До площадки третьего этажа я придумал мотор, который работал на воде, съедобные деньги, сверхвечный двигатель, квадратное колесо, быстрорастворимую туалетную бумагу, и ещё множество полезных вещей, но самое главное изобретение я придумал уже возле обитой мягким дерматином металлической двери Серегиной квартиры. К моей радости, глазка в двери не было, не знаю уж почему, такие монументальные сооружения без глазка - большая редкость.
Как удалось бандитам открыть этот броневик, трудно сказать, но удалось, хотя двери и остались незапертые, как видно, замок они повредили, по этому признаку я, даже не глядя на номер, сообразил, какая квартира мне нужна. Ну, асы! Это ж надо! Служба МЧС открывает стальные двери чуть не по часу, и при этом разносит заодно почти полдома, а тут все было сделано просто безукоризненно ювелирно, если не считать испорченного замка, на самой же двери снаружи не было даже царапины.
Но теперь мне надо было не комплименты бандитам расточать, а готовить для них свой сюрприз, к чему я и приступил. Вот когда нужно было включать скорость.
Я приготовил все, что задумал, подошел вплотную к дверям, приник к ним ухом и прислушался. Слышен был шум и треск, судя по всему, в Серегиной квартире, в поисках денег и наркотиков, делали евроремонт по-бандитски, наподобие того, что они учинили на квартире гражданина Лютикова.
Послушав возле дверей, я нажал на звонок и отошел от двери на несколько шагов, весь превратившись в пружину, готовую к действию. Теперь все решала быстрота.
Я распахнул дверцу пожарного крана, быстро размотал шланг, а как только за дверями послышался тихий шорох, отвернул кран, наклонил шланг и пустил воду, чтобы она потекла под двери, постепенно увеличивая напор воды, слегка придерживая его ручным рычажком на стволе. Теперь главное было успеть все сделать вовремя.
За дверями выругались, очевидно, попав в лужу, двери широко открылись, и на площадку высунулась чья-то очень рассерженная голова.
Я успел. Рассчитал все верно и точно, а главное, точно все исполнил. Я, наверное, выполнил норматив профессионального пожарного. Голову вместе, разумеется, с ногами и всем остальным хозяйством смело от дверей тугой струей воды. А я ворвался следом, сбивая тугой струей все, что стояло на дороге, разматывая за собой пожарную кишку, тянувшуюся от пожарного крана, расположенного на площадке перед квартирой.
Изобретение мое оказалось просто гениальным: я смел всех бандитов на пол так, как этого не сделал бы даже автомат. В квартире все летало, переворачивалось, а среди этого дикого хаоса катались по полу бандиты, пытаясь встать на ноги, и тут же сбиваемые ударами воды под чудовищным напором.
В другой, прежней своей жизни я, наверное, был пожарником, по крайней мере, от этой работы я ловил настоящий кайф. Мне очень понравилось гасить вместо огня бандитов, что нельзя было сказать про них.
Вдоволь натешившись и наигравшись этими очумевшими и нахлебавшимися воды негодяями, безжалостно гоняя их по квартире как футбольные мячи, я привернул стопор, перекрыв воду, и бросил шланг на пол, схватив автомат. Обрушив удар приклада на голову бандиту, ближнему ко мне, который пытался подняться с мокрого пола, я приказал остальным лежать мордами вниз, и положить руки на затылок. Они все сделали так, как я велел. Быстро оглядевшись, я с удовольствием и облегчением убедился в том, что моих друзей не оказалось дома во время визита к ним непрошеных гостей.
Мокрые, дрожащие от ледяной воды, надрывно кашляющие и плюющиеся этой водой, которая забила им легкие, они лежали на полу, и даже не пытались сопротивляться, оглушенные и дезориентированные, плохо понимающие, что же с ними такое случилось.
Это было мне на руку. Не давая им времени опомниться, я быстро собрал у них оружие, вытряс из карманов на стол деньги и ключи от машин. Лежали они в огромной луже воды, которая стояла на полу сантиметров на десять высотой. Руки они держали на головах, а головы были высоко подняты, они были похожи на стадо диких лебедей, которые куда-то плывут по глади пруда, шеи у них уставали и периодически то один, то другой окунались мордой в воду, тут же выныривая, матерясь и отплевываясь.
Когда я вместе с ключами и запасными обоймами вытряс у них из карманов деньги, я понял чего мне не доставало. Наличности. У меня на руках были только зеленые, взятые из чемодана, а кто их ещё знает, что это за деньги. К тому же в обменном пункте могли потребовать документы. Значит, мне нужны были рубли.
И я принялся искать их в Серегиной квартире. Бандиты как видно только приступили к обыску, потому что деньги оказались нетронутыми, в верхнем ящике секретера, под толстой телефонной книгой, которой я немедленно воспользовался, не забыв вырвать нужные мне страницы, не я же один был такой у мамы умный. Все, за чем я сюда шел, оказалось в одном месте, и я сэкономил драгоценные секунды. Даже то, что я не встретил здесь своих друзей, меня не столько огорчило, сколько обрадовало. Если бы они оказались дома, кто знает, как закончилась бы их встреча с этими ублюдками, лежащими на полу.
В ботинках у меня хлюпала вода, и я подумал, что сейчас сюда придут разгневанные соседи снизу выяснять, кто, чем и по какому такому случаю сверху на них протек. Собственно говоря, все, что мне нужно было, и зачем я сюда шел, отчаянно рискуя, я отыскал и взял. Теперь оставалось только попрощаться с бандитами, которые лежали в луже, задрав головы и выставив жопы, теперь напоминая чем-то маленькое стадо Лох-Несских чудовищ на отдыхе, или же морских черепах со сдвинутыми назад панцирями.
Надо было смываться, но после всего, что случилось, я не мог уйти вот так вот запросто, не сказав ничего на прощание этим выродкам. А сказать мне им было что. У меня много накипело за сегодняшний день. Самое же главное надо было охладить их пыл и резвость, заставить бандитов быть медлительнее, укоротить прыть, заставить бояться себя, или хотя бы остерегаться, считаться со мной, заставить передвигаться медленнее, с опаской, с оглядкой.
- Кто старший? - спросил я.
Ответом мне было тоскливое молчание. Ну что же, будем дальше играть в игры. Кто из них старший, я догадался сразу же сам, это было несложно. Среди высоко подбритых затылков и могучих шей, выделялась тонкая шея и лысая голова, чаще других нырявшего мордой в воду тщедушного мужичка. Что тут могло быть непонятного? С такой комплекцией не берут в боевики, значит, этот человек мне и нужен. Но я решил поиграть, выдать им представление по полной программе, пускай, сволочи, хоть немного на собственной шкуре испытают то, что обычно чувствуют их беззащитные жертвы.
- Руки вытянуть перед собой! Быстро! - пнул я изо всех сил под ребра бугая, лежавшего ближе всех ко мне.
Тот охнул, судорожно дернул ногами, заскрипел зубами от злости и боли, выругался, но руки перед собой вытянул.
- Прижать ладони к полу! Пальцы растопырить! - командовал я, не оставляя ему времени на размышления.
Он послушно выполнил все, что ему было приказано, и тогда я спросил у него, наклонившись к самому уху:
- Еще раз, для особо одаренных, повторяю вопрос - кто старший?
На этот раз я услышал в ответ громкое сопение. На мгновение я даже засомневался, а не вообразил ли он себя моржом? По издаваемым им звукам было очень похоже на это. Но все же я решил проверить, и изо всей силы, ничуть его не жалея, ударил каблуком сверху по растопыренной пятерне. А что мне его было жалеть? Они не пожалели беззащитного пенсионера Лютикова, почему же я должен был с ними церемониться?
Раздался хруст и вскрик. Но тут же последовал удар ногой по лицу, и он заткнулся, только тихо скулил.
- Кто старший, спрашиваю ещё раз, - повысив голос.
Малый заерзал, не зная на что решиться. Его раздирали сомнения, зато я ничуть не сомневался и обрушил каблук на вторую кисть руки. Тут уж он взвыл. И опять получил удар ногой по морде.
- Ты что, братан, мазохист и любишь, когда тебе больно? - спросил я. Тогда сейчас все повторим сначала, по полной программе.
- Нет! - вскрикнул испуганно бандит. - Старший Гвоздь, вон тот, лысый, через одного справа от меня!
- Молчи, сука! - вскрикнул Гвоздь, но тут же прикусил язык, потому что я подошел вплотную и встал над ним.
- Перевернись на спину! - скомандовал я.
- Зачем? - испуганно сжался он в комок.
Интересно, как бы он выглядел, если бы ему удалось застать врасплох меня, или моих друзей? Вряд ли он был бы так робок.
- Морду твою поганую рассмотреть хочу. Надо же мне знать в лицо, кого я грохнуть собираюсь. Быстро повернись!
Мужик перевернулся на спину, показав мне лысую голову и гладко бритое, широкоскулое лицо азиата.
- Ну, дитя Востока, будем считать, что мы с тобой познакомились, а теперь сразу же будем прощаться.
Я взвел пистолет.
- Ты что?! - заорал он. - Ты знаешь, с кем дело имеешь?! Тебя же, фраер, из-под земли достанут! Ты, чмо, хотя бы знаешь, кто я такой?! Я же Гвоздь! Тебя за меня люберецкая братва на мелкие куски изрежет!
- Если ты - гвоздь, в таком случае я - молоток, и пришел тебя забивать. А вообще-то мне это по барабану, кто ты есть, - честно ответил я. - И ваши собачьи клички меня мало волнуют. А за меня не волнуйся, если меня кто и достанет, ты этого уже не увидишь в вечных своих снах, ты уже будешь мертвый.
- Не делай этого, не убивай меня! Ты об этом крепко пожалеешь, клянусь! - захлебнулся он слюнями, испуганно вжимаясь в пол.
Если бы он мог, он, наверное, уполз бы в щелочку паркета.
- Вполне возможно, что и пожалею, - равнодушно отозвался я, - но только опять же, жалеть я, если и буду, то только после тебя. У тебя, кстати, вдова есть? Сироты есть?
- Чего? - не понял он, сделав европейские глаза.
- Почему это все говорят, что люди с Востока - мудрые люди. Брешут люди, как всегда, - вздохнул я, поднимая пистолет.
- Есть! - испуганно заорал он, выкатывая глаза, - Есть у меня вдо... Нет! Жена есть и двое детей!
- Дурак ты, - возразил я. - Нет у тебя жены, у тебя есть вдова и сироты...
Я едва не поплатился за излишнюю болтливость. Наверное, я перебрал, он был настолько запуган и уверен, что пришла его смерть, что откуда-то из рукава у него выскользнул прямо в ладонь маленький плоский черный пистолет, который он вскинул и даже нажал курок...
И я выстрелил. Прямо в лоб. Его пистолет оказался на предохранителе, счастлив мой бог. Все остальные бандиты перепугано вздрогнули и повернули головы, испуганно вжимаясь в пол. Ну что же, им будет что передать на волю, если их заберут менты, а если не заберут, то передадут сами, поделятся живыми впечатлениями. После такого предупреждения мои преследователи просто обязаны были относиться ко мне, если и не с опаской, то с предосторожностями. Это должно было их притормозить.
- Всем встать! - приказал я. - Марш в туалет!
Загнав четверых бугаев, оставшихся в живых, в тесный туалет, я придвинул к его двери стол и сервант, прижав её дополнительно фомкой.
- Вы не скучайте, скоро за вами придут, скорее всего, менты, обнадежил их я. - Передайте при случае своим хозяевам и дружкам, что больше никого в живых оставлять не буду. Это - в последний раз. Вы - последние, кто оказался у меня в руках и остался живым. Запомнили?
Из туалета меня послали. За запертыми дверями братки ожили, осмелели, почувствовали себя увереннее, им показалось, что теперь они уже в безопасности. Вот недоумки! Мне нужно было подтверждать свои откровенные понты, а двери-то были деревянные.
Я вскинул пистолет и трижды выстрелил наугад в двери, правда, целясь пониже, в ноги. Из-за дверей раздались вскрики, брань и стон.
- Я понятно объясняю? - спросил я, громко передернув ствол.
- Понятно, понятно, - поспешно ответили из-за дверей.
- Запомнили? - спросил я ещё раз. - Или ещё повторить?
- Запомнили, запомнили, - испуганно ответили мне.
Теперь я сам в этом нисколько не сомневался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65