратиться.
– Как вас зовут? – спросил я.
– Ян Янсен, – ответил рыбак.
– Ладно, Ян Янсен… Завтра утром почтовым пароходом из Христиании приедет полицейский. Поговорите с ним. Он, вероятно, выслушает вас с интересом.
Я закурил сигару, чтобы дымом отогнать комаров. Рыбак сидел молча и удрученно смотрел прямо перед собой.
– Будет ветер, – пробормотал он.
– Ветер! – пренебрежительно отмахнулся я. – Смотрите, повсюду спокойствие. Даже дым от сигары медленно поднимается прямо над нами голубыми кольцами.
Рыбак показал рукой па море, скрытое лесом, и сказал:
– Ветер. Ветер с юга. Когда море так поет в шхерах, жди ветра.
Я прислушался. Действительно, мне показалось, будто внизу раздаются шум, шорохи, которые человек не всегда расслышит, такие они слабые. Но вокруг нас было тихо и светло, все как бы дремало. Цвета уже не различались, на фоне неба деревья казались испепеленными скелетами. Внезапно рыбак повернул голову и подскочил как ужаленный. Он прислушался. Прислушивался так напряженно, что наполовину открыл рот.
– Что вы слушаете? – спросил я.
– Кажется, я слышу…
Он снова долго прислушивался. Потом сел на камень и спокойно сказал:
– Нет, ничего не слышно…
Рыбак оказался прав. Среди ночи начал подниматься ветер. В половине второго я вернулся к себе в комнату, окна шумно дребезжали, того и гляди сорвутся запоры. Порыв ветра вырвал из моей руки дверь и с грохотом захлопнул ее. Не зажигая лампу, я минуту стоял у окна, открыв его, и смотрел на плато, на усадьбу Гарнесов. Там не светилось ни огонька.
Новый порыв ветра налетел прямо на меня. Ветер с моря нес с собой влагу и вкус соли. На своем пути он цеплялся за верхушки деревьев, колыхал мощные кроны, и этот сильный шум наполнял весь лес. Казалось, прямо на меня через золотое хлебное поле катится громадная шумящая волна. Я безуспешно пытался удержать трепещущие на ветру полы моего пиджака, застегнуть его, потому что внезапно почувствовал леденящий холод. Зной, целый день висевший над нами, как горячее пуховое одеяло, был наконец разорван ветром в клочья.
Я уже хотел закрыть окно, когда вдруг замер в неподвижности. Издалека донесся звук, похожий на скрежет металла. Звук летел впереди волны ветра, он усиливался и ослабевал вместе с порывами ветра. Звук доносился с плоскогорья.
Снова грохотала железная коляска…
Глава третья
СТАРАЯ УСАДЬБА
На следующий день я проснулся почти в полдень от ощущения, что нахожусь в своей комнате не один. Я повернулся в постели и огляделся. На столе лежала черная коробка, которая не принадлежала мне и которую я никогда раньше не видел. Это был фотографический аппарат. В кресле рядом со столом сидел мужчина среднего возраста.
Я сел на постели, ничего не понимая, подумал, что продолжаю спать.
– Прошу лежать… прошу спокойно лежать… Я не хотел вам помешать… – раздался спокойный вежливый голос.
А, подумал я, это должен быть он, полицейский.
– Как вы проникли в мою комнату?
– Обычным способом – через дверь, – раздался тот же спокойный голос.
– Вы, наверное, вошли очень тихо, так как я сплю чутко.
– Да, – ответил мужчина. – Я знал, что вы спите, и потому пробирался осторожно. Избегал шума.
Я наполовину свесился с постели, с любопытством посмотрел на мужчину.
– Почему вы не хотели шуметь?
– Не хотел разбудить вас.
Незнакомый мужчина усмехнулся. Усмешка его была одновременно и доброжелательной, и ироничной. С моей позиции в постели было удобно за ним наблюдать. Я прикидывал, в каком он возрасте, потом решил, что ему лет тридцать пять или сорок. Он был среднего роста, плечистый. Голова казалась маленькой по сравнению с мощной шеей. У него была лысина и борода с проседью, он носил очки в черной оправе. Живые глаза постоянно меняли выражение. Когда он щурился, за стеклами очков они превращались в две черные черточки и придавали лицу ироническое выражение, выражение недоверия; когда, наоборот, смотрел на меня открыто и внимательно, его глаза становились неестественно большими и просто колючими. Мужчина не вызывал симпатии.
– Кто вы? – спросил я.
– Наверно, вы уже догадались, – ответил незнакомец. – Меня зовут Асбьёрн Краг.
– Полицейский?
– Детектив, – поправил он, – Определение «полицейский» подразумевает работу в государственном аппарате. Когда-то давно я действительно находился на государственной службе. Сейчас я стал сам себе господином, называю себя частным следователем. Должен отметить, вы совершенно правы, когда утверждаете, что спите очень чутко.
– Почему?
– Мне стоило только посмотреть на вас, и вы сразу открыли глаза.
– У вас опыт будить спящих, посмотрев на них?
– Это очень просто. Если бы знал, что вы спите так чутко, я бы не смотрел на вас так пристально.
– А зачем вам было смотреть на меня?
– Наблюдение за спящими людьми всегда вызывало у меня большой интерес. Интересно и слушать их. Некоторые люди говорят во сне. Как и вы.
– Чего вы от меня хотите?
– Я хочу поговорить с вами об убийстве. Мне сказали, что вы видели покойного при его жизни самым последним.
– Да. Я видел его накануне вечером, в половине одиннадцатого.
– А убит он был точно в одиннадцать.
На моем лице в этот момент должно было отразиться удивление, вызванное совершенной уверенностью детектива.
– Не так трудно сделать соответствующий вывод, – пояснил он. – От усадьбы до места убийства всего полчаса ходьбы.
– Неизвестно, шел ли он по дороге, – возразил я.
– Вы помните о дожде, – сказал детектив. – Следы точно свидетельствуют, что несчастный упал на землю перед дождем.
В этот момент я не нашелся, что сказать. Асбьёрн Краг поднялся.
– Пока вы будете собираться, я прогуляюсь во дворе, – сказал он. – Мне редко приходится бывать на воздухе, поэтому надо использовать те несколько часов, которые появились. Воздух чудесный…
– Вы собираетесь так быстро уехать обратно?
– Возможно. Но один я не уеду.
– Кто же будет вас сопровождать? Детектив прищурил глаза.
– Это же так просто… Убийца.
Из комнаты рядом доносились голоса. Краг прислушался.
– Говорят об убитом, – сказал он. – Все говорят о нем.
Потом он кивнул мне и вышел из комнаты. Фотографический аппарат он взял с собой.
Я лежал в постели и медлил вставать. Не было никакого желания подниматься. Наконец выскользнул из-под одеяла и надел легкий летний костюм. Когда открыл окно, убедился, что на дворе снова жара, неподвижная и тягучая. Небо висело низко над горизонтом, будто придавливая собой воздух, который загустел от жары. Не шевелились даже листья, вчерашний вечерний ветер давно уже умчался дальше.
Постоял минуту, прислушиваясь к голосам в соседней комнате. Адски шумят, подумал я. Сунул сигарету в рот, вышел. В гостиной обратился к хозяйке с просьбой дать мне другую комнату. Сказал, что наверху слишком громко разговаривают в соседней с моей комнате. Хозяйка обещала уладить дело; Потом я вышел к детективу. Тотчас же заметил его и остановился в тени больших деревьев.
– Прошу не шевелиться! – крикнул он мне. – Получится красивый профиль.
Раздался щелчок фотографического аппарата, после чего детектив, улыбаясь, подошел ко мне.
– Любительская фотография – мое маленькое увлечение, – сказал он. – А так как оно всегда перерастает в большую страсть, становлюсь опасным для окружающих. Вы получились на фоне коричневых скал, надеюсь, извините меня. Вы уже позавтракали?
Вопрос прозвучал совершенно неожиданно.
– Нет, – ответил я. – Поскольку вы так спешили поговорить со мной, не хотел вас задерживать.
– Так я и думал, так я и думал, – пробормотал детектив себе под нос и дружески взял меня под руку. – Прошу меня извинить, мы все сейчас организуем.
Он затащил меня в одну из гостиных отеля. Тут стоял стол, накрытый для двух человек. На столе стояли редиска и яйца, мягкий белый хлеб, омары, холодная рыба, много закусок, просто великолепных для жаркого летнего дня, салфетки с бело-голубым оттенком. Меня это привело в хорошее настроение, и я поблагодарил детектива за то, что он так позаботился обо всем.
– За таким столом нам будет лучше беседовать, – сказал детектив. – У меня волчий аппетит. Сегодня уже успел набегаться.
– Так вы только сейчас приехали?
– В половине шестого моторной лодкой. Уже успел встретиться с пастором.
– Зачем вам понадобился пастор?
– Мне хотелось задать ему один-единственный вопрос. Телефона нет, поэтому пришлось посетить его лично. Мне хотелось узнать, ездил ли кто-нибудь на его лошади вчерашней ночью.
Я удивленно посмотрел на детектива.
– В таком случае вы, наверное, успели также повидаться и с Яном Янсеном?
– Да. Вы верите в существование железной коляски? Я слегка задумался.
– Вы ставите очень странные вопросы, – наконец ответил я. – Думаю, вы сами хорошо представляете, что такой рассудительный человек, как я, не может верить в старые фантастические сказки!
– Но вы слышали тарахтенье коляски?
– Да.
– Очень далеко?
– Да, очень-очень далеко. И однако было совершенно отчетливо слышно: это грохот коляски на плато.
– Как бы вы охарактеризовали этот звук? Напоминает он позвякиванье наручников?
– Да. Во всяком случае, металлическое лязганье было слышно отчетливо.
– Очень любопытно, – пробормотал детектив. – Будьте добры, расскажите мне все, что вы пережили в течение вчерашнего вечера. С той минуты, как вы увидели во дворе усадьбы Гарнесов лесничего, и до момента, когда легли спать… Как можно подробней.
Я рассказал обо всем, что знал. Когда дошел до момента обнаружения трупа, не забыл даже о том, чтобы сказать, кто тогда собрался на опушке и как старался медик, превратившись на время в детектива.
– Подумать только, – закончил я, – он даже искал следы и измерял расстояние до ближайшего дерева.
Но все это детективу, оказалось, было не интересно.
– Так, так… – поддакивал он, как бы занятый одновременно своими мыслями. – Да… И что же дальше?
Его внимание привлекло упоминание о шляпе.
– Шляпа лежала на определенном расстоянии от тела? – спросил он.
– Да.
– А как далеко?
– Точно сказать не могу. Кажется, метрах в двух. Асбьёрн Краг долго сидел в задумчивости.
– Удивительное дело, – вздохнув, пробормотал он. – Вы хорошо рассказали о том, что произошло вечером, – затем сказал он. – Но я хочу спросить вас еще кое о каких подробностях.
Детектив прикрыл глаза, и снова на его лице появилось выражение сарказма, сомнения.
– Когда вы легли спать? – спросил он.
– В два часа, – ответил я.
– В таком случае я уже знаю, о чем вы должны мне рассказать. Могу предположить, что вы и ночью слышали тарахтенье железной коляски.
Я ничего не ответил, так как он в самом деле попал в десятку.
В это время на дороге остановилась коляска. Детектив посмотрел в окно.
– Это ленсман, – сказал детектив. – Он приехал, что< бы забрать меня с собой. Вы должны поддержать нашу компанию.
– Зачем? Куда вы едете?
– В усадьбу. Я еще там не был. У вас нет желания ехать с нами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23