Кристина чувствовала себя так, словно ее подбили на лету.
Ивар причастен к краже?! Ну да, выборы так и делаются: одна команда делает все, чтобы опустить другую.
- Как будто мы чистенькие! - нервно произнесла она. - Все хороши...
Синий - человек, которого она уважала чуть ли не больше всех на свете, считал Ивара своим смертным врагом. Можно было себе представить, что бы он сказал, если б узнал о ее любви!
"А ведь рано или поздно он узнает о нас, - подумала Кристина. - И будет считать меня предателем". Ох, эта мысль была совершенно невыносимой!
- Слушай, я хотела тебя спросить ... - произнесла она, пытаясь взять себя в руки. - Тот шпион, который поставляет тебе сведения из штаба Стольникова, случаем не Вайпенгольд?
Синий недоуменно посмотрел на нее.
- А зачем тебе это знать?
Кристина сразу поняла, что он ничего ей не скажет.
- Мне надо! - упрямо заявила она.
Синий потер виски.
- Малыш, такая информация не разглашается. Конечно, тебе любопытно, но...
Кристина горестно кивнула. Да, конечно, она все понимала... Но, господи, как она может просто сидеть на месте, когда Синий затеял изничтожить Ивара, а она даже не в состоянии ничего сделать?!
- Кстати, спасибо тебе за эту девочку, Щеглицкую, - сказал Синий благодарно.
- Она уже успела отличиться? - отозвалась Кристина.
- Да. Очень умненькая. Помнишь, я тебе говорил, что Алтаев делает основной упор на сельских избирателей, а всех горожан хочет загнать на дачи? Так вот Щеглицкая придумала, что перед самыми выборами нам надо дать штормовое предупреждение. Синоптики часто ошибаются, так что последствий за это вранье можно не опасаться. А так наши горожане испугаются грозы и в день выборов не поедут ни на какие дачи. Здoрово придумано?
- Здoрово, - едва слышно согласилась Кристина.
- Кстати, как у тебя там дела с АЗС? - спросил Синий.
Вспомнив о своем визите в психдиспансер, она несколько оживилась.
- На самом деле я не знаю, что и думать, - сказала она, передав ему свой разговор с Петром Аркадьевичем. - Неужели власти закрывают глаза на такие вещи?! Ведь использование тетраэтилсвинца - это настоящая экологическая катастрофа!
Синий слушал ее, хмурясь все больше и больше.
- Это меняет все дело, - пробормотал он себе под нос.
- Что "меняет"?
- То, что ты рассказала. - Синий откинулся на спинку стула. - Дело в том, что три месяца назад Стольников издал постановление о запрете на продажу и хранение этилированного бензина8 на территории нашей области. А Елена Хоботова, видимо, решила подзаработать на дешевом топливе, ну и стала торговать им в обход закона. Откуда простым смертным знать, какой бензин они покупают - этилированный или неэтилированный? По идее он должен отличаться по цвету, но ведь цвет топливу придает краситель: какой хочешь, такой и добавляй!
Кристина кивнула.
- Если стольниковские люди узнают об этом, они могут всем объявить, что бывшая жена Хоботова - мошенница и убийца.
- Скорее всего, они просто не стали вникать в это дело, - задумчиво произнес Синий. - Иначе бы они давно опубликовали такие материалы.
- И что же нам теперь делать?
- Кассета с записями у тебя?
- Да.
- Держи ее у себя и никому не передавай. И скажи Софронычу, чтобы молчал. Иначе мы погорим.
- Я думаю, что эти материалы должны увидеть свет, - нахмурилась Кристина. - Люди имеют право знать о таких вещах, понимаешь? Без разницы, кто выиграет эти выборы. Речь идет о массовом отравлении, и это куда важнее!
Синий кусал губы.
- Я прошу у тебя три дня. Пусть закончится избирательная кампания, и тогда делай, что хочешь. Я на всякий случай поговорю обо всем с Хоботовым. Завтра он вернется из своего загородного турне, и мы все обсудим.
- Хорошо... - Кристина подняла на него взгляд. - Странно все-таки вышло, да? Мы думали, что этот случай станет компроматом на Стольникова, а вышло совсем наоборот.
- Странно... - отозвался Синий.
На него только что навалилась еще одна неразрешимая проблема.
* * *
Кристина медленно спускалась по детсадовской лесенке со специальными низенькими перилами. Как же ей было обидно, что Синий с Иваром никогда не смогут подружиться! Они оба умные, интересные ребята, им было бы о чем поговорить... А вместо этого Синий с Щеглицкой изобретают всякие штормовые предупреждения, чтобы избиратели - не дай бог! - не проголосовали так, как надо Ивару.
Слова Синего перевернули все с ног на голову. Все-таки было в Стольникове что-то положительное, раз он додумался запретить этилированный бензин. Кристине всей душой хотелось рассказать Ивару о случившемся, но это означало бы предательство Синего. Еще одно. Ибо она уже заложила Алтаеву Вайпенгольда.
Кристина сжимала и разжимала кулаки. Ей не хотелось быть предателем, но так и так она им становилась. Так кого же выбрать-то? Лучшего друга или свою любовь?
* * *
Время подходило к девяти. Кристина механически готовила ужин и все поглядывала на часы. Ивар мог позвонить в любую минуту.
Соня сидела за кухонным столом и рассматривала книжку.
- У кошки четыре ноги: две передние, чтобы бегать, и две задние, чтоб тормозить...
Ей хотелось маминого внимания. А мама все витала где-то в облаках.
- Давай я тебе хоть помогу! - великодушно предложила Соня, подбежав и обняв ее за ноги.
- Это вряд ли, - отозвалась Кристина. - Мне надо картошку чистить, а ты не умеешь...
Соня задумалась.
- Ну, давай, я котлету для тебя съем!
Кристина рассмеялась. Ну и ребенок у нее: вечно что-нибудь откаблучит!
На самом деле вот уже полчаса она думала еще над одной очень важной проблемой: а что скажет Сонька, если они с Иваром соберутся жить вместе? Конечно, это была совершенно крамольная идея, конечно, пока ничего не было ясно, но все-таки...
- Слушай-ка, - набравшись смелости, произнесла Кристина, - а тебе бы хотелось иметь нового папу?
Соня расцепила ручонки и резко отодвинулась от Кристины.
- А зачем он нам?
Вот именно такой реакции Кристина больше всего и боялась!
- Ну как же... - заискивающе произнесла она. - С папой лучше. У всех девочек есть папы... Помнишь, ты же сама говорила?
Соня надула губы.
- Нет! Никого нам не надо!
- Но почему?! - воскликнула Кристина.
- Ваше взрослое сообщество не будет со мной играть!
- Будет!
- Нет!
... Соня забралась под стол и еще долго сидела там и ковыряла пальцем обои. Мамина дурацкая затея привела ее в полную растерянность. Разве им было плохо втроем? Соня, мама, баба Лиза - все понятно и упорядоченно. "Новый папа" сразу показался ей враждебным чудовищем, которое хочет отнять у нее родную мамулю.
Кристина вовсе не знала, что ей делать. А что если ее дочь так и не примет Ивара? Кто-то из знакомых рассказывал ей, что дети часто ревнуют ко второму мужу, считая, что их променяли на какого-то чужого дядьку.
Как же ей хотелось видеть Ивара! Хотелось обнять его и поплакаться на свои бедки, рассказать, как она ездила сегодня в психушку, как подслушала слова Вайпенгольда, как разговаривала с Синим... Но нельзя, нельзя, нельзя!!!
Одни запреты кругом!
Ох, несколько дней до конца выборов - это какая-то яма, бесконечная бездна... И что там, за этой бездной? Стенка? Чувство нелепости всего происходящего? Ведь они с Иваром совсем не думали о своем будущем. Он живет в Москве, она здесь, и кому-то из них придется пожертвовать своей карьерой ради другого.
Обычно принято, чтобы карьерой жертвовала женщина. Но от одной мысли об этом Кристину охватывала паника. В Москве ее никто не ждет, там своих телезвезд хватает, причем гораздо покруче, чем мадам Тарасевич. Ну что за наказание такое - куда не кинь, везде клин!
"О чем я мечтала все эти годы? - думала растеряно Кристина. - О любви. То есть об этих самых неразрешимых проблемах, в которых я сейчас по уши запуталась".
Уложив Соню, она отправилась ванную. Ничто, как вода, не смывает усталость и беспокойство. Телефон лежал рядом, на стиральной машине.
Кристина стояла под душем и потихонечку пела песни. Ивар сейчас где-то на работе. Что-то делает... Думает ли о ней? Нет?
Она жмурилась под струями воды и вдыхала лесной запах шампуня. Теплые капли стекали по спине, по плечам... Кристина оглядывала свое тело молодое и крепкое. Где же носит этого Ивара? Почему он не звонит? Разве он не чувствует, как он ей нужен?
Она писала его имя на запотевшем зеркале и долго вглядываюсь в неровные буквы. Там, за ними, светились ее глаза.
- Все, не могу больше ждать! - произнесла она, пробежав на цыпочках в свою комнату.
Кинув мокрое полотенце на спинку стула, Кристина включила компьютер. Листочек с координатами Ивара лежал перед ней. Несколько букв - его электронный адрес. Ей столько надо сказать ему, а его нет... Мысли скакали в разные стороны.
Она открыла почту и принялась писать письмо.
"Ну почему ты не звонишь? Жду тебя, жду...
Мир почему-то сразу умер без тебя.
И еще я отчаянно трушу, что вся наша история может плохо кончиться. Я знаю, все в порядке... Ты не звонишь, потому что у тебя работа. Просто я пока еще не привыкла к тому, что можно верить кому-то, кроме себя, и поэтому беспокоюсь. Зря, да ведь?
Пока писала, окончательно разволновалась. Теперь сижу и не знаю, сожалеть мне об этом или нет? Все, я окончательно запуталась. Пока.
Кристина".
Набрав адрес, она отправила письмо и еще долго смотрела на коротенькую надпись "Ваше сообщение успешно отправлено".
* * *
- Да, Мальчик-с-пальчик вырос и стал Жопой-с-ручкой, прокомментировал Боголюб известие о предателе-Вайпенгольде.
- Мы могли бы и раньше догадаться, что у нас завелся шпион, - добавила Леденцова. - Все наши последние провалы были связаны только с утечкой информации. Причем с самого верха. Этим не мог заниматься кто-то из исполнителей.
- Ладно, - сказал Ивар, - будем считать вопрос закрытым. Просто впредь станем осторожнее.
- Ты предлагаешь, все спустить ему с рук?! - изумленно переспросил Никитин.
- Мы не можем позволить себе тратить время на разборки. У нас осталось три дня.
- Но надо же, по крайней мере, сказать Пименову!
- Я уже был у него и приводил ему кучу доводов насчет Вайпенгольда. И к чему это привело? Ни к чему. Сашка - ставленник Стольникова и Караваева. Раз они сказали, что он должен работать на выборах, значит, он будет работать. А нам впредь наука - не болтать.
... Весь вечер Ивар провел на телевидении, просматривая новостные сюжеты, сделанные Никитиным: бомжи и уголовники высказывались, что они за Хоботова, а за Стольникова собирались голосовать красивые и благополучные люди.
Потом они поехали в штаб, где Боголюб сообщил им веселенькую новость: Синий все равно запустил в печать материалы о Караваеве. Кто-то из хоботовских спонсоров нашел ему новую типографию.
- Черт с ним! - устало отмахнулся Ивар. - Мы с Никитиным уже провели надлежащую работу и предупредили население, что нашего Караваева собираются безбожно опорочить. Так что сенсация Синего будет выглядит полной липой. Да, Боги, твои бойцы уже начали операцию с настенными надписями?
- Пашут во всю! - отозвался Боголюб. - Завтра на город будет любо-дорого посмотреть: все в "Мести за Хобота".
- Хорошо, - кивнул Ивар.
Войдя в кабинет, он сел в кресло, пытаясь собраться с мыслями. Надо было встряхнуться... Кофе, что ли, выпить?
- Эй, мы пойдем по домам, ладно? - крикнул из общей комнаты Никитин. Ты остаешься?
- Да.
- Ну, пока.
Они погасили свет, и Ивар остался один. Уже давно стемнело, у него на столе горела лампа, светился монитор...
По дороге в штаб Ивар позвонил к себе на квартиру. Как он и ожидал, Люба и не подумала уезжать. Впрочем, это уже было неважно. Он не стал разговаривать и просто положил трубку.
... Вверху экрана пробежала строчка, сообщающая, что ему пришло электронное письмо.
Это была Кристина. Судя по времени отправки, письмо пришло только что.
* * *
Кристина почти сразу получила ответ от Ивара. Сердце вздрогнуло, на глаза вдруг ни с того, ни с сего набежали слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47