И теперь ещё раз внимательно просмотрев сводки, обнаружил запись о странном столкновении джипа и жигуленка возле поста ГАИ на семидесятом километре Рязанского шоссе. Поначалу он не придал значения этому ДТП, но теперь, что-то сопоставив, он удивился странному столкновению возле самого поста ГАИ, да ещё вблизи от места аварии. Скорее всего, кто-то таким образом скрыл следы другой аварии, происшедшей на повороте к деревне Панки. И скорее всего, именно этот кто-то и завладел его, теперь уже ЕГО, Каракурта, деньгами и товаром.
Он поехал к посту, предварительно созвонившись со своими людьми в ГАИ, которые под
сказали с кем ему там разговаривать.
На пост отправились незамедлительно. Все уже основательно устали, было раннее утро, ночь только готовилась сдавать свои полномочия утру, постовые были тоже смурные, вялые. Встретили они машины с Корнеем и Каракуртом недоверчиво, настороженно.
Разговаривать разговоры с капитаном отправился сам Корней, а Каракурт, предъявив удостоверение офицера ФСБ, потребовал от недоверчиво сопоставивших его удостоверение и сопровождающих его и Корнея лиц, все же протянули ему журнал, в который заносились все происшествия. Каракурт, обладавший тренированной памятью, мгновенно выделил и запомнил адреса пассажиров джипа, сразу и безошибочно определил виновников катастрофы на повороте к деревне Панки. Лично для него сомнений в том, кто из участников ДТП возле поста ГАИ имел отношение к похищению товара и денег, практически был решен сразу же.
Капитан ГАИ Мешков был предупрежден о визите Корнея заранее. Ему, естественно, не назвали кличку, его просто поставили в известность, что к нему на пост заедут "свои" люди, у них увели что-то ценное, теперь им нужна какая-то информация.
Капитан не был оперативником, но обладал житейской смекалкой и природной хитростью, так что в разговоре с Корнеем быстро сообразил, что здесь тот случай, когда вор у вора дубинку украл. Идея поживиться на этом появилась у него моментально, как только он просек, что весь этот спектакль возле поста ГАИ с аварией, не более чем маскировка, нужная для сокрытия другой аварии. Он понял, что у него в руках адреса людей, у которых деньги бандитов.
И ещё он понял, что это были не братки, не профессионалы, профессионалы не стали бы устраивать таких рискованных спектаклей и так откровенно при этом светиться. А главное, капитан сообразил, что можно сорвать свой куш.
Вот почему он не дал Корнею адреса пассажиров джипа, а назвал адрес пожилого пассажира жигулей, наврав, что в машине ехали четверо молодцов, и он лично видел в салоне железные чемоданы.
Когда Корней сообщил Каракурту адрес, по которому его направил капитан гаишников, Каракурт понял, что ему подвалил фарт, капитан гаишников затеял какие-то свои игры, и выдал Корнею подставку, пустышку. Ну что же, пускай поиграет в свои игры, выиграет для Каракурта минуточки на размышления.
Корней, если бы не был в таком взвинченном состоянии, вероятно и сам не ломанулся бы так лихо на явную подставку. Но сейчас он устал, психовал, потому и развернул свою команду по указанному адресу.
Смерть ехала в гости к ничего не подозревающему пенсионеру Лютикову Вениамину Венедиктовичу, который даже не спрашивая, кто там, собственноручно отворил ей двери, представ перед Корнеем и его братками во всей своей одинокой пожилой неприглядности: толстый, маленький, заспанный, в маке, с порванной лямкой и в больших "семейных" трусах до колен.
Увидев его, Корней сразу же понял, что лажанулся, но тем страшнее были мучения пенсионера Лютикова, на котором Корней выместил всю свою злобу, пытаясь узнать у того то, что тот не знал, да и не мог знать. Единственное, что сумел выяснить Корней, так это то, что ехать нужно было по другому адресу, который хитрый, как ему казалось, капитан ГАИ оставил для себя.
Братки Корнея, рассвирепев, когтили беднягу Лютикова, а Каракурт молчал, безучастно наблюдая за этим процессом, благодаря которому он мог подумать и покрутить варианты.
Капитан же гаишников с удвоенным нетерпением дожидался смены, поделившись своими планами с двумя постовыми, которые согласились проехать вместе с ним и тряхнуть, как они предполагали, фраеров.
Глава десятая
На лестничной площадке передо мной стояли два милиционера.
Я встал в дверном проеме, тем самым не очень вежливо сразу де дав понять этим ребятам, что гостей я сегодня не принимаю. Впрочем, пока они не очень-то и рвались в гости.
- Доброе утро, - привычно козырнул один из них. - Сержант Павлов. Простите за беспокойство, не ваша машина стоит у черного хода? Черный джип.
Отказываться было бесполезно, да и бессмысленно, и я ответил утвердительно.
- Не моя, но моего друга. А что случилось? Ее угнали? Мы что-то нарушили? Там что - запрещена парковка?
- Да нет, с парковкой все в порядке, не беспокойтесь, - медленно процедил сержант Павлов. - И машина ваша стоит на месте. Просто мы хотели бы задать несколько вопросов. Вы разрешите?
Он выразительно заглянул мне за спину, намекая на то, чтобы я пригласил их в комнату. Как бы ни так! Только об этом я с утра и мечтал. Сделав вид, что не понял его выразительной пантомимы, я серьезно и важно ответил, оставшись стоять в дверях:
- Пожалуйста, задавайте, я готов вас выслушать и ответить на любые ваши вопросы, не касающиеся моей интимной жизни, разумеется.
И при этом не сдвинулся ни на шаг в дверном проеме, давая понять, что разговаривать мы будем здесь, стоя возле дверей. Сержант не оценил моего юмора, а продолжил беседу все тем же скучным тоном.
- Ваша машина имеет некоторые повреждения, и у вас пытались вскрыть задние двери, - недовольный тем, что их заставили выяснять отношения, стоя на лестнице, завел нудную шарманку милиционер. - А мы час назад, буквально рядом, через двор, задержали рано утром воров, которые взламывали машины, выламывали радиоприемники, магнитолы, колонки, забирали инструменты из багажников. Вот нас и послали по дворам, проверить, где ещё есть пострадавшие автолюбители. Мы ещё двух уже нашли.
- Ну и что? - равнодушно спросил я. - Мы-то здесь при чем? У нас что, что-то украли из машины?
- Как это понимать? - опешил сержант. - Украли, или нет, это я у вас хотел спросить. У
вас сильно повреждена машина, вскрыт багажник...
- Это мой друг вчера попал в мелкую аварию, - прервал я. - Столкнулся с каким-то чайником. Так что никаких претензий ни к кому мы не имеем. И в багажнике, кстати, ничего не осталось, он не запирался, и мы вчера из него все забрали.
Я, конечно, врал на голубом глазу, что-то там оставалось, но что именно, я не помнил, и мне хотелось, чтобы менты поскорее ушли.
- Как же так - совсем ничего не осталось? - насторожился сержант. Через окно видно. А запаска совсем новенькая? А инструменты импортные, дорогой набор, немецкий, я себе такой хотел купить, но пока не смог - цена кусается.
Вот паразиты! Они уже сунули туда свой нос. Этого я не предусмотрел. Но что теперь делать? Мне хотелось как можно скорее спровадить их отсюда. Как видно, не вышло, быстро хорошо не бывает.
- Вы не покажете нам документы на машину и справку об аварии? - шагнул вперед молчавший до сих пор второй милиционер, прерывая нашу зашедшую в тупик беседу. - И, кстати, где ваш друг, хозяин машины?
- Он спит в соседней комнате. Мы вчера очень поздно приехали, были за городом. Разбудить его?
- Да, если не будет возражений, мы хотели бы взглянуть на справки, документы и на машину, - твердо потребовал второй милиционер.
Возражения у меня были и во множестве, но высказывать их было бесполезно. Я обернулся в соседнюю комнату и громко позвал:
- Сережа! Вставай, тут по поводу машины товарищи из милиции хотели бы бумаги посмотреть. Подойди на минутку!
Вышел Сергей, весьма натурально и правдоподобно изображая только что проснувшегося человека, а мне, как я ни противился, но пришлось пустить милиционеров в комнату. Причем второй сразу же устремился за стол, облюбовав себе тот самый стул, на котором лежал небрежно прикрытый скатертью автомат.
- Не садись туда! - крикнул я, успев поймать его за рукав.
Милиционер остановился на полпути.
- Почему? - спросил он, удивленно оглянувшись на меня.
- Этот стул сломан, - сказал я. - Сядь на другой.
Он пожал плечами, но послушно сел на указанное ему место.
Сергей принес документы, справку об аварии, копии протоколов. Милиционеры долго рассматривали их, потом пришлось идти во двор и тащить в дом вещи из багажника, чтобы не удивлять милицию тем, что мы оставляем барахло без присмотра в открытом ворами и доступном всем желающим багажнике.
К тому же все время, пока они находились в квартире, мне приходилось вертеться так, чтобы не повернуться спиной к кому-то из милиционеров, потому что там у меня из-за пояса джинсов торчала рукоять пистолета.
Когда же настырные милиционеры наконец ушли, я с облегчением вздохнул, вытащил пистолет и положил его на стол. Сергей сразу же бросился к телефону. К нашей всеобщей радости у девчонок на квартире Сергея все было в порядке, Ирина даже обругала его за ранний звонок. Но тем не менее, накоротке посовещавшись, мы единодушно решили, что ребятам нужно срочно ехать за Ириной и Галей, чтобы не оставлять их в доме, адрес которого наверняка известен бандитам от гаишников.
Я посоветовал им быстро уезжать за границу, но они решили по-своему. Лешке оставалось пробыть в России, чтобы завершить полностью все дела, ещё два дня, и он решил все же довести до конца порученное ему фирмой дело, и только потом ехать домой, в Штаты. Сергей колебался и окончательного решения не принял, хотя увиденное по телевизору, в отличие от Лешки, произвело на него сильное впечатление. Пока все же, после некоторых колебаний, они решили пожить у Гали, её адрес гаишники не записали, и даже документы у неё не смотрели. Тем более что и сама она приезжала в Россию крайне редко, и адрес её бабушки в документах Гали пока нигде отмечен не был, в паспортном столе тоже, потому что она только начала оформление наследства: квартиры и дачи на свое имя.
Ребята, хотя я и уговаривал их не брать наркотики, быстро переложили пакеты в четыре вместительные спортивные сумки, которые отыскались у меня на антресолях. Мы разделили деньги, немного помялись, не зная как и чем закончить все это действо, потоптались и поспешно распрощались, торопливо пожав руки друг другу, прекрасно понимая, что больше не увидимся, и скорее всего, расстаемся теперь уже никогда.
- Ты, Костя, звони, - сказал, отводя в сторону взгляд, Серега, сам понимая, что он вслух говорит бред. - Мы ещё какое-то время точно будем в Москве. У нас с Лешкой дел ещё вагон и маленькая тележка. Звони...
Они подхватили сумки и ушли, не оставив мне ни номер телефона, ни адрес, по которому живет Галя. Я и не спрашивал. Зачем? Все было предельно ясно. Мы все уходили друг от друга в другую, новую для каждого из нас жизнь, про которую мы сами ещё ничего не знали. Они бы все равно не сказали ни телефон, ни адрес. И были бы на все триста процентов правы. На их месте я поступил бы точно так же.
Мне, собственно, тоже больше нечего было делать в этом доме. Я все уже заранее приготовил и уложил, сам удивившись, как мало вещей нужно человеку таскать повсюду за собой, как улитка домик, когда у него есть много денег, на которые он в любой момент может купить себе все, что захочет.
При этой мысли настроение мое поднялось и заметно улучшилось. Я под завязку напихал в распотрошенные и пустые железные чемоданы старые газеты, книги, минералы и закрыл старательно все до одного чемодана на замки, распихав их в разные места: в стенные шкафы, под груду барахла, на антресоли, под кровать. Пускай побесятся хозяева этих чемоданов, сначала отыскивая, а потом, вскрывая их.
Вскинув на плечо спортивную сумку, я задумался на пороге, решая, что делать с автоматами, которые категорически отказались взять с собой мои друзья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65