) Обратно поведу я. Ложись на сиденье. Нет, головой не к рулю, наоборот… Вот так.
Гю положил «кольт» на колени, развернулся и поехал в направлении Марселя. В Труа Люк он повернул направо.
– Вернемся через Олив, – сказал он. – Не люблю дважды проезжать через одно и то же место.
– Интересно, – пробормотал Фардиано через несколько секунд, – где журналисты раскапывают материалы для своих статеек?
– Точно, – отозвался Гю. – Тем более, что ты им не говорил ни слова, да?
– Они плохо поняли, – уверил Фардиано.
Он облизал языком пересохшие губы. Он был жив, а это главное.
– Знаешь, – сказал Гю странно спокойным голосом, – я не гордился собой, когда стрелял в того полицейского на мотоцикле…
– Зачем ты мне это говоришь! – закричал Фардиано.
– Просто так, – ответил Гю. – И потом: это же твоя работа: все знать. У себя в кабинете ты был более любопытным! Нас было четверо: Антуан Рипа, Паскаль Леонетти, Вентура и я.
– Замолчи! – завопил Фардиано. – Замолчи!
– Это впервые, когда легавый орет, чтобы я замолчал, – сказал Гю и продолжил ровным голосом: – Антуан с карабином ждал наверху.
Полицейский задышал чаще.
– Я ничего не слышу! Ничего!
У него на лбу выступили вены, горло горело.
– Жаль, – прошептал Гю. – А многие так хотели бы меня послушать…
На прямом участке он прибавил скорость. Фардиано увидел руку с пистолетом, направленным на него, и попытался приподняться.
– Нет! – взвыл он.
По тихой округе разнеслись звуки выстрелов. Оставив позади этот участок, машина замедлила ход.
Гю затормозил недалеко от перекрестка четырех дорог, на пустынной улице, забрал документы Фардиано и ушел. Он доехал на троллейбусе до старого порта, а оттуда направился на улицу Репюблик.
Было около одиннадцати часов утра. Орлов и Цыганка ждали его, опасаясь худшего.
Гю позвонил. Открыла сестра Тео.
– Привет, малышка, – улыбнулся Гю. Ему захотелось сделать ей что-нибудь приятное.
– Ваша дама беспокоится, – сообщила она, сложив ладони.
– Не стоит, – ответил он, входя в комнату.
Цыганка посмотрела на него своими огромными глазами.
– Тебе не следовало выходить, старина, – сказал Орлов.
– Надо было уладить кое-какие дела, – ответил Гю, снимая пальто.
– Я все утро не нахожу себе места, – прошептала Цыганка, проводя по лбу рукой.
– Ты действуешь, как будто ты один, – заметил Орлов. – Не знаешь, что и как, бьешься в пустоте.
– Ты так считаешь? – агрессивно перебил Орлова Гю. – Вы принимаете меня за мальчишку или за старого идиота, что еще хуже. Друзья считают меня слабоумным, враги вываливают в грязи, а мне что делать? Ждать! Все время ждать! Но чего?
– Я тебе объясню твое положение, – сказал Орлов, садясь. – На тебя охотятся сотни полицейских, а ты не можешь даже уехать, потому что со вчерашнего дня Джо Риччи, Антуан и остальные установили наблюдение за кораблем Тео.
Гю открыл рот, чтобы ответить. Орлов поднял руку.
– Дай мне закончить. Потом тебе нечего будет говорить. Джо и компания рассчитывают, что я тебя убью, потому что я поручился за тебя в том деле. Антуан и Паскаль не соглашались, я их уговорил, и теперь не знаю, понадобится ли тебе эта груда золота. (Он бросил быстрый взгляд на Цыганку, не сводившую с него глаз.) Я обещал им убить тебя, если окажется, что ты стукач, – продолжал Орлов, – но рассчитывал получить доказательства обратного. У Фардиано есть любовница, которую хорошо знает Иветт. Я допрошу его в интимной обстановке так, чтобы Джо и двое других все слышали. Я планирую комедию на сегодняшний или на завтрашний вечер. После этого их банда перестанет на тебя охотиться, на твоей репутации не будет пятен и ты сможешь уехать. Забудь Вентуру; о нем позаботятся Алиса и Джо. Все дело в деньгах, так что, думаю, он выкрутится. В любом случае ты не можешь ему помочь или попросить у него помощи. Мы все уладим так, как я сказал.
– А Джо, значит, хочет меня пристрелить? Эта сволочь еще говорит о чести!
– Сволочи говорят о ней больше кого бы то ни было, – сказал Орлов.
– Предположим, с Фардиано ничего не получится, – сказал По.
– Все равно стоит попробовать.
– Я не хочу даже думать об этом.
– В таком случае мне придется разбираться с остальными, – заметил Орлов. – Это не так сложно.
– Угу, – отозвался Гю. – Пустячок. Из-за меня ты рискуешь нарваться на пулю. А я тем временем буду ждать здесь, да? И Цыганка станет подавать мне отвар! Не рассчитывайте на это. Ни ты, ни она.
– Если эти дела мешают тебе жить, – медленно произнесла Цыганка, – мы больше не будем о них говорить. Будь что будет. Но мне очень страшно.
– А что может случиться? – бросил Гю, пожав плечами.
– Я иду к Иветт, – сказал Орлов. – Она узнала, что вчера вечером из Парижа приехал Бло с молодым инспектором. В ее доме бывают очень приличные люди, – улыбнулся он.
– Бло здесь, – повторила Цыганка.
– У него будет безумно много работы, – сказал Гю, думая о теле Фардиано, изрешеченном пулями из «кольта».
– Он работает быстро, – бросил Орлов перед уходом. – Ну, пока.
Оставшись одна, Цыганка поняла, что Гю не расположен разговаривать. Он вынул из кармана блокнот и стал разбирать мелкий почерк, покрывавший страницы. Она резко вышла, схватила по пути пальто и сбежала по лестнице.
Орлов приехал на машине. Его «бентли», зажатый между двумя автомобилями, никак не мог выехать. Цыганка постучала в стекло, и Орлов сразу открыл дверцу. Женщина упала на сиденье рядом с ним.
– Стани, то, что вы рассказали, просто ужасно, – сказала она. – Неужели это никогда не кончится?
– Ну, что за мысли! – ответил он, взяв ее за руку.
Темные круги под глазами придавали ее взгляду еще большую глубину.
– Что он мог делать целое утро? – спросила она.
– Он выходил не просто так. Я все узнаю. (Он думал, что Гю кого-то убил.) Давайте, я свожу вас в одно место, – предложил он, трогая с места. – Сейчас поддень. Иветт, наверное, уже готова. Я вас познакомлю. Она потрясающая женщина.
Кажется, в жизни Орлова не было другой женщины, кроме этой Иветт, о которой он говорил в самых восторженных выражениях. Цыганка рассказала ему об Альбане.
– Я его знаю, – ответил он. – Мы позовем его только в случае катастрофической ситуации. Постараемся его поберечь.
– Вы знаете всех, – сказала она.
– Много езжу. Но после всего этого буду больше жить в Париже.
Она ощутила, что у нее горит лоб у корней волос.
Иветт оценила Цыганку с первого взгляда; она была первой женщиной, которую Стани привел к ней за долгое время.
– Ее зовут Симона, – сказал он. – А это Иветт.
– Счастлива познакомиться, – сказала Цыганка.
– Вы уже мне друг, – заверила старая дама.
Она посмотрела на Стани, и он понял, что у нее есть новости.
– Можешь говорить, – сказал он.
– У легавых большой шухер. Фардиано нашли убитым в его собственной машине.
Цыганка оперлась о Стани.
– Вот оно что, – прошептала она, думая, что Стани уже не сможет замириться с бандой.
Он усадил Цыганку в кресло, Иветт принесла выпивку. Орлов уже представлял себе реакцию Джо.
– Выпейте, – обратился он к Цыганке, – и не волнуйтесь.
Он начинал злиться на Гю за то, что тот устраивает все большие неприятности тем, кто пытается ему помочь. Цыганка почувствовала себя лучше.
– Я дура, – произнесла она.
– Мы уходим, – сказал Орлов Иветт. – Если меня будут спрашивать, договорись о встрече на пятнадцать часов, здесь.
Не зная причину горя Цыганки, Иветт не нашла для нес слов утешения.
– Приходите, когда захотите, – сказала она ей.
Цыганка поблагодарила, и они вернулись в машину.
– Что вы собираетесь делать? – спросила она Орлова по дороге. (Она начала бояться за него, как за Гю.)
– Узнать, что на уме у Гю. Потом подумаю – полезная привычка. А вам запрещается плакать. Сегодня вторник. Завтра надо все закончить. В городе Бло. Он знает, что Фардиано убил Гю. Сеть сжимается. Здесь Джо Риччи; Бло это тоже знает. Мне известна его манера работать; надо его опередить. Нерв всего – Гю. Он должен уехать.
Они нашли его сидящим в кресле в полной прострации.
– Фардиано убили, – сказал Орлов.
– Я должен заплакать? – спросил Гю.
– Теперь невозможно доказать, что он тебя оболгал.
– Как сказать… – произнес Гю, вытягивая нога.
Орлов подумал, что только присутствие Цыганки удерживает его от того, чтобы как следует врезать Гю.
– Перед смертью он все написал, – сказал Гю, подняв на Орлова глаза.
– Под угрозой. Ценность таких признаний невелика. Пишешь, что диктуют.
– Я ему ничего не диктовал, – заявил Гю. – Только попросил. Надо было видеть, как он старался.
– Ну и что? – спросил Орлов.
– Я все обдумал. Договорись о встрече с Джо и бандой, чтобы показать им доказательства. У меня есть его бумаги, письма, чтобы сличить почерк.
Наступило молчание.
– Это не могло продолжаться, пойми. Если бы я знал, что ты задумал, то подождал бы. Но ведь всего знать невозможно, так?
– Я попытаюсь, – пообещал Орлов. – Из чего ты его?
– Из «кольта», – ответил Гю.
– Того самого, с которым брал фургон?
Он утвердительно кивнул, подумав: «И из которого шлепнул тех двоих в Вокрессоне». С каждым днем он увязал все глубже.
Цыганка заметила, что он снял повязку. Над виском остался только небольшой красный след.
– Пообедаете с нами? – предложила она Орлову. (Он согласился, потому что видел: она на пределе.)
Гю был мрачен. В конце обеда он заговорил об Альбане, о том, что собирается перед отъездом оставить ему денег. Орлов взялся реализовать часть слитков, чтобы Гю мог уехать быстро и не испытывая материальных затруднений.
Разговор зашел о прошлом, они вспомнили Поля.
– Я узнал о его смерти, когда был в Пуасси, – сказал Гю. – Это стало для меня сильным ударом.
– Я был на похоронах, – сказал Орлов.
Цыганка посмотрела на него и задумалась о том, кого же она по-настоящему любила в жизни.
Поль погиб в железнодорожной катастрофе. Он ехал вместе со другом, который был старше его и которому он уступил нижнюю полку. Поезд сошел с рельсов, Полю переломало бедренные кости стальными брусьями вагона, а лежавший на нижней полке остался целым и невредимым.
– А я еще не хотел ложиться внизу, – рассказывал он позже. – Но он прочел мне целую нотацию о том, что я уже не мальчик, что ночью мне будет трудно лазить туда и обратно. Вот так.
Орлов слышал о смерти Жака Рибальди по кличке Нотариус, который жил с Цыганкой. Сегодня она жила с загнанным в угол Гю.
Цыганка казалась ему очень грустной. Он почувствовал тяжесть в желудке. «Переел», – подумал он, прекрасно зная, что причина совсем в другом.
После кофе Орлов простился, сославшись на необходимость встретиться с бандой Джо.
Антуан Рипа ждал его у Иветт.
– Фардиано получил, что заслужил, – сказал Антуан. – Сволочь он был первостатейная. Но это осложняет твой план.
– У меня есть веские доказательства, – ответил Орлов. – Но неужели вы до сих пор не понимаете, что Гю никого не закладывал!
– По мне его лучше замочить. Я, как и Паскаль, совсем лишился сна.
– Он может жить, и вы тоже. И Вентура выкрутится. Зло идет от всех вас, в том числе от Гю. Вы раздуваете любую мелочь… В общем, слушай: у меня полно доказательств, давайте поскорее кончать. Когда ты можешь всех собрать?
– Только не сегодня. Джо в Арле с женой Вентуры. Ее родители волнуются.
– А какие новости от Вентуры?
– Точно не знаю. Джо говорит, что он зол на Гю.
– Сможешь их собрать завтра в одиннадцать, на улице Бретей? – спросил Орлов. (Его виски словно сжимал стальной обруч.)
– Запросто, – ответил Антуан.
– Мне не терпится уехать из этого города.
– Не тебе одному.
Они пожали друг другу руку с некоторой симпатией. Орлову всегда казалось, что Антуан ведет себя искреннее, чем все остальные.
После его ухода Орлов растянулся на диване в малой гостиной. Надо было вернуться к Гю, рассказать об этом. Он попытался выбросить из головы образ Цыганки, но это ему не удалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27