Такими же большими, как были у Маши.
Были... В сердце мне кольнуло.
Я вспомнил все, и на глаза навернулись тяжелые слезы, не дающие облегчения. И у Ирины в глазах стояли слезы. И это меня удивило.
- Почему мы стоим? - спросил я чужим голосом.
Ира вздрогнула, она думала, что я нахожусь в забытьи. Она поспешно отвернула от меня голову, и ответила, стараясь незаметно смахнуть слезинки:
- Бензин кончился, я сюда еле заехала. Где ближайшая заправка я не знаю. Денег у меня нет. И куда ехать?
Оставив её вопросы без ответа, я ещё раз спросил сам.
- Почему ты плачешь? Что случилось?
- Я? - попыталась отказаться она, и тут же передумала. - Это так. Просто у меня тоже должен был быть ребенок...
Она замолчала и украдкой ещё раз обмахнула ресницы.
- Извини, я не знал, - неуклюже попытался я как-то сгладить неловкость.
- Откуда ты мог знать это? - печально улыбнулась Ира. - И зачем тебе было бы знать это? И зачем вообще нужно кому-то знать что-то о чужом прошлом? Это же не более чем прошлое. Нужно видеть настоящего человека в настоящем времени. Мир меняется, и человек меняется. Каждый человек это отдельный мир.
Она замолчала, продолжая смотреть на детей, играющих на площадке. У неё было очень усталое, измученное лицо. И я подумал: сколько же пришлось испытать за свою жизнь, и особенно за страшные последние дни, этой редкостно красивой женщине, какую цену она заплатила за свою красоту и внешнее благополучие. И какую страшную, невозвратную сумму заплатил я за многократно украденные деньги.
Нет, неправда, что Белая Кобра, охраняющая сокровища, пережила свой яд. Укус Белой Кобры по-прежнему смертелен, только после её укуса не умирают мгновенно. После её укуса становятся живыми мертвецами.
Как же отвратно все устроено, если сегодня даже будущее свое можно купить только за деньги. Так или иначе, все стало действительно измеряться рублем. А эти деньги нажиты на чужом горе, оплачены многой кровью.
И впервые я подумал о том, что мое будущее, если оно и будет безбедным материально, будет очень одиноким и печальным. Это будет горькое будущее. Я теперь, наверное, навсегда обречен вспоминать. И воспоминания мои будут грустными и тяжелыми. Да, не получится у меня веселого праздничного будущего, о котором я мечтал.
Не бывает бесплатной удачи.
- Ну что, пойдем? - спросил я Ирину.
- Пойдем, если ты в порядке, - легко согласилась она. - Только куда нам идти?
- За деньгами. За твоей долей, - ответил я.
- Ты действительно знаешь, где деньги и кто их взял? - удивилась она.
- Думаю, что да, - уклончиво ответил я.
- Тогда почему ты не взял их сам? Там же в несколько раз больше, чем есть у тебя.
Я подумал об этом и ответил ей, как ответил бы самому себе.
- Это были не мои деньги. Меня и без того укусила Белая Кобра. Так как, пойдем?
- Кто тебя укусил? - удивилась испуганно Ира.
- Это не бред, - успокоил я её. - Это аллегория. Так, глупости. Не бери в голову, я тебе потом расскажу.
Она смотрела на меня немного удивленными, чуть-чуть заплаканными глазами, и её полные красивые губы шевельнулись, она неожиданно подалась в мою сторону, словно хотела что-то сказать мне.
Но она ничего не сказала. Она вдруг остановилась и спросила.
- Эта красивая женщина, там во дворе. Которая сидела в машине. Кто она?
- Это моя жена.
- Прости, - она положила свою узкую ладонь на мою руку и слегка пожала сильными гибкими пальцами.
Я поблагодарил её кивком головы и, мягко высвободившись, полез из машины. Выйдя, я
стал отряхиваться, а Ира зачем-то запирала машину.
- Брось, зачем ты её запираешь? - спросил я.
- Это же чужая машина, - не поняла моего вопроса Ира. - Ее найдут и вернут владельцам, и мне не будет так стыдно. А что?
Я ничего не успел ответить. Опасность я почувствовал спиной, нервами, инстинктом. Не разгибаясь я делая вид, что продолжаю старательно чистить одежду, и ничего вокруг не замечаю, я поднял глаза ни Иру и тихо попросил:
- Запирай машину, а сама посмотри, что происходит у меня за спиной. Только медленно и очень осторожно, чтобы было незаметно.
Она удивленно распахнула и без того огромные, как небо, глаза, но в точности сделала все так, как я просил. Характер у неё был что надо. Оказывается, быть красивой - нелегкая профессия, требующая определенной школы выдержки. Она опустила глаза, и только по тому, как побледнели её щеки и слегка задрожали ключи в руке, я заметил, что она взволнованна и что моя интуиция оказалась права и на этот раз.
- Кто и сколько? Где они? - отрывисто спросил я, стараясь не тратить лишних слов, что в подобных ситуациях крайне важно.
Ира все поняла и сделала вид, что машина не запирается. Она открыла и ещё раз прихлопнула дверцу, повертела ключ, быстро осматривая двор.
- Две группы, по три человека пошли в обход детской площадки к нам, а ещё трое стоят прямо перед нами, то есть, за твоей спиной, собираются пойти напрямик. Пока стоят в подворотне. Один из них высокий, с длинными седыми волосами. Остальные молодые, здоровые, в кожанках. В кроссовках, в тренировочных штанах. Стриженые.
Я и сам уже все понял. На этот раз нас достали братки Корнея. Где-то они нас вычислили, не иначе, как связи с ГАИ помогли, наверняка по номерам угнанной машины сообразили, машину-то Ирина увела у подруги, а та, естественно, знала её имя и фамилию. Вот этого-то я своей контуженой башкой и не учел.
В такой пиковой ситуации оставалось только лихорадочно считать варианты. Конечно, самым разумным было бы укрыться за машиной, и пускай меня оттуда братки до второго пришествия выковыривают. Я бы дал им прикурить. Это не бойцы Юлдашева, для них огневой контакт не так привычен.
Но затевать бой возле детской площадки было бы безумием. Я сам не снайпер, а эта братия тем более начнет палить во все стороны, во все что движется и шевелится. От шальных пуль наверняка пострадали бы дети, которые в случае перестрелки с перепугу не станут падать на землю, как это сделали бы взрослые, а в поисках защиты, станут разбегаться в разные стороны и обязательно попадут под огонь.
Медленно, стараясь не делать резких движений, оглядевшись, я увидел, что невдалеке от нас невысокий кирпичный забор, за которым виднелась кровельная крыша какого - то маленького предприятия. Да, зажали нас. И тут я заметил кое-что. Появился один безумный, но в данной ситуации, наверное, единственный, шанс.
- Ты как со спортом? - спросил я Иру.
- Занималась спортивной гимнастикой, люблю играть в теннис, а что? не удержалась она от вопроса.
- Спортивной гимнастикой, это хорошо. Это как раз то, что нам нужно. За твоей спиной кирпичный забор. Я постараюсь отвлечь этих уродов на себя, а ты, как только начнется заварушка, поворачивайся и сразу же справа увидишь возле забора ящики. По ним можно забраться и перепрыгнуть за забор. Там какое-то предприятие, беги в цех, или что там есть, уходи.
- А ты? - взволнованно спросила она. - Я боюсь оставаться одна.
- Я выберусь, - уверенно заявил я. - Я волк битый. К тому же мне ещё майору должок вернуть нужно по полной программе. Так что я теперь раньше него ни в коем случае не погибну, не волнуйся за меня.
- Где мне тебя искать после всего? Где ждать?
- В Старосадском переулке, - подумав мгновение, сказал я.
Других адресов, известных и мне и ей, у меня в голове не было.
- Останься живым, - попросила она. - Страшно остаться одной. Совсем одной. Ты понимаешь меня?
- Я постараюсь, - пообещал я не очень уверенно и перестав отряхиваться, медленно повернулся к бандитам лицом.
Увиденное мне совсем не понравилось. Мне даже некуда было увести их от детской площадки.
Ничего лучше не придумав, демонстративно поправил автомат, бандиты заметили это, а я на это и рассчитывал. Я уже видел, как один из них, в подворотне напротив, показывает в мою сторону Корнею. Тот тянул, как стервятник, длинную шею, выпячивал подбородок, и рвал меня на части когтями тигриных глаз.
Я поймал его взгляд, выразительно ткнул себя пальцем в грудь, похлопал ладонью по сумке на боку, и тут же указал пальцем на него, а после провел большим пальцем у себя по горлу.
Бандиты от такого нахальства рты поразевали. А я попер через детскую площадку прямо
на опешивших бандитов, которые растерянно остановились, хватаясь за карманы. Я шел, словно не замечал их движений, демонстративно заложив руки за спину.
Один из стоявших рядом с Корнеем молодчиков, когда я уже дошел до середины, потянул все же пистолет из кармана. У меня в груди похолодело. Я был как раз в самом центре детской площадки. Не придумав ничего другого, я погрозил бандиту кулаком, яростно постучав согнутым пальцем по лбу.
Малый растерянно оглянулся на Корнея, который смотрел на меня с нескрываемым интересом, не понимая, что же я затеял. Возможно, он решил, что я иду сдаваться, взгляд его прикован к сумке у меня на плече, поэтому он и не дал команду расстрелять меня. На что-то подобное я и рассчитывал. Похоже, сработало. Война, она кого хочешь, психологом сделает. Впрочем, психология Корнея, это примитивная психология пахана. Сейчас есть авторитеты и покруче, и поумнее этого отмирающего мамонта с желтыми бивнями.
Возможно, все прошло бы именно так, как я задумал, и мне удалось бы вывести бандитов со двора, или хотя бы оттянуть их на себя в подворотню. Но всего не может предвидеть даже сам Господь Бог, иначе стал бы он лепить нам подобных!
Когда я почти поравнялся с Корнеем и его бандитами, стоявшими перед подворотней, у одного из них сдали нервы. Не знаю, что уж там ему примерещилось, но он рванул руку из кармана и дважды выстрелил в мою сторону.
Пули ушли мимо, несмотря на то, что стрелял он почти в упор. Но тут же потащили пистолеты из карманов и остальные братки. Я рванул автомат с плеча, и направил его на стоявших передо мной Корнея и его охрану. Пистолеты остались в карманах, а стрелявший, когда ствол автомата почти уперся ему в живот, разжал пальцы и выронил пистолет на асфальт. Он, несмотря на косую сажень в плечах, был совсем ещё мальчишка. У него даже вместо щетины вился пушок на подбородке.
Братки Корнея остановились в растерянности, они явно не успевали достать оружие, а на них смотрел ствол моего "скорпиона". Но тут возле моих ног вонзилась в землю пуля. Я оглянулся и увидел, что огонь открыли братки из той группы, что огибала детскую площадку слева.
Они не придумали ничего лучше, чем открыть стрельбу через всю площадку, побежать сюда они побоялись. Им было наплевать, что это могло стоить жизни их стоявшим передо мной соратникам, черт бы с ними, пускай бы убивали своих подельников, обезопасив от них меня и все остальное человечество. Но они, стреляя через площадку, могли попасть в детей, которые оказывались на линии огня.
Один из них ещё раз пальнул через площадку, на которой уже поднялась паника, и двор наполнился детскими воплями и ревом. Я с ужасом представил себе, что будет, когда на эти вопли прибегут перепуганные мамаши и бабушки. А в том, что они прибегут, у меня не было никаких сомнений.
Оглянулся посмотреть, ушла ли Ира, и с удивлением увидел, что не ушла. Она неслась на длинных ногах навстречу палившим через сквер браткам, наперерез пулям, словно хотела прикрыть всех детей на площадке своим роскошным телом топ модели. Она беспорядочно размахивала в воздухе руками и кричала на них:
- Не стреляйте! Не стреляйте же, уроды! Здесь дети! Нельзя стрелять в детей!
Она все же поймала пулю, которая могла попасть в детей. И она упала, споткнувшись, ловя руками воздух, возле песочницы.
Это было уже слишком. Все. У меня остался с этими ублюдками только один разговор. Я поднял автомат, целясь в этих уродов, но вместо того, чтобы выдать бойкую очередь, затвор клацнул, сообщив мне, что патроны закончились.
Выругавшись, я отбросил никчемный автомат, и широкими шагами направился в подворотню, прямо на Корнея и его выдвинувшихся вперед охранников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65